Д.Ю. Яковлев
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ СУДЕБНО-БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ
Подробный анализ существующей литературы по различным аспектам назначения и производства судебно-биологических экспертиз показывает, что следственные и судебные работники обычно понимают под объектами указанного класса экспертных исследований производные человеческого организма – кровь, волосы, пот, слюну, сперму, запах и т. п. [3].
Подобная практика складывается как в силу недостаточной методологической проработанности обсуждаемой проблемы, так и недостаточного внимания правоприменителей к возможностям судебно-биологических экспертиз.
При наличии современных возможностей исследования объектов биологического происхождения нерешенными являются методологические вопросы судебно-биологических экспертиз, как класса экспертных исследований [14, С. 18]. В первую очередь, не решены концептуальные вопросы, касающиеся определения объекта, предмета и методов судебно-биологических экспертиз и исследований. Определение указанных понятий возможно только через определение аналогичных понятий в рамках общей теории судебных экспертиз.
Так, небезынтересной, на наш взгляд, выглядит попытка толкования понятия «объекта судебно-экспертного исследования» на различных уровнях, среди которых можно выделить: формально-правовой, общеэкспертный и частноэкспертный. Такой подход укладывается в общие современные научные тенденции и строится на основе дифференциации научного знания. Разумеется, чтобы подход не был метафизическим, необходимо исследование всех выявленных признаков исследуемого объекта в их последующем диалектическом единстве.
На формально-правовом уровне объект экспертного исследования определяется действующими нормативно-правовыми актами. Так, Федеральный закон от 31. 05. 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» определяет в качестве объектов экспертного исследования «вещественные доказательства, документы, предметы и их части, образцы для сравнительного исследования, а также материалы дела, по которому проводится судебная экспертиза. Исследования проводятся также в отношении живых лиц». Очевидно, что законодатель, с одной стороны, пытается определить полный перечень объектов, потенциально попадающих в сферу экспертного исследования, с другой прослеживается попытка установить некоторые пространственные границы, позволяющие отграничить объекты судебной экспертизы от иных объектов материального мира.
На общеэкспертном уровне отсутствует единый подход к определению понятия «объект экспертного исследования».
Так Н. А. Селиванов определяет объекты судебной экспертизы как «источники сведений (носители информации), изучаемые экспертом и используемые им для дачи заключения» [12, С. 40]. По мнению Ю. К. Орлова, «объектом экспертизы являются те источники сведений об устанавливаемых фактах, те носители информации, которые подвергаются экспертному исследованию и посредством которых эксперт познает обстоятельства, входящие в предмет экспертизы» [11, С. 12].
«Объекты экспертизы, – по мнению А. Р. Шляхова, – это носители информации о фактах и событиях, источники фактических данных, полученных путем применения специальных познаний» [13, С. 16].
Д. Я. Мирский и М. Н. Ростов рассматривают объект как «материальный либо материализованный источник информации» [9, С. 27].
В. Д. Арсеньев высказывает альтернативную точку зрения, указывая, что основным объектом экспертизы являются «те реально существующие (или существовавшие в прошлом) явления, на установление которых объективно направлена экспертиза», отмечая также, что «в отдельных случаях материальные носители информации могут выступать в качестве объектов экспертизы», в случае исследования соответствующего предмета и его признаков (например, нож) «но не устанавливаются какие-либо обстоятельства, относящиеся к прошлому» [4, С. 8].
Эту позицию разделяют Ю. Л. Метелица и С. Н. Шишков. В обоснование собственной позиции они указывают: «Расширение круга объектов судебной экспертизы за счет включения в их число событий, фактов (в частности, обстоятельств прошлого) ведет к интенсивному «разрастанию» тех фрагментов реальности, которые приходится относить к объектам экспертного познания» [8, С. 46]. Иллюстрируя собственные выводы, авторы обращаются к судебно-психиатрической экспертизе, указывая, что объектами исследования в данном случае выступают «протокол допроса свидетеля, показания, содержащиеся в протоколе, обвиняемый, психическое состояние которого подлежит установлению, или сам факт оставления обвиняемым школы» [8, С.46]. В результате Ю. Л. Метелица и С. Н. Шишков пришли к любопытным выводам: «Представляется, что к числу объектов судебно-психиатрической экспертизы в широком смысле следует отнести все отмеченные фрагменты реальной действительности, ибо все они «противостоят» эксперту в его познавательной деятельности» [8, С. 46].
В 2001 году Р. С. Белкин на основе анализа и обобщения существующих определений пришел к выводу о том, что «объектами судебной экспертизы могут быть материальные образования (материальные объекты) и процессы. К первым относятся предметы (вещественные доказательства, образцы и их комплексы), документы, люди, животные трупы, транспортные средства». Ко вторым – различные процессы (явления, события, действия)» [6].
Этих же позиций придерживается и Т. В. Аверьянова [1, С. 208].
Таким образом, на основании анализа вышеприведенных определений можно заключить, что объект экспертного исследования – это материальный или идеальный объект окружающей среды, содержащий информацию о событиях прошлого, необходимую и достаточную для решения экспертной задачи.
Вопросами разработки понятия «объекты судебно-биологической экспертизы» в теории криминалистики и судебной экспертизы занимались многие исследователи: И.Т. Фролов, (1968), Н.С. Бокариус (1970), В.Я. Колдин (1969), М.Я, Сегай (1966), А.Р. Шляхов (1980), М.Л. Мамотюк (1985), А.И. Винберг и многие другие [7]. Анализ этих работ показывает отсутствие принципиальных разногласий по указанному вопросу, однако само понятие «объекта» трактуется неоднозначно.
Определяя объект судебно-биологической экспертизы, следует обратить внимание на то, что последний обладает некоторыми специфическими признаками, присущими только объектам живой природы. Это, прежде всего, его принадлежность к тому или иному царству живой природы: растений или животных и безусловная функциональная связь с иными объектами живой и неживой природы. Объект биологического происхождения не может существовать изолированно, сам по себе. Он обязательно связан метаболическими, морфологическими, функциональными процессами с иными объектами окружающего мира. Так растение не может существовать без солнца, воды, минеральных элементов, животное – без воды и пищи, животного сообщества. Следовательно, объект биологического происхождения приобретает признаки, в которых отражены результаты указанного взаимодействия. Редкий объект биологического происхождения, изолированный из окружающей среды обладает относительной устойчивостью. Эти объекты в значительной степени подвержены деструкции и за короткий промежуток времени утрачивают присущие им признаки.
Так, А. Г. Иванов под объектами судебно-биологической экспертизы понимает «любой объект, любую часть объекта живой природы, ботанического, зоологического или энтомологического происхождения, несущего информацию о расследуемом преступлении» [5]. При этом к объектам судебно-биологической экспертизы он относит «совокупность организмов живых существ; составляющих: биосферу; природные органические соединения, состоящие в основном из мертвых и омертвленных частей и остатков живой природы; объекты синтетического: (производственного) происхождения: синтетические красители, полимеры, искусственное жидкое: топливо; некоторые витамины, гормоны, ферменты, и др.» [5, С. 67].
Объект биологического происхождения, по нашему мнению, - объект органической природы (биосферы). Это, во-первых, совокупность организмов живых существ, составляющих биосферу, К ним можно отнести как объекты растительного мира (флора), так и животного (фауна). При этом, в данном случае речь идет и об омертвелых частях и остатках объектов живой природы, которые являются конечным продуктом жизнедеятельности, этапом существования живого организма, во-вторых, объект нематериального мира, нашедший выражение в различных функциональных процессах, протекающих в биосфере (геоботанические сукцессии и синузии, исследуемые экспертом – лесопатологом, цикл Кребса, изучаемый экспертом – биохимиком, этапы и стадии умирания, попадающие в сферу исследования судебно – медицинского эксперта).
Ряд авторов относят организм человека к числу особых биологических объектов, мотивируя свою точку зрения тем, что, с одной стороны, человек - венец природы, вершина мироздания; с другой – бурное развитие анатомии, физиологии, психологии и ряда других наук привело к тому, что организм человека на сегодняшний день – наиболее полно изученный объект живой природы [2]. С такой точкой зрения нельзя согласиться, поскольку в ходе эволюционного развития организм человека не приобрел каких–либо отличных от прочих животных организмов свойств. И исследование организма человека биологическими методами принципиально не отличается от исследования организма животного.
Вместе с тем, отнесение к числу биологических объектов синтетических соединений углерода с различными химическими веществами также по нашему мнению не допустимо. Это связано с тем, что подобные соединения синтезируются не в клеточных структурах живого, а образуются в результате химического (биохимического) синтеза extra corpus. Следовательно, должны изучаться с привлечением методологического аппарата физики, химии, геологии и ряда смежных наук.
Таким образом, можно постулировать, что под объектом судебно-биологического исследования можно понимать объект (материальный или нематериальный) живой природы животного и растительного происхождения, несущего информацию о юридическом факте.
Очевидно, что в представленном определении усматривается ряд признаков: во-первых, обладая высокой степенью общности, предложенная дефиниция тем не менее раскрывает специфику объекта судебно-биологической экспертизы, исследование которого ограничено возможностями биологии как раздела науки, во вторых, при таком описании объекта очевидна реальная возможность его изучения, так как сам факт существования события, послужившего поводом к назначению и проведению исследования не конкретизируются, что обеспечивает максимальный охват ситуаций, обусловливающих востребованность судебно-биологических исследований.
Список использованных источников
Аверьянова, Т. В. Судебная экспертиза. Курс общей теории. – М. Норма, 2007. – 480 с.
Аистов, И. А. Использование следов биологического происхождения при расследовании преступлений : дисс. … канд. юрид. наук. – Саратов, 2000.
Аполинская, Н. В. Биологические объекты человека в гражданском праве России : дисс. … канд. юрид. наук. – Иркутск, 2009.
Аресеньев, В. Д. Соотношение понятий предмета и объекта теории судебной экспертизы / В. Д. Арсеньев // Проблемы теории судебной экспертизы : сборник научных трудов– М., 1980. – Вып.44.
Иванов, А. Г. Установление временных связей при исследовании объектов биологического происхождения : дисс. … канд. юрид. наук. / А.Г. Иванов. - М, 2003.
Курс криминалистики : в 3 т. / Белкин, Р.С. – М. : Юристъ, 2001. – Т.2 – 313 с.
Майорова, Е. И. Проблемы судебно–биологической экспертизы. – М. : РФЦСЭ, 1996. – 266 с.
Метелица, Ю. Л. Объекты судебно–психиатрической экспертизы / Ю. Л. Метелица, С. Н. Шишков // Современное состояние и перспективы развития новых видов судебной экспертизы : сборник научных трудов – М., 1987. – С. 45-66.
Мирский, Д. Я. Понятие объекта судебной экспертизы // Актуальные проблемы теории судебной экспертизы / Д. Я. Мирский, М. Н. Ростов // Сборник научных трудов ВНИИСЭ. – М., 1984. – С. 25-37.
О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации : федер. закон от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ : ред. От 25.11.2013 // Собр. законодательства Российской Федерации. 2001.№ 23. Ст. 2291.
Орлов, Ю. К. Объекты экспертного исследования // Труды ВНИИСЭ. – М., 1974. – Вып.8 – С. 11–16.
Селиванов, Н. А. Понятие и виды криминалистической экспертизы / Н. А Селиванов // Современные проблемы судебной экспертизы и пути повышения эффективности деятельности судебно-экспертных учреждений в борьбе с преступностью : тезисы респ. научн. конференции – Киев, 1983. – С. 39–43.
Шляхов, А. Р. Предмет и система криминалистической экспертизы // Труды ВНИИСЭ. – М., 1971. – Вып.3. – С.16 – 19.
Яковлев, Д.Ю. Влияние современных особенностей процесса интеграции научного знания на развитие криминалистики и биологии / Д. Ю. Яковлев // Рос. следователь. – 2015. – № 2. – С. 16 – 19.
К. В. Ярмак
О НЕКОТОРЫХ ПРОБЕЛАХ В НОРМАТИВНОМ
РЕГУЛИРОВАНИИ ЭКСПЕРТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Нормативное регулирование судебно-экспертной деятельности – важный элемент её целостной системы. Правовой институт судебной экспертизы является комплексным межотраслевым институтом, объединяющим в различных видах процессуальных отраслей права ряд сходных нормативных положений, призванных регулировать общественные отношения, которые возникают по поводу назначения и производства экспертизы и получения по ее результатам заключения [5, с. 23].
В последние годы нормативное регулирование судебно-экспертной деятельности подверглось значительному изменению и совершенствованию. Однако, не смотря на предпринимаемые усилия в нормотворческой деятельности в сфере регулирования экспертно-криминалистической деятельности, по-прежнему наблюдается определённый дефицит правовых норм, направленных на урегулирование тех или иных спорных аспектов.
Уже не первый год экспертное сообщество ждёт принятие федерального закона «О судебной экспертной деятельности», который либо придёт на смену либо станет гармоничным дополнением к уже действующему федеральному закону от 5 апреля 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Вопросы, посвященные данной проблематике поднимаются постоянно на научных и методических форумах различного уровня и снова останавливаться на них подробно мы не будем. Отметим лишь, что указанный Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве. Вместе с тем, производство судебной экспертизы с учетом особенностей отдельных видов судопроизводства регулируется соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации [1].
При этом даже поверхностный сравнительный анализ некоторых норм процессуальных кодексов, таких как Уголовно-процессуальный, Гражданский процессуальный, Арбитражный процессуальный и Кодекс административного производства, а также норм вышеуказанного Федерального закона, определяющих правовой статус судебного эксперта, показывает на существенную их несогласованность и порой даже противоречие друг другу. Налицо наличие ряда проблем судебно-экспертного обеспечения различных отраслей судопроизводства, проявляемых в свете рассмотрения судебной экспертологии. В контексте постановки современных задач по унификации законодательства о судебно-экспертной деятельности ученые рассматривают и проблемы судебно-экспертных компетенций, регламентации назначения дополнительных, комиссионных и комплексных экспертиз. [3, 6, 7].
Рассмотрению актуальных проблем совершенствования законодательства о судебно-экспертной деятельности, в том числе проблемам процессуального статуса эксперта, проблемам негосударственных судебно-экспертных учреждений и регламентации их деятельности в федеральном законодательстве в последнее время посвящается достаточное количество работ [4].
Мы же в данной работе остановимся более подробно на нормативных актах, регламентирующих некоторые более узкие направления экспертной деятельности. Так в феврале 2016 года в МВД России издан приказ, утверждающий Порядок функционирования криминалистических коллекций оружия патронов в экспертно-криминалистических подразделения органов внутренних дел Российской Федерации. [2] Данный Порядок явился долгожданным решением насущной проблемы организации и ведения коллекций оружия и патронов.
Предполагается, что формирование и пополнение Коллекции должно осуществляться за счет получения оружия и патронов, приобретенных на средства федерального бюджета, передачи оружия и патронов, состоящих на вооружении МВД России, или снятых с вооружения, а также из государственных военизированных организаций, юридическими лицами и гражданами. Кроме того в Коллекцию может быть передано оружие и патроны из числа изъятых, найденных и добровольно сданных, предназначенных для уничтожения или реализации, а также признанных вещественными доказательствами по уголовным делам, после окончания производства по ним.
Порядок регламентирует использование Коллекций в различных целях. Так они могут применяться для решения вопросов, поставленных перед экспертом при производстве баллистических экспертиз и других экспертных исследований, в рамках раскрытия и расследования преступлений, а также при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Также указанные коллекции будут полезны для ведения федеральных и региональных баллистических учетов.
Приказ предусматривает целый ряд задач, решаемых в направлении проведения научно-исследовательских работ в области изучения оружия и следов его применения, а также напрямую предусматривает цели профессионального обучения сотрудников и повышения квалификации кадров и осуществления стажировок экспертов и во время учебно-методических занятий с работниками правоохранительных органов. Последнее наиболее актуально для образовательных организаций МВД России, осуществляющих подготовку экспертов-баллистов по специальности «Судебная экспертиза» по программам специалитета, а также повышение квалификации и переподготовку экспертов по линии ФПК.
В Московском университете МВД России имени В.Я. Кикотя подобная подготовка осуществляется уже 15 лет, и накоплен богатый опыт в этом направлении. Широкий спектр различных моделей и образцов имеющегося оружия используется в рамках изучения дисциплины «Судебная баллистика и судебно-баллистическая экспертиза». Конструкция данных образцов уникальна и необходима для получения знаний о конструктивных особенностях, принципах работы автоматики, механизмов запирания и т.п., и по сути служит формированию практических умений и навыков по исследованию материальной части огнестрельного оружия.
Фактически до последнего момента существовала проблема использования подобного оружия, так как оружие, используемое в качестве объектов судебно-баллистической экспертизы по программе подготовки экспертов-баллистов, согласно распоряжению Правительства Российской Федерации от 05 мая 2012 года № 737-р не входит в «Перечень видов огнестрельного оружия, патронов к нему, боеприпасов и специальных средств, стоящих на вооружении органов внутренних дел Российской Федерации», а следовательно является сверхтабельным и подлежит списанию и уничтожению.
Совершенно понятно, что в случае изъятия образцов сверхтабельного оружия из учебного процесса подготовка экспертов-баллистов не может быть реализована в полном объёме, предусмотренном примерной образовательной программой.
Но возвращаясь к обозначенному нами выше Порядку функционирования коллекций оружия и патронов, становится очевидным, что указанные коллекции будут тем самым инструментом решения описанной проблемы.
Однако при первом же рассмотрении данного нормативного акта нас ожидает один, но очень существенный «подводный камень»: Порядок функционирования коллекций оружия и патронов определяет требования к формированию (пополнению) и использованию криминалистических коллекций оружия и патронов только (!) федеральным государственным казенным учреждением «Экспертно-криминалистический центр Министерства внутренних дел Российской Федерации» и экспертно-криминалистическими подразделениями территориальных органов МВД России.
Как мы видим, не смотря на преследование заявленных дидактических целей в Порядке, образовательные организации в перечне субъектов ведения коллекции отсутствуют.
Причина сложившейся ситуации видится нам в накопившемся объёме противоречий и отсутствии взаимодействия между ЭКЦ МВД России и образовательными организациями по вопросам подготовки кадров и повышения квалификации. Считаем необходимым сосредоточить максимум усилий обеих сторон на ликвидации указанных пробелов в деятельности подразделений. Отсутствие полноценного взаимодействия будет присутствовать до тех пор, пока образовательная организация и экспертные подразделения будут подчинены различным департаментам, а порой даже иметь различную подведомственность.
Одним из выходов из сложившейся ситуации представляется реформационный подход, предполагающий выделение единой экспертной службы, по которому пошли уже целый ряд стран постсоветского пространства, такие как Белоруссия, Казахстан, Армения.
Различные концепции реформирования судебно-экспертной сферы и оптимизации деятельности системы государственных экспертных учреждений стали обсуждаться еще в 1992 году. Исторически сложившаяся в советское время система судебно-экспертных учреждений и организация их деятельности себя исчерпали и перестали в полной мере отвечать возрастающим потребностям правоохранительной системы. Существенные практические неудобства вызывает и разрозненность экспертных учреждений различных министерств и ведомств. Вместе с тем реформирование должно происходить предельно взвешенно с учетом интересов всех сторон.
К примеру в Белоруссии при проведении подобной реформы Во главу угла был поставлен особый процессуальный статус эксперта и значение его заключения для установления истины по уголовным, административным, гражданским и экономическим делам. Принятию окончательного решения предшествовало масштабное обсуждение на всех уровнях, с участием всех заинтересованных. Проводился углубленный анализ нормативной правовой базы, экономической целесообразности и возможности сохранения стабильной социальной ситуации. Сквозь призму применимости к отечественной системе изучался и анализировался опыт зарубежных государств по реформированию национальных экспертных учреждений [8].
Список литературных источников
1. Федеральный закон от 5 апреля 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
2. Приказ МВД России от 4 февраля 2016 г. № 53 «О Порядке функционирования криминалистических коллекций оружия патронов в экспертно-криминалистических подразделения органов внутренних дел Российской Федерации»
3. Россинская Е.Р. Судебные экспертизы в гражданском и арбитражном процессе в контексте проблем унификации законодательства о судебно-экспертной деятельности в российской федерации // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. № 10. С. 9-16.
4. Россинская Е.Р. Некоторые проблемы законодательной регламентации судебной экспертизы и пути их разрешения // Судебная экспертиза. 2012. № 2. С. 9-22.
5. Зайцева Е. А. Концепция развития правового института судебной экспертизы в современных условиях // Судебная экспертиза. - № 1. - 2004.
6. Аверьянова Т. В. Некоторые проблемы практики использования статей УПК России и Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // Судебная экспертиза. - № 1. – 2004.
7. Азаренко В. М. Законодательное регулирование судебной экспертизы в уголовном процессе: проблемы и противоречия // Судебная экспертиза. - № 1. – 2004.
8. Швед А.И. Формирование единого экспертного ведомства: результаты и перспективы // Судебная экспертиза Беларуси. - № 1. – 2015.
|
