Издательская программа владимира тыцких осуществляется на пожертвования и средства, вырученные за издания «Народной книги» Директор программы
|
Скачать 3.29 Mb.
|
«НЕ ВЫШЛО ПРО ЛЮБОВЬ, ТАК ВЫЙДЕТ ПРО…» Стихи петербургского поэта Елены Елагиной, лауреата премии имени Анны Ахматовой, проникнуты спокойной и достойной безнадёжностью, когда приговорённого к отчаянию волнуют, собственно говоря, только складки на тоге, да последние слова, которые должны запомниться окружающим. Римское, мужское величие и питерская мраморность форм. Поэтическое избранное – «Островитяне»*. …Не вышло про любовь, так выйдет про разлуку, Про то, как пыль столбом, и как печаль ручьем, И как река, смеясь, любимую излуку Обходит стороной в беспамятстве своем. Как птицы мельтешат и не находят места, Как облако летит на юг, на юг, на юг… Как двинулись слова с обжитого насеста, Не в силах перенесть чужих сердечных мук. То есть для самого поэта сердечные муки остались где-то далеко позади, о себе в связи с любовью уже не пишет, оставляя для читателя одно состраданье; когда вымерло всё, вероятно, именно сострадание помогает колодцу быть хранителем воды. Куда ушла любовь? Какие кущи ей Милей раздольного земного обитанья? …………………………………………… Я не люблю тебя, так же, как ты меня. Вот и сошлись в нули чаши тугих весов. …………………………………………….. А вот так и живем – без любви. И к чему она нам… ………………………………………………………. Господь не дал любви, но дал певучий дар, Не дал богатства, но позволил быть счастливой. И все-таки сознаётся: Что до любви – это тигр, выходящий из чащи, Мягко ступающий, мощный, бесшумно разящий, Раза хватает, коль выживешь, раза, поверь, Чтоб насладиться когтями его и клыками, Здесь ни ножом не поможешь и ни кулаками, Если тебя выбрал жертвой безжалостный зверь. Представить себе поэтессу, ушедшую от любви, почти невозможно, то-то никто Елагину поэтессой никогда не называет – только поэтом. БЕЗЖАЛОСТНЫЙ ЗВЕРЬ ЛЮБВИ Писание стихов предполагает юность. Женщина-поэт – так непременно складывается у неё судьба – знает только два состояния: молодость и старость; зрелости ей не нужно, зрелость оставим прозе, можно прозе жизни, и перейдём сразу к прощанию с тем, что так и не далось в руки. О, полнота и сладость отчаяния, сравнимая разве что с полнотой и сладостью веры! Что еще может сравниться с тобой, какие земные блага, которые либо внезапно заканчиваются, либо смертельно надоедают? Иногда в стихах Елены Елагиной чувствуется раздражение, почти злость, почти ненависть к той навалившейся пошлости, из-под которой уже не выбраться, не вздохнуть и которую, кажется, никто не замечает, Елагина одна ещё корчится и негодует: Дегустаторша спермы, змеиным своим языком отравляющая аромат слов, классификаторша удов, ядовитым своим лоном приносящая бессилие, регистраторша генитальных особенностей, по всем правилам гламурного мейнстрима разыгрывающая порочность, но при этом являющая острую вербальную фригидность, срывая свой жалкий успех на грошовых полированных колонках. Эти смелые ходы внутри верлибра, фельетонные краски, дикая категоричность, с которой наше поколение боролось с партийной буржуазностью, а теперь перенесло негодование на беспартийный глянец, – попытка перекричать толпу, краснознамённый хор, певческий праздник единодушия, – есть сердечный привет Орвеллу, который нет-нет да и напомнит о себе, когда мы начинаем задыхаться в настоящем времени. Поэту, собственно говоря, всегда нечего делать в настоящем времени – он либо что-то понял в прошлом, либо что-то увидел в будущем. Если он, конечно, не отказывается от романтизма. А какой же поэт без романтизма – это уже почти прозаик. «ЗДЕСЬ ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ. НО МЫ ЖИВЕМ УПРЯМО…» Поэт не может всегда писать от первого лица, от «я», и ему необходимы единомышленники. И не только в ритмах: по прививке Бродского сразу узнаешь сегодня питерца, но и в простом ощущении плеча, семьи, общей гибели. И климат наш неисправим, и души, И смрад тысячелетнего барака. Одна седьмая – непригодной – суши. Здесь жить нельзя. А мы живем, однако, Отапливая гиблое пространство Своими невеликими телами, В кликушество впадая и шаманство, Мир изумляя странными делами. Здесь жить нельзя. Но мы живем упрямо: Детей рожаем и с зимой воюем, То всласть выводим: «Мама мыла раму», То храмы рушим, то кресты целуем. В стихах Елены Елагиной создан образ страны, поколения, которые в лучшем случае достойны участи Атлантиды – уйти бы им (нам) всем под воду и оставить по себе только легенду о несчастных, потерянных, убитых, растоптанных. Собственно, так оно и будет, так всегда бывает с каждым поколением, о котором последующее поколение узнаёт, удивленно вскинув брови и не веря, что вот так можно было жить. Конечно, от поколения ещё останутся какие-то строчки, но мы не знаем, какие. И этим можно утешиться. ЕЛЕНА ЕЛАГИНА И СЛУЧАЙ НАШ ПРИВИДЕЛСЯ СУДЬБОЙ Недоумения Федры 1. Мой Ипполит порочней всех Лолит! Меж тем заморенный такой имеет вид И чахлый взор, усиленный очками, Мой Ипполит тинейджерством блажит, Чуть что, как пёс, от холода дрожит – Куда ему за потными качками! И немота его не значит ни черта – Здесь не смятение, а лишь заминка рта, Не поспевает ум – уймись, воображенье! Герой не этот... Но зато – любим! И что мы вновь о рае говорим Любовном? Сущий ад! Самосожженье! Красавец? Нет! Но этот завиток, И эта кривизна нетвёрдых ног, И шея тонкая, и вся его повадка Рабыней делает… И страшный мой позор Известен всем, но неотлучный взор За ним повсюду следует украдкой. 2. То ли глаз мой стал совсем другого покроя, То ли воздух нынче не то что прозрачен – резок: На героя стихов гляжу – и не вижу героя, Хоть по-прежнему он молод, красив и дерзок. А ещё талантлив! Вот это и держит сильнее, Чем всё прочее, а ещё и горяч и нежен. Далеко ему до первого юбилея, Норовист пока, свободен и необъезжен. И по всем статьям герой-любовник, но всё же Ведь случилось что-то с хрусталиком или с колбой, Для чего разверз мои очи, скажи мне, Боже, Ведь до этого всё мне было что в лоб, что по лбу. Для чего, скажи, подослал ты ко мне голубку, Потрудившуюся не только со зреньем – со слухом, Миновало время дрожать от дыханья в трубку И сходить с ума от завитков за ухом, И строчить стихи с эпитетом стойким «рыжий», Будто нету другого цвета в живой природе, Всё равно останусь позорной тварью, бесстыжей, Всё равно отыщется кто-нибудь в том же роде, Всё равно исправит горбатую только могила, Да и там нетленны признаки пола и расы, Так зачем, о, Боже, менять нам шило на мыло, Сохраняя в подкорке память фарфоровой массы? 3. Куда ушла любовь? Какие кущи ей Милей раздольного земного обитанья? И где, в каких садах, антоновка вкусней, Заливистей и слаще соловей, Прерывистей горячее дыханье? Зачем покинула, враз унеся с собой Преображённый мир, надёжный, как страховка? Рожком прикинулся печальник, друг, гобой, И случай наш, как встарь, привиделся судьбой, И почва дрогнула – у всех своя сноровка. Куда ушла любовь? Вернётся ли? Ответ Кто даст тебе? Тащи свой крест, что грум поклажу. И не ропщи в слезах, коль этот белый свет Хранит от алчных глаз мерцающий секрет, И не даёт сыскать бесценную пропажу. Гелиофобия …И боязнь любви тебя настигает, Как светобоязнь при кори. 1. Загадочный, как сад камней, И камень сам. Не лёд. Не пламень. Что ночи тягостной длинней, Ответишь, инопланетянин? Вампир беззубый, кровь с водой Рассеянно губой запавшей Удерживающий – не мздой, Но тьмой, тебя назвавшей По имени, живёшь. Каким Ты к нам заброшен наказаньем? Любовью мир стоит? Другим? Постой, сама скажу – страданьем. 2. Тонкогубый мой ангел с дьявольским ухом без мочки, Златокудрый мой, пепельноглазый, рождённый в сорочке, Как и все вы – с крыльями пышными за спиною, Слепят зренье перья твои своей белизною. Одного не пойму – отчего так боишься света, И закрыты ставнями наглухо все просветы, Ни малейшей щёлочки – только трепещут свечи, Только тени мечутся в тщетных попытках речи, Смежены глаза – по канону, но и уста смежены В пробуждённом знанье не нашей, ничьей вины… 3. Словно в опустевшем доме, где болтаются в прихожей Куртка, из которой вырос, и ботинки, что стоптал, Где принюхиванье дерзкой твари ощущаешь кожей Сквозь темнеющий тревожно мутный зеркала овал, Словно в опустевшем доме, где ободраны обои, И свисает провод голый с неживого потолка, Где ржавеет звонкий холод, где с сознаньем перебои, Отличить где сон от яви тщетно пробует тоска… В опустевшем, в разорённом, тьмой в чулан преображённом, Где обжитое пространство притворяется чужим И дичает, как собака без хозяина в сожжённом Поселеньи… Вот и почерк, вдруг утративший нажим, Непонятно, что выводит, непонятно, что рисует, То ли имя, то ли дату, то ли профиль на стекле, Но стекло листвой осенней осыпается, и дует, Свищет, засыпает снегом всё, что в трещинках кракле Существует в этом мире и горит под этим солнцем – Обожжённой вечной глины отвердевшие дары, Словно в опустевшем доме, где забиты все оконца, Вечность дышит сиротливо из космической дыры. Январь (из цикла «Месяцеслов») Материя устала… В.Набоков 1. Дом горит, а часы идут. Круговой их мерный маршрут Всё стремительней с каждой ходкой, Всё упорней и злей спираль: Март прошёл – вновь, глядишь, февраль Возникает подводной лодкой. Так воронка бурлит воды, В точку стягивая следы Всех усилий, координаты Отменяя – быстрей! быстрей! Посреди четырёх морей Не уйти от петли-расплаты. Дом горит с четырёх сторон. Что ни вести, то с похорон, Что ни новости – всё пожары. И четыре всадника вскачь Пролетают. Им вслед – трубач. Все, как мир, стары, но не стары. И, пылая, дрожит земля, Не слетишь чайкой с корабля – Слишком мал этот шар для бега. Ускользает смысл под ногой, И выходишь, как есть, нагой В белый космос чёрного снега. 2. На глазах истончается ткань, решетится твердь, Все на свете в сговоре, все, как есть, заодно: Испаряется жизнь и рассасывается смерть, На глазах истлевает в прах цветное наше кино. То ли время вышло, то ли запас иссяк, То ли нить с гнильцою, то ли купец ретив, Только всё не ладно давно, всё давно не так, И безбожно врёт знакомый с детства мотив. Значит, время вышло, и кончились наши дни, Коли знак звериный всё ярче горит в сердцах, И молчит пустыня, лишь небеса одни Отрясают градом сгустившийся тучей страх. *** Род пресекается, как пресекается речь – На полуслове. Дальше – молчанье, сиречь Вечная пауза шумно-звучащего мира. Сын, так легко умирающий прежде отца, Род, недостойный продленья, лишённый венца, Речь, превращённая в хрипы и вопли сатира. Ветвь умирает, а, значит, и древо само, Смерть неподъёмна, словно борец сумо, Необорима в своём расползаньи грозном. Кто расколдует зловещий этот зарок? Кто растолкует смысл, что помимо строк? Тихо. И лишь смешок в общем хоре слёзном. *** На подошвах своих землю свою не унесёшь, Как и язык свой на кончике своего языка. Оттого никуда не едешь, мучаешься, но живёшь, Под живым движеньем лингвистического сквозняка. Никому не нужный производитель печали, тревоги, тоски В мире, где главный товар – оптимизм, удача, успех, Всё чирикаешь в рифму, несвежую, как заношенные носки, Как полковая девка, которой хватило на всех. Если смысл и бывает в нетвёрдом земном пути, То никак не в скоморошьем приплясыванье за сохой. За рукой следи, за перстом, теплотою Божьей горсти, Чтоб порхнуть оттуда, а не просыпаться пылью, сором, трухой. ПРЯМАЯ РЕЧЬ ================================================================= ВЛАДИМИР КРУПИН ПОДНЯТЬСЯ ДО ЗДРАВОГО СМЫСЛА Эта беседа состоялась в редакции журнала «Москва» двадцать лет назад. Небольшие отрывки из интервью были напечатаны в приморской краевой газете «Красное знамя» и во флотской «Боевой вахте». Полностью материал до сих пор нигде не публиковался. Подготовленный по заказу главного редактора журнала «Дальний Восток» Валентина Фёдорова, по каким-то причинам он не появился на его страницах. Возможно, это была реакция на замечание Владимира Крупина в адрес «Дальнего Востока». Обида главного редактора вполне объяснима: дальневосточный журнал в те поры отличался от многих других, в том числе столичных изданий весьма профессиональной и граждански смелой публицистикой, не слишком уступая и по качеству прозы и поэзии, чем, к сожалению, едва ли может похвастаться сегодня. Интервью с В. Крупиным, сохранившееся в архиве В. Тыцких, заинтересовало редколлегию «Сихотэ-Алиня» по многим причинам. Владимир Николаевич принадлежит к той замечательной плеяде известнейших русских писателей, в которую входили Виктор Астафьев, Василий Белов, Валентин Распутин. Единомышленники и друзья, впоследствии они пошли каждый по своей дороге, но в драматическое время перед распадом Советского Союза держались вместе и вызывали нескрываемое раздражение у официальных властей, повернувших страну к переменам сколь масштабным, столь и неоднозначным. В таком отношении властей таилась и угроза журналу «Москва», где Владимир Крупин был главным редактором. Судя по интервью, Владимир Николаевич ещё не собирался оставлять своей должности, но вскоре ему придётся это сделать. Он передаст журнал своему заместителю Леониду Бородину – к пострадавшему от Советской власти, недавно освобождённому из заключения литератору новые идеологи и руководители страны, конечно, будут более лояльны. Передача эта предполагалась быть временной – таким образом планировалось пережить худые годы и сохранить издание. Однако Л. Бородин, став редактором, уже не пожелает отдавать журнал назад. В. Крупин воспримет это с христианским смирением, избавив писательское сообщество от очередного скандала. Всё это достаточно интересно само по себе, но в гораздо большей мере редколлегию «С-А» заинтересовал собственно разговор с выдающимся писателем, само содержание этого разговора. Замечательный прозаик, Владимир Крупин предстаёт здесь как мыслитель, как мудрый человек, способный к объективному анализу сложнейших общественно-политических процессов, что дано далеко не каждому, даже большому, художнику. Многое из того, что стало предметом разговора, лишь намечалось, только-только угадывалось самыми проницательными умами – оценки и прогнозы писателя оказались поразительно точными. Удивительно и то, с какой добротой, с какой ненарочитой сердечностью и искренностью писатель говорит о вещах горьких, о явлениях тяжёлых, вызывающих неприятие и заслуживающих всякого возмущения. Два, кажется, непредсказуемых и, безусловно, сложнейших, переломных, для многих привычных основ жизни – разрушительных десятилетия не только не обесценили слов художника, но исчерпывающе подтвердили его предвидения. Редкий для нынешнего времени пример и образец – настоящий русский писатель, каким испокон представляет его нам классическая отечественная литература: подлинный выразитель народных чаяний, истинный их заступник и хранитель. Редколлегия «Сихотэ-Алиня» – |
Похожие:
 |
Программа книгоиздания России Издательская программа «Учебники и... Издательская программа «Учебники и учебные пособия для педагогических училищ и колледжей» Руководитель программы З. А. Нефедова |
|
С. А. Полиевский Вайнбаум Я. С. и др Издательская программа «Физическая культура и спорт» Руководитель программы доктор педагогических наук, профессор Ю. Д. Железняк |
|
Джампа Тинлей "Подготовительные практики нёндро" При подготовке книги были использованы материалы издания общины "Зелёная Тара" «Советы по медитации в затворничестве», г. Улан-Удэ,... |
 |
Публичный отчет о деятельности мбоу дд мшв: прогимназия №46 В 1993 году открыта начальная школа детский сад, которая с 1998 года имеет статус прогимназия. Учебно-воспитательный процесс осуществляется... |
|
Благотворительность в зеркале сми Программа строительства 200 православных храмов развернута во всех столичных округах, кроме Центрального. Церкви возводятся как по... |
|
Книга о войне и не только. Д. Я Президиум Союза ветеранов госбезопасности выражает сердечную признательность за участие в финансовом обеспечении издания книги |
|
Название, автор и год издания учебной программы Примерной программы начального общего образования (Примерные программы по учебным предметам. Начальная школа. В 2-х ч. – М.: Просвещение,... |
|
Основная образовательная программа (опп) специалиста, реализуемая... Аннотация основной образовательной программы по направлению подготовки 190109. 65 «Наземные транспортно-технологические средства»... |
|
Совета Министров Луганской Народной Республики от «23» января 2018 года №32/18 порядок Государственным унитарным предприятием луганской народной республики «рынки луганской народной республики» |
|
Донецкой народной республики прика з Республики от 08. 12. 2015 №012. 1/628 «О разработке медико-технологических документов по стандартизации медицинской помощи в системе... |
|
Донецкой Народной Республики от 06. 07. 2015 №398 Народной Республики и нормативными правовыми актами Министерства юстиции Донецкой Народной Республики и определяет отдельные вопросы... |
|
Программы (основная/дополнительная), направление подготовки, специальность,... Новикова, Л. И. Русский язык: пунктуация [Электронный ресурс] : учебное пособие / Л. И. Новикова, Соловьева Н. Ю. М.: Иц риор, ниц... |
|
Программы (основная/дополнительная), направление подготовки, специальность,... Новикова, Л. И. Русский язык: пунктуация [Электронный ресурс] : учебное пособие / Л. И. Новикова, Соловьева Н. Ю. М.: Иц риор, ниц... |
|
Порядок получения, учета, распределения и выдачи лекарственных препаратов... Приказом Министерства здравоохранения Донецкой Народной Республики от 28 марта 2017 года №443 (в редакции Приказа Министерства здравоохранения... |
|
Пути Бхагавана Шри Раманы Махарши Шри раманашрам благодарит Владимира Ильича Танклевского, члена Совета и Правления Международного благотворительного фонда спасения... |
|
Н. О. Надточей Домашняя работа по английскому языку Имя автора и название цитируемого издания указаны на титульном листе данной книги (ст. 19 п. 2 Закона РФ «Об авторском праве и смежных... |