Студенческий политический протест в уральском федеральном округе: особенности и перспективы
|
Скачать 0.55 Mb.
|
|
на правах рукописи Пустошинская Ольга Сергеевна СТУДЕНЧЕСКИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОТЕСТ В УРАЛЬСКОМ ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ: ОСОБЕННОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ Специальность 23.00.02 – Политические институты, процессы и технологии АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук Пермь 2012 Диссертация выполнена в Институте философии и права Уральского отделения Российской академии наук Научный руководитель: кандидат философских наук, доцент, заместитель директора по научной работе Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук, г. Екатеринбург Киселев Константин Викторович Официальные оппоненты: доктор политических наук, доцент, заведующая кафедрой прав человека Юридического факультета НОУ ВПО «Гуманитарный университет», г. Екатеринбург Глушкова Светлана Игоревна кандидат политических наук, доцент кафедры Историко-политологического факультета ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет», г. Пермь Беляева Наталья Михайловна Ведущая организация: ГОУ ВПО «Сургутский государственный университет Ханты-Мансийского автономного округа-Югры», г. Сургут Защита состоится ____ мая 2012 года в _____ часов на заседании диссертационного совета К 212.189.04 по политическим наукам при Пермском государственном национальном исследовательском университете по адресу: 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15, корпус 1, Зал заседаний ученого совета ПГНИУ. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Пермского государственного национального исследовательского университета. Автореферат разослан ______ апреля 2012 г.
I. Общая характеристика работы Актуальность исследования. Несмотря на то, что в мировой политической науке сформирована обширная теоретико-методологическая база по теме студенческого политического протеста, в силу динамичности общественных процессов, эволюции сознания, а также модификации форм выражения и реализации интересов студенческой молодежи в политике, актуализируется задача исследовательской рефлексии по обновлению знания. Существует потребность в восполнении пробелов, связанных с осмыслением проблематики в контексте эффектов глобализации и интернетизации, роста социально-экономических и геополитических рисков, с учетом логики использования интеллектуального ресурса социальных сетей для протестной самоорганизации. В современной России разработки по заявленной проблематике приобретают особое значение. В условиях усиления внешнеполитических угроз, перманентного общественного реформирования, последствий экономического кризиса, трансформации духовно-ценностных и идентификационных конструктов увеличивается число источников депривации, влекущей интенсификацию напряженности в социальной структуре. Студенческая молодежь в силу уязвимости, обусловленной зависимостью от взрослого мира, в наибольшей степени подвержена фрустрирующему давлению. Это вызывает критическое отношение ее представителей к властным институтам, мотивирует к участию в протестных выступлениях, определяет ориентацию на политические силы оппозиционной и экстремистской модальности. Последние заинтересованы в распространении в студенческой среде идей контрлегитимности и националистической апологетики. В этой связи исследовательская диагностика, основанная на эмпирическом материале, приобретает особую практическую ценность, поскольку призвана служить теоретической базой для выработки демпферных мер, снижающих конфликтогенные тенденции, придания более гибкого и сбалансированного характера молодежной политике, а также проведения превентивных действий, нивелирующих деструктивные проявления. Значимость вопросов эффективного управления молодежной ситуацией, утверждения стабильных социальных отношений в Уральском федеральном округе (далее – УрФО), индустриальный и нефтегазодобывающий комплекс которого является одним из стратегически важных в стране, требует концентрации исследовательских усилий на региональных случаях. При этом основные характеристики студенческого протеста в УрФО с определенной долей условности можно рассматривать как универсальные. Аргументацией служит тот факт, что по ключевым социально-экономическим показателям и регистрируемой в период 2009-2011 гг. динамике потенциала протеста округ приближается к общероссийскому уровню. Политико-правовые инновации и кадровые перестановки в аппарате управления, пересмотр стратегии и тактики политическими контрагентами, изменение конфигурации в структуре регионального молодежного фрондирующего спектра вписываются в общенациональный процесс диспозиционной мобилизации конкурирующих политических сил. Степень научной разработанности темы. Основную теоретическую базу по студенческому политическому протесту, подкрепленную экспериментальным материалом, образуют труды западноевропейских и американских исследователей. Данной проблематике отводится место в ряду приоритетных объектов научных исследований в 1960-1970-е гг. вследствие череды студенческих бунтов. В связи с новой реальностью актуализируется вопрос неопределенности понятийного аппарата описания и методологических оснований ее анализа. Историография обозначенного периода не отличается аналитичностью стиля, однако содержит важный фактологический материал. В работах дается хронология событий, называются участники, приводятся результаты и последствия студенческих выступлений (Т. Блэкстоун, Т. Гейлс, А. Филдс и др.)1. Философская рефлексия в отношении феномена имманентна логике столкновения мировоззренческих ориентаций, в основе которых лежит отрицание/признание идеи общественного прогресса, культурно-исторической обусловленности явлений действительности. Разрабатывая тему социального освобождения от диктата одномерности, Г. Маркузе в студенческом движении видит силу, разрушающую губительную для личности культуру потребительского общества и катализирующую революционные процессы2. В русле логики философии образования Ф. Альтбах, С. Маркс и А. Хэлси пытаются выявить причинно-следственные зависимости между неравнозначными предикторами студенческого внесистемного активизма, обнаруживающимися как на локальном уровне университета и кампуса, так и в масштабе государства и имеющими экономический, политический и культурный характер3. В рамках теории идеологии Р. Петерсон сосредотачивается на изучении влияния леворадикальных парадигм на коррекцию представлений студентов о типе политической организации, соответствующей адекватным условиям жизнеустройства4. Совокупность принципов философии насилия позволяет М. Баццианини, Р. Глаттербаку и Л. Феници поднимать проблему оправдания революционного насилия, канализирования агрессии в конспиративное русло террористических проявлений в ответ на неразрешаемость социальной напряженности и конфликтности при чрезмерных режимных санкциях подавления политического неконвенциального выражения5. Эвристическая ценность социологических исследований 60-70-х гг. XX в. определяется их эмпирическим потенциалом. Персонифицированные восприятия, аттитюды, свидетельства акторов, включенных в поле политической конфронтации, служат основанием для дискурсивного анализа. Сторонники теории социальных отношений рассматривают студенческие бунты с точки зрения перевоспроизводства конфигурации поколенческих связей, амбивалентности статуса и предрасположенности молодой генерации к экстремальным формам поведения, что находит воплощение в инакомыслии и нетрадиционном политическом действии (Р. Краут, С. Льюис, Р. Флэкс и др.)6. Концепция социальной структуры задает вектор на раскрытие особенностей предписанной роли студенчества в обществе, обусловленности выбора, обеспеченного множественным структурным давлением (К. Аллербек, Л. Баирд и др.)7. Сквозь призму теории социальных изменений эксплицируется разрыв между процессом усвоения стандартных знаковых систем и установками на поиск новаций (А. Кавалли, А. Мартинелли, Е. Шиллз и др.)8. Научная полемика разворачивается вокруг вопросов о производности радикальной студенческой активности от социализирующего действия университета, перемещении внутривузовского конфликта в общенациональную плоскость политических практик (Дж. Гасфилд, Дж. Дэвис, М. Сасайама и др.)9. Особо выделяются работы, в которых детально исследуется организационное ядро протестного студенческого движения10. Популярными моделями объяснения антисистемной студенческой мобилизации становятся концепции относительной депривации и коллективного поведения. Политический протест интерпретируется в терминах функции от воздействия фрустрирующего комплекса, коллективной идентичности, иррациональности (Н. Йаирэм, Л. Рейнуотер, Е. Шобен и др.)11. В политической науке указанный феномен также исследуется по нескольким направлениям. Так, бихевиоралисты изучают его как субъектно-мотивированный процесс, реакцию на сложившуюся систему общественно-политических отношений (Б. Баум, С. Липсет и др.)12. Под углом зрения нормативно-ценностной концепции разрабатывается проблематика распространения в студенческой среде «новой левой» и фашистской идеологий (Г. Гарсон, С. Хофстеттер и др.)13. В рамках институционального подхода исследуются студенческие организации, их суггестивные, мобилизующие функции, посредничество между официальными институтами и студенческим сообществом14. Критическая оценка консервативных и радикальных точек зрения на предмет утверждения ключевой роли высшей школы в радикализации поведения обучающихся дается К. Кеннистоном, М. Лернером, Е. Слотером и др15. Структурно-функциональный анализ предпринимается Дж. Израэлем, Ф. Пиннером, Дж. Сильверстейном. Авторы обращают внимание на приобретение студенчеством политической субъектности в условиях социетальных и политико-институциональных перемен, нарушения равновесия в стратификационной системе16. Неомарксисты, в свою очередь, концентрируются на состоянии властных отношений в представительных демократиях. В качестве основной причины бунтов ими признается дивергенция между декларируемым равенством возможностей и отчуждением молодежи от центров принятия решений, инертность политических институтов, оказавшихся неспособными адаптироваться к требованиям класса молодых интеллектуалов (М. Мэнкоф, Р. Флэкс, С. Фридман и др.)17. Для 1980-1990-х гг. характерно перемещение интеллектуального интереса на студенческие выступления в Германии, Китае, Японии, странах Латинской Америки, Восточной Европы. В то же время, ряд исследователей продолжает развивать тему студенческих волнений прошедших лет. Их труды приобретают аналитический ретроспективный характер. Историками дается оценка произошедшим событиям, проводится параллель со студенческим активизмом 30-40-х гг. XX в18. Осуществляется пересмотр прежних позиций путем обращения к опыту эпох, образующему предпосылочный контекст познания аналогичных процессов. Например, К. Тенфильд ставит под сомнение точку зрения о решающем влиянии демографического фактора на развитие студенческого движения19. Дж. Пирсон опровергает мнение о радикальном отклонении поведения поколения шестидесятых от протестных традиций прошлого20. В философии рассматриваемая область политической реальности исследуется в широком кросс-темпоральном и кросс-региональном контекстах планетарных общественных трансформаций. В целях проверки теоретически выдвигаемых доказательств каузальных связей практикуется обращение к прикладной философии (Ф. Альтбах, Н. Дейк, Р. Роадс и др.)21. Благодаря развитию социологии социальных движений появляются парадигмы, дающие эффективный методологический инструментарий для углубленного изучения природы студенческого движения. В соответствии с алгоритмом теории мобилизации ресурсов акценты смещаются на анализ экономических и организационных источников реализации рационального коллективного действия, в качестве которого маркируется студенческое протестное движение22. Результаты научных проектов, осуществляемых согласно концепции структуры политических возможностей, служат заполнению интеллектуального вакуума, связанного с раскрытием детерминирующего действия нивелирующих и разрешающих факторов политического процесса23. Отталкиваясь от положений теории новых социальных движений, сущность студенческого протеста постигается через осмысление таких доминант как новая идентичность, посматериалистические ценности, формы прямой демократии, горизонтальные связи взаимодействия, цикличность, глобальный характер участников24. С середины 1990-х гг. появляются работы, в которых содержится критика обозначенных концептуальных схем с точки зрения валидности их применения к незападному национальному контексту. Выход видится в синтезе теорий25. Другими авторами предлагаются альтернативные подходы. В этом отношении интерес представляет позиция Н. Пичардо и С. Соуль, выдвигающих гипотезу о диффузной динамике радикальной политизации студенчества на основе сетевой структуры университетской жизни26. Что касается политологического дискурса, то его ведущими категориями по-прежнему остаются политическое сознание и политическая культура студенчества. Адептами поведенческого подхода протест рассматривается в качестве артефакта неэффективной молодежной политики и социоадаптационных механизмов в условиях растущей проблематичности техногенной современности и энтропийных культурных тенденций (М. Вайнбергер, А. Казамиас, Г. Псахаропоулз и др.)27. Деятельностное направление связанно с рассмотрением студенческих движений в качестве агентов, активность которых вызывает или косвенно влечет за собой социально-политические изменения28. В контексте культурологической парадигмы А. Ли и Ф. Тетард разрабатывают вопросы обретения студенчеством статуса в политической системе, влияния политических ценностей и фактора коллективной идентичности на протестную консолидацию и мобилизацию29. Проблему делегитимации политической власти, недоверия студентов к ее лидерам и институтам поднимают Дж. Куритон и А. Левин30. Характерным трендом 2000-х гг. является доминирующая ориентация на междисциплинарность и полипарадигмальность исследований отдельных аспектов студенческого протеста. Их результаты становятся продуктом интеллектуальных усилий представителей различных направлений гуманитарного знания (Т. Йама, Х. Като, Р. Корсвик, К. Кристоферсен, К. Сакаи, Е. Форланд и др.)31. Предметом интенсивных дебатов остаются бунты 1960-1970-х гг. По многим вопросам данных событий по-прежнему не достигнуто консенсуса. Не оставлено без внимания студенческое движение в 1980-1990-е гг. и 2000-2011-х гг. В рамках истории с позиции современности Б. Андерсоном, Т. Краусом и В. Франклином осуществляется переосмысление роли студенческого движения в политической жизни государств32, Б. Слонекером и Н. Цайхером оценивается масштаб и сила его воздействия на протестную консолидацию общества33, М. Климке и М. Плаут анализируются тенденции студенческой международной коммуникации, ставшей объектом внешней политики ключевых агентов мирового процесса34. В силу актуализации проблемы распространения неонацистских идей в молодежной среде Д. Рентоном и С. Хайльвигом осуществляется анализ данных процессов с опорой на предшествующий опыт эволюции идеологических циклов35. Философское направление связано с включением темы студенческого нонконформизма в область осмысления сложных аспектов и антиномий кризисной реальности информационного общества. А. Бэркэном и Н. Дейк проводится метаанализ формирования коалиций, участники которых солидаризируются на почве неприязни к иной социальной среде и ненависти к чуждой идентичности36. Г. Гайрекс пытается обнаружить источники деполитизации и деинтенсификации студенческого протеста в США при параллельной его эскалации и массовизации на Ближнем Востоке и в Европе37. В социологии большое влияние приобретает сетевой подход. Значительный пласт литературы посвящен роли социальных сетей и электронных каналов коммуникации в развитии студенческого протестного движения (И. Ибрагим, Н. Кроссли и др.)38. Отдельный предмет социологического анализа – корректность использования теорий коллективного действия к изучению студенческих волнений в странах, где активность находится в стадии освоения культуры протестного участия (Дж. Алеман, Л. Зейлиг, М. Машайеки и др.)39. В политологических исследованиях студенческого протеста примат отдается возможностям компаративистики и мультидисциплинарной концептуализации. Так, выходящий за пределы бихевиоральной парадигмы многомерный анализ студенческой антисистемной мобилизации предпринимается Дж. Клоупп и Дж. Оринэ. Авторы устанавливают отношения каузальности между процессами конфронтации в высшей школе и противоборством политических сил, разворачивающимся вокруг вопросов о власти и демократизации общества40. Агрегируя принципы культурного анализа и социологии действия, Э. Боггс решает задачу сравнения траектории циклов студенческих движений в Индии, США, Аргентине и на этом основании проводит их типологизацию41. Благодаря плюралистичности подхода, включающего деятельностное направление, теории мобилизации ресурсов и структуры политических возможностей, Дж. Дьюгэс удается представить развернутую характеристику студенческого движения в Колумбии в 1980-1990-х гг., установить факторы мобилизации, репертуар коллективных действий, организационные формы, жизненный цикл, влияние на подготовку проекта конституции страны42. М. Дженнингс выстраивает доказательную базу поколенческой преемственности контрагентности, исходя из теории социальных расколов. Объяснение связывается с формированием и передачей на уровне первичной социализации устойчивых во времени комплексов политических ориентаций, мотивирующих к протестной солидарности. В качестве критического события, вызвавшего социальную дифференциацию, рассматривается участие в акциях протеста самой первой из поколенческих когорт43. В отечественной политологии исследования студенческого политического протеста не имеют статуса самостоятельного направления. Ряд крупных работ выполнены в рамках истории и философии науки, социологии, а также жанре аналитической публицистики. Первые упоминания о студенческом революционном движении, освещение его в историографии и публицистике относятся ко второй половине XIX–начала XX вв. Авторами материалов и критических статей становятся участники событий, современники, идеологи революционной борьбы, деятели политического сыска Министерства внутренних дел Российской Империи. В центре внимания – студенческие волнения 1861 г., 1874 г., 1881-1882 гг., 1889 г., 1899-1902 гг. (В. Ленин, В. Оболенский, Л. Толстой и др.)44. В советский период предметом научного внимания становится участие студентов в тайных политических организациях и революционных событиях 1905 г. и 1917 г. (П. Гусятников, М. Матвеев, К. Шохор-Троцкий и др.)45. Начиная с 60-х гг. XX в. активизируются исследования по проблемам студенческих бунтов на Западе. Они отражают маркистско-ленинский подход к осмыслению феномена46, а также оценке западных концепций и идеологии студенческого бунтарства47. Значимость событий 1968 г. предопределяет рефлексию современных российских ученых, руководствующихся при их интерпретации арсеналом конкурирующих парадигм. Появляются публикации, в которых проводится параллель между проявлениями внесистемного студенческого выражения в 2000-х гг. и опытом 1960-1970-х гг., предлагается альтернативный взгляд на природу детерминирующих факторов, осуществляется критическая оценка «нового левого» движения48. Присутствует интерес к теме современных студенческих протестных выступлений на Западе, включенности студентов в революционную борьбу на Ближнем Востоке и Северной Африке, однако он скорее выражен в описании проявлений, чем предполагает эвристичность познания49. Историографический и историко-социологический характер имеют также отдельные статьи, авторами которых в качестве объекта изучения рассматривается протест отечественной студенческой молодежи. Благодаря исследованию, проведенному А. Рожковым, реанимируется информация о формах антиправительственных молодежных выступлений в 1920-х гг. в РСФСР. Е. Пенской раскрывается особенность студенческого протеста в Советском Союзе в конце 1960-х гг50. Ряд авторов обращается к революционной деятельности студенчества конца XIX -начала XX вв. (Д. Гутнов, А. Кострикин, П. Краснов и др.)51. Существуют примеры case study: студенческих протестов 1998 г. против реформы Осмолова-Тихонова, конфликта 2007 г. на социологическом факультете МГУ им. М. Ломоносова, коллективных действий слушателей Европейского университета в Санкт-Петербурге в 2008 г52. Заслуживает внимание работа Д. Громова, представляющая собой когнитивный продукт исследования акций прямого действия и участвующих в них акторов в этнографическом и социально-антропологическом ключе53. Однако в целом российская исследовательская традиция состоит в интериоризации проблематики студенческого протеста в разработку более широкой, выходящей на первый план тематики: эволюции демократического движения на Западе54, цветных революций на постсоветском пространстве55, институционализированной и неформальной молодежной солидарности, молодежной политики, деятельности молодежных организаций56, ценностных ориентаций, субкультурной и контркультурной инновации57, интернетизации социально-политического процесса58, экстремизма59. Оставление за пределами области научного знания такого аспекта как современный студенческий протест может иметь негативные последствия, связанные с ошибками в политическом прогнозировании. Данное обстоятельство актуализирует развернутый поиск в заявленном секторе научно-познавательного продвижения. При этом с точки зрения предмета диссертационного исследования значение приобретают труды, посвященные протесту как социально-политическому явлению60, а также студенческой молодежи как социально-демографической группе61. |
Похожие:
 |
За период с 16 по 22 мая 2014 года территориальными органами Росприроднадзора... За период с 16 по 22 мая 2014 года территориальными органами Росприроднадзора в Уральском федеральном округе проведены или проводятся... |
|
За период с 24 по 30 января 2014 года территориальными органами Росприроднадзора... За период с 24 по 30 января 2014 года территориальными органами Росприроднадзора в Уральском федеральном округе проведены или проводятся... |
 |
Аналитическая записка к квартальной информации о результатах деятельности Президента Российской Федерации в Уральском федеральном округе (далее уфо) информационных материалов по вопросам, входящим в компетенцию... |
|
Руководство и специалисты Департамента приняли участие 25 марта в... За период с 20 по 26 марта 2015 года территориальными органами Росприроднадзора в Уральском федеральном округе проведены или проводятся... |
|
Перечень минимальных требований в области пожарной безопасности для... На основании пункта 1 протокола №3 от 02. 10. 2014 года заседания Совета по содействию развитию малого и среднего предпринимательства... |
|
Конкурс проходит под эгидой полномочного представителя Президента... «12 гражданских инициатив Уральского федерального округа в 2012 году» (далее – Конкурс) проводится Гражданским форумом Уральского... |
|
Руководство Департамента Росприроднадзора по Уральскому федеральному... За период с 17 по 23 июля 2015 года территориальными органами Росприроднадзора в Уральском федеральном округе проведены или проводятся... |
|
Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе Президента РФ в Приволжском Федеральном округе, в соответствии с приказом Ростехнадзора от 12. 01. 2005 г. №3 «Об организации взаимодействия... |
|
Взаимодействие с аппаратом полномочного представителя Президента... За 12месяцев 2014 года работа по взаимодействию с аппаратом полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приволжском... |
 |
Утверждено “ Региональное отделение федеральной службы по финансовым рынкам в центральном федеральном округе |
|
Ситуация в сми 37 Обязательное страхование автогражданской ответственности... Развитие ситуации в Дальневосточном федеральном округе 12 политическое устройство 14 |
|
Информация о проверках, проведенных сотрудниками территориальных... |
|
Комплект конкурс Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе за счет средств федерального бюджета на 2012 год по объекту «гдп-200 листов... |
|
Северо-Западное управление Федеральной службы по экологическому,... Взаимодействие с аппаратом полномочного представителя Президента Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе |
|
Выполнение прогнозных показателей деятельности территориальных органов... Информационное обеспечение и отчетность в территориальных органах Росприроднадзора 11 |
|
Информационный бюллетень №56 по эпидситуации в Приволжском федеральном... Сравнительный анализ заболеваемости вич-инфекцией на территории Пермского края за 9 месяцев 2014 года, основные показатели выполнения... |