или иные действия, явления, заявления и т.п. Второй источник — средства массовой коммуникации. Они порождают так называемый дух времени — другое понятие, служащее для обозначения тематики общественного мнения, которая сохраняется в течение длительного времени. Этот «дух» влияет на установки и поведение индивида. Формирование общественного мнения происходит благодаря установкам, цель которых особо подчеркивал еще в 1922 г. американский журналист-социолог Липман в своей книге «Общественное мнение». Липман полагал, что каждый человек регулируется, детерминируется через установки, определяющие, что он видит, слышит, как он интерпретирует окружающее, что является важным для личности. Они составляют механизм «селективного восприятия» — понятия, которое широко использовал другой американский исследователь, П. Лазарсфельд.
Средства массовой коммуникации должны обладать публицистическим многообразием, т.е. давать возможность «поведать миру» разные точки зрения и мнения. Э. Ноэль-Нойман отмечает, что в недалеком прошлом в ФРГ и других западных странах телевидение, например, находилось под контролем властей, равно как и другие электронные средства информации. Теперь этот контроль сверху ослаб, но его должны осуществлять сами журналисты.
Если это так, то откуда может возникнуть многообразие в содержании средств массовой коммуникации (СМК)? Так ставит вопрос Ноэль-Нойман и дает на него следующий ответ: причиной этого является разнообразие политических ориентации у представителей журналистского сословия. Но они должны считаться с законоположениями «сверху», которые в ФРГ вообще-то не отменены. Верховный конституционный суд этой страны так определил предназначение средств массовой коммуникации, в частности телевидения: они (СМК) служат для распространения информации, формирования мнений, контроля, а также для развлечения и назидания. При этом все должно осуществляться в легально принятых демократическим населением рамках.
Все вышесказанное составляет как бы предпосылки теории «спирали молчания». Конкретно суть ее заключается в следующем.
В свое время в ФРГ дискутировался вопрос о «восточной политике» канцлера Аденауэра. Тот, кто был убежден в правильности новой восточной политики, чувствовал, что его мнение разделяется всеми. И он выражал его громко, с чувством уверенности и с искренним убеждением в своей правоте не стеснялся высказывать собственные взгляды. Те же, кто отвергали новую восточную политику, чувствовали себя в одиночестве, замыкались и сохраняли молчание. И такое их поведение, по мнению Э. Ноэль-Нойман, приводило к тому, что первые казались сильнее, а вторые — слабее, чем это было на самом деле. Наблюдая за окружающими, одни получали поддержку и начинали еще громче высказывать свое мнение, а другие все больше замыкались и не подавали голоса. И спираль эта все больше закручивалась. Такое положение точнее можно назвать «спиралью молчания». Основанием для молчания являлась боязнь оказаться в изоляции, и эта боязнь выступает как та движущая сила, которая запускает спираль молчания.
С точки зрения спирали молчания Э. Ноэль-Нойман объясняет многие явления общественной жизни. Так, например, общезначимость, гласность, но ее мнению, — это такие состояния, когда индивиды не хотят себя изолировать и терять свое лицо. Если же кто-то выражает иное мнение, чем провозглашенное во всеуслышание и ставшее общезначимым, то гласность, общезначимость выступают в виде позорного столба и служат весьма действенным способом наказания. Отсюда вытекает один очень важный момент в определении общественного мнения: оно не просто морально значимо, не просто определяет поведение, не только объединяет людей в сообщество; оно имеет социальное измерение — его можно безбоязненно высказать гласно перед общественностью, не испытывая страха быть изолированным от сообщества, выглядеть смешным.
Группы или лица, желающие завоевать общественное мнение, должны позаботиться о том, чтобы их позиции, их взгляды были приемлемыми для других людей и не приводили к изоляции. Естественно, что борьба мнений —
это борьба нового со старым, но при этом важно знать, на что нужно ориентироваться, чтобы выиграть в ней, с одной стороны, и не порождать «молчаливого большинства» — с другой. Нельзя заблуждаться в оценке отношения людей к тому или иному мнению на основании слуховых и зрительных впечатлений. Когда какое-то мнение распространится и будет принято большинством, тогда можно ожидать, что оно получит и законодательное закрепление.
Э. Ноэль-Нойман отмечает, что общественное мнение поддерживается правом, но оно может использовать последнее как свой инструмент. Поэтому общественное мнение определяет применение права через тех лиц, которые могут принять решение, поскольку они считаются с ним. Эти лица, как и все, тоже находятся под страхом изоляции и в рамках права выбирают такой способ поведения, который не привел бы их к этой изоляции.
Первое издание своей книги но общественному мнению Ноэль-Нойман назвала «Спираль молчания. Наша социальная кожа». Спрашивается, при чем тут «социальная кожа»?
Сам автор вторую часть заголовка книги объясняет так. Социальная кожа означает, что общественное мнение неотделимо от нас, как и наша естественная кожа. Социальная кожа восприимчива к боли, к внешним воздействиям и обращена наружу, чтобы реагировать на них.Тем самым она тоже напоминает естественную кожу человека. Поэтому, полагает Э. Ноэль-Нойман, мы точно знаем, что такое общественное мнение. Чего мы не знаем, так это того, что общественное мнение охватывает и как бы отграничивает общество, подобно тому как кожа охватывает тело.
Концепция Ноэль-Нойман, бесспорно, оригинальна и весьма неплохо объясняет некоторые явления общественной жизни. Тем не менее она вызвала ряд критических замечаний. Одни критики говорят, что с позиции «спирали молчания» нельзя объяснить факт прихода к власти нацистов. Ведь первоначально они были в меньшинстве, их взгляды шокировали большинство населения. Другие критики приводили иные факты: в немецком обществе Веймарской республики духовный климат определяли правые, а не левые, которые достаточно громко высказывали свои взгляды и имели неплохие стартовые позиции.
Замечания такого рода, возможно, справедливы. Можно даже признать, что концепция «спирали молчания» не является универсальной и не в состоянии объяснить все случаи общественной жизни. Боязнь изоляции следует все же рассматривать как один из моментов в системе причин, обусловливающих формирование общественного мнения, ибо в ряде случаев она выступает как следствие, а не как причина.
Концепция Э. Ноэль-Нойман, однако, заслуживает внимания, поскольку автор по-новому ставит некоторые старые проблемы, связанные с пониманием общественного мнения. В частности, представляется интересной мысль о том, что общественное мнение выполняет функцию интеграции общества и что оно связано с гласностью и демократическими началами в жизни общества.
Все сказанное свидетельствует о том, что проблема общественного мнения является сложной теоретической проблемой, решение которой на Западе еще далеко от завершения.
***
Говоря об интересе к феномену общественного мнения, было бы неправильным ограничиться кратким анализом его изучения на Западе, ничего не сказав о том, как исследовалась эта проблема в России. Сопоставление точек зрения на Западе и в нашей стране сделает представление об исследовании общественного мнения более полным, завершенным. Поэтому ознакомимся с тем, кто и как изучал и изучает общественное мнение у нас.
Проблема общественного мнения не нова для отечественной научной литературы. Она довольно интенсивно разрабатывалась в 20-е годы, хотя общественное мнение рассматривалось авторами скорее как метод, чем как предмет теоретического исследования. Затем на протяжении длительного периода об общественном мнении писали мало, главным образом попутно, в трудах, посвященных иным проблемам.
В середине 50-х годов в связи с возрождением социологии как прикладной отрасли знания проявляется значительный интерес к проблеме общественного мнения как в эмпирическом, так и в теоретическом аспекте. Вы
шел в свет ряд интересных работ: А.К. Уледов. «Общественное мнение советского общества» (5(3), БА, Гру- шин. «Мнение о мире и мир мнений» (1967), БА. Ерзу- нов. «Мнение в системе человеческого познания» (1973), В.К. Падерин. «Общественное мнение в развитом социалистическом обществе» (1980), B.C. Коробейников. «Пирамида мнений (Общественное мнение: природа и функции)» (1981), АА. Возьмитель. «Формирование и изучение общественного мнения» (1987), М.К. Горшков. «Общественное мнение» (1988). Проблемы общественного мнения затрагивались рядом авторов в работах, в заглавиях которых не было слов «общественное мнение» (Н.С. Мансуров и др.).
Если в середине 70-х годов изучением общественного мнения занимались в нашей стране (с той или иной степенью интенсивности) в Институте социологических исследований АН СССР, в Академии общественных наук при ЦК КПСС, в Институте философии АН СССР, на факультете журналистики МГУ, существовал также Институт общественного мнения при газете «Комсомольская правда», то сейчас точное число центров, секторов, лабораторий и институтов общественного мнения трудно даже назвать.
Несмотря на то, что к настоящему времени накоплен известный опыт проведения эмпирического изучения общественного мнения и существует ряд фундаментальных теоретических разработок, тем не менее проблема общественного мнения в целом далека от своего завершения. В частности, помехой этому стала волна эмпирических исследований, зопдажей общественного мнения на потребу политиков и журналистов, которые оттеснили на задний план серьезные теоретические исследования. Однако даже беглый анализ разработок проблем общественного мнения в зарубежной и отечественной литературе показывает, что исследования наших ученых шире и разнообразнее, чем их зарубежных коллег. В первую очередь это касается самого определения «общественное мнение». У отечественных исследователей по данному вопросу идуг споры, и и этом они не отличаются от западных.
А. Уледов, один из первых, кто затронул данную проблему, полагает, что общественное мнение — это факт сознания, который проявляется в деятельности народных
масс. С ним в принципе согласен и Гпушин. который подчеркивает, что общественное мнение является не обычным фактом сознания, а «состоянием массового сознания». Последнее включает в себя отношение (скрытое или явное) различных групп людей к событиям и фактам социальной действительности. И это представление об общественном сознании как «состоянии сознания» или «состоянии массового сознания» нашло своих приверженцев (С. Хитров, В. Житенев и др.).
Однако в отечественной литературе получили распространение и другие определения общественного мнения, не связывающие его с общественным сознанием. Так, в книге «Социология в СССР» общественное мнение определяется как отношение, в которое «вступают люди применительно к тем или иным явлениям, фактам окружающей действительности»*. Д. Чесноков общественное мнение определяет через понятие «оценка», Р. Сафаров — через понятие «оценочное отношение социальных общностей», Д. Потапейко считает, что общественное мнение — это «особого рода моральное надстроечное учреждение», Б. Парыгин относит его к «массовым явлениям групповой психологии», М. Горшков определяет его как систему, составными частями которой являются познавательные, эмоциональные и волевые компоненты. С точки зрения автора настоящей статьи, общественное мнение представляет собой вид общественно-психологических явлений, о чем речь пойдет ниже.
Рассмотрим теперь мнения наших исследователей относительно объекта общественного мнения.
А. Уледов утверждает, что общественное мнение выражает отношение к деятельности, к поведению людей и тем оно отличается от суждений иного вида, которые, например, описывают факты или события. Выдвинув этот тезис, Уледов пытается отграничить объект общественного мнения от содержания других форм общественного сознания, что, как нам кажется, ему не удается сделать, даже используя понятие «состояние сознания».
В отличие от Уледова Б. Грушин заявляет, что объектом общественного мнения могут быть факты, явления объективной действительности, общественного бытия, а
Социология в СССР. Т. 2. М., 1966, с. 469.
также явления субъективного мира — нравственные представления, ценности и т.п. Следовательно, общественное мнение имеет отношение не только к поведению, как полагал Уледов. Как и Уледов, Грушин считает, что общественное мнение предстает перед нами в виде суждений" однако"не во всех суждениях, а в некоторых — за исключением тех, где фиксируются непосредственные восприятия, чувства, научные факты и т.п.
Мысль о том, что общественное мнение выражается в форме суждений, разделяет и М. Горшков. С его точки зрения, мнения являются не чем иным, как субъективной формой отражения объективной реальности. Мнения, которые выражаются в суждениях, порождены общественной ситуацией. Последняя представляет собой совокупность взаимодействующих экономических, политических, социальных, духовно-идеологических и социально- психологических условий жизнедеятельности людей. Они порождают целую иерархию объектов общественного мнения. Сначала возникают мнения как констатация какого-то факта, затем они выражают события; самым сложным объектом общественного мнения являются процессы. Правда, Горшков не определяет точно вводимые им понятия объектов общественного мнения, ограничиваясь только общими соображениями на их счет.
Интересны представления отечественных исследователей относительно субъекта общественного мнения. Вопрос этот ими разработан достаточно детально.
В своей главной работе «Общественное мнение советского общества» А. Уледов полагает, что общественное мнение создается общностями и организациями, которые он ставит в зависимость от классов общества, заинтересованных в общественном прогрессе. В итоге автор приходит к заключению, что общественное мнение есть мнение большинства и выражается оно общественностью, которую он склонен отождествлять с государственностью*.
Пять лег спустя после выхода в свет работы Уледова Б. Грушин издал свою книгу «Мнения о мире и мир мнений». Говоря в ней о субъекте общественного мнения, он
См.: Уледов А. К. Общественное мнение советского общества. М.,
1463, с. 72, 74, 79.
не пишет о классах, а делает акцент на общественности. Поскольку общественность не существует без индивидов, то, стало быть, мнение индивида входит в состав общественного мнения2*. Следовательно, в обществе существует плюрализм общественного мнения. Чтобы избежать статистического представления об общественном мнении, Грушин вводит понятие «социальный организм», который и есть настоящий субъект общественного мнения. Всего в обществе он насчитав двенадцать «социальных организмов» (или «вселенных», по его терминологии), так что в общественной жизни существует целая пирамида мнений.
Свою точку зрения относительно субъекта общественного мнения предлагает М. Горшков. Он полагает, что общественное мнение возникает в производственной деятельности, в которой большую роль играют «лидеры» мнений. Число их в ходе истории расширялось, так что в настоящее время субъектом общественного мнения выступают широкие круги трудящихся, объединенные в государственные, общественно-политические, научно-технические, художественные, молодежные и другие организации и объединения3**. Общественное мнение поэтому является народным и выражает интересы большинства, хотя и не всегда бывает истинным.
Наряду с понятием «субъект общественного мнения» Горшков употребляет в своей работе также понятие «выразитель общественного мнения», полагая, что существует возможность формирования мирового (вселенского) общественного мнения.
Таким образом, отечественные исследователи общественного мнения, посвятившие этой проблеме отдельные монографии, в общем относили изучаемое ими явление к сфере сознания. Однако в ряде публикаций высказаны и другие суждения относительно того, что такое общественное мнение. Так, например, автор настоящей статьи в течение многих лет развивает концепцию, согласно которой общественное мнение относится не к сфере общественного сознания, а к общественно-психологическим
* См.: Грушин Б. А. Мнение о мире и мир мнений. М., 1967, с. 168.
** См.: Го р in к о в М. К. Общественное мнение. М., 1988, с. 196, 186, 372.
явлениям. Что такое общественно-психологические явления (ОПЯ)?
Прежде всего отметим, что они суть сложный продукт, возникающий в общественной жизни двумя путями. В нервом случае ОПЯ представляют собой статистические (совпадающие) явления, возникающие у значительного числа членов общества в силу одинаковых условий бытия. Так, например, сообщение о возможном столкновении Земли с пролетающим мимо астероидом породит у большинства людей одинаковые чувства, мысли, желания, страхи и т.п. Для возникновения этого комплекса психологических явлений не требуется общения людей друг с другом — достаточно прослушать одно сообщение о надвигающейся опасности.
Но возможен и другой путь возникновения ОПЯ. В средствах массовой коммуникации, в личном общении обсуждается какая-то проблема. В результате обмена мнениями вырабатывается общая точка зрения, одинаковое к ней отношение. Это «общее» — продукт коммуникативного процесса; оно не могло возникнуть у каждого человека в отдельности.
Первый тип ОПЯ можно назвать совпадающим, или статистическим, второй — вырабатываемым. Таким образом, бывают совпадающее и вырабатываемое общественное мнение. Ни один из упомянутых выше авторов такого различия между двумя типами общественного мнения не делал.
Возникнув (разным путем), ОПЯ получают словесно- понятийное выражение, к которому примешиваются эмоционально-чувственные элементы, и приобретают относительно самостоятельное существование. Благодаря тому что их записывают па бумаге, печатают в прессе, мы можем судить об общественном мнении, которое было реальным фактом в прошлом.
ОПЯ возникают закономерно. Они выражают что-то общее, что имеется у членов общества. Это «общее» не просто выражает мнения, чувства, желания людей. Оно обладает одной важной особенностью, а именно воздействует на каждого члена общества в отдельности, заставляя его подчиниться «общему», поступать не так, как отдельная личность желала бы, а так, как это предписывают ОПЯ. В западной социологической литературе в этом случае гово
рят о «социальном контроле». Но это не просто «контроль», это и строгое предписание, как следует поступать и даже думать. К тем же, кто проявляет самоволие и действует вопреки общественному мнению, окружающие применяют «санкции»: уговоры, призывы, угрозы вплоть до силового давления.
Таким образом, общественное мнение характеризуют четыре стадии. Первая отличается у разных типов общественного мнения: у совпадающего это будет реагирование на внешние условия, которые действуют на всех членов общества одинаково; у вырабатываемых — общение членов общества друг с другом и формирование общего, коллективного мнения, отношения, понимания событий и т.п. Остальные три стадии у обоих типов общественного мнения одинаковы: на второй стадии общественное мнение получает словесно-понятийное оформление; на третьей оно по принципу обратной связи оказывает сильное воздействие на каждую личность; на четвертой — получает поддержку со стороны членов общества, не допускающих отхода оттого, что санкционируется общественным мнением. Отсюда следует, что главная роль общественного мнения в обществе — это поддержание единства, целостности своего субъекта. Ни о каких познавательных целях здесь не может быть и речи. Общественное мнение возникает не для целей познания, а для регулирования общественных отношений.
Изложенное выше понимание общественного мнения требует по-новому осветить вопрос о его субъекте. Им не может быть народ, так как понятие «народ» охватывает разные классы, общности, слои населения. Между отдельными составными частями, образующими «народ», может не быть общения.
Субъектом общественного мнения не может быть группа, или социальная группа, потому что она — понятие статистическое: это люди, имеющие одинаковые признаки, но не обязательно находящиеся вместе и общающиеся друг с другом. Социальные группы могут быть малочисленными, их интересы могут не совпадать, поэтому мнение группы является лишь групповым, а не общественным.
Б. Грушин субъектом общественного мнения называл «вселенные», куда входят совершенно разные по своей
природе социальные феномены: и классы, и группы, и прослойки. У каждого из перечисленных выше феноменов может возникнуть свое мнение, но в силу их разнохарактерности такое мнение не может быть общественным. На том же основании нам представляется неверным и мнение М. Горшкова, который в один ряд ставит и индивидуальное, и коллективное, и групповое, и межрегиональное общественное мнение.
Повторим еще раз. Общественное мнение возникает из общения личностей или в том случае, если они находятся в одинаковых условиях и испытывают одинаковые воздействия. Это значит, что эти личности не случайно и не на короткое время оказались вместе, что у них есть что- то их объединяющее, общее — общие интересы, потребности, идеалы и т.п.
Субъектом общественного мнения могут быть устойчивые структурные элементы общества, каковыми в первую очередь являются общности. В настоящее время установившимися общностями являются: гражданская общность (государственно оформленное объединение людей), внутри нее — национально-этнические общности, которые охватывают территориальные общности. Последние предполагают наличие профессионально-производственных и семейно-бытовых общностей людей. В итоге получается пять форм общностей, которые могут перекрываться общественными организациями как вторичным субъектом общественного мнения.
Каждая общность требует социального механизма поддержания своей целостности; ими являются ОПЯ, в частности мнения. Они будут разными в разных общностях; вырабатываемые мнения имеют свою специфику. Общественное мнение гражданского общества возникает в результате общения членов этой общности с помощью средств массовой коммуникации, а мнение семейной общности возникает в процессе личного общения. Первое из указанных выше мнений выражается письменно, второе — устно. Поэтому в общественной жизни существует плюрализм мнений, по в упорядоченной форме. Плюрализм следует понимать не как параллельность, не как хаос, а как соподчиненную упорядоченность.
Привязка ОПЯ, в том числе и общественного мнения, к общностям (и общественным организациям) дает воз
можность несколько по-новому подойти и к объекту общественного мнения. Он находится в прямой зависимости от субъекта в том смысле, что содержание общественного мнения гражданского общества будет более широким, общезначимым, чем мнение семейно-бытовой общности, которое отличается ситуативностью, конкретностью, кратковременностью и т.п. Гносеологически же, естественно, мнения зависят от условий социального бытия, в которых находятся общности, но вместе с тем они касаются и внутренней жизни общностей, взаимоотношений между отдельными группировками внутри общностей.
Такова вкратце еще одна точка зрения на проблему общественного мнения. Завершая ее рассмотрение, следует указать, что, кроме функции социального контроля за поведением отдельных членов общностей (организаций), общественное мнение, как и другие ОПЯ, играет большую воспитательную роль. Все ОПЯ являются важнейшими инструментами социализации личности. На этот момент не обращается внимания в работах других авторов.
И последнее. В книге Э. Ноэль-Нойман впервые в литературе на эту тему выдвинут тезис о том, что общественное мнение — это мнение, которое личность не боится высказать гласно, вслух, потому что оно разделяется и другими людьми. Мнения, которые не разделяются большинством, могут привести к изоляции, порождают боязнь одиночества. Боязнь одиночества, согласно Э. Ноэль- Нойман, — важный фактор в формировании и функционировании общественного мнения. Нам представляется, что Ноэль-Нойман, говоря о «синдроме одиночества», в сущности, затронула проблему санкций как инструмента воздействия общности на отдельных ее членов в случае, если они не будут прислушиваться к требованиями общественного мнения. Следовательно, между утверждением, что в общностях существует практика санкций, и мыслью о «синдроме одиночества» нет разногласия; оба положения дополняют друг друга. Различие же состоит в следующем. Санкции — это действия, которые используются, когда уже совершен отход от требований общественного мнения, а боязнь одиночества — это состояние личности, которое предохраняет ее от вступления в конфликт с ним.
Таким образом, общественное мнение — это та реальность, вне которой нет ни существования, ни развития общества, состоящего из общностей, общественных организаций; вне которой не может осуществляться процесс социализации личности, ее воспитание и формирование. Разные исследователи общественного мнения подходят к этому социальному феномену с разных точек зрения, традиционно развивая различные его аспекты. Это вполне правомерно. Ознакомление с тем, как разрабатывается проблема общественного мнения в других странах, будет способствовать выработке общепризнанного представления об общественном мнении и ознаменует еще одно достижение в процессе познания истины.
Доктор философских наук, профессор
Н. Мансуров
Предисловие к русскому изданию
В начале лета 1983 г. меня пригласили в Институт социологии Академии наук СССР выступить с докладом об опросах и формировании общественного мнения. Как-то раз мы обедали в большом, похожем на пивной зал ресторане. Народу было много, и я спросила своего соседа: «Сколько людей здесь говорит о политике?» «О политике, — ответил мой собеседник, — не говорит никто».
Что в таких обстоятельствах может быть общественным мнением? Может ли вообще существовать общественное мнение, если никто не говорит о политике? Конечно, представление, что в тоталитарных государствах пег общественного мнения, получило широкое распространение. Но это ошибка, следствие ужасного заблуждения, существующего относительно данного понятия еще со времен Просвещения.«Общественным мнением» называют самые разнообразные явления: заявления правительства или средств массовой информации, результаты опросов, мнение большинства. Но и это все неправильно! Ни одно из перечисленных определений нельзя назвать полным или исчерпывающим, отражающим собственно общественное мнение, как его понимали уже древние греки и римляне. Совершенней четко это проявляется в выражении «неписаные законы» — речь идет о более чем часто выражаемом мнении. Речь идет о силах, которые в исключительном случае определяют поведение индивида, как будто он зависит от них и согласен с ними, хотя, как правило, не осознает этого. Одно лишь мнение большинства не оказывает такого давления, и заявления правительства — тоже. Только моральная «нагрузка» темы может вы
звать страх перед изоляцией и тем самым высвободить силы, от которых зависит и индивид, и всякое правительство, даже диктаторское.
Однако как в действительности общественное мнение функционирует в условиях диктатуры, наукой пока не исследовано. Цель моей книги «Общественное мнение. Открытие спирали молчания» — стимулировать такие исследования, особенно в странах, имеющих опыт диктатуры. В Германии мы сейчас начали такое исследование. При этом мы можем опереться на ранее недоступные нам материалы службы безопасности за 1939—1943 гг. — времена господства национал-социалистов*. Этим исследованиям следовало бы придать международный импульс, поэтому я рада, что в 1995 г. выйдет испанский перевод книги «Спираль молчания». Испанцы в этом столетии пережили резкие смены авторитарных и демократических режимов. И я очень рада, что в 1996 г. появится также русское издание книги под общей редакцией профессора Н.С. Мансурова, который много сил приложил для того, чтобы идеи «Спирали молчания» стали доступны также и русскому читателю.
Каждый политолог, занимающийся тоталитарными формами правления, хорошо знает, сколь справедливы слова Дэвида Юма, утверждавшего, что самый тиранический режим опирается на поддержку общественного мнения. Из-за границы или с позиций диссидента лучше видится, что диктатура подключает силовые средства государства, чтобы принудить людей к покорности. Любое правительство такого рода использует абсолютно все: деньги, исчисляемые огромными суммами, общественные организации, искусство, риторику, психологию, — чтобы привлечь население на свою сторону и заручиться его поддержкой. Организацией и концентрацией этих средств и сил в нашем столетии часто занимаются крупные пропагандистские министерства, которые, используя знание массовой психологии и теории коммуникации, регулируют влияние общественного мнения на общественность.
* См.: W i г 1 М. Die offentlische Meinung unter dem NS-Regime. Diss. Mainz, 1990.
Там, где поддержка со стороны индивида вызывает опасения, включаются средства насилия, чтобы запугиванием и угрозами принудить людей к конформизму. Но большинство населения не думает об этом, потому что благодаря многообразию средств массовой информации оно убеждено в благородстве целей правительства и в его способности их осуществить и потому добровольно поддерживает его, отстраняясь от диссидентов, которые — как ему кажется — хотят помешать продвижению к великому счастливому будущему. Лишь во времена кризисов, непреодолимых трудностей люди начинают сомневаться. Поскольку управляемые средства массовой информации и запрет на оппозицию не обеспечивают свободного общественного проявления таких сомнений, индивид во многом полагается на чрезвычайно «чувствительное» наблюдение за окружением, чтобы оценить, каково настроение населения, как в действительности думают другие. Одновременно с этим он пользуется чрезвычайно осторожными, трудно расшифровываемыми сигналами, чтобы дать понять другим людям о собственном мнении.
В своей диссертации «Общественное мнение при нацистском режиме» Манфред Вирль установил, что немцы воспринимали как сигнал в последние годы войны: сколько людей не носило больше партийный значок, сколько людей перестало пользоваться официальной формулой приветствия «хайль Гитлер» (в «Спирали молчания» такие феномены описываются под названием «квазистатистическое наблюдение»). Службы безопасности справедливо расценивали как признак угрозы режиму то, что незнакомые люди заговаривали друг с другом, что все меньше люди боялись доносов в связи со своими высказываниями. Наступила пора политических анекдотов. В 1943 г., после поражения под Сталинградом, министр пропаганды Йозеф Геббельс устроил в берлинском Дворце спорта грандиозное представление, чтобы продемонстрировать, что дух нации не сломлен. На это мероприятие были приглашены самые верные, самые надежные члены партии. В своей речи Геббельс произнес знаменитые слова: «Вы хотите тотальной войны?» — и толпа взревела в ответ: «Да, мы хотим тотальной войны!»
Во всем мире и сейчас этот митинг считается знаком признания и безоговорочной поддержки населением Германии гитлеровского режима. Но это не так. В то время в Германии был популярен анекдот: «Какое здание самое большое в мире?» Ответ: «Дворец спорта в Берлине, так как он вмещает весь немецкий народ». Политический анекдот обнажает влияние общественного мнения, скрытое диктатурой. Речь Геббельса во Дворце спорта была искусно организованным представлением. Неудивительно, что она до сих пор вводит в заблуждение мировую общественность. Однако в 1943 г. немцев уже нельзя было обмануть: несмотря ни на что, они воспринимали действительное общественное мнение, но не через управляемые средства массовой информации, а — наряду с прочим — через анекдоты, рассказываемые шепотом.
Люди, у которых государство, узурпировав всю общественную сферу, украло общественные способы выражения своего мнения и своих впечатлений, «общественный глаз» и «публичное ухо», как говорили в Англии еще в конце XVIII в., до предела отшлифовывают свои способности восприятия того, что думают другие.
Мы стоим перед исследовательской целиной — изучить функционирование общественного мнения в условиях диктатуры. То, что в Германии с 60-х годов называется «преодолением прошлого», проходит болезненно и не всегда правильно еще и потому, что человек и сегодня не может адекватно воспринимать самого себя и руководство общественным мнением со стороны тоталитарного правительства, в чем последнее весьма преуспело. Наука до сих пор не смогла помочь людям осознать то, что они пережили вусловиях диктатуры. Одни лишь опросы еще ничего не объясняют; нужна теория, которая объяснила бы процессы формирования общественного мнения и получила бы подтверждение в эмпирических социальных исследованиях. Такова цель разработки теории «спирали молчания».
|
