Вавилина Е.С.
Научный руководитель: к.ф.н., доцент кафедры английского языка
Спиридонова Т. А.
Языковые ресурсы создания образа России в политическом дискурсе
(на материале статей европейской прессы)
Имидж любого государства – это продукт самоидентификации народа, его населяющего. Бесспорно, основным инструментом создания этого имиджа является политический дискурс средств массовой информации, поскольку он обладает манипулятивными функциями, и, следовательно, активно воздействует на сознание огромной аудитории. Именно поэтому рассмотрению отображения образа России в политическом дискурсе современных европейских газет, как наиболее крупному и легко отслеживаемому сектору СМИ, и посвящена данная работа.
Актуальность данной исследовательской работы заключается в том, что вопрос о языковых особенностях, иначе говоря, инструментах создания образа России в Европе, мало изучен, поэтому представляет огромный интерес для рассмотрения.
Проблемой данной работы является выявление языковоых ресурсов и механизма формирования образа России в СМИ на примере статей европейских газет; определение того, как личностная интерпретация автора статьи может повлиять на объективность описываемых событий; оценка степени зависимости образа России от политической партии, к которой принадлежит данная газета.
Объектом исследования стало исследование лингвистических средств создания образа России в зарубежных СМИ с целью выявления его структуры, формы и содержания.
Предмет исследования - образ России в европейских газетах, способы его формирования, языковые и жанрово-стилистические особенности языка СМИ, грамматические и лексико-стилистические особенности перевода газетных статей, нацеленных на формирование образа России.
Гипотеза – языковые ресурсы политического дискурса СМИ используются журналистами в качестве главных инструментов создания негативного образа России, который господствует сейчас на большей территории Европы и представляет собой продукт стереотипизации положения нашего государства.
Цель исследования – провести всесторонний анализ шести наиболее читаемых ежедневных газет Европы для выявления особенностей формирования образа России за рубежом, выявить, какими лингвистическими средствами пользуются авторы статей для создания желаемого имиджа нашего государства, и классифицировать данные особенности с целью получения структуры и оценки образа России в Великобритании, Франции и Германии.
Материалом исследования послужила выборка статей за июль 2009 года таких ежедневных европейских газет как Libération, Le Figaro, Süddeutsche Zeitung, Frankfurter Rundschau, The Times, The Guardian. Они являются наиболее популярными печатными издания Великобритании, Германии и Франции и принадлежат к полярным политическим партиям. Именно этот период наиболее полно отображает образ России по многим аспектам: анализ первого год службы Дмитрия Медведева в качестве президента, потенциальной возможности дальнейшего развития грузино-осетинского конфликта, спортивных и культурных событий, серии убийств активистов-правозащитников и первого визита Барака Обамы в Москву в качестве президента США. Несмотря на небольшой период времени, периодичность публикаций выбранных печатных изданий позволяет отследить ресурсы формирования образа России в западных СМИ.
Для рассмотрения языковых ресурсов создания образа России целесообразным является рассмотрение понятия политического дискурса СМИ, который представляет собой коммуникативную область наложения политического и СМИ дискурсов. Вслед за К. В. Никитиной мы понимаем, что «политический дискурс СМИ - сложное коммуникативное явление, имеющее своей целью борьбу за власть посредством формирования общественного мнения, включающее текст как вербализованный результат речи, контекст – ситуативный, социокультурный и прагматический, а также специальные языковые средства, отвечающие целям и задачам дискурса» [Никитина 2006: 10].
По утверждению Г. Вайнштейна, «образ России (как, впрочем, и любой другой страны) - категория культурологическая, и этим определяется преобладание в его структуре компонентов иррационального характера. Взаимосвязи между его содержанием, с одной стороны, и объективными характеристиками страны и ее политики, с другой, носят весьма опосредованный характер. Наши реалии со всеми их достоинствами и недостатками не столько отражаются в сложившемся на Западе облике, сколько преломляются в нем в соответствии с присущими зарубежной аудитории интересами, установками, стереотипами, предубеждениями. В этом смысле сложившийся на Западе образ России во многих случаях больше говорит об особенностях западного менталитета, чем о самой нашей стране» [Вайнштейн 2007: 88].
Другие ученые, Д.Гавра и А.Савицкая, отмечают, что «имидж региона (государства) – это многослойная структура, в рамках которой существуют параллельные пространства. Одно из пространств – научно обоснованный, сбалансированный имидж региона/государства, который, по существу, представляет собой некую проекцию базовых идеологических конструктов элит, связанных с их представлениями об оптимальном встраивании территории (государства/региона) во все значимые для них среды. Параллельно данному пространству существует и другое – имидж государства/региона, сформировавшийся стихийно и образовавшийся на уровне обыденного сознания.
Имидж устойчив и внутренне непротиворечив, если эти два пространства, как минимум, имеют область пересечения, а в предельном случае вторая составляющая может считаться так называемой естественной компонентой и выступает как ядро более сложного теоретического уровня. В случае изменений эти два уровня меняются местами, и новый искусственно сконструированный имидж предлагается новыми элитами в качестве потенциального ядра для формирования нового обыденного имиджа» [Гавра, Савицкая 2006: 30-33], что, по сути, и происходит с Россией в настоящий момент, когда искусственный образ, сконструированный европейскими СМИ, подменяет собой объективную реальность нашей страны.
Зарубежный ученый С. Анхольт, говоря об образе того или иного государства, вводят понятие country branding, которое можно перевести как «национальный или страновой бренд» – общее восприятие страны гражданами, основанное на шести составляющих (иначе говоря концептах): туристическая привлекательность, человеческий капитал, качество экспортируемых товаров, справедливость правительства, привлекательность культуры и спорта, а также инвестиционная привлекательность и привлекательность страны как места проживания. Данные факторы образуют Шестиугольник Национальных брендов, который иллюстрирует основные области влияния на национальный бренд, а также объясняет, как строится бренд» [Анхольт 2007: 146].
Проанализировав статьи, отображающие образ современной России и в европейских печатных изданиях, и опираясь на шестиугольник «national /country branding», предложенным Анхольтом, мы выяснили, что представляет собой Russian country branding. Под этим определением понимается совокупность наиболее популярных концептов, которые в сумме создают образ России в Европе.
Данная модель предлагает следующую закономерность – наиболее часто обсуждаемый концепт находится в верхнем правом углу восьмиугольника, затем, двигаясь по часовой стрелке, располагаются другие концепты в порядке убывания значимости и популярности в Европе.
МОДЕЛЬ КОНЦЕПТОСФЕРЫ
«RUSSIAN COUNTRY BRANDING»
2009
Следует отметить, что некоторые зарубежные аналитики считают, что адекватным определением негативной позиции западной элиты в отношении России является термин "русофобия". При этом одни понимают русофобию как сознательно формируемое зарубежными СМИ неприятие России, преследующее вполне определенные политические цели, тогда как другие определяют ее как некий иррациональный страх перед нашей страной, вызывающий неприязнь к ней.
Известный английский исследователь Анатоль Ливен, характеризуя роль западных СМИ в освещении российской проблематики, констатирует: "наиболее тревожным аспектом западной русофобии" является то, что она демонстрирует способность слишком многих западных журналистов "поступиться собственными профессиональными принципами соблюдения объективности"[Lieven 2000-2001: 22].
Стереотипизация образа России – ключевая проблема отношения к России, подчеркнул Я. Скворцов, по мнению которого «инаковость» России продолжает выступать в западной (включая и центральноевропейскую) печати постоянным «информационным поводом», разделяя страны по обычным стереотипам «мы» и «они»» [Скворцов 2003: 194]. Демонтаж данных стереотипов, с его точки зрения, не произойдёт, пока в зарубежной прессе не будет принято два основных тезиса: сегодняшняя Россия другая и россияне разные.
Принимая во внимание резко отрицательный образ России, сложившийся в европейской печатной прессе, следует выяснить механизм его формирования, иначе говоря, каким образом и с помощью каких средств воздействия он создается.
На наш взгляд следует указать такие языковые ресурсы создания имиджа России в политическом дискурсе СМИ, как:
- грамматические средства, например, частое употребление модальных глаголов и параллельных конструкций, для усиления эффекта воздействия на читателя. Так, газета Le Figaro в своей статье Ces meurtres d’opposants que l’on prête à Kadyrov использует параллельные конструкции Soulim Iamadaïev a été abattu…. l’un des frères de Soulim Iamadaïev, Rouslan, était assassine …. Ali Ossaïev avait été abbatu…Ousmar Israïlov était tombé [16] с целью описания последовательной цепи смертей противников чеченского президента Рамзана Кадырова. Посредством этих параллельных конструкций происходит воздействие на читателя, который «усматривает» в серии смертей одинаковый почерк.
Ярким примером использования модальных глаголов может послужить обращение Ангелы Меркель на саммите Большой восьмерке, где она высказалась относительно совместных действий европейских стран и России с целью остановить создание ядерного оружия в Иране «Es ist sehr wichtig, dass wir auch gemeinsam mit Russland eine Initiative ergriffen haben und sagen: Bis September muss sich Iran entscheiden, ob er den Verhandlungsweg wählen will oder ob die Weltgemeinschaft dann doch wieder über Sanktionen nachdenken muss» [8]. Частое использование модальности внутри одного высказывания говорит о решительности в отношении выбранных ею мер и об осознанности этого решения; это призыв, побуждение к действию, к которому невозможно оставаться равнодушным;
- использование эвфемизмов с целью сокрытия истинного смысла слов: описывая события, которые происходят в России в течение последнего десятилетия, автор статьи How to handle Russia приходит к выводу о том, что Россия сейчас слабее чем когда-либо, и страх, которым объяты все западные державы о возрастании мощи этой страны, напрасен. Журналист предлагает несколько вариантов Бараку Обаме, как войти в доверие к правящим верхам России с тем, чтобы поскорее добиться от них желаемого результата. Вот к какому выводу он приходит: If Obama makes these overtures (вместо “makes tricks”) Moscow will make political and defence concessions at a faster and more extensive rate than many experts believe [7];
- «случайная подмена» лексической единицы: в процитированной выше статье “How to handle Russia” говорится, что Россия может представлять опасность, если в момент своего окончательного развала и падения она станет неуправляемой, и огромная территория останется без жесткого контроля, в связи с чем It is crucial to monitor (а не “lead to” ) Russian’s decline, so that a catastrophe does not catch western powers off-guard [7];
- расстановка акцентов, когда логическое ударение смещается в зависимости от намерения автора. Это очень легко можно отследить на примере статьи Mit einem Hauch von Eis, где намерение Барака Обамы продолжить договор о ядерном разоружении было рассмотрено как напоминание о холодной войне, а нежелание России сразу же принять решение по этому вопросу воспринято как потенциальная угроза ее возобновления: Ist es eine Täuschung? Eine naheligende Reminiszenz, dem Zielort der Reise geschuldet und dem wichtigsten Thema, das Barack Obama in Moskau erörtern will: der Neauflage des alten Nucklearraketen-Abkommens mit dem Namen „Start“ zwischen den USA und ihrem einstigen weltpolitischen Herausforderer? ….es wikte so, als habe sich das ganz von Ferne der Eisenhauch des Kalten Kriegs über den bevorstehenden ersten Besuch des neuen amerikanischen Präsidenten in Russland gelegt [15];
- языковые ресурсы, отображающие противостояние, которое зачастую показано в оппозиции Россия-США. В преддверии саммита в Москве газета The Guardian проводит историческое расследование результатов прошлых саммитов российских и американских лидеров, открыто противопоставляя их и, подобно бою на ринге, указывая на победителя каждой конкретной схватки: Stalin v Roosevelt…Khruhchev v Kennedy… Brezhnev v Nixon…. Gorbachev v Reagan… Yeltsin v Clinton …. Putin v Bush, используя при этом транскрипционный перевод русской фразы кто кого - Kto koro? [14] и, подчеркивая, таким образом, азарт русских людей и их любопытство;
- использование авторских неологизмов. В этом можно убедиться на примере статьи La Russie indifférent à l’obamania [12], где термин l’obamania используется для определения поведения или стратегической линии Барака Обамы, используемой им в процессе переговоров во время своего первого визита в Москву в качестве президента. Многие статьи посвящены описанию несколько усыпляющей бдительность и ласкающей слух лести, к которой прибегает американский президент, чтобы затем заключить выгодное для него соглашение. Подобное поведение не могло не получить нового термина, поскольку тема московского саммита была одной из наиболее обсуждаемых, что и привело к возникновению этого неологизма;
- использование концептов, ассоциируемых с Советским Союзом, таких как kolkhozes, camarade, apparatchik [18], Kalten Krieges [21], Kalten Krieger [10]. Все эти концепты представляют собой не что иное, как навязывание читателю образа устаревшей, закостенелой, неразвивающейся России, которая до сих пор следует захватнической агрессивной внешней политике Советского Союза, закрыта от воздействия внешнего мира и вмешивается в развитие бывших республик СССР, а ныне независимых государств.
Помимо этого, нами были выделены и другие языковые средства политического дискурса СМИ, такие как:
- языковая игра и несколько ее разновидностей:
изменение семантики слова, которое позволяет автору статьи делать сдвиг модальности в соответствии со своей задумкой. Так, например, в статье Blunt warning about greens under the bed слово the peasants изменило свою семантику в пределах двух абзацев: в первом случае оно трактовалось как социальная группа, зарабатывающая себе на жизнь тяжким трудом, а во втором случае – это уже группа людей, которая находится в подчинении у вышестоящей власти, не имея малейшего шанса изменить свое будущее или повлиять на него. Russia was home to the late 19th-century Narodnik movement, in which rich sons of the aristocracy headed into the countryside to tell the peasants it was there moral imperative to become a revolutionary class. We, the peasants, are failing to rise up and embrace the need to change. We will not choose to give up modern life, with all its polluting seductions [19];
манипулирование номинациями, которое, благодаря тщательному подбору слов, несущими внешне нейтральное значение, но вместе с тем обладающими большим ассоциативным рядом для читателей, помогает автору создать необходимый прагматический аспект текста. Ярким примером такого вида языковой игры может стать статья De pire empire, в которой описана агрессивная политика российского государства по отношению к Грузии: Gageons que deux minutes avant l’instantané “sur le vif”, les popovs devaient buller à l’ombre ou digérer un bon bortsch à peine arrosé d’un tonneau de vodka [17]. Образ поповичей, которые только что в тени дерева переваривали борщ, залитый бочкой водки, а теперь позируют для фотографа ради имитации боевых действий, создает отторжение у читателя, поскольку внешне нейтральное значение слов попович – исконно русский богатырь, борщ – вкусный питательный свекольный суп, приобретают другие значения: попович – крепкий, неотесанный громила, борщ – огненное жирное блюдо, которое невозможно есть в жаркий день;
- смена основного значения слова на связанные с ним негативные коннотации - описывая возобновление партнерства в сфере промышленности России и Германии, газета Le Figaro предлагает следующее словосочетание le tropisme russe des Allemands [9]. Изначально, термин тропизм относился к психологии, где он трактуется как ориентация или движение органической единицы к источнику стимуляции, употребляя же этот термин в ряде статей, газета Le Figaro с помощью контекста определяет это слово как следование политике российского государства или пророссийское настроение;
- применение образных средств выразительности:
сравнения, которые очень ярко отражают отношение автора к преподносимому материалу. Выбор сравнений обусловлен сознательным намерением автора статьи создать необходимый образ. Так на примере статьи Il est une petite république autonome que le demon du separatism démange… можно увидеть, что сравнение le separatism, comme le gaz, reste l’arme privilégiée [20] дает описательную картину быстро распространяющегося духа сепаратизма, который по-прежнему населяет Гагаузию и привнесен туда Россией;
метафоры для яркого выразительного описания «реальной» обстановки в России. В статье Obama und die Kalten Krieg российский премьер-министр Владимир Путин представлен в образе человека, который, несмотря на все инновации и модернизации, проводимые им в стране, по-прежнему смотрит в прошлое, и склонен к авторитарному типу правления, что противоречит принципам демократии: Obama charakterisierte Putin als einen Politikier, der mit einem Fuß noch dem Althergebrachten anhänge und mit dem anderen Fuß dem Neuen folge [21];
эпитеты, усиливающие прагматический аспект текста, такие как à la longue liste d’assasinats non élucidés ciblant de virulent critiques du régime. Avec un seul objectif: faire taire les voix dissidentes…et, enfin, on tue ceux qui, par eurs enquêtes minutieuses, montrent que le roi est nu [11]. Такие фразы как ядовитая критика режима, раскольнические голоса, дают красочное описание ситуации, сложившейся в Чечне, когда обнародованные расследования правозащитников о нарушении демократических принципов в стране стали причиной их дальнейшего убийства, поскольку «голый король» не имеет иных способов скрыть эту правду, кроме кровопролития.
Рассмотрев составляющие негативного образа России в Европе и языковые ресурсы, являющиеся основными инструментами его создания, можно убедиться, что данный механизм обладает огромным манипулятивным импульсом. По этой причине европейские СМИ имеют большие возможности в формировании общественного мнения населения ЕС по всему комплексу отражаемых проблем. При этом следует отметить, что, за исключением вопросов популяризации той или иной страны, в освещении международных проблем европейские СМИ исходят, в первую очередь, из понимания своих национальных интересов и преподносят информацию в том виде, который обеспечивает выгодное изображение своей страны. Бесспорно, стереотипизация – это ключевая проблема отображения современного образа России в политическом дискурсе СМИ европейских газет.
Библиография
1. Анхольт С. Брендинг: дорога к мировому рынку [Текст] / С. Анхольт ; пер. с англ. – М. : Просвещение, 2007. – 344 с.
2. Вайнштейн, Г. Россия глазами Запада: стереотипы восприятия и реальности интерпретации [Текст] / Г. Вайнштейн // Журнальный клуб Интелрос. – 2007. – № 51 . – С. 87-89.
3. Гавра, Д. П., Савицкая, А. С. Внешний и внутренний имидж территории [Текст] / Д. П. Гавра, А. С. Савицкая // PR-универсум-2006. – Томск, 2006. – С. 29-35.
4. Никитина, К. В. Политический дискурс СМИ и его особенности, создающие предпосылки для манипуляции общественным сознанием [Текст] / К. В. Никитина // Управление общественными и экономическими системами. – Уфа, 2006. – С. 9-14.
5. Скворцов Я. Л. Печатные СМИ как факторы социальных реформ в России [Текст] : дис. ... канд. социол. наук / Я. Л. Скворцов. – М.: [Б.и.], 2003. – 196 c.
6. Lieven, A. Against Russophobia [Текст] / A. Lieven // World Policy Journal. – Winter 2000/2001. – Vol. 17, № 4. – P. 21-26.
Интернет ресурсы
7. Belkovsky, S. How to handle Russia [Электронный ресурс] / S. Belkovsky. – Режим доступа: http://www.guardian.co.uk/commentisfree/2009/jul/03/russia-barack-obama-medvedev-putin.
8. Bohsem, G. Auch Russland verliert Geduld mit Teheran [Электронный ресурс] / G. Bohsem. – Режим доступа: http://www.sueddeutsche.de/politik/557/480042/text/.
9. Bruneau, C. Berlin et Moscou renforcent leur pacte industriel [Электронный ресурс] / C. Bruneau. – Режим доступа: http://www.lefigaro.fr/economie/2009/07/17/04001-20090717ARTFIG00290-berlin-et-moscou-renforcent-leur-pacte-industriel-.php.
10. Chomsky, N. Georgien und die Kalten Krieger [Электронный ресурс] / N. Chomsky. – Режим доступа: http://www.fr-online.de/in_und_ausland/kultur_und_medien/feuilleton/1594650_Georgien-und-die-Kalten-Krieger.html.
11. Despic-Popovic, H. Estemirova, un nom de plus sur une longue liste d’assassinats [Электронный ресурс] / H. Despic-Popovic. – Режим доступа: http://www.lefigaro.fr/international/2009/07/16/01003-20090716ARTFIG00500-natalia-estemirova-victime-des-conspirations-tchetchenes-.php
12. Despic-Popovic, H. La Russie indifférent à l’obamania [Электронный ресурс] / H. Despic-Popovic. – Режим доступа: http://www.liberation.fr/recherche/?q=La+Russie+&engine=synomia.
13. Harding, L. Moscow's architectural heritage is under full-scale attack, report warns [Электронный ресурс] / L. Harding. – Режим доступа: http://www.guardian.co.uk/world/2009/jul/24/report-warns-of-threat-to-moscow-architecture.
14.Hines, N. Human rights activist Natalya Estemirova shot dead in Russia [Электронный ресурс] / N. Hines – Режим доступа: http://www.timesonline.co.uk/tol/news/world/europe/article6715074.ece.
15. Klüver, R. Mit einem Hauch von Eis [Электронный ресурс] / R. Klüver. – Режим доступа : http://suche.sueddeutsche.de/query/Russland%20eis.
16. Le Figaro. Ces meurtres d'opposants que l'on prête à Kadyrov [Электронный ресурс]: электронная версия газеты / T. P. – Режим доступа: http://www.lefigaro.fr/international/2009/07/17/01003-20090717ARTFIG00005-ces-meurtres-d-opposants-que-l-on-prete-a-kadyrov-.php.
|
