§ 4. Характеристика лидеров и участников организованных преступных формирований
С целью изучения личности лидеров и участников организованных преступных сообществ был проведен контент-анализ уголовных дел — по составленному рубрикатору, — законченных производством в Москве, Санкт-Петербурге, Кабардино-Балкарской Республике, Хабаровском крае, Магадане, Ижевске. Поскольку на сегодняшний день имеется лишь пять приговоров по ст. 210 УК РФ, вступивших в законную силу, изучено 29 уголовных дел в отношении тех осужденных, из обвинения которых эта статья изъята, а их действия квалифицированы как совершенные в составе организованной группы. Кроме этого, был также проведен экспертный опрос 397 сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную и следственную работу в сфере борьбы с организованной преступностью в 12 регионах Российской Федерации.
Методом экспертных оценок нам также удалось выяснить отношение опрашиваемых к ролевой деятельности лидеров и членов ОПФ (организаторов, руководителей и участников), их мнение по вопросу приоритетного приложения усилий в этой сфере, а также их отношение к проявлениям организованной преступности в целом.
С проявлениями организованной преступности сотрудникам оперативных аппаратов и следствия приходилось сталкиваться, как правило, на уровне: района — 17,2%, города — 38,8, области — 41,0%. Отмечено также подчинение в корыстных целях: подразделений предприятий — 35,5%, целого предприятия — 12,2, хозяйственной отрасли района—26,3, города — 13,6, области — 12,4%.
Опрошенные сотрудники считают, что в первую очередь для усиления борьбы с организованной преступностью сотрудникам, занимающимся этой работой, необходимо хорошо знать характеристики, относящиеся к личности, составу участников ОПФ.
Социально-психологические (ролевые) особенности личности членов ОПФ. По сути своей ОПФ — это неформальные объединения лиц, действующие на основе общности интересов их участников. Такой вид объединений отличает специфическая цель создания — систематическое занятие преступной деятельностью. Психологическое состояние всего ОПФ, на наш взгляд, представляет собой особый социальный феномен, определяющий психологическое состояние его членов.
Взаимоотношения людей в общностях, где идет объединение на основе совместной общественно значимой деятельности, опосредуются содержанием и ценностями этой деятельности. Преступная деятельность — не исключение. Ее содержание весьма жестко определяет психологию людей и диктует им способы поведения. Все сказанное целиком относится и к организованной преступной деятельности. Члены ОПФ в высокой степени осуществляют свою связь и взаимодействие не только во время совершения преступных посягательств. К большому сожалению, эта связь и взаимодействие проецируется и на легальную социальную практику, и на личную жизнь.
Характерной чертой психологического состояния личности члена ОПФ, как и любого другого преступника, является его антиобщественная установка. Принципы равенства людей перед законом, социальной справедливости ими не восприняты. В то же время далеко не у каждого преступника ценностные ориентации, нравственное, правовое сознание существенно отличаются от общей массы населения. Прежде всего это относится к членам ОПФ экономической направленности.
В соответствии с уголовным законом в состав организованного преступного формирования входят лица, выполняющие функции организаторов, руководителей и участников.
Организующий и руководящий состав ОПФ образуют лидеры (авторитеты) преступной среды.
Наличие лидера — одна из главных отличительных признаков ОПФ. Это наиболее значимая фигура ОПФ, пользующаяся непререкаемым авторитетом. Его требования обязательны для всех. На него возлагаются функции руководства остальными членами ОПФ (подбор участников, распределение обязанностей между ними), определения внутригрупповой дисциплины, принятия решений по организации преступной деятельности, выбора ее стратегии и тактики.
Лидер ОПФ, как правило, имеет криминальный опыт, чаще всего судим, знаком с методами деятельности оперативных аппаратов. Он является своеобразным генератором преступных идей и взглядов; он изобретателен, честолюбив, предприимчив, решителен. Ему присущи волевые качества, быстрота ориентирования и принятия решений в сложных ситуациях. Под маской добродетельности и порядочности часто скрывается жестокость, расчетливость, несправедливость, лживость, мстительность. Способен оказывать влияние и подчинять своей воле других. Среди лидеров наблюдается нарастающее стремление налаживать контакты с высокопоставленными должностными лицами, деятелями культуры, науки и искусства. Внешне такие лица стараются держать себя «на высоте», вырабатывают определенный имидж, умеют общаться с другими людьми, поддерживать беседу.
В качестве иллюстрации можно рассмотреть становление Подольского преступного сообщества, возглавляемого гр. Л., который в ходе образования ОПС активно поддерживал связи с «ворами в законе». Их преступная деятельность на первоначальном этапе функционирования сводилась к вымогательству, незаконному обороту наркотиков и т.д. В 1993—1995 гг. преступному сообществу предоставилась возможность легализовать незаконно добытые средства через ИЧП «Властелина». Отмытые таким образом средства были направлены в легальный бизнес и позволили официально организовать коммерческие предприятия по строительству коттеджей, организацию продовольственного рынка и т.д. Сам же Л. занял руководящую должность в фирме «Союзконтракт». По имеющейся информации одним из его партнеров являлся гражданин США — К., который, по оперативным данным, занят наркобизнесом под видом поставок продуктов.
Для установления контактов с чиновниками различного ранга Л. и его связи использовали различные шоу — так, фирма «Союзконтракт» спонсировала Игры доброй воли в С.-Петербурге, участвовала в различных программах на телевидении и при проведении шоу звезд эстрады. Организовывала спортивные турниры, на которые приглашались видные политические деятели.
В последние годы Л. перешел в разряд крупных бизнесменов, имеющих обширные связи, избегает открытого общения с лицами, которые явно занимаются криминальной деятельностью и находятся под контролем правоохранительных органов. Более того, его подручный П., используя способы юридической защиты, обжаловал в Верховном Суде РФ приговор суда за 1990 г. с тем, чтобы в дальнейшем выдвинуть свою кандидатуру на выборы в местные органы власти.
Несомненно, данная «биография» не единична и не однотипна. Многообразие видов преступной деятельности обусловливает достаточно широкий набор психологических качеств личности лидера. Существенно отличаются типичные качества, присущие лидерам бандитских формирований и лидерам ОПФ, которые действуют в сфере экономики.
В связи с этим хотелось бы отметить, что некоторые авторы выделяют среди организаторов и руководителей ОПФ наряду с «лидером» категорию «главаря», определяя его по функциональным обязанностям и определяя его статус несколько выше. На наш взгляд, они равнозначны. А термин «главарь» употребляется по отношению все к тому же лидеру, но только бандитских групп.
Результаты исследований, проведенных ранее автором*, свидетельствуют о том, что главарь банды характеризуется как честолюбивый, нетерпимый к критике, агрессивный и жестокий человек. В то же время он общителен, умеет строить доверительные отношения с людьми, входить с ними в психологический контакт. Вовлекая в банду других членов, он использует приемы психологического воздействия на человека, учитывая его слабости и особенности характера. Постоянно контролируя настроение банды и отдельных ее членов, прогнозирует возможные варианты их поведения. Как правило, не имея высокого образовательного уровня, он достаточно сообразителен.
В отличие от главаря банды, лидер ОПФ, действующей в сфере экономики, является более образованным человеком. Он творчески подходит к поиску новых возможностей обогащения и достижения власти. Его можно назвать интеллектуальным преступником. Кроме того, к числу основных качеств, присущих такому лидеру, относятся: организаторские способности, предприимчивость, решительность, умение убеждать в своей правоте, способность влиять на людей, коммуникабельность, высокий профессиональный и интеллектуальный уровень и др.
На сегодняшний день лидеры фактически не принимают непосредственного участия в совершении преступлений. Они обеспечивают их тщательную подготовку и осуществление.
Традиционно особое место в иерархии лидеров преступного мира России занимают «воры в законе». «Вор в законе» — это профессиональный преступник, признанный лидер преступного мира, пользующийся авторитетом и властью, имеющий, как правило, большой криминальный опыт и посвященный в это звание («коронованный») сходкой «воров в законе» за последовательную приверженность нормам и традициям, утвердившимся в «воровском» сообществе. Он не признает никаких законов государства, а только «воровской» закон.
«Воры в законе» возглавляют ОПФ как бандитской, так и экономической направленности, ведут активную работу по организации преступной деятельности, консолидируют криминальные структуры, налаживают связи между ними, культивируют свою идеологию – идеологию преступного образа жизни и морали.
«Воровская» идеология социально негативна. Романтически расцвеченные положения этой идеологии могут оказать достаточно сильное социально-психологическое воздействие как на отдельную личность, так и на группы и слои населения. Обладая наибольшим авторитетом в преступной среде, не только неукоснительно следуя, но и самостоятельно продвигая идеологию преступной субкультуры, «воры в законе» во многом определяют жизнестойкость традиций криминального мира. Независимо от места пребывания, они поддерживают между собой постоянную связь, периодически собираясь на так называемые «воровские» съезды — сходки. Там они разрешают внутренние проблемы «воровского» мира, вопросы распределения территории преступного промысла, чистоты «воровских» обычаев и др. Все это позволяет считать «воров в законе» организующей и управляющей элитой преступного мира.
«Воры в законе» образуют свои сообщества, чаще их называют «воровская семья». Сообщество «воров в законе» является хранителем «воровских» законов, норм, традиций, в которых закреплены функциональные обязанности и права «вора». Разрабатываются эти нормы коллективно на сходках и передаются в устной форме. За их соблюдением следят сами «воры» и их приближенные.
Традиционно со дня своей «коронации» «вор» наделяется кругом специальных функций. В отличие от лидера, не имеющего такого звания и осуществляющего только общие организаторские и управленческие функции, в их числе: разбор конфликтов, надзор за ОПФ, «третейский суд», создание и укрепление «воровских семей», проведение сходок, контроль за сбором «общака» и его распределение и т.п.
Примером служит Братское преступное сообщество, в состав которого входило более 250 человек, организованных в 6 объединений преступных групп, во главе которых стояло 11 лидеров под общим руководством «вора в законе» Т. Формирование сообщества происходило на базе преступных групп, действующих вокруг Братского алюминиевого завода. Впоследствии оно расширило свое влияние на весь Иркутский регион, установив связи с преступными сообществами, действующими в Москве, Санкт-Петербурге и ряде европейских стран.
Сообщество характеризовалось централизованной, разветвленной, многоуровневой системой устойчивых преступных связей, обеспечивающих ему в течение 10 лет иммунитет от мер уголовного преследования. Отличительной чертой сообщества являлось стремление его лидеров, и в первую очередь «вора в законе» Т., пресекать любые попытки ослабить или пересмотреть сферы своего влияния в криминальной среде и контролируемых секторах экономики.
Для реализации этих целей члены сообщества использовали весь арсенал приемов и методов, находящихся на вооружении преступного мира. По оперативным данным, члены сообщества причастны к совершению более 50 тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе ряду убийств лидеров и авторитетов преступной среды, а также убийству заместителя прокурора.
Предъявляемые требования к личным качествам «вора в законе» характеризуют его как человека прямолинейного, твердого, грамотного, с организаторскими способностями, спокойного, физически сильного, коммуникабельного, с сильной волей, решительного, имеющего судимости, исключая, как правило, преступления против личности, способность самопожертвования в интересах «воровского» сообщества и др. Примечательно, что указанные личные качества имеют значимость в основном в местах лишения свободы. Вне этих мест решающую роль сегодня играют связи и деньги (материалы полученных дел оперативного учета свидетельствуют, что сегодня «воры в законе» теряют прочные позиции и влияние в преступной среде).
В «воровском» сообществе формально все равны, никакой соподчиненности нет, но выделяются более авторитетные. Отличие заключается в личном статусе, зависящем от физических либо умственных данных, деловых качеств, количества судимостей, а в последние годы, напротив, от наличия коррумпированных связей, обеспечивающих неуязвимость перед законом. Но все же предпочтение отдается старшим по возрасту.
В последние годы усиливаются противоречия между «ворами» старой и новой формаций. Идеология у старых и новых «воров» различна. Например, в преступном мире национализм всегда пресекался, сейчас же современные «воры» перекроили «воровскую» идею на новый лад, в результате чего идет раздел между «ворами» по национальному признаку: грузинские «воры» не признают российских. По старому «воровскому» закону среди чеченцев не могло быть «воров», недавно они стали их признавать. Также прослеживается тенденция раздела по вероисповеданию.
В то же время новые «воры» стараются избегать нанесения татуировок — непременного атрибута членов старого «воровского» сообщества. В последние годы это считается непрестижным.
Старые «воры» обвиняют молодых в неподдержании традиций, перекраивании «кодекса», в том, что они имеют семью, вступают в контакты с сотрудниками правоохранительных органов, часто пользуются «общаком» в личных целях, участвуют в бизнесе, имеют дачи, машины, не приветствуют аскетизм.
В отличие от старых, которые должны были жить на средства, полученные в результате совершенных лично ими преступлений (как правило, краж), новые «воры в законе», значительно расширив перечень «допустимых» для них преступлений (вымогательство, бандитизм), основную цель своей преступной деятельности видят в добывании денег у подпольных миллионеров. Сегодня «воровской» идее уже не противоречит взимание дани.
В настоящее время звание «вора в законе» можно купить за деньги, и это не будет аморально, так как наличие денег считается престижным и только поднимает авторитет купившего. За деньги «вором» может стать и ранее не судимый.
По данным B.C. Разинкина, наиболее элитная часть «воров в законе» открыто сейчас не объявляется и известна лишь узкому кругу «воров», что подтверждает тенденцию усиления конспиративности жизнедеятельности «воровского» сообщества и дальнейшего продвижения его представителей в высшие властные сферы*.
* См.: Разинкин B.C. «Воры в законе». Кто они? // Преступление и наказание. 1994. № 10. С. 8.
На сегодняшний день отсутствует информация об убийствах «воров в законе» за нарушение «воровских» традиций. Как правило, все убийства связаны с переделом сфер влияния и имеют экономическую подоплеку.
Все вышесказанное сводит на нет традиционные представления о «ворах в законе» как о лицах, строго соблюдающих «кодекс воровской чести».
Настораживает тот факт, что «воровская» субкультура, пусть и в новом, трансформированном виде, привлекает в преступную среду все больше молодых людей, а ее отдельные элементы занимают устойчивое положение в жизни нашего общества и становятся привычными. В современном лексиконе общества утвердилась «воровская» терминология.
Основную часть ОПФ составляют его участники. Понятие участников включает и исполнителей конкретных преступлений, и пособников, а также особую категорию последних — коррупционеров.
Исполнители есть в любом ОПФ, и в зависимости от направленности его деятельности они также могут отличаться друг от друга своими личностными качествами. Исполнителей преступлений экономической направленности отличает расчетливость, самоконтроль и самообладание, и как характерная черта всех участников ОПФ готовность в любое время пойти на применение насилия. Исполнители насильственных преступлений отличаются агрессивностью, импульсивностью, потребностью в самоутверждении, ослаблением волевого контроля и т.п.*
* См.: Куликов В.И. Основы криминалистической теории организованной преступной деятельности. Ульяновск: Филиал МГУ, 1 994. С. 149.
Пособники, т.е. лица, каким-либо образом помогающие преступному посягательству, требуют к себе не менее пристального внимания, так как их деятельность часто не носит ярко выраженного характера и скрыта от правоохранительных органов. Однако не стоит путать участников ОПФ, осуществляющих пособнические функции, с иными лицами, которые выполняли роль пособника в совершении ОПФ конкретного преступления, не будучи его членом.
Проводимые нами исследования показали, что в состав любой организованной структуры входят активные и второстепенные члены ОПФ. При этом под активными участниками понимаются непосредственные организаторы преступных деяний, во всем оказывающие поддержку лидеру. С точки зрения уголовного права, на наш взгляд, их вполне можно было бы охарактеризовать как участников ОПФ, выполняющих организаторские функции в совершении конкретных преступлений, хотя с оперативно-розыскных позиций данная терминология не вполне уместна. С выделением категории второстепенных участников ОПФ, под которыми понимаются исполнители преступных акций, в том числе и тяготящиеся своим членством в ОПФ, мы позволим себе не согласиться, поскольку роль исполнителя никак не ассоциируется с второстепенностью участия. В этой связи было бы целесообразнее, в том числе и с оперативно-розыскной точки зрения, просто выделить среди всех участников лиц, тяготящихся своим членством в ОПФ и испытывающих страх перед наказанием.
Социально-демографическая характеристика лидеров и участников ОПФ. Проведенные исследования показывают, что организованная криминальная деятельность осуществляется преимущественно мужчинами. Женщины, как правило, совершают менее опасные преступления и находятся в организованных структурах на второстепенных ролях. Эти особенности связаны с местом женщины в системе общественных отношений, ее социальной ролью, психофизиологической спецификой. К поведению женщин, несмотря наактивизировавшийся процесс их эмансипации, общество предъявляет более жесткие, чем к мужчине, требования, предвзято оценивая ее выход за рамки общепринятых правил, что говорит о повышенной ответственности женщины перед семьей и обществом.
Психологические и социальные причины участия женщин в преступной деятельности традиционны. Но в наше время их действие интенсифицируется.
Преступные устремления женщин носят преимущественно корыстный характер и совершаются чаще всего с использованием служебного положения. Причем нередко выбор работы обусловлен возможностью совершать с ее помощью экономические преступления. Наиболее часто женщинами совершаются обман потребителей, различные виды хищений, в том числе путем присвоения и растраты, изготовление поддельных документов как имущественного, так и иного характера, незаконная выдача либо подделка рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ, и др. По материалам изученных нами дел, роль женщины в совершаемых ОПФ преступлениях, как правило, заключалась в хранении и перевозке наркотических средств. Ни для кого не секрет, что женщины, в основном из стран ближнего зарубежья, попавшие в безвыходное, тяжелейшее положение на родине, но вынужденные чем-то кормить своих детей, попадают в организованные преступные наркоструктуры и становятся «живыми» контейнерами для перевозки наркотических средств и психотропных веществ.
Вместе с тем И.В. Корзун совершенно справедливо отметил, что «женщинам в конечном итоге в структуре общей профессиональной преступности отводится как бы вспомогательная роль, но тем не менее далеко не пассивная, а в некоторых случаях только участие женщины в преступлении может обеспечить его максимальный "успех"»*. Это, по нашему мнению, вполне применимо и к деятельности ОПФ. Ярким примером тому могут служить мошеннические действия так называемых «лохотронщиков», где женщины просто незаменимы. «Работают» как молодые, эффектные девушки для привлечения людей, так и женщины среднего возраста, с солидной, внушающей доверие внешностью, которые уже после того, как человек вступил в игру, укрепляют его уверенность в честности и законности происходящего.
* Корзун И.В. Профессиональная преступность среди женщин //Актуальные вопросы деятельности органов внутренних дел: Сборник научных трудов адъюнктов и соискателей. М., ВНИИ МВД России, 1994, № 30. С. 21.
В последние годы рост количества банков обусловил высокую занятость женщин в этой сфере, в частности в выполнении денежно-финансовых операций. А отсюда, наряду с общепринятыми, стали появляться и такие виды женской преступности, как мошенничество с банковскими операциями, нарушение налоговых законов и иные деяния, заключающиеся в финансовых злоупотреблениях и махинациях.
Средний возраст общего контингента женщин-преступниц - 36.3 года — примерно на 10 лет выше аналогичного показателя у мужчин (при этом средний возраст женского населения страны составляет 35.4 года)*. Средний возраст женщин, участвовавших в ОПФ, составил 33 года, что не выходит за рамки статистики женской преступности в целом и совпадает с возрастом наибольшей социальной активности женщины.
* См.: Потемкина А.Т. Характеристика осужденных женщин, отбывающих наказание в ИТК (по материалам специальной переписи осужденных 1 989 г.). М., 1993. С. 6.
В статистике общей преступности удельный вес женщин — 12—15%. По данным нашего исследования, долевое участие женщин в общей и организованной преступности — 13%, в то время как среди лидеров и авторитетов не было выявлено ни одной женщины.
Оставив формальный подход, можно сказать, что многие женщины из круга приближенных к лидеру лиц оказывают на него очень сильное влияние и исподволь определяют стратегию и тактику деятельности всего формирования.
Таким образом, участие в организованной преступной деятельности женщин имеет свои особенности. Их роль в создании, организации, руководстве, подборе соучастников, прикрытии с помощью коррумпированных связей, финансировании криминальных операций незначительна. Но в процессе совершения преступлений, особенно экономических, доля женского «труда» в качестве исполнителя гораздо весомее.
В стремлении заработать деньги рядовые участники ОПФ оказываются неразборчивы в способах; часто они даже не осознают, что являются звеном в деятельности организованных сообществ. Поэтому вменение им наряду с другими преступлениями участия в преступной организации (ч. 2 ст. 210 УК РФ) не всегда оправданно с точки зрения субъективной стороны. Закон требует умысла, т.е. осознания своего участия в структуре, отвечающей признакам организованного преступного сообщества.
Сравнение данных о распределении членов ОПФ по возрасту и населения показало, что доля преступников превышает долю населения в возрасте наибольшей социальной активности (18—35 лет) почти в 2,5 раза. Средний возраст членов ОПФ и средний возраст населения равен соответственно 26,5 и 40,7 годам.
Лидеры и авторитеты ОПФ по сравнению с другими участниками принадлежат к более старшим возрастным группам. Они не моложе 25 и в основном не старше 50 лет; 69,5% — из них в возрасте от 30 до 40 лет, среди участников эта возрастная группа составляет лишь 5%, остальные моложе. Для того чтобы занять ведущие позиции в преступном мире, необходим жизненный опыт, соответствующие знания, «криминальный стаж», включая нахождение в местах лишения свободы, — на это уходят годы.
По данным нашего исследования, лидеры и авторитеты ОПФ также относятся к более старшей возрастной группе, чем иные участники.
Лидеры, авторитеты и самые опытные участники ОПФ, принадлежащие к более старшим возрастным группам, приобретают антисоциальные навыки и чаще избегают привлечения к уголовной ответственности, не попадая в статистику.
По семейному положению члены ОПФ мало отличаются от населения соответствующего возраста и пола.
Характерной чертой участников ОПФ является достаточно высокий образовательный уровень.
Среди лидеров около 77% имеют среднее, среднее специальное образование, 23% — высшее, незаконченное высшее. Причем лиц, не имеющих хотя бы среднего образования, среди них не выявлено.
Почти идентичные данные характеризуют и участников: около 75% — лица со средним, средним специальным образованием, среди остальных примерно одинаковое число либо имеют высшее образование, либо не имеют даже полного среднего образования.
По образовательному уровню между преступниками и населением в целом больших перепадов нет. Существующая разница объясняется более молодым возрастом преступников по сравнению с возрастом населения. Образовательный уровень участников ОПФ растет вместе с повышением общего образовательного уровня населения.
Кроме того, изменение преступности в сторону организованных форм обусловило потребность в лидерах и авторитетах нового типа, знающих экономику и право. Не случайно среди видов высшего образования по распространенности на первом месте стоит экономическое, на втором — инженерное, на третьем юридическое или иное гуманитарное образование.
Если раньше взаимозависимость уровня образования и криминогенности была общепризнанной, высокий образовательный уровень рассматривался как антикриминогенный фактор, то, учитывая реалии дня настоящего, можно говорить о том, что это не всегда так. К сожалению, часто возможность применить образование на благо общества и получить достойную заработную плату не используется.
Что касается официальных данных о занятости, то 69% лидеров на момент совершения преступления не работали, 23% занимались предпринимательством, остальные числились рабочими. Среди рядовых участников (исполнителей) не работающие составили 62,5%, предприниматели— 15,6%, на долю учащихся и служащих пришлось по 6,2% и на долю рабочих — 15%.
В современных условиях показатель занятости не имеет того безусловно позитивного значения, который мы привыкли в нем видеть. Грань между законной и незаконной, в том числе криминальной, деятельностью, в первую очередь в негосударственной экономике, очень неопределенна. Профессиональные знания и навыки оказываются вполне применимы в криминальной сфере. Криминальный профессионализм дает возможность качественно подготовить, совершить преступление, укрыть его следы и, как правило, длительный период до привлечения к уголовной ответственности иметь постоянный материальный доход. Особый высший статус среди профессиональных преступников традиционно имеют уже рассмотренные нами «воры в законе».
Определенная специфика проявляется в сведениях о гражданстве и национальной принадлежности членов ОПФ.
Показательно, что среди лидеров ОПФ, действующих на территории России, граждане Российской Федерации составляют 70%, при этом лишь треть из них — русские. Две трети представлены национальностями, в основном проживающими на территории стран ближнего зарубежья.
Данные, характеризующие рядовых участников ОПФ, незначительно отличаются от вышеизложенных. Лица, имеющие гражданство Российской Федерации, составляют 85%. При этом состав их многонационален (украинцы, татары, чеченцы, осетины, грузины, азербайджанцы, таджики, узбеки и т.д.). Русские составляют 40%.
От общего числа лидеров 70% постоянно проживали в месте совершения преступления, среди участников ОПФ таких лиц половина. Другие не имели определенного места жительства или проживали нелегально. Часто это жители ближнего зарубежья, мигрирующие в Россию из-за бедственного экономического положения, сложившегося у них на родине после распада СССР. Благодаря прозрачности границ на территории СНГ они имеют возможность свободного их пересечения.
Число выявленных членов ОПФ, имеющих гражданство стран ближнего зарубежья, ежегодно растет. Увеличение данного показателя еще раз подтверждает вывод о возрастании активности этнических преступных формирований, имеющих связи с диаспорой в ближнем зарубежье.
Подводя итог исследованию личности участника ОПФ, можно констатировать тот факт, что по своим социально-демографическим признакам лидер и участник ОПС имеет схожую характеристику с личностью «традиционного» преступника. Чего нельзя сказать о социально-психологическом портрете. В данном случае специфика в том, что организаторы и руководители ОПФ обладают способностями воздействовать и подчинять своей воле других людей, координировать их усилия, применять приемы психологического давления и чувствуют необходимость в реализации этих способностей в рамках преступной деятельности, а рядовые участники поддаются влиянию, беспрекословно выполняют указания, подчиняются «стадному» инстинкту, имея потребность следовать за лидером.
Таким образом, преступник вне ОПФ более независим и самостоятелен, чем член ОПФ. В то же время он менее защищен. Соблюдение внутригрупповой дисциплины и следование единой преступной цели позволяет членам ОПФ рассчитывать на многоаспектную поддержку, выражающуюся в прикрытии их преступной деятельности, оказании им необходимой юридической помощи и т.д.
|
