§ 2. Уголовно-правовая характеристика организованной преступности
Следуя нормам действующего уголовного законодательства, и в частности ст. 35 УК РФ, можно выделить следующие формы групповой и организованной преступной деятельности (формы преступных групп): группу лиц (без предварительного сговора), группу лиц по предварительному сговору, организованную группу, преступное сообщество (преступную организацию).
Группа лиц (ч. 1 ст. 35 УК РФ) как форма совместной деятельности признается законодателем наименее опасной и в качестве квалифицирующего признака закреплена в 13 составах преступлений.
Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Указанный в законе признак — наличие предварительного сговора — отличает ее от группы лиц.
В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для одного или нескольких преступлений. Таким образом, в законе помимо собственно организованности определены такие признаки, как устойчивость и цель объединения в группу — совершение одного или нескольких преступлений.
Согласно ч. 4 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой, созданной для тяжких либо особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. По нашему мнению, отличие преступного сообщества от преступной организации следует видеть в степени структурированности, в связи с чем это будет либо одна сплоченная организованная группа (организация), имеющая так называемую иерархическую (двух или более) уровневую структуру, либо союз таких групп, представляющих относительно автономные устойчивые образования, специально созданные в качестве его структурных подразделений или в разное время соединившихся под единым руководством.
На сравнительной характеристике признаков преступного сообщества (преступной организации) и организованной группы мы остановимся чуть позже; сначала обратим внимание на отличие и сходство последней с группой лиц по предварительному сговору. В обоих случаях объединяющими моментами является наличие: группы лиц, не ограниченной их количеством; умысла совершить преступление; предварительной договоренности о совместном совершении преступлений. На первый взгляд отличительный признак – в группе лиц по предварительному сговору ее участники заранее договариваются о совместном совершении одного преступления, а в организованной группе — заранее объединяются для совершения одного или нескольких преступлений — на поверку таковым не является. Во-первых, объединиться заранее (на основе предварительной согласованности, распределения ролей и обсуждения конкретных действий участников образовать единство группы лиц, преследующих общие цели совершения одного или нескольких преступлений) можно только путем предварительной договоренности, во-вторых, группа лиц по предварительному сговору может совершить (и договариваться об этом) несколько преступлений, а не только одно. Единственный признак, отсутствующий в ее определении, — устойчивость, означающая длительность и стойкость преступной связи между участниками, достигаемой, как правило, входе неоднократного совершения преступлений. Сюда же можно отнести и организованность группы, означающую связь между лицами, единство цели, взаимные обязательства, подчинение общей дисциплине*.
* См.: Водько Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью. М., 2000. С. 20-21.
В постановлениях Пленума Верховного Суда РФ были предприняты попытки более подробно разъяснить понятие организованной преступной группы. В п. 4 постановления от 25 апреля 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» указано, что «под организованной группой следует понимать устойчивую группу из двух или более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступлений. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между соучастниками и т.п.»*
* Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 9. С. 14.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» указывается, что «об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений»*. В п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» разъясняется, что «в соответствии с законом (статья 35 УК РФ) организованная группа характеризуется устойчивостью, более высокой степенью организованности, распределением ролей, наличием организатора и руководителя»**. Указанные комментарии, к сожалению, не вносят какой-либо ясности в толкование данного понятия, а, наоборот, вызывают массу вопросов, выступающих предметом обсуждения в научной среде.
* Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3. С. 2.
** Российская газета. 2000. 22 февраля.
Действие организованной группой является квалифицирующим признаком по 70 видам преступлений. При этом основной акцент сделан на борьбу с тяжкими и особо тяжкими преступлениями, которые составляют 71,4% преступлений с квалифицирующим признаком «совершение преступления организованной группой»*. Кроме того, согласно п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ совершение преступления в составе организованной группы (наряду с группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, преступным сообществом (преступной организацией) признается обстоятельством, отягчающим наказание.
* См.: Водько Н. Уголовный кодекс о борьбе с организованной преступностью // Российская юстиция. 1 997. № 4.
Рассмотренное нами уголовно-правовое понятие организованной группы лежит в основе понятия преступного сообщества (преступной организации). Их сопоставление, а также анализ судебно-следственной практики выявили значительные трудности в отграничении их друг от друга.
Согласно ч. 4 ст. 35 УК РФ характерными признаками преступного сообщества (преступной организации) являются: организованность, сплоченность и цель — совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Поскольку содержание этих признаков нигде не раскрыто, у практических работников возникают трудности в решении вопросов, касающихся определения вида организованного преступного формирования. Действительно, довольно сложно определить, какая степень организованности преступного объединения необходима для признания его преступным сообществом (преступной организацией) или совокупность каких именно показателей нужна для установления сплоченности.
Практическими сотрудниками сплоченность и устойчивость воспринимаются как тождественные понятия, их часто путают между собой и фиксируют в материалах уголовных дел, по которым вменяется ст. 210 УК РФ («Организация преступного сообщества (преступной организации)») признак устойчивости, хотя законодатель ясно выделил сплоченность в качестве самостоятельного признака преступного сообщества.
Благодаря оценочному характеру указанных признаков следователь и суд, принимая решение, где находится (в каждом случае) грань между устойчивостью и сплоченностью и является ли данное преступное объединение организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией), не могут руководствоваться буквой закона: все зависит только от их внутреннего убеждения, субъективной оценки происходящего.
Определенные сложности вызывает раскрытие содержания уже затрагиваемых выше признаков устойчивости и сплоченности, относящихся (согласно букве закона), соответственно, к организованной группе и преступному сообществу (преступной организации).
В юридической литературе они традиционно рассматриваются как взаимодополняющие друг друга*.
* См., напр.: Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С.81-82; Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по уголовному праву. М., 1959. С. 92; Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Саратов, 1 991. С. 102; Гаухман Л .Д., Максимов С.В. Ответственность за организацию преступного сообщества // Законность. 1997, № 2. С. 13.
В русском языке «устойчивость» означает «неподверженность колебаниям, постоянство, стойкость, твердость»*. Она характеризуется наличием организатора (который создает преступное формирование, вербует его членов, распределяя роли между ними, обеспечивает поддержание дисциплины и т.п.) и руководителя группы (который направляет, планирует, координирует деятельность как группы в целом, так и каждого участника), наличием прочных постоянных связей и специфическими индивидуальными формами и методами деятельности. Об устойчивости также может говорить стабильность состава и организационной структуры преступного сообщества (преступной организации).
* См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1 986. С. 730.
Имеют место и позиции ученых, прямо расходящиеся с разъяснениями судебных инстанций. Например, такие показатели устойчивости, как длительность существования преступной группы и количество совершаемых преступлений, зафиксированные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ №1 от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм», В. Быков считает противоречащими норме уголовного закона (ч. 3 ст. 35 УК РФ) о том, что организованная группа может быть создана для совершения одного преступления, что требует исключения из УК РФ этого положения*.
* См.: Быков В. Признаки организованной преступной группы // Законность. 1998. №9. С. 6-7.
«Сплоченный» в русском языке означает «дружный, единодушный, организованный»*, «...прочно связанный дружбой, проникнутый единодушием, взаимопониманием»**. Следуя данному толкованию, Н.П. Водько пришел к следующему выводу: «...сплоченность организованной группы как отличительны и признак преступного сообщества предполагает высшую степень организованности преступной группы, участники которой объединены совместной неоднократной преступной деятельностью, но и прочно связаны личной дружбой, проникнуты единодушием взглядов и полным взаимопониманием. В то же время только по признаку сплоченности нельзя отличить преступное сообщество от организованной группы, поскольку последняя, будучи устойчивой и тесно сплоченной организацией, преступным сообществом может быть признана лишь в тех случаях, когда ее участники преследуют цели совершения тяжких преступлений. Таким образом, по уголовно-правовой характеристике устойчивость и сплоченность в одинаковой мере наличествуют в содержании понятий организованной группы и преступного сообщества... Более того, вновь созданное преступное сообщество (ч. 1 ст. 210 УК), участники которого еще не совершили других преступлений, может быть менее сплоченным, чем организованная преступная группа, участники которой совершили серию преступлений и объединены потенциальной угрозой разоблачения»***.
* См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1986. С. 657.
** См.: Словарь синонимов. С. 547.
*** Водько Н.П. Указ. раб. С. 21-22.
На наш взгляд, преступное сообщество характеризуется не столько сплоченностью, сколько наличием в нем руководящего (управленческого) звена и круга лиц, не участвующих в конкретных преступлениях, но обеспечивающих функционирование и устойчивость этой иерархической структуры с целью достижения преступного результата.
В литературе было высказано мнение и о более широком содержании сплоченности по сравнению с устойчивостью. Так, по мнению Л.Д. Гаухмана и С.В. Максимова, признаками собственно только сплоченности являются: «круговая порука», выражающаяся в совместном совершении участниками группы преступления ранее, отбывании участниками прежде наказания в одном и том же месте лишения свободы, взаимной осведомленности участников о компрометирующих друг друга материалах; использовании для поддержания дисциплины в группе насилия, угроз, жестокости и т.п.; конспирация, заключающаяся в использовании условных наименований и сигналов, уголовного жаргона, шифров, паролей; общая касса («общак»), представляющая собой находящиеся в распоряжении группы денежные средства и иные ценности, добытые в результате преступной и иной незаконной деятельности, и т.д.; наличие специальных технических средств, т.е. различных подслушивающих и антиподслушивающих устройств, охранной сигнализации, транспорта и т.д., которыми оснащены организованные группы*.
* См.: Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за организацию преступного сообщества // Законность. 1997. № 2. С. 14.
В свою очередь В.Н. Водько считает, что названные показатели сплоченности можно с полным основанием включить в содержание устойчивости, что еще раз подтверждает его позицию о целесообразности термины «устойчивость» и «сплоченность» поставить в определении организованной группы как синонимы*.
* См.: Водько Н.П. Указ. раб. С. 23.
Еще одним признаком преступного сообщества (преступной организации) в соответствии с законом является наличие специальной цели, которая в соответствии с ч. 4 ст. 35 и ч. 1 ст. 210 УК РФ состоит в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. В то же время не исключается возможность совершения им в процессе своей деятельности преступлений, не отнесенных к вышеуказанной категории. Перечень деяний, представляющих интерес для организованной преступности, достаточно велик. В отличие от таких видов доходных промыслов, как незаконный оборот наркотиков и оружия, который относится к числу тяжких преступлений, другие — среди которых: производство и сбыт фальсифицированной алкогольной продукции, контроль над игорным и шоу-бизнесом, над проституцией и порнографией; экономические преступления к числу таковых отнести нельзя. Вследствие чего создание преступного сообщества с целью совершать именно эти преступления в соответствии с прямым требованием закона не может квалифицироваться по ст. 210 УК РФ, что, безусловно, сужает возможности уголовно-правовой борьбы с организованной преступностью. В связи с этим целесообразно было бы выделить в качестве обязательного признака преступного сообщества стремление его членов — в конечном итоге — к извлечению наживы.
Кроме того, и в составе организованной группы могут совершаться тяжкие и особо тяжкие преступления, поэтому разграничивать преступное сообщество и организованную группу по данному критерию неправомерно. Это вызывает неопределенность в оценке организованных преступных формирований следственными и судебными органами.
Требует переосмысления и такое фундаментальное положение института соучастия, как его количественная характеристика. При определении численного состава организованной группы необходимо исходить из общих требований соучастия, изложенных в ст. 32 УК РФ (... совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления). В связи с тем что количественная характеристика преступного сообщества (преступной организации) пока не получила специального отражения в законе, следует руководствоваться упомянутым правилом ст. 32 УК РФ, хотя в специальной литературе уже высказывалось предложение об увеличении минимальной численности участников преступного сообщества до 3—4 человек*. Другие правоведы считают, что преступное сообщество (преступная организация) должно объединять по крайней мере 6—10 участников**. Данная позиция имеет полное право на законодательное закрепление, так как преступное сообщество, состоящее из двух человек, вряд ли сможет соответствовать таким характеристикам, как структурированность, наличие сложных организационно-иерархических связей, системы защитных мер, конспирированность, наличие охранников и др. К тому же «согласно ст. 210 УК РФ одним из вариантов организации преступного сообщества является организация или руководство объединениями организованных преступных групп. Даже при минимальном количестве организованных групп (2), каждая из которых состоит из не менее 2 участников, минимальное количество виновных при таком соучастии (ст. 210) будет не менее 4 лиц. Очевидно, что с минимальным количеством участников, без сомнения, превышающим 2 человека, будут и такие виды организованной преступности, как организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208), организация массовых беспорядков (ст. 212), организация объединения, посягающего на личность и права граждан (ст. 239), вооруженный мятеж (ст. 279), что вытекает из самого характера этих видов преступлений и объективной стороны названных составов»***.
* См., напр.: Ошеров В. Преступная группа, шайка-банда и сообщество — организация по уголовному праву // Право и жизнь. 1994. Кн. 7—8. С. 67; Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении / Дисс. докт. юр. наук. М. 1972. С. 237-239.
** См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М. 1996. С. 59.
*** Водько Н.П. Указ. раб. С. 8.
В то же время при квалификации деяний в составе преступного формирования следует помнить, что количественный признак не должен быть определяющим в отнесении его к категории «преступное сообщество (преступная организация)», так как участие большого количества членов вовсе не говорит об обладании вышеуказанными характеристиками.
Совершение преступления в составе преступного сообщества (преступной организации) в отличие от организованной группы не предусмотрено ни в одном из составов в качестве квалифицирующего признака, а выступает в качестве конститутивного признака составов преступлений, предусмотренных в ст. 210УК РФ. Крометого, к числу преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ, организованный характер которых выступает обязательным конститутивным признаком состава, относятся: бандитизм (ст. 209); организация вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208); организация объединения, посягающего на личность и права граждан (ст. 239); вооруженный мятеж (ст. 279); организация массовых беспорядков (ст. 212).
Не рассматривая подробно каждое из названных преступлений, мы остановимся на характеристике составов, предусмотренных ст. 210 УК РФ, в результате применения которой на сегодняшний день возникает большинство разногласий, особенно в части квалификации организационной деятельности по совершению преступлений.
Комплексным объектом рассматриваемого преступления является общественная безопасность (в связи с чем собственно ст. 210 УК и помещена в гл. 24 «Преступления против общественной безопасности»), которая представляет собой совокупность общественных отношений, включающих охрану жизни и здоровья граждан, защиту имущественных интересов физических и юридических лиц, функционирования общества как системы и нормальной деятельности учреждений и организаций. То есть цель совершения преступным сообществом (преступной организацией) тяжких и особо тяжких преступлений создает угрозу многим правоохраняемым объектам – личности, собственности, государственной власти и т.д.
Наибольшие сложности на практике вызывает установление объективной стороны деяний, предусмотренных ст. 210 УК РФ. Законодатель впервые вводит такие понятия, как преступное сообщество (преступная организация); структурное подразделение преступного сообщества (преступной организации); объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.
Содержание понятия преступного сообщества было рассмотрено ранее.
Согласно диспозиции ч. 1 ст. 210 УК РФ объективная сторона рассматриваемого состава преступления характеризуется такими действиями, как: 1) создание преступного сообщества (преступной организации); 2) руководство таким сообществом (преступной организацией), входящими в него структурными подразделениями; 3) создание ассоциации (объединения) организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.
Создание преступного сообщества (преступной организации) представляет собой действия, направленные на его организацию. Такими действиями могут быть: вербовка соучастников с последующим распределением между ними функциональных обязанностей; выделение среди них руководителей структурных подразделений; структурирование сообщества; установление соподчиненности; определение путей деятельности сообщества и преступной специализации; планирование преступной деятельности сообщества в целом и его отдельных членов; финансовое обеспечение, снабжение оружием, транспортом и другими средствами, необходимыми для преступной деятельности; установление системы защиты от социального контроля и т.д.
Создание преступного сообщества (преступной организации) может выражаться и в подчинении себе уже существующих независимо друг от друга организованных групп в целях совершения тяжких или особо тяжких преступлений.
Руководство преступным сообществом (преступной организацией) состоит в определении тактики действий уже созданного сообщества, выражающейся в: разработке текущих и перспективных планов преступной деятельности; определении объектов, времени и способа преступных посягательств; инструктировании участников; подведении итогов; управлении участниками сообщества; в случае надобности — перераспределении функциональных обязанностей между ними; поддержании внутригрупповой дисциплины; вовлечении в сообщество новых членов и предотвращении выхода из сообщества отдельных участников; решении финансовых, кадровых вопросов; установлении контактов с должностными лицами государственных органов, представителями коммерческих и иных организаций с использованием различных приемов и способов (в том числе взяток, обмана, насилия и т.д.); распределении преступных доходов и др.
По букве закона понятия организатора и руководителя ОПФ отождествляются, что в принципе не противоречит существующей на практике ситуации, так как в большинстве случаев эти функции берут на себя одни и те же лица, предпочитающие единоличную власть.
Руководство структурными подразделениями, входящими в преступное сообщество (преступную организацию), осуществляется аналогично предыдущему, но в более мелких масштабах, ограниченных рамками структурного подразделения. Само по себе структурное подразделение преступной организации (преступного сообщества) представляет собой «группу ее участников из двух или более лиц, которая в соответствии с характером преступной деятельности сообщества и его целями осуществляет отдельные виды преступных действий: подыскание и изучение объекта преступления... непосредственное осуществление преступных акций; сбыт похищенных ценностей или «отмывание» преступных доходов...»*.
* Водько Н.П. Указ. раб. С. 32.
На наш взгляд, выделять руководство структурным подразделением излишне, так как речь идет все о тех же руководителях преступного сообщества, только находящихся на различных ступенях иерархической лестницы.
Создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп предполагает установление лично либо через представителя устойчивых связей хотя бы с одним из аналогичных субъектов другой организованной группы в целях совместной разработки планов и условий совершения тяжких или особо тяжких преступлений, в том числе вопросов распределения преступных доходов.
Объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп «представляет собой группу из двух или более указанных лиц, характеризуемую устойчивостью и целями разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а также направленностью на слаженную совместную деятельность представленных этими лицами организованных преступных групп»*. Таким образом, создающий объединение выполняет функции посредника между ними, а в процессе деятельности объединения — координирующие и третейский функции.
** Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества. М.: УКЦ «ЮрИнфоР», 1997. С. 12.
В ч. 2 ст. 210 УК РФ предусматривается ответственность за участие в преступном сообществе (преступной организации) либо объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.
Объективная сторона охватывает вступление лица в преступное сообщество, принятие на себя соответствующих обязательств по выполнению всех поручаемых ему действий, в том числе преступных, подчинение установленному порядку и др., а применительно к участникам объединения организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп — планирование совместной преступной деятельности, сокрытие следов и др.
Участие по критерию наличия в нем признаков иных предусмотренных в УК преступлений может быть как преступным, так и непреступным. В связи с этим выделяются следующие виды соучастия: а) подготовка и совершение преступных деяний (убийств, разбойных нападений, террористических актов и т.п.). В рамках этого осуществляются: разработка планов, способов, приемов совершения преступлений, приобретение орудий и средств совершения преступлений, дача взяток за создание условий для преступной деятельности и ее прикрытия, сбыт имущества, приобретенного преступным путем, легализация доходов от преступной деятельности и т.д.; б) пособничество в функционировании преступного сообщества действиями, не содержащими составов иных преступлений. Такого рода пособничество может выражаться в: вербовке и подготовке участников преступного формирования; покупке жилья и другой недвижимости (гаражей, мастерских); бытовом обслуживании преступной организации; установлении контактов с представителями власти, промышленных и торговых организаций и т.д.
По букве закона для признания участия в деятельности преступного сообщества каждой из названных акций в принципе достаточно. К сожалению, уголовный закон не содержит определенных критериев для разграничения криминальной и некриминальной деятельности лиц, оказывающих те или иные услуги организованному преступному формированию и его членам. Институт соучастия в данном случае также четко не определяет границы привлечения к ответственности.
Для организаторов, руководителей сообщества или объединения преступление будет оконченным с момента факта организации сообщества или объединения, готовности его совершать тяжкие или особо тяжкие преступления, независимо от дальнейшей успешности этой деятельности.
Следует отметить, что в отличие от преступного сообщества (преступной организации) создание организованной группы представляет собой лишь приготовление к преступлениям, для совершения которых она образована, что еще раз подчеркивает повышенную общественную опасность деяний в составе преступного сообщества (преступной организации).
Согласно ч. 1 ст. 30 УК РФ («Приготовление к преступлению и покушение на преступление») одним из видов приготовления к умышленному преступлению является сговор. В этой связки наличие одного только сговора о создании устойчивой вооруженной банды (ст. 209 УК), преступного сообщества (ст. 210 УК), религиозного или общественного объединения, посягающего на личность и права граждан (ст. 239 УК), составляет оконченное преступление.
Если активная деятельность, направленная на создание преступного сообщества или объединения, в силу ее своевременного пресечения правоохранительными органами либо по другим, не зависящим от виновного обстоятельствам (например, смерть или отъезд лидера ОПС), не привела к созданию указанных формирований, налицо будет покушение на организацию преступного сообщества (преступной организации), что должно быть квалифицировано со ссылкой на ст. 30 УК РФ.
Субъектом преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ, выступает физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. В ч. 3 ст. 210 УК РФ предусмотрен специальный признак субъекта — использование служебного положения, что делает этот состав квалифицированным. Тем самым законодатель предусмотрел повышенную ответственность как коррупционеров, так и иных лиц, использующих свое служебное положение во благо организованной преступности. Точно такой же квалифицирующий признак (использование лицом своего служебного положения) предусматривается впервые и для бандитизма. Причем Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. в п. 11 постановления «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» разъяснил его содержание: «Под совершением бандитизма с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 209 УК РФ) следует понимать использование лицом своих властных или иных служебных полномочий, форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверений или оружия, а равно сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением, при подготовке или совершении бандой нападения либо при финансировании ее преступной деятельности, вооружении, материальном оснащении, подборе новых членов банды и т.п.» Следственным и судебным органам нужно исходить изданного толкования и в отношении ч. 3 ст. 210 УК РФ.
Поскольку законодатель и Верховный Суд РФ употребляют термин «служебное положение», а не «должностное положение», то следует толковать его расширительно, т.е. не только по отношению к должностным лицам госструктур. Использование служебного положения возможно и при работе в коммерческих организациях, причем не только когда они действуют в рамках своих прав и обязанностей, но и в случае использования связей, авторитета, возможностей контактов с нужными людьми и т.д.
Речь идет о лицах, статус которых определен в примечаниях к ст. 285 (злоупотребление должностными полномочиями) и примечании 1 к ст. 201 (злоупотребление полномочиями) УК РФ, а именно: должностных лицах; лицах, занимающих государственные должности Российской Федерации; лицах, занимающих государственные должности субъектов Российской Федерации; государственных служащих и служащих органов местного самоуправления, не относящихся к числу должностных лиц; лицах, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации.
Таким образом, с точки зрения закона важен не столько статус, сколько практические возможности в содействии преступной деятельности сообщества (преступной организации).
Субъективная сторона анализируемого состава преступления характеризуется в иной в форме прямого умысла и определенными целями. Наличие специальной цели обязательно для состава ст. 210 УК РФ. Она заключается в совершении тяжких или особо тяжких преступлений, которые определены ст. 15 УК РФ.
Практическое значение имеет вопрос о пределах ответственности создателей преступного сообщества (преступной организации) или объединения организаторов, руководителей либо иных представителей организованных групп, их руководителей и участников. Согласно ч. 5 ст. 35 УК РФ лицо, создавшее преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее им, подлежит уголовной ответственности за его организацию и руководство им, а также за все совершенные преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом. Другие члены преступного сообщества (преступной организации) должны нести уголовную ответственность как за участие в них (по ст. 210 УК РФ), так и за преступления, которые они готовили или совершали.
Кроме того, под действие ч. 5 ст. 35 УК РФ подпадает лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество либо руководившее им в случаях, предусмотренных ст. 208, 209, 212, 239, 279 УК РФ.
Создание же организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части УК, влечет, согласно ч. 6 ст. 35 УК, уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.
Здесь необходимо иметь в виду, что ответственность по ст. 210 УК РФ в силу повышенной общественной опасности данного состава преступления наступает уже за сам факт организации, руководства или участия в деятельности преступного сообщества (преступной организации). Отсюда совершение в его составе каких-либо преступлений требует самостоятельной юридической квалификации.
Поскольку в настоящее время по данному вопросу Пленум Верховного Суда РФ не дает соответствующих разъяснений, то за основу можно взять положение вышеназванного постановления Пленума, касающееся ст. 209 УК РФ. Согласно п. 13 этого постановления «судам следует иметь в виду, что ст. 209 УК РФ, устанавливающая ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, в связи с чем в этих случаях следует руководствоваться положениями ст. 17 УК РФ, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ».
Таким образом, совершение в составе преступного сообщества каких-либо преступлений должно быть отражено в квалификации по совокупности ст. 210 УК РФ и соответствующих статей Особенной части УК РФ, предусматривающих ответственность за данные преступления.
Рассматриваемый состав преступления — организация преступного сообщества (преступной организации) — следует отграничивать от весьма схожих с ним по объективным и субъективным признакам составов, какими являются организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем и бандитизм, предусмотренные соответственно ст. 208 и 209 УК РФ.
Организация преступного сообщества (преступной организации) отличается от организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем тем, что для последнего необходимо наличие оружия (вооружение). Под вооруженностью принято понимать наличие как огнестрельного, так и холодного оружия, а также иных предметов, предназначенных для поражения живой цели, причинения имущественного вреда, устрашения.
Цель совершения тяжких и особо тяжких преступлений для состава организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем, как, впрочем, какая-либо другая определенная цель, не предусмотрена, однако их совершение не исключается.
Согласно примечанию к ст. 208 УК РФ лицо, добровольно прекратившее участие в незаконном вооруженном формировании и сдавшее оружие, может быть освобождено от уголовной ответственности за данное преступление.
Бандитизм характеризуется целью нападения на граждан или организации. Эти преступления преимущественно относятся к тяжким или особо тяжким. Для состава организации преступного сообщества (преступной организации) обязательна цель совершения тяжких и особо тяжких преступлений, которые могут представлять собой и нападения, и иные действия. Эти признаки, как видно из изложенного, не исключают друг друга. Поэтому только оценка их в совокупности поможет дать правильную квалификацию деяния.
Таким образом, описанные сложности в определении понятия преступного сообщества, столь схожего с понятием организованной группы, в квалификации совершенных в его составе деяний делают очевидной необходимость принципиального разрешения поставленных вопросов на уровне Пленума Верховного Суда РФ или законодательном уровне.
|
