От редактора история
|
Скачать 4.18 Mb.
|
|
Библиографический список и источники
УДК 94(47) РУССКИЙ КОНСЕРВАТИЗМ РУБЕЖА XIX-XX ВВ. Е.А. Тимохова Статья посвящена изучению идеологии и практики русского консерватизма рубежа XIX-XX вв. Выявлены ключевые этапы формирования и основные идейные установки отечественного консерватизма. Особое внимание уделено анализу воззрений российских традиционалистов: К.П. Победоносцева, М.Н. Каткова, Л.А. Тихомирова. Установлено, что в начале ХХ в. российский консерватизм оказался представлен, с одной стороны, традиционными консервативными программами, в которых охранители пытались соединить традиции и неизбежные изменения; с другой стороны, идеологией крайне правых, черносотенных организаций, сочетающих консервативные идеи с жесткими, экстремистскими методами защиты существующего строя. Показаны причины политической несостоятельности консервативной идеологии в России. Понятие консерватизма до сих пор не получило в парадигме политического и философского знания однозначного концептуального осмысления. Некоторыми исследователями консерватизм понимается не как идеоционная, а лишь как функциональная теория, не самостоятельная концепция, а позиция, для которой неважно, что защищать и сохранять, а важен сам процесс сохранения [1]. Согласно этой трактовке консерватизм может присутствовать в любой теории и политической практике. Чаще всего под термином «консерватизм» подразумевают понятие, обозначающее тип социально-политического и философского поведения, носители которого выступают за сохранение традиционных основ общественной жизни. Консерватизм (от лат. conservare – сохранять, охранять, заботиться о сохранении) – политическая идеология, ориентирующая на сохранение, поддержание исторически сложившихся форм государственной и общественной жизни в первую очередь её морально-правовых основ, воплощенных в нации, религии, браке, семье, собственности [2]. Гносеологической предпосылкой консерватизма является двойственная природа общественно-политического процесса. С одной стороны, эволюция, разрыв с прошлым, развитие; с другой – сохранение и перенесение в будущее всего непреходящего, общечеловеческого. Генезис консервативной идеологии следует связывать с развитием буржуазной политической культуры и цивилизации в целом. Появившись в конце XVIII в. как реакция на идеологию эпохи Просвещения, консерватизм прошел несколько этапов в своем развитии. Традиционные консервативные идеологии в разных странах были самобытными и не похожими друг на друга. В этом их отличие от либерализма. К.Н. Леонтьев писал: «…охранение у всякой нации своё, у турка – турецкое, у англичанина – английское, у русского – русское, а либерализм у всех один» [3]. Принципиальными установками как классического, так и современного консерватизма следует считать антирационализм; историчность; обоснование традиционной социальной иерархии; признание несовершенства человеческой природы и вследствие этого обязательность усмиряющей и цивилизирующей роли церкви, семьи, школы; культ сильного государства; отрицание революционных переворотов, признание лишь осторожных перемен; приоритет целого (государства, народа, нации) перед частью (сословием, индивидом) [4]. Выделяют два идейных пласта в понимании консерватизма: первый направлен на поддержание устойчивости общественной структуры в неизменной форме – политическая идеология; второй направлен на устранение противодействующих политических сил и восстановление прежних – апелляция к утраченному [5]. В России необходимость в обосновании консервативных идей появилась в конце XVIII – начале XIX вв. Русская консервативная мысль возникла как реакция, во-первых, на либеральную идеологию (идеи Французского Просвещения, Французской революции), во-вторых, на всё большую ориентацию и зависимость России от Европы. Отсюда появились два основных элемента в русской охранительной идеологии: антиреволюционность (антилиберализм) и антиевропеизм (национализм). Начало формирования консервативной идеологии было положено Н.М. Карамзиным [6]. Следующим этапом становления консерватизма в России стала «Теория официальной народности» С.С. Уварова, разработанная в 30-40-е годы XIХ в. К выделенным Н.М. Карамзиным двум основам существования России – самодержавию и православию – Уваров добавил народность, под которой понимал особое взаимоотношение царя и народа, основанное на вере в величие, справедливость, «божественность» государя [7]. Славянофильское учение, не будучи всецело консервативным, придало охранительной идеологии подчеркнуто национальный характер [8]. Изначально российский консерватизм в отличие от западноевропейского был тесно связан с культурными традициями: моралью, литературой, религией. Кроме этого, российские консерваторы не оформились в партию в западном понимании. Консервативные идеи присутствовали в течениях светского и духовного характера, развивались писателями, философами, общественными деятелями, стоящими вне политических партий и движений. Консерватизм как общественно-политическое течение заметно усилился после 1 марта 1881 г. Возросла роль консерваторов в дворянских и земских собраниях. В 80-90-е гг. XIX в. в российском консерватизме появились новые тенденции, порожденные эпохой великих реформ. Охранители обратились к критике либерально-демократических, а затем и революционных идей, поиску способов защиты традиционной системы власти и ценностей, обоснованию необходимости усиления репрессивных методов правления. Расцвет охранительной идеологии связан с именами кн. В.П. Мещерского, М.Н. Каткова, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова. С конца XIX века консерваторы начинали апеллировать к массам. Расширялась сеть консервативных изданий. Основными из них были «Московские ведомости» и «Русский вестник», издаваемые Катковым, «Гражданин» кн. Мещерского и «Русское обозрение» (с 1890 г.). К.П. Победоносцев опубликовал «Московский сборник» (1896), К.Н. Леонтьев – двухтомник «Восток, Россия и славянство» (1885-1886). Консервативные идеи развивали в своих сочинениях писатель Ф.М. Достоевский, создатель теории локальных цивилизаций Н.Я. Данилевский, философ и психолог П.Е. Астафьев. Талантливый публицист, популяризатор охранительных идей, теоретик российского монархизма, Л.А. Тихомиров опубликовал свои фундаментальные сочинения «Монархическая государственность» (1905) и «Религиозно-философские основы истории» (1917-1918). Российский консерватизм рубежа XIX-XX вв. оставался в основе своей антимодернизационной антикапиталистической теорией и практикой. В этом смысле он был ближе к западному варианту консерватизма рубежа XVIII-XIX вв. чем к его европейской разновидности начала ХХ в. [9]. В российском варианте консерватизма сильнее была развита реакционная составляющая. Выделялись различные течения в русском консерватизме: разногласия в понимании основ российской государственности и общественности, оценках современного момента истории, определении перспектив [10]. Охранителей рубежа XIX-XX вв. уже не столько глубоко занимала проблема сохранения дворянских привилегий и крепостнических порядков (консерватизм Карамзина и Щербатова) или идеи мессианской роли России (слафянофилы). Главными направлениями работы охранительной мысли стали: во-первых, защита национальных основ, прежде всего самодержавного принципа власти и православной религии; во-вторых, критика либерального реформаторства и антиправительственных идей; в-третьих, осознание надобности некоторой модернизации, необходимость скорректировать реформы, исходя из особенностей и традиций страны. Для русского консервативного сознания на протяжении веков идеалами оставались самодержавная монархия как проявление воли бога и православная религия. Монархизм как идея был несовместим с принципами ограничения самодержавия, разделения и выборности власти. «Самодержавие, - писал В.П. Мещерский, - есть верховная власть монарха над народом, которая ответственна только перед Богом и совестью монарха» [11]. М.Н. Катков подчеркивал, что идея царя и идея Отечества есть одна и та же «всеобъемлющая сила» [12]. Духовную опору монархии консерваторы видели в православии. Традиционалисты рубежа веков не принимали ценностных установок Просвещенческой философии (гражданского общества, идей всеобщего равенства, свободы, народного суверенитета), идей рационализма. Они выступали с критикой демократического принципа организации власти [13], социалистического учения [14]. Консерваторы были сторонниками традиционного взгляда на общество, в котором принципом общественной справедливости был лозунг «каждому своё» и не признавалось всеобщее равенство. Свобода была для них понятием внеполитическим, духовным. Постулируя идею несовершенства человеческой природы (в вопросах нравственности) и ограниченности возможностей человеческого разума, консервативные мыслители делали акцент на строгом соблюдении норм морали (подчеркивая её религиозный характер), семейных устоев и христианских заветов. Отводя огромное значение в жизни общества религии (для России – православия), идеологи консерватизма подчеркивали не только её нравственную, но и социальную ценность. Поэтому первоочередную задачу в современной им России они видели в укреплении религиозности русского общества, в поощрении развития русской церкви [15]. Отличительная черта их историософии – исторический скептицизм, отрицание оптимистического взгляда на будущее. Просвещенческой идее прогресса консерваторы противопоставляли провиденциальное понимание истории, где развитие определяет бог. Огромный вклад в оформление историософской концепции русского консерватизма внес Л.А. Тихомиров в работе «Религиозно-философские основы истории». Продолжая русскую историософскую традицию, он разделял идею живознания, идущую от славянофилов, которая предполагала необходимость объединения рационального и иррационального способов познания, синтеза знания и веры. Тихомиров продолжил критику рационализма и субъективизма в гносеологии. Источником познания он признавал «абсолютное сущее» – Бога. В историческом процессе выделял две сферы: материальную и надматериальную (духовную); определяющей выступала вторая сфера. В материальной сфере история была для него процессом объективным, закономерным, эволюционным. В сфере надматериальной человеческая история для Л.А. Тихомирова, как и для либерала Б.Н. Чичерина, становилась историей борьбы и сосуществования различных религиозно-философских идей. Конец истории (её цели) понимался как воплощение её смысла и трактовался в рамках изображенного в Апокалипсисе (конец мировой истории, движение человечества к богу, достижение Царства Божия). Продолжая шеллингианскую традицию, исторический процесс (в материальной и надматериальной сферах) Л.А. Тихомиров интерпретировал как итог совместной деятельности божественного провидения и активности человека [16]. Идеологи консерватизма продолжали развивать также идею самобытности России, противопоставляя её Европе [17]. Русские консерваторы рубежа XIX-XX вв. чаще чем их идейные предшественники постулировали национализм как подчеркивание идеи важности одной государствосоздающей нации, её культуры, её религии. М.Н. Катков полагал, что разноплеменные подданные должны «прежде всего, осознать себя русскими», требовал полного «слияния их с империей» [18]. Л.А. Тихомиров настаивал, что в России должна быть одна господствующая народность (великорусская), один господствующий язык (русский), одна господствующая церковь (Православная русская). «Поддерживая мощь основного племени», монархическая политика затем, по его мнению, должна развивать различные средства культурного единения всех народностей государства. Программам русских традиционалистов рубежа веков был присущ и антисемитизм [19]. «Заботиться теперь о том, чтоб евреям от нас не было каких-нибудь притеснений, – это очень бы походило на размышление овцы о том, как ей не обидеть чем-нибудь бедного волка»,- писал Л.А. Тихомиров [20]. Величайшим грехом представителей еврейской нации перед Россией он считал их первенствующую роль в революции, «изуродовавшей Россию». Консерватизм никогда не был абсолютно антиреформаторским. Один из основоположников мировой консервативной мысли – Э. Берк – писал: «Моему стандарту государственного деятеля должна быть свойственна предрасположенность к сохранению и способность к улучшению, взятые вместе» [21]. Берк был сторонником реформ, не меняющих сущность объектов, превентивных, предназначенных для того, чтобы упредить революцию [22]. Сущность консервативных реформ можно выразить словами улучшение, изменение, но не ломка, передел, разрушение. В начале XX в. в русской публицистике появляется термин «умеренный консерватизм» [23]. Впоследствии его чаще будут называть русским неоконсерватизмом, консервативной утопией, либеральным консерватизмом, самодержавным реформаторством, консервативной модернизацией, «русским торизмом» [24]. Задача «умеренного консерватизма» – не допустить разрушения основ существования общества и государства в ходе щадящих безболезненных инноваций. Государство должно взять на себя ведущую роль в проведении реформ, стать активным участником и контролером экономической жизни страны, взять на себя разрешение острых социальных проблем (политика попечительства в рабочем и крестьянских вопросах) [25]. Традиционалисты пытались найти компромиссное решение в период происходивших в стране перемен, отстаивая принципиально-сущностные установки традиционной системы отношений, одновременно пробовали разработать и предложить систему мер, позволяющих осуществить плавный переход к новым отношениям без резких скачков и потрясений, создать эффективную, систему управления, не разрушая основ национального государственного строения. Л.А. Тихомиров предложил проект изменения политической системы. Его программа преобразований была призвана соединить самодержавие как власть верховную с новыми тенденциями в государственном строительстве [26]. Смирившись после 1906 г. с идеей представительства, наилучшим в самодержавном государстве он считал народное представительство, созданное на принципах сословности, а не партийности, с учетом интересов господствующей нации. Сочетание монархии как власти верховной с таким народным представительством должно было составить альтернативу двухпалатному парламентарному представительству, которое утверждалось в современной ему России. Л.А. Тихомиров в отличие от большинства консерваторов предложил и более гибкий вариант политики монархического государства в социально-экономической сфере. В некоторых случаях он был близок к сторонникам традиционного пути экономического развития (И.Н. Дурново, И.Л. Горемыкин, П.А. Столыпин), по некоторым вопросам смыкался с проводниками индустриальных реформ (С.Ю. Витте). С первыми его роднила забота о развитии прежде всего аграрной сферы, поддержании эффективности и благосостояния крестьянского хозяйства. Стремление создать сильную национальную промышленность, постулирование необходимости активного вмешательства и контроля государством экономической жизни сближало его с модернизаторами типа С.Ю. Витте. Среди консерваторов Л.А. Тихомиров был одним из немногих, кто настаивал на необходимости скорейшего разрешения рабочего вопроса, делая ставку на развитие политики государственного попечительства [27]. В целом в начале ХХ в. русские консерваторы в своих программах экономического развития по-прежнему настаивали на протекционизме, приоритете аграрного развития страны и всемерной помощи со стороны правительства помещичьему хозяйству. Тем не менее они пришли к пониманию, что капитализм неизбежен в России, в индустриальном развитии и частном предпринимательстве есть спасение страны от бедности (М.Н. Катков, Л.А. Тихомиров). Русские консерваторы осознали, что необходимо отказаться от некоторых традиций (община), чтобы сохранить строй; признали существование рабочего вопроса и предложили способы его решения; настаивали на решительном вмешательстве государства в социально-экономическую сферу, что позволило бы, по их мнению, создать эффективную экономику, решить социальные проблемы и избежать революции. Во многом их программы были утопичны: они пытались соединить развивающуюся капиталистическую промышленность с сословной социальной структурой и старым государственным устройством, решить проблемы нового строя (рабочий вопрос) в рамках существующей политической системы. Традиционные консервативные программы (К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова) оказались практически несостоятельны и не востребованы властью, которая считала, что консервативная идеология не нуждается в обновлении. В условиях усиления либерального и революционного направлений и начавшихся изменений существующей системы (создание Государственной думы) все это приводило в начале XX в. к появлению монархических партий и союзов праворадикального толка. «Охранительное» движение начало сближаться с практикой, перерождаться в массовые объединения. В 1900 г. в России появилась первая правая организация – Русское собрание – согласно уставным положениям отстаивающая религиозные, умственные, хозяйственные, правовые и политические интересы русского народа [28]. Культурно-просветительская и политическая деятельность Русского собрания способствовала консолидации консервативных сил, образованию правых партий, выработке их программ. Многие члены различных правомонархических партий и союзов, нередко конкурирующих друг с другом, входили в разное время в Русское собрание (в том числе и Л.А. Тихомиров, отошедший от этой организации после 1908 г. и занявший независимую позицию в консервативном лагере). Стали создаваться правые организации в провинции: в Воронеже, Минске. В 1904 г. в Петербурге образовалось Братство свободы и порядка. В феврале 1905 г. в Москве был образован Кружок москвичей, участвовавший в создании в апреле 1905 г. Союза русских людей. Весной 1905 г. в Москве была создана Русская монархическая партия во главе с В.А. Грингмутом. В ноябре 1905 г. в Петербурге был организована самая крупная партия правомонархического толка – «Союз русского народа». Правительство субсидировало правые партии из секретного фонда Министерства внутренних дел [29]. Появились официальные печатные органы – Летопись Русского собрания» (1902-1903), «Известия Русского собрания» (1903-1904), «Вестник Русского собрания» (1906-1912, 1915-1916), «Русское знамя», издаваемое СРН, провинциальная монархическая пресса (газета «Русский народ» в Ярославле, журнал «Мирный труд» в Харькове и др.) [30]. В 1906 г. была предпринята неудачная попытка, объединив все черносотенные организации, создать единый центр, – Главную управу объединенного русского народа, представлявшую собой коалиционный орган. Высшим органом для черносотенных организаций являлся «съезд русских людей» (монархический съезд), решения которого носили рекомендательный характер [31]. Среди право-монархических сил не было единства. Особняком стояло Русское собрание. Изначально этой организацией на первый план выдвигалась культурно-просветительская деятельность; политизация усилилась лишь после 1905 г. Кроме этого, члены Русского собрания негативно воспринимали террор, проводимый другими монархическими партиями, считали, что погромы и убийства не могут быть основными тактическими средствами борьбы [32]. В 1907-1908 гг. наметились внутренние разногласия внутри право-монархического лагеря. В 1907 году после раскола в рядах «Союза русского народа» часть его членов во главе с В.М. Пуришкевичем создали «Русский народный союз» имени Михаила Архангела. В рамках СРН выделились так называемые дубровинцы во главе с А.И. Дубровиным и «обновленцы», возглавляемые Н.Е. Марковым. К концу 1907 года черносотенные организации действовали в 66 губерниях и областях России. Социальный состав правых партий был самым широким: от представителей дворянства до крестьянства и рабочих. Численность всех крайне правых партий в 1908 г. равнялась 400 тыс. человек [33]. Для пропаганды своих идей черносотенцами были созданы организации в среде фабрично-заводских рабочих: «Общество активной борьбы с революцией и анархией» в Петербурге, «Союз русских рабочих» в Киеве. В столице и других городах (Архангельске, Астрахани, Вологде, Киеве, Кишиневе, Москве, Одессе и др.) создавались боевые дружины для проведения террористических акций. В своей основе программы большинства монархических союзов были близки взглядам консервативных идеологов: общей позицией была защита принципа единоличной власти, резкое противопоставление России и Запада, критика демократии, социалистического учения [34]. Расхождения отмечались в степени радикальности решения национального вопроса, а также по вопросу тактики. Защиту национального интереса правые считали выше интереса государственного. Черносотенцы более рьяно отстаивали крайний национализм и антисемитизм (приравнять евреев к иностранцам, не допускать их на государственную службу, запретить им «аренду или приобретение земли вне городских поселений», лишить евреев всех прав, изгнать их из всех учебных заведений, где учатся христианские дети и т. п.). С помощью антисемитизма в массовом сознании поддерживалось чувство постоянной опасности, создавался образ враждебной силы. Для традиционалистов (М.Н. Катков, Л.А. Тихомиров и др.) основным был вопрос сохранения государственности. Их программы отличались более высоким уровнем обобщений, аргументации, продуманности, более прагматичным и здравым подходом. В то время как черносотенным организациям был свойственен популизм, апелляция к массам, русские традиционалисты пытались донести свои идеи прежде всего до образованного общества (интеллигенции). Идеологи консерватизма, допуская критику в адрес правительства, пытались найти выход из кризисной ситуации путем адаптации начавшихся реформ к традициям страны (программа Л.А. Тихомирова). Представители правых партий непримиримо выступили против Думы, действий правительства – реформ С.Ю. Витте, П.А. Столыпина, нередко осуждали действия царя [35]. Социально-экономическая программа черносотенцев была проработана слабо. Программы правых партий, как убедительно доказал в своем исследовании Ю.И. Кирьянов, были нацелены не столько на решение экономических задач, сколько на укрепление существующих политических и социальных устоев государства [36], что не преодолеть решать трудности на пути проводившейся модернизации страны. Русские традиционалисты и русские правые расходились в понимании народности. Для первых она предполагала особое отношение народа к самодержавию [37]. Для вторых народность приравнивалась к народу. «Русская народность есть народность державная; прочие народности в России пользуются правами гражданского равенства за исключением евреев» [38]. Черносотенцы склонны были апеллировать к чувствам, консерваторы – к разуму. Ультраправые признавали насильственные методы, за что получили название «революции справа». Консерваторы были сторонниками мирных действий. Отношения российских традиционалистов с идеологами черносотенцев были натянутыми, а нередко пропитаны взаимной неприязнью. Во влиятельных консервативных изданиях «Московских ведомостях», «Новом времени» осуждался экстремизм СРН [39]. Л.А. Тихомиров неоднократно критиковал взгляды и действия черносотенцев [40]. Упоминания о черносотенных объединениях в трудах В.П. Мещерского почти всегда сопровождались критикой «скудоумной и тусклой партии черносотенных» [41]. Князь обвинял их в расшатывании основ российской государственности [42]. После 1917 г. в России политическая деятельность идеологов монархизма прекратилась. Некоторые руководители и члены правомонархических партий, за исключением Русского собрания, были привлечены к судебной ответственности (предстали перед Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства). Другие, напротив, даже получили место служащих в советских учреждениях (Н.А. Энгельгардт, Б.В. Никольский, А.И. Соболевский). Многие из них впоследствии были арестованы и расстреляны (Б.В. Никольский, А.И. Дубровин, А.С. Вязигин) [43]. Ушел из жизни В.М. Пуришкевич. Доживали свой век вдали от столиц Л.А. Тихомиров и К.Н. Пасхалов. Часть черносотенцев приняла участие в белом движении в годы гражданской войны. Немало монархистов эмигрировали (Н.Е. Марков, В.П. Соколов, Д.П. Голицин-Муравлин, А.А. Римский-Корсаков и др.). В 1921 г. в Германии был создан Высший монархический совет [44]. Однако появившиеся в эмиграции монархические объединения существенно отличались от монархических союзов, существовавших ранее в России (различия в целях, средствах их достижения, составе участников) [45]. Н.Е. Марков, например, в 30-е гг. стал ориентироваться на фашистские режимы и называл себя предшественником фашизма в Европе [46]. Монархические идеи получили развитие также в трудах русских эмигрантов И.Л. Солоневича и И.А. Ильина [47]. Таким образом, в начале ХХ в. российский консерватизм оказался представлен, с одной стороны, традиционными консервативными программами, в которых охранители пытались соединить традиции и неизбежные изменения; с другой стороны, идеологией крайне правых, черносотенных организаций, сочетающей консервативные идеи с жесткими, экстремистскими, методами защиты существующего строя. Программы российских консерваторов-традиционалистов на рубеже XIX-XX вв. не смогли дать новое идеологическое обоснование монархии, защитить традиционную систему от посягательств со стороны либералов и набирающих силу революционеров. Следствием этого стало появление на политической арене России ультраправых сил, использовавших самые жесткие методы защиты существующей системы. Началось перерождение консервативной идеологии, ее упрощение. Непримиримость черносотенцев в национальном вопросе, их экстремизм были слишком рискованными в многонациональном Российском государстве. В целом консерваторы не смогли найти разумного сочетания традиционного начала и модернизации, выработать программу, способствовавшую преодолению отставания России от стран Запада и разрешающую социальные конфликты в рамках традиционной политической системы. Охранители оставшись безучастны к чаяниям основной массы населения (крестьянства, рабочих, национальных меньшинств). Вследствие этого консервативная идеология в России в начале ХХ в. все больше превращалась в политическую утопию, утрачивала поддержку населения и теряла практическую жизнеспособность, осталась невостребованной ни властью, ни обществом. После 1917 г. консерватизм исчез с политической арены России. |
Похожие:
 |
Предисловие научного редактора русского издания 3 Прежде всего я хочу воспользоваться привилегией научного редактора представить российскому читателю автора этой книги |
|
История россии Ран а. Н. Сахаров (отв редактор). докт ист наук В. П. Дмитренко (зам отв редактора), академик ран и. Д. Ковальченко, член-корр ран... |
|
Слово главного редактора Слово главного редактора. //Стратегия России. – 2016.№2, февраль. (Круглый стол: «Пути российской цивилизации») |
|
Постижение истории ... |
 |
Требования к оформлению электронного варианта тезисов История древних цивилизаций секции История и история искусства, подсекции Экспедиционные исследования секции География. Для перечисленных... |
|
История История: планы семинарских занятий и методические указания для студентов на 2012/13 учебный год / составитель: А. Н. Федоров. – Челябинск,... |
|
Программа кандидатского экзамена по специальности 12. 00. 01 «Теория... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования |
|
Научное руководство аспирантами осуществляют: д ю. н., профессор... Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве |
|
Джордж харрисон История «The Beatles» — без всяких сомнений, группы №1 в мировой поп- и рок-музыке — это прежде всего история четырех простых ливерпульских... |
|
Отечественная история О82 Отечественная история : учеб методич пособие для студентов неисторических специальностей / С. В. Левин, Т. В. Платонова, И. М.... |
|
Методические указания для выполнения практических занятий по дисциплине: «История» Настоящее учебное пособие составлено на основе профессиональной образовательной программы курса «История» огсэ. 02 в соответствии... |
|
Находкинского городского округа Назначение на должность редактора сайта и освобождение от нее производится приказом директора школы |
|
Пояснительная записка курс «История менеджмента» Курс «История менеджмента» разработан в соответствии с Государственным образовательным стандартом Российской Федерации |
|
История советской россии Ратьковский И. С., Ходяков М. В. История Советской России спб.: Издательство "Лань", 2001. 416 с. (Мир культуры, истории и философии).... |
|
Владимир Трут Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций Героическая история Трагическая история Неотъемлемая часть Великой истории Великой страны. Именно так можно назвать историю казачества... |
|
Руководитель магистерской программы Председатель гэк вм. 5543. 2014... Проведение подобного исследования требует комплексного подхода, осуществленного на стыке исторической науки и педагогики |