Непрямая коммуникация
|
Скачать 5.91 Mb.
|
|
Постоянно повторяющиеся реплики демонстрации лояльности и услужливости Швейка (Poslušně hlásím, pane nadporučíku, že rozumím; Já jsem toho mínění, že je vždycky nejlepší se přiznat, být votevřenej, a když už něco provedu, přijít a říct: ´Poslušně hlásím, že jsem proved tohle a tohle´. A co se týká tý poctivosti, je to vždy moc hezká věc, poněvadž s ní člověk vždycky nejdál dojde) фиксируются поручиком Лукашем как типичные “пустые” стереотипы, выполняющую одну парольную функцию и не рассчитанные на интерпретацию. Длинный рассказ Швейка как будто тематически связан с актуальной ситуацией. Почему Лукаш воспринимает его как blbosti ‘дичь’? Потому что истинное содержание рассказа точно такое же, как стандартные реплики типа poslušně hlásím. Он тоже используется в парольной функции. Цель, которая стоит перед Швейком, — заверить нового начальника в своей полной лояльности. Для этого мало кратких реплик из военного устава. Швейку надо привести доказательства того, что он искренне верит в необходимость честности по отношению к начальнику, что это — плод его собственного жизненного опыта и долгих размышлений. В качестве выражения согласия такое коммуникативное поведение гораздо более действенное средство. По такому же принципу бывалый солдат Швейк строит все свои разговоры с начальством, просто мастерски избегая возможных неприятностей. Не случайно М.Е. Литвак назвал Швейка мастером психологического айкидо [Литвак 1992]. Лукаш, возможно, чувствуя, что является объектом манипуляции, совершенно не воспринимает содержание текста, которое, впрочем, и не имеет значения (blbosti). Таким образом, восприятие рассказа Швейка поручиком Лукашем представляет собой практически полную отмену его содержания. Ср. интерпретацию светской беседы в “Воскресении” Л. Толстого: (3) Убедившись, что Нехлюдов не в духе и нельзя его вовлечь в приятный и умный разговор, Софья Васильевна обратилась к Колосову с вопросом об его мнении о новой драме таким тоном, как будто это мнение Колосова должно было решить всякие сомнения и каждое слово этого мнения должно быть увековечено. Колосов осуждал драму и высказывал по этому случаю свои суждения об искусстве. Княгиня Софья Васильевна поражалась верностью его суждений, пыталась защищать автора драмы, но тотчас же или сдавалась, или находила среднее. <�…> Слушая то Софью Васильевну, то Колосова, Нехлюдов видел, …что ни Софье Васильевне, ни Колосову нет никакого дела ни до драмы, ни друг до друга, а что если они говорят, то только для удовлетворения физиологической потребности после еды пошевелить мускулами языка и горла… Некоторые писатели оценивают редукцию первоначальных смыслов в речи как чрезвычайно серьезное и опасное явление. Так, в “Господах Головлевых” М. Салтыкова-Щедрина Иудушка Головлев в столкновениях с другими людьми всегда одерживает победы, “запутывая” собеседника. Вспомним, как удается Иудушке отговориться от факта рождения у Евпраксеюшки его, Иудушкина, сына, когда он ведет беседу со священником, только что собственными руками окрестившим младенца: – А притом, я и так еще рассуждаю, ежели с прислугой в короткие отношения войти – непременно она командовать в доме начнет. Пойдут это дрязги да непорядки, перекоры да грубости: ты слово, а она – два… А я от этого устраняюсь. От речей Иудушки у священника “даже в глазах зарябило”. Возразить он так ничего и не решился. По М. Салтыкову-Щедрину, самая тяжелая вина и беда Иудушки в том, что он, не справляясь с реальностью, находит себе убежище в небытии, замыкаясь в мир слов. Гибель живого слова неизбежно приводит к гибели души. Иудушка остается в конце при одних словах и без чего бы то ни было за ними (см.: [Покусаев 1975]). НК данного типа может представлять собой не только редукцию первоначального смысла, но и очень сложную, изощренную его трансформацию. Ср. обыгрывание такой ситуации осложненной интерпретации, отображенную в анекдоте: (4) В купе поезда едет пожилой раввин. На верхней полке попутчик – молодой человек. Перед сном попутчик спрашивает раввина: – Извините, который час? Раввин, не говоря ни слова, отворачивается к стенке и засыпает. Утром поезд подходит к Харькову. Оба пассажира готовятся к выходу. Раввин смотрит на часы и говорит: – Молодой человек, вы спрашивали который час. Так вот сейчас половина девятого. – Странно, а почему же вы промолчали вчера? – Видите ли, если бы я вам ответил, вы бы меня спросили, куда я еду. Я бы ответил, что в Харьков. Вы бы сказали, что тоже едете в Харьков. И что вам там негде переночевать. Я бы, как добрый человек, пригласил вас к себе. А меня дочь на выданье. Вы бы ее наверняка соблазнили, и вам бы пришлось на ней жениться. – Ну и что? – Так вот я подумал: а зачем мне зять без часов? (5) Ср. анекдот, приводимый З. Фрейдом: Два еврея встретились в вагоне поезда. На вопрос первого “Куда едешь?” второй отвечает: “В Лемберг”, и когда он в Лемберге собирается выходить, первый кричит: “Какой же ты лгун! Ведь ты сказал, что едешь в Лемберг, чтобы я подумал, что ты едешь в Краков, а ты, оказывается, едешь в Лемберг! Зачем ты меня обманул?” “Будет ли правдой, — пишет З. Фрейд, — если человек описывает вещи такими, какими они суть, и не заботится о том, как слушатели воспримут сказанное? Или это только иезуитская правда? И не состоит ли истинная правдивость скорее в том, чтобы принять во внимание слушателя и способствовать тому, чтобы он получил верное отображение того, что знает сам рассказывающий?” [Фрейд 1925: 156]. 2.2.2. Типология несемиотических смыслов В связи с типологизацией НК на основе дополнения / замены исходного текстового смысла становится особенно актуальной проблема типологизации смыслов, передаваемых посредством НК. Очевидно, что такие смыслы делятся на (1) такие, которые могут быть переданы средствами прямой коммуникации, то есть языковыми средствами, и (2) такие, которые не могут быть переданы средствами языка. Смыслы, которые в принципе могут быть переданы средствами прямой коммуникации, передаются средствами “непрямой коммуникации-2”, или планируемой непрямой коммуникации (их рассмотрению посвящена глава 3 монографии). Лингвисты очень давно начали интересоваться смыслами, которые не могут быть переданы средствами языка. Ср. в связи с этим уже упоминавшееся нами определение языка, данное А. Шлейхером: “Язык есть звуковое выражение мысли, проявляющийся в звуках процесс мышления. Чувства, восприятия, волеизъявление язык прямо не выражает: язык — не непосредственное выражение чувства и воли, но только мысли. Если необходимо через посредство языка выразить чувства и волю, то это возможно сделать только опосредованным путем, и именно в форме мысли. Непосредственное выражение чувств и восприятия, так же как воли и желания, осуществляется не через язык, но через естественные звуки — крики, смех, а также через звуковые жесты и подлинные междометия, как, например, о! эй! пст! ш-ш! и др. Эти звуки, выражающие чувство и волю непосредственно, — не слова, не элементы языка, но приближающиеся к животным крикам звуковые жесты, которые мы употребляем наряду с языком. Они в большей степени свойственны инстинктивному человеку (ребенку, необразованному или охваченному болезненными чувствами и аффектами человеку), нежели человеку образованному и находящемуся в спокойных условиях культурных форм жизни. Эти звуки не имеют ни функций, ни форм слова, они находятся ниже языка” [Шлейхер 1960: 92]. Это бессилие языка перед непосредственным выражением психологического состояния человека (в результате попыток такого рода чаще всего порождаются крайне неуклюжие и примитивные тексты) довольно часто отображается в художественной литературе: Серега увидел Клару первый раз в больнице (она только что приехала работать медсестрой), увидел и сразу забеспокоился. Сперва он увидел только очки и носик-сапожок. И сразу забеспокоился. Это потом уж ему предстояла радость открывать в ней все новые и новые прелести. Сперва же только блестели очки и торчал вперед носик, все остальное была – рыжая прическа. Белый халатик на ней разлетался в стороны; она стремительно прошла по коридору, бросив на ходу понурой очереди: “Кто на перевязку – заходите”. И скрылась в кабинете. Серега так забеспокоился, что у него заболело сердце. Потом она касалась его ласковыми теплыми пальцами, спрашивала: “Не больно?” У Сереги кружилась голова от ее духов, он на вопросы только мотал головой – что не больно. И страх сковал его такой, что он боялся пошевелиться. – Что вы? – спросила Клара. Серега от неожиданности опять качнул головой – что не больно. Клара засмеялась над самым его ухом… У Сереги, где-то внутри, выше пупка, зажгло… Он сморщился и… заплакал. Натурально заплакал! Он не мог понять себя и ничего не мог с собой сделать. Он сморщился, склонил голову и заскрипел зубами. И слезы закапали ему на больную руку и на ее белые пальчики. Клара испугалась: “Больно?!” – Да иди ты!.. – с трудом выговорил Серега. – Делай свое дело. – Он приник бы мокрым лицом к этим милым пальчикам, и никто бы его не смог оттащить от них. Но страх, страх парализовал его, а теперь еще и стыд – что заплакал. – Больно вам, что ли? – опять спросила Клара. – Только… это… не надо изображать, что мы все тут – от фонаря работаем, – сказал Серега сердито. – Все мы, в конце концов, живем в одном государстве. – Что, что? Ну, и так далее. Через восемнадцать дней они поженились. (В. Шукшин. Беспалый). Как нам представляется, можно выделить по крайней мере три типа таких смыслов. 1. Во-первых, язык оказывается недостаточен для исчерпывающего выражения фатических интенций, например, пропозиция сообщения Нас в купе пока всего двое вступает в противоречие со смыслом данного высказывания — заполнителя паузы в ситуации вынужденного общения, когда молчать неловко (как, впрочем, и пропозиция любого другого высказывания в подобной ситуации). Эта “несостоятельность” языка связана, как известно, с особым типом семантичности фатической речи, основывающейся не на отношениях между означающим и означаемым, а на самом факте произнесения знака, использовании “в качестве коммуникативно-семиотической ценности самой речи” [Винокур 1993а: 136; 1993b: 6]. Язык не располагает средствами для непосредственного выражения и осуществления фатической коммуникации. Существует лишь ограниченная подсистема средств организации / упорядочения фатической коммуникации нескольких типов, которые составляют, по выражению Л.Н. Мурзина [1998], фатическое поле, или ауру, языка. Это лексические средства организации фатики: наименования всех компонентов ситуации общения — говорящего, слушающего, коммуникативных отношений и ролей — социальных и межличностных; наименования ситуаций (сфер, стилей) и жанров фатической коммуникации; грамматические средства: категория направленности речи и вокативы, коммуникативные частицы, местоимения вежливости: русские ты и вы, французские je и vous и т. д., составляющие так называемую грамматику вежливости. В целом возможность или невозможность того или иного смысла кодироваться посредством специального языкового знака определяется конкретным языком; ср. нехарактерный для европейских языков смысл модуляции тональности общения, который имеет японская иллокутивная частица ne (ее можно перевести приблизительно как ‘я думаю, вы бы сказали то же самое’) [Вежбицкая 1999b: 117]. (Подробнее о средствах прямого и непрямого общения см. § 3.3.3.) Ни один человеческий язык не выражает и, по-видимому, не может выражать всего разнообразия фатических коммуникативных смыслов (система языка может концептуализировать лишь отдельные фатические смыслы — ср. метафору как “правила нарушения правил” [Мурзин 1998: 14]). В результате этой особенности класса фатических средств языка в лингвистической литературе они либо вообще исключаются из системы языка, либо относятся к разряду периферийных, маргинальных, воспринимаются, по образному выражению Е.В. Падучевой, как “ошметки языка и прочая «мелкая сволочь»” [Падучева 1996: 224]. Ср. пример из романа Я. Гашека “Похождения бравого солдата Швейка”: у поручика Лукаша гостит дама, сбежавшая от мужа, торговца хмелем. Приезжает ее муж, получив анонимное письмо (которое послал сам Лукаш), чтобы увезти жену домой. Все трое сидят за столом, и, чтобы не говорить о щекотливой ситуации, поручик Лукаш длинно и нудно говорит о войне, армии, политике:
|
Похожие:
 |
При президенте РФ Коммуникация – это социальное взаимодействие. В то же время коммуникация это процесс передачи информации или переноса содержания... |
 |
Л. В. Куликова Межкультурная коммуникация К 90 Куликова Л. В. Межкультурная коммуникация: теоретические и прикладные аспекты. На материале русской и немецкой лингвокультур:... |
|
«Берегите живое» ... |
|
Рабочая учебная программа Образовательная область «коммуникация» Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение «Детский сад №8 комбинированного вида» с. Выльгорт |
|
Методические рекомендации к проекту «Волшебный мир Петербургского театра» Тип проекта Образовательные области: «Познание», «Социализация», «Коммуникация», «Художественное творчество», «Музыка» |
|
Основная образовательная программа магистратуры, реализуемая вузом... |
|
Методические рекомендации Применять в образовательных областях: математика,... Использовать конструктор в совместной, самостоятельной деятельности и в индивидуальной работе с детьми |
|
Тема: «улыбки лета 2014» Интегрируемые образовательные области:»Познание», «Коммуникация», «Чтение художественной литературы», «Музыка», «Художественное творчество»,... |
|
2. Значение технической коммуникации в сфере профессионального общения Техническая коммуникация – метод исследования и создания информации о технических процессах или продуктах, адресованных аудитории... |
|
При работе через api следует последовательно пройти следующие шаги Структура api реализована по архитектуре rest odata коммуникация осуществляется посредством |
|
Специальный выпуск, посвящённый памяти джеффри лича в этом выпуске:... Алсина Мария Перейра де Соуза (Португалия) "Вы обязаны, простите, вы должны" – вежливость в разных культурах |
|
Г. Ростов-на-Дону 2016 год Учебные вопросы: Современная речевая ситуация.... Современная коммуникация и правила речевого общения. Культура устной публичной речи |
|
Руководство по проведению тренинга «Эффективная коммуникация» Приветствие. Представление тренера, темы и целей тренинга. Тема и цели тренинга могут быть заранее зафиксированы на флип-чарте или... |
|
С. Г. Тер-Минасова Допущено Министерством образования Российской... Посвящается студентам, преподавателям и сотрудникам факультета иностранных языков мгу имени М. В. Ломоносова |
|
Учебно-методический комплекс дисциплины речевая коммуникация 100103.... Учебно-методический комплекс составлен в соответствии с требованиями государственного образовательного стандарта высшего профессионального... |
|
Пояснительная записка в соответствии с Федеральным законом «Об образовании» Проект «Песок и вода – наши друзья» предназначен для работы с детьми раннего возраста. Данный проект содержит материал по образовательной... |