2.1. Государственная поддержка отечественного документального кино: количество versus качество
- Министерство культуры
12 февраля 2014 года состоялась совместная пресс-конференция Министра культуры Российской Федерации Владимира Мединского, директора Департамента кинематографии и модернизационных программ Министерства культуры Вячеслава Тельнова и исполнительного директора Фонда кино Антона Малышева, посвященная подведению итогов государственной поддержки кинематографии в 2013 году. Итак, при поддержке Министерства культуры России в 2013 году было завершено производство 40 игровых кинофильмов, 85 мультипликационных и 400 документальных фильмов. Неигровое кино – абсолютный лидер среди остальных жанров, поддерживаемых Госкино. При этом сумма средств, которые выделяются на каждый фильм, также возросла: в 2014 году предполагается выделить до 2 млн. рублей на каждый документальный фильм.97
Однако в системе финансирования документального кино Министерством культуры существует ряд проблем.
Наличие «темплана».
В начале октября 2013 года В. Мединский заявил о том, что государство будет самостоятельно определять тематику фильмов, на которые будут выделяться бюджетные деньги: «Мы имеем право от имени народа сказать: да, мы хотим фильм о Бородино, а не о ваших духовных терзаниях… Государство должно платить за то, что оно считает целесообразным в данный момент», - пишет «Искусство кино».98 В двух словах эту тематическую ориентацию выразил режиссер В. Балаян: «Патриотизм во всех видах».99
Конечно, в производстве фильмов, транслирующих важнейшие общественные ценности, нет ничего предосудительного. «Есть вещи, которые традиционно заказывались… То, что старшее поколение называет «под идеологию»: там, где цели зрителя и государства сходятся. Ну, скажем, никто не хочет войны, это нормально»100, - отмечает кинокритик А. Шемякин. Однако опыт документалистов говорит о том, что, как правило, под «патриотизмом» режиссер и госчиновники понимают разные вещи. Этот вопрос стал ключевым в ходе одного из круглых столов, организованных журналом «Искусство кино». Главный редактор журнала Даниил Дондурей отмечает: «Власть хочет всего и сразу. Чтобы была «Золотая пальмовая ветвь» Канна — топовая новость в программе «Время». Это первое. Второе: чтобы фильм собрал миллионов эдак двадцать билетов здесь, в стране. И чтобы этот фильм, по мнению администрации президента, был наполнен гордостью за родину». 101
Поэтому многие продюсеры, подающие заявки на получение гранта, пытаются «угадать настроения», что, по словам А. Шемякина, делает концепцию будущего фильма довольно примитивной: «Как только мы говорим о «темплане», немедленно побеждает чисто советское желание выдать гуся за порося. И, кстати, со стороны государства никто этого не требует. Я читаю заявки: «Мы хотим рассказать о светлой душе и о том, как живут в селе Дрюкино». Т.е. либо мы молодцы, автономные художники, а государство нам только мешает, либо, наоборот, перегибаем палку – раз государство дает деньги, то продадимся ему без остатка».102
Очевидно, цензура со стороны госаппарата и самоцензура со стороны авторов кино не может не сказаться и на конечном качестве продукта, который проходит сквозь многочисленные «идейные сита».
Схема финансирования не прозрачна.
Как утверждает продюсер Влад Кеткович, логика финансирования тех или иных проектов не всегда угадывается: «Я с этим борюсь, но сделать ничего не могу. Есть люди, которые уже 30 лет в этом деле, конечно, их быстрее поддержат, чем тех, кто пришел со стороны. Я подавал в течение пяти лет безрезультатно, на шестой год выиграл заявку, на седьмой выиграл, а на восьмой решил подать сразу четыре заявки с хорошими режиссерами – и не выиграл ни одной. Для меня это остается загадочной историей – каждый раз я играю, хотя и я не знаю, как это делается, не знаю этих схем, это какая-то закрытая субкультура»103.
Режиссер Тофик Шахвердиев, обладатель двух премий «Ника» за свои документальные фильмы, ни разу не обращался к государству за финансовой поддержкой: «Я слышал, что 3000-4000 неигровых фильмов в год производят в стране. Мы их не видим, мы видим от силы сотню. И, безусловно, большинство фильмов делается так: сделаешь, отдашь, и с тебя никакого спроса. Ты сделал плохой фильм, но ты его сделал вовремя, и он теперь валяется в Красногорске. Я думаю, это связано с теми людьми, которые уже образовали какую-то цепочку, есть какая-то степень взаимного доверия, что этот человек, как минимум, не пропьет фильм, хоть и не талантливый, но доведет до конца, и мы получим хоть какой-то продукт. А какой продукт – хороший или плохой – это никого не интересует».104
Таким образом, схемы финансирования тех или иных проектов могут лишь угадываться, но четкого представления о том, какой фильм и/или режиссер может получить финансирование, а какой – нет, не существует.
Средств Минкульта не хватает на производство качественного полнометражного фильма.
Финансирования, которое выделяется Министерством культуры, по оценкам экспертов, может хватить на производство лишь получасового фильма с техническими характеристиками, позволяющими ему быть показанным на большом экране.
Виктор Косаковский, один из «звезд» индустрии неигрового кино, говорит: «Мировая документалистика возвращается в кинотеатры. А в наше Министерство культуры бесполезно даже приходить с идеей фильма длиннее телевизионных форматов в 26 и 52 минуты. То есть департамент кино финансирует продукты для телевидения. Полный абсурд! Кстати, фильм «Да здравствуют антиподы!» не получил поддержку в нашем Министерстве культуры». 105
Еще один «мэтр документалистики» Виталий Манский также сетует на сложившуюся систему господдержки неигрового кино в России: «350 группам нарезаются равные, но бесконечно малые доли от большого бюджетного пирога. Но на эти деньги не то что такие хиты, как «Птицы» или «Океан», не снять – невозможно конкурировать даже с более камерными зарубежными документальными фильмами типа «Свалки»… Тех средств, которые наше государство выделяет на документальный проект, хватает разве что на качественное сведение звука в нормально сделанном фильме. К чему это приводит? Либо к появлению экспериментальных, герметичных работ, изредка, впрочем, любопытных, либо к циничному распилу денег». 106
Таким образом, система требует реформирования не только с точки зрения открытости, но и с точки зрения формулировки четких позиций относительно того, сколько средств необходимо выделить на каждый конкретный проект, чтобы на эти деньги можно было произвести годный для дистрибуции продукт.
Не оказывается дальнейшая поддержка в дистрибуции фильма.
Эксперты отмечают, что во всем мире документалист может претендовать на финансирование от государства на разные стадии работы – не только на производство кино с нуля, начиная с концепции, но и на последующее его развитие – завершение монтажа, оформление звука, постпродакшн. Так, Вера Оболонкина отмечает: «Для того чтобы как-то выстроить прокат документального кино, нужна начальная поддержка государства, а ее в этой области сейчас не существует... Во-первых, это льготное налогообложение, во-вторых, поддержка площадок, которые показывают документальное кино, создание системы государственных кинотеатров, которые должны его показывать на своих экранах - это основное»107.
Однако попытки повлиять на дистрибуцию фильма Минкульт все-таки принимает. Впервые в начале 2014 года Министерство озадачилось стимуляцией того, чтобы поддержанные им 400 фильмов не «легли на полку», а были доставлены до зрителя. В течение последнего полугодия чиновниками совместно с Гильдией неигрового кино и телевидения обговариваются поправки к Постановлению Правительства о финансировании кинематографа108. Данное постановление обязывает режиссера озадачиться показом фильма, в производство которого государство вложило бюджетные деньги: «Исполнитель обязан обеспечить публичный показ завершенного производством неигрового фильма — на общероссийском или региональном обязательном общедоступном телевизионном канале, и/или по спутниковой телесети, в сети Интернет, и/или в кинотеатрах, киноклубах — и/или участие в международных или российских кинофестивалях».109
Отметим, что в первоначальной редакции поправок была введена другая мера: фильм мог претендовать на субсидию только при гарантии показа на общероссийском обязательном общедоступном телевизионном канале или телеканале, территория распространения которого составляет более половины субъектов Российской Федерации. Однако проект постановления вызвал протест среди представителей индустрии, которые составили обращение в Председателю Правительства России Д.А. Медведеву110, под которым подписалось более 80 документалистов. Несмотря на то, что «Гильдия неигрового кино и ТВ надеется на продолжение конструктивного диалога с Министерством Культуры по вопросам выделения субсидий и повышения эффективности показов российского документального кино в России и за рубежом»111, действенность новой редакции закона вызывает сомнения.
Во-первых, теперь Постановление максимально расширяет варианты показа фильма: к показу на любом телеканале или фестивале добавляются пункты «в сети Интернет, и/или в кинотеатрах, киноклубах». В таком случае, можно ли считать показом «в сети Интернет» размещение фильма в социальных сетях, ни требующее каких-либо усилий со стороны режиссера, ни подразумевающее то, что фильм увидят зрители? Также нет определенности относительно того, какую площадку можно считать «киноклубом». По словам Никиты Тихонова-Рау, клуб, в котором будет осуществлен показ фильма, не должен быть зарегистрирован юридически: «Достаточно, если есть группа энтузиастов». 112 Такая постановка вопроса смущает некоторых экспертов. «У меня есть клуб МГУ, в котором я уже 7 лет занимаюсь показом документального кино, - говорит Сергей Сычев. - Он нигде не зарегистрирован, у него нет своего помещения. Я не знаю, будет ли показ в таком клубе считаться показом по закону. А если будет, то возникает вопрос: а если это показ в квартире, которая в Интернете называется киноклубом?»113
Во-вторых, подобная поправка вынуждает режиссера выполнять функции продюсера, что, при отсутствии в России института продюсирования неигрового кино, не совсем справедливо.114 «По-настоящему талантливые люди (я видел их сам) робки, неуверенны и одиноки, - говорит Олег Дорман. - Я очень заинтересован в том, чтобы им не мешали написать для меня великую книгу, симфонию или картину». Режиссер вспоминает моральный дискомфорт, с которым ему приходилось уживаться при попытках продюсирования собственного фильма: «… я совершенно не хочу вспоминать подробности своих хождений. Могу только добавить, что, кажется, нет инстанции, где бы «Подстрочнику» не отказали… Единственный телеканал, на который мне удалось передать диски, был ТВЦ. И чтобы получить ответ, я звонил секретарю руководителя отдела документального кино тридцать восемь раз (после десятого моя жена стала ставить галочки)… Преодолев смущение, гордость и уверенность, что некрасиво заниматься саморекламой, я написал письма нескольким журналистам, которых ценю, читаю или слушаю по радио. Рассказывал о фильме, предлагал его посмотреть и, если понравится, помочь зрителям увидеть его».115
Выводы о продуктивности поправок делать рано, и все же постепенное реформирование схем и правил финансирования проектов демонстрирует, что Министерство культуры предпринимает попытки наладить работу индустрии неигрового кино, которые в будущем, возможно, будут иметь плоды.
- Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям
Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям – вторая государственная структура, финансирующая производство документального кино. Для того чтобы фильм профинансировало Агентство, продюсер должен получить от какого-либо телеканала письмо с обязательством, что после производства фильм будет показан на ТВ. Но здесь также возникает ряд проблем, которые описывает В. Кеткович: «НТВ, РЕН-ТВ, весь холдинг ВГТРК, «Первый» редко дают такие письма… Поддержать кино, которое называется «авторским», на уровне этого письма, может «Культура» и ряд небольших каналов – «24_DOC», «Спас» и др. Но письма от мелких каналов вряд ли произведут какой-то эффект. И заявка, так или иначе, должна быть прописана по «патриотическим» правилам игры, которые существуют в нашей стране».116
Итак, производство документальное кино за счет государства осложняется рядом системных проблем, описанных выше. Именно поэтому многие авторы, производящие качественное кино, не рассматривают государство как партнера: «Бюджет до сих пор понимается как мешок денег, - говорит Андрей Шемякин, - в то время как бюджет – это концепция. У нас нет этики сотрудничества с государством, у нас этика лоббирования и этика протеста». 117
При этом в стране не существует других институтов, регулярно вкладывающих деньги в производство документального кино. И если государство выйдет из этой системы, то прекратится производство, в том числе, и тех немногих неигровых проектов, которые изредка появляются на экранах. Именно поэтому, пока Гильдия неигрового кино пытается «залатать дыры» в системе госфинансирования кино, режиссеры и продюсеры ищут альтернативные способы получения средств на производство своих проектов.
|
