А. Н. Акуленко Белорусский государственный университет
|
Скачать 8.65 Mb.
|
Психосемантика деструктивной силыконфликтного дискурсаН.А.Белоус Ульяновский государственный университет Разумно соразмерять свое отношение к конфликтному дискурсу со знаниями его закономерностей: как любой другой диалог, конфликтная коммуникация состоит из речевых действий, которые возможно регулировать. Соответственно, человек, когда он выполняет роль слушающего или говорящего, может оттачивать риторические умения: добиваться правды посредством конфликта, либо научиться виртуозно избегать коммуникативных столкновений, сочетая тактики и стратегии с контролем своего эмоционального состояния. Существование «базовых» т.е. врожденных моделей человеческих взаимоотношений является во многом спорной, но достаточно распространенной идеей в психологии. В одном случае на первый план выдвигается идея биологической обусловленности межгрупповой агрессии, как в концепции «внутривидовой агрессии» К.Лоренца. (Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). – М.: Прогресс, 1994.) В другом случае причиной считается существование инстинктивных психологических побуждений (влечение к смерти по З.Фрейду, базовая тревога по К.Хорни), которые проецируются на внешний мир и, в частности, на личность собеседника. В таком случае речевой конфликт (или конфликтный дискурс) является способом канализирования деструктивной энергии, существующей у каждого человека, не единственно возможным, но достаточно успешным и вследствие этого часто возникающим. В качестве конфликтного дискурса (далее КД) мы рассматриваем процесс реализации различных интенций в речевом взаимодействии коммуникантов. Иллокутивная доминанта КД (т.е. фразы, в которых постоянно на протяжении всего дискурса сформулированы коммуникативные намерения реципиентов-участников) представляет собой противостояние или столкновение коммуникативных целей участников в условиях целенаправленной речевой деятельности, перлокуция которой характеризуется наличием отрицательных эмоций благодаря вербальному воздействию коммуникантов друг на друга. По мере развития науки появляются основания для сомнений в поэтической правде – «нам не дано предугадать как наше слово отзовется» – мы с уверенностью можем заявить, что определенный человек в определенных условиях знает какие слова следует употребить, чтобы «выбить собеседника из седла», и предполагает какие языковые средства помогут ему с этим поверженным собеседником расправиться, потому что обладает определенным речевым опытом. Однако встречается и другие типы конфликтного дискурса, когда имлицитные деструктивные силы поворачивают коммуникацию в сторону конфликта. Подобные случаи происходят не потому, что коммуниканты не обладают достаточными энциклопедическими, языковыми знаниями, а потому, что игнорируются некоторые составляющие знаний иллокутивных. (термин см.: Романов, 1988, с.12-14). Этот процесс игнорирования (или отсутствие пристального внимания к коммуникативным намерениям собеседника, к его целям, достигаемых определенными речевыми действиями, к коммуникативно-социальным последствиям, связанных с реализацией речевых шагов) следует считать комплексом деструктивных сил, функционирующих в процессе коммуникации и трансформирующих ее в ранг конфликтной, как, например, в следующем образце, где жирным шрифтом выделены конфликтные маркеры. Пример 1. Р1 (легко возбудимый, агрессивный психотип) не равен < Р2 (трудно возбудимый, дефензивный психотип) (Достоевский, 1987, с.299). Конфликтанты: Р1: Раскольников; Р2: Порфирий; прагматические отношения – Р1<�Р2; ситуация – Р1 приходит на прием к Р2; время – утро; место – отделение пристава следственных дел, кабинет Р2. Р1: Одним словом, - настойчиво и громко сказал он, вставая и немного оттолкнув при этом Порфирия, - одним словом, я хочу знать: признаете ли вы меня окончательно свободным от подозрений или нет? Говорите, Порфирий Петрович, говорите положительно и окончательно, и скорее, сейчас! (1). Р2: Эк ведь комиссия! Ну, уж комиссия же с вами, - вскричал Порфирий с совершенно веселым, лукавым и нисколько не встревоженным видом. – Да и к чему вам знать, к чему вам так много знать, коли вас еще и не начинали беспокоить нисколько! Ведь вы как ребенок: дай да подай огонь в руки! И зачем вы так беспокоитесь? Зачем сами-то вы так к нам напрашиваетесь, из каких причин? А? Хе-хе-хе! (1-а). Р1: Повторяю вам, - вскричал в ярости Раскольников, - что не могу дольше переносить…(2) Р2: Чего-с? Неизвестности – то? – перебил Порфирий. (2-а). Р1: Не язвите меня! Я не хочу!.. Говорю вам, что не хочу!.. Не могу и не хочу!.. Слышите! Слышите! (3) (ИД) – крикнул он, стукнув кулаком по столу. Р2: Да тише же, тише! Ведь услышат! Серьезно предупреждаю: поберегите себя. Я не шучу-с? (3-а) (ИД) – проговорил шепотом Порфирий, но на этот раз в лице его уже не было давешнего бабьи-добродушного и испуганного выражения; напротив, теперь он прямо приказывал, строго, нахмурив брови и как будто разом нарушая все тайны и двусмысленности. Но это было только на мгновение. Озадаченный было Раскольников вдруг впал в настоящее исступление; но странно: он опять послушался приказания говорить тише, хотя и был в самом сильном пароксизме бешенства. Р1: Я не дам себя мучить! – зашептал он вдруг по-давешнему с болью и с ненавистью мгновенно сознавая в себе, что не может не подчиниться приказанию, и приходя от этой мысли еще в большее бешенство, - арестуйте меня, обыскивайте меня, но извольте действовать по форме, а не играть со мной-с! Не смейте… (4) (ИД Хотя и речевой эмпирический опыт внимательного к иллокутивным знаниям собеседника в некоторой степени обладает деструктивной силой: пареомеологическая единица сообщает нам – «обжегшись на молоке – на воду дуют», т.е. старание избежать конфликта, имея в памяти воспоминания об отрицательных эмоциях в перлокутивной стадии диалога, могут уготовить коммуникантам ловушку, где вместо прогнозируемого успеха они вновь попадают в рамки нарушения структуры согласованного общения. Пример 2. (Маршак, 1985: 314) Реципиенты - Р1: Королева, Р2: Профессор; равноположенность – Р1>Р2; образец – «отсутствие взаимопонимания», порождающий вербальное проявление агрессии. Р2: Месяцы идут один за другим. Только окончится один месяц, сразу же начинается другой. И никогда еще не бывало, чтобы февраль наступил раньше января, а сентябрь - раньше августа. Р1: А если бы я захотела, чтобы сейчас наступил апрель? Р2: Это невозможно, ваше величество. Р1: Вы - опять? Р2: (умоляюще). Это не я возражаю вашему величеству. Это наука и природа!(ИД) Р1: Скажите пожалуйста! (ИД). А если я издам такой Закон и поставлю большую печать? Р2: (беспомощно разводит руками). Боюсь, что и это не поможет. Но вряд ли вашему величеству понадобятся такие перемены в календаре.<�…>. Р1: Вот я и хочу, чтобы уже был апрель. Я очень люблю подснежники. Я их никогда не видала. Р2: До апреля осталось совсем немного, ваше величество. Всего каких-нибудь три месяца, или девяносто дней... Р1: Девяносто! Я не могу ждать и трех дней. Завтра новогодний прием, и я хочу, чтобы у меня на столе были эти - как вы их там назвали? подснежники. Профессор старается избежать конфликта, поскольку не раз в него попадал благодаря психотипическим особенностям своей ученицы, которая еще и королева, т.е. еще и необходимость свести положение неравноположенности коммуникантов к одному знаменателю является отягчающим условиям приведенной в пример коммуникации,. В процессе которой неизбежно работает деструктивная сила конфликта: реципиенты с завидной постоянностью попадают в рамки нарушения структуры согласованного общения и агрессивного вербального поведения. Теория фрустрации является одним из наиболее распространенных способов объяснения агрессивного поведения в любых ситуациях. Фрустрация традиционно понимается как блокирование достижения желаемой цели, рождающее ответную враждебность, которая может проявляться как непосредственно в ситуации затруднения, так и и отсроченно. Также важно, что энергия враждебности в ситуации фрустрации склонна к генерализации, т.е. распространению и на те стимулы, которые так или иначе ассоциируются прямо или косвенно с фрустрирующей фигурой (т.е. с коммуникантом, который навязывает собеседнику свои убеждения, стратегию, желая реализовать иллокутивные намерения). Таким образом, можно предположить, что если коммуникант испытал фрустрацию от определенного типа собеседника (тип подразумевает комбинацию социального положения, пола, возраста, психотипа) собеседника, то он будет проявлять агрессивные действия по отношению к любому другому такому или похожему реципиенту в диалоге в похожих условиях дискурса. Для вовлечения человека в речевой конфликт наиболее важным является то, насколько он сам испытывает последствия фрустрации. Для возникновения постфрустрационной враждебности достаточно субъективного самоощущения любого участника конфликтного дискурса. Можно предположить, что кроме возникновения «мифа» о фрустрации пусковым механизмом речевого конфликта по данной схеме является контамиционный миф о «правильном отреагировании», т.е. о том, что именно конфликтный способ позволит сбросить накопившееся напряжение. Естественно, что на данный процесс накладывают сильный отпечаток и культурные особенности, однако нельзя исключать и влияние социального конструирования. Пример 3. (Катаев, 1987, с.147) Р1 (легко возбудимый, дефензивный психотип)>Р2 (трудно возбудимый, дефензивный психотип) Конфликтанты – Р1: пристав; Р2: Терентий; прагматические отношения – незнакомы; ситуация – Р1 проводит допрос Р2; время – день; место – котакомбы. Р1: Нелегальных прячешь? - ледяным голосом произнес пристав.(1). Р2: Никак нет,— прошептал дедушка. (1-а). Р1: Говори: кто у тебя только что был? (2) (ИД). Р2: Не могу знать. (2-а)(ИД). Р1: Ах, ты не можешь знать! — Офицер медленно привстал.(3)(ИД) Сжав губы, он коротким и точным движением ударил старика в ухо с такой силой, что тот отлетел и всем телом стукнулся в стенку. Р1: Говори, кто был?(3-а) (ИД). Р2: Не могу знать,— твердо сказал старик, двигая скулами. (4) (ИД). Снова мелькнул кулак в белой перчатке. Из дедушкиных ноздрей потекли две слабые струйки крови. Старик зажмурился, вдавил голову в плечи и всхлипнул. Р2: За что же вы бьете, ваше благородие? — тихо, но грозно сказал дедушка, вытирая под носом и показывая приставу запачканную рук (4-а). Р1: Молчать! — заорал офицер бледнея. Большая бархатная родинка чернела на его гипсовом лице. Он с отвращением посмотрел на свою испорченную перчатку. (5). Р1: Говори, кто был?(5-а) (ИД). Р2: Не могу знать... (6) (ИД) Старик успел закрыть лицо руками и отвернулся к стенке. Некоторые психоаналитические подходы (Юнг,1994; Белик, 2001; Мацумото, 2002) при рассмотрении социально-психологических проблем, формирующих деструктивную силу речевого конфликта, нельзя считать панацеей. Но мнение о том, что, к примеру, тоталитаризм является травмирующим для общества фактором, является достаточно распространенным. Социальные процессы в ряде случаев приводят к возникновению у многих членов общества психологических травм схожего характера. Основным механизмом «самолечения» вне зависимости от специфики травм является отреагирование возникающего из-за них напряжения с помощью использования механизма проекции. Субъект травмы переносится вовне личности, что потенциально является «благотворным», так как внутриличностные конфликты порождают существенно большую угрозу для коммуникации, чем конфликты межличностные. Распространенность среди членов какой-либо группы (например, студенческой, рабочей, родственников ит.п.) различного рода психологических травм порождает возникновение у них психологического напряжения на уровне группы интерпретируемого как групповое напряжение. Посредством механизма проекции и способствующего ему социального конструирования негативные эмоции, приобретенные в результате коммуникации конфликтного характера и связанные с данным напряжением, переносятся в подходящую/похожую ситуационную пресуппозицию, тем самым приводят к возникновению речевого конфликта в случае если объект проекции определяется по признаку совпадения/схожести типа собеседника. Таким образом, «групповая депривация» существующая в символическом пространстве оказывает влияние на реальную коммуникацию и выступает в качестве значимого фактора, опосредующего, в том числе, и коммуникативные отношения. С позиций аналитической психологии, а именно концепции архетипов К.Г.Юнга (Юнг,1994), снижение социального контроля можно рассматривать как разрушение «Персоны», т.е. снижение однозначности представлений о социально приемлемом поведении и последующим распространением «Теневых» т.е. антисоциальных (с точки зрения ранее существовавшего группового канона) моделей вербального поведения. Пользуясь образным языком аналитической психологии, такой феномен называют «одержимость Тенью». Это явление представляет собой условие возникновения деструктивной силы конфликтного дискурса Положение о том, что культура структурирует на различных уровнях индивидуальную «языковую картину мира» каждого человекам является общепринятым в современных лингвистических и социальных науках. Различия существуют лишь в определениях механизмов данного влияния и взаимосоотнесенности понятий «культура» и «личность». Остается лишь определить какие элементы структуры культуры могут стать потенциально опасными для внутри и межкультурной коммуникации. Для того, чтобы достигать коммуникативного успеха не прибегая к действию механизма деструктивной силы конфликтного дискурса, суть которой представляет собой процесс игнорирования коммуникативных намерений собеседника, при условии «одержимости Тенью» и работе механизма проекции. Литература Белик А.А. Культура и личность. - М.: РГГУ, 2001. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. – М: «Правда», 1987. С.299. Мацумото Д. Психология и культура. - СПб.: Прайм-еврознак, 2002. Маршак С. Я. Разноцветная книга. - Киев «Веселка», 1985.- 230с. Катаев В. Белеет парус одинокий. – Киев: «Веселка», 1987. С.147. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. – М.: Институт языкознания АН СССР, 1988. Юнг К.Г. Психология бессознательного. – М.,1994. |
Похожие:
 |
Луганский государственный медицинский университет белорусский государственный... А. А. Никоноров – доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой биологической химии |
 |
Белорусский государственный медицинский университет военно-медицинский факультет С. В. Сокол; нач каф военной эпидемиологии и военной гигиены, канд мед наук, полк мед сл. В. И. Дорошевич |
|
Республики Беларусь Учреждение образования «Белорусский государственный... Методическая разработка предназначена для студентов, магистрантов и аспирантов, имеющих навыки чтения научной литературы. Она поможет:... |
|
Башкирским рескомом Отделом труда Ф) и является основным правовым документом, определяющим социально-трудовые отношения в федеральном государственном бюджетном образовательном... |
|
Программа стратегического развития федерального государственного... Адыгейский государственный университет как классический университет и главный образовательный, культурный, научный и интеллектуальный... |
|
Белорусский национальный технический университет При обращении к функции необходимо указать параметр типа Extended, в результате чего функция вернёт арккосинус от этого параметра... |
|
Красноярский государственный технический университет сибирский государственный... Методы нейроинформатики / Под ред. А. Н. Горбаня; отв за выпуск М. Г. Доррер. Кгту, Красноярск, 1998. 205 с |
|
Положение о студенческом общежитии фгбоу впо «Ивановский государственный университет» I Студенческое общежитие фгбоу впо «Ивановский государственный университет», (далее — университет), предназначено для временного проживания... |
|
Основа вежливости в английской лингвокультуре: джентльменство (gentlemanliness)... «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет» (новосибирский государственный университет, нгу) |
|
Название (полное) учебного заведения, год его окончания Уральский государственный педагогический университет, учитель-логопед – 2009 год; Ижевский государственный технический университет... |
|
Ульяновский государственный технический университет Положением о закупке товаров, работ, услуг федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования... |
|
«Алтайский государственный университет» коллективный договор Министерство образования и науки РФ федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования... |
|
Нижегородский государственный лингвистический университет Лингвистические основы межкультурной коммуникации. Часть I: Сборник материалов международной научной конференции 10-11 декабря 2009... |
|
Утвержден «Южно-Уральский государственный университет» (национальный исследовательский университет) (далее – Университет) является унитарной... |
|
Инструкция о порядке проведения в фгоу впо «Чувашский государственный... Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Чувашский государственный университет... |
|
Отчет о результатах самообследования Кольского филиала гоу впо «Петрозаводский... Общие сведения о кольском филиале гоу впо «петрозаводский государственный университет» |