Российской Федерации Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
|
Скачать 2.53 Mb.
|
|
А.С.Макарычев От архаики до утопии: «Власть имён» и конструирование региональных образов Мы живём во времена резкой актуализации исторического знания. Видимые подтверждения этому мы находим при буквально первом же взгляде на многие политические конфликты, в основе которых лежат вопросы интерпретации прошлого. Разные политические субъекты по-разному концептуализируют свою историю, приводя в действие механизмы запоминания и забывания. Исторический дискурс достаточно легко транслируется в политический, но именно это и составляет, по мнению многих, проблему. Здесь уместно будет сослаться на итальянского философа Джорджио Агамбена: «вряд ли является здоровой ситуация, при которой культура так сильно заворожена означающими своего прошлого, что предпочитает превращать их в заклинания и сохранять в них жизнь до бесконечности даже в качестве фантомов, чем похоронить их, и при этом к тому же так опасается нестабильных означающих настоящего, что способна в них видеть лишь носителей беспорядка»2. Однако для нашей страны прошлое представляет некий политический ресурс, без использования которого немыслимыми кажутся любые попытки конструирования современной российской идентичности. Модный во многих кругах конструктивизм можно понимать упрощённо как такой взгляд на историю, в рамках которого остаётся место гибкости, пластичности и новым прочтениям. Но есть и более сложное понимание конструктивизма как методологической рамки анализа истории сквозь призму таких концептов, как нарративы, идентичность и пр. В таком ракурсе, получается, что все исторические понятия представляют собой концепты, открытые для интерпретации. Кого-то это не устраивает на том основании, что вместо «реальной истории» в центр внимания помещаются дискурсы, образы, знаки и репрезентации. Однако «реальная» («объективная») история была бы возможна, если бы существовал некий всезнающий, «универсальный» субъект, познания которого, базирующиеся на исторических источниках, выступали бы мерилом, критерием истины. Конструктивизм исходит из того, что, во-первых, абсолютно объективных исторических источников не существует – они могут сознательно или неосознанно искажать действительность или содержать в себе неполное знание о ней. Во-вторых, даже объективно существующие остатки материальной культуры прошлого значимы только тогда, когда они превращаются в нарратив и порождают его. Вне такого нарратива они теряют свой смысл в качестве элементов исторического знания. Если следовать логике Мишеля Фуко, то любая власть базируется на определённом наборе знаний, которая она сама же и продуцирует. В соответствии с традициями социального конструктивизма образ мы понимаем как «систему наиболее мощных, ярких и масштабных геопространственных знаков, символов и характеристик»3. Образ территории – это один из важнейших способов как собственной самоидентификации4, так и коммуникации с другими участниками социального взаимодействия. Образ региона, безусловно, имеет под собой дискурсивную основу: в любом регионе формируются различные пласты нарративов, которые, несмотря на их, казалось бы, неполитическую форму, несут в себе мощный потенциал как для конструирования культурных образов, так и для развития политических дискуссий о природе власти. При этом противопоставление «образов» «реальности» не всегда бывает плодотворным, поскольку образ и есть часть реальности. Образы страны, города, региона, банка, человека и составляют важный элемент реальных социальных структур. Образы не только создаются и потребляются, но и продаются и покупаются, на чём строится, например, рекламный бизнес. Природу региональных образов, с нашей точки зрения, следует понимать в рамках концепции «универсализированной провинции», предложенной Славоем Жижеком. Его логика предлагает нам заменить более или менее традиционное членение политического пространства по линии «центр – периферия» другой бинарной оппозицией – «универсализм – провинциализм»5, которая интересна заложенными в ней возможностями деконструкции, открывающей многогранную игру смыслов. Дискурсивная борьба за статус «третьей столицы» - это один из примеров «универсализация провинциальности», которую можно рассматривать как ответ или реакцию на процесс, условно называемый «столичный трансферт», понимая под ним широко распространённую в текущем десятилетии практику переноса управленческих практик центра (московского мегаполиса) в провинцию (в нашем случае – в Нижегородскую область). Этот концепт опирается на ряд смежных понятий, которыми описываются процессы распространения опыта одного региона в другие: это и «эффект переноса» (spill over в понятийном «словаре» функционализма), и «политический трансферт», и концепция «обучающегося региона» (тоже имеющая социально-конструктивистские начала). В случае с Нижним Новгородом многие проявления «столичного трансферта» можно обнаружить, обратившись к недавней истории. При губернаторе Борисе Немцове линия противостояния «Нижний Новгород – Москва» стала одним из ключевых «маркеров», с помощью которых нижегородское политическое сообщество структурировалось по линии «мы» - «они». Неудачная попытка применения в Нижнем в начале 1990-х годов рецептов московских экспертов (например, в виде первого плана регионального развития «Нижегородский пролог») вызвали серьёзный скептицизм в отношении вмешательства из Москвы в региональную политику. Нижегородская область в первой половине – середине 1990-х годов сама претендовала на неформальный статус «модели» экономических реформ, то есть источника инноваций в управленческой сфере, и поэтому не нуждалась в заимствовании внешних рецептов и рекомендаций. Однако оппозиция «Нижний Новгород – Москва» была поставлена под сомнение сначала в связи с переходом Б.Немцова и большого числа нижегородцев на работу в федеральный центр, а затем после прихода на высокие управленческие позиции в правительстве Геннадия Ходырева целой группы «варягов», что сделало регион площадкой для экспансии московских структур. Многие из них уже на протяжении, по крайней мере, десяти лет вели активную экспансию в регионы, представляющие для них практический интерес. Ещё в середине 1990-х годов московский бизнес глубоко «окультурил» близлежащие территории типа Орловской, Ивановской или Липецкой областей, однако такой вариант экономического проникновения не требовал миграции туда столичных политических фигур. С Нижегородской областью всё было несколько иначе. Фактически, первым этапом прихода москвичей на серьёзные управленческие должности стало формирование первого правительства Г.Ходырева и появление в нём «внешних», но желавших укорениться в регионе, фигур (типа Юрия Сентюрина). Именно тогда в Нижегородскую область начали постепенно приходить со своими капиталами, организационными ресурсами и кадровыми возможностями крупнейшие финансово-промышленные группы. Поскольку каждая из них встречалась с серьёзным сопротивлением на местном уровне и проходила через череду скандалов, крупному бизнесу была необходима административно-управленческая поддержка. В этом смысле тот факт, что Г.Ходырев, сделавший большую ставку на поддержку со стороны федеральных групп влияния, вынужденно передал власть ближайшему соратнику Ю.Лужкова, смотрелся, с одной стороны, несколько иронично, как проигрыш бывшего нижегородского губернатора тем силам, которым он же сделал немало добра. Но, с другой стороны, в таком варианте смены власти в Нижегородском Кремле была своя глубинная логика: Нижний стал составной частью московской экономики, причём настолько важной, что это обстоятельство потребовало своей персонификации в лице В.Шанцева. В период его губернаторства эта тенденция приобрела не только материальные, но и символические очертания; их лучшей иллюстрацией стала установка в Нижнем уменьшенной копии московского памятника Минину и Пожарскому – жест, который продемонстрировал существенное изменение стилистики региональной власти. Условно говоря, произошёл семантический переход от формулы «Нижний – карман России» к иной - «Нижний – брат Москвы ближний». Исходя из этого событийного контекста и нужно воспринимать рождение в 2008 году нового регионального брэнда. Таковым стало «Нижегородское ополчение» - историческое событие, которое, с точки зрения региональной элиты, способно стать своего рода нижегородской «визитной карточкой». Любой знак, как известно, скрывает в себе множество смыслов. Например, метафора «карман России» периода девяностых годов базировалась на традициях Нижегородской ярмарки и символизировавшегося ей торгово-купеческого вектора развития региона. Другая «капиталистическая» формула - «Нижний – российский Детройт» - содержала в себе как сильное технократическое начало, так и слишком явную проамериканскую аллюзию, в силу чего, видимо, и не прижилась. Больше соответствовала патриотическому духу времени другая поэтическая метафора – «Нижний – брат Москвы ближний», из которой логически вытекала ещё одна, весьма близкая к ней по смыслу – «Нижний – третья столица России». Начавший раскручиваться взгляд на Нижний как на родину ополчения 1612 года означает новую стадию процесса самоописания региона, которая состоит в попытке найти баланс между общим (национальным) и частным (местным, региональным). Другими словами, регион делает попытку закрепиться в качестве не просто самобытного, но и «полезного» региона, исторически выполнявшего важные функции в сфере безопасности. Такой подход имеет две цели: Нижний предстаёт и как лояльный столице (и воплощаемой ей власти) город, и как её спаситель от иностранных интервентов. Кажется, что брэнд Нижегородского ополчения может получить высокие котировки далеко за пределами Нижнего: 4 ноября 2008 г. было публично объявлено, что уже создан всероссийский комитет по празднованию 400-летия ополчения под руководством президента РФ. В то же время раскрутка «ополченской» идеи не лишена своих противоречий, и именно поэтому он вряд ли сможет претендовать на роль главного, доминирующего символа Нижнего на многие годы вперёд. Во-первых, по своей семантике он явно архаичен, то есть обращён скорее в прошлое, чем в будущее. Во-вторых, он слишком явно предполагает обязательную фигуру врага, причём не абстрактного, а вполне конкретного. И то, что в таком качестве выступают поляки и литовцы, едва ли в стратегическом плане способствует сближению России с Европой в целом. Наконец, в-третьих, способ презентации ополчения несёт в себе нескрываемый отпечаток православного события, что в условиях многоконфессионального региона снижает объединительный потенциал того образа, который формируется на его основе. Многие российские города с разной степенью успеха ищут исторические даты – причём не только для усиления своего символического веса на культурной карте России, но и для привлечения дополнительных федеральных ресурсов. С нашей точки зрения, эксперимент с региональным имиджмейкингом – это один из способов уйти от репутации одной из «экономических колоний Москвы». Наш город пытается – с помощью подчёркивания своей особости – обрести смыслы своего социокультурного существования в более широкой (в масштабах страны) системе координат. В отличие от 1990-х годов, эти попытки не носят политического характера, хотя они так или иначе содержат в себе скрытые отношения власти. «Власть имён», то есть способность придавать образность имеющимся представлениям и картинам мира - один из наиболее эффективных способов форматирования регионального пространства и управления им. Спектр этих способов в России масштабен – от архаики до утопии, но именно это гарантирует неизбежность продолжения поисков и экспериментирования. А.В.Прудник Особенности имиджа Нижегородской области На протяжении последних 15 лет Нижегородская область пережила три кардинальные переформатирования своего базового имиджа. Во-первых, яркий феерический период проектов «Нижний Новгород - столица реформ» и «Нижний Новгород – третья столица России». Вслед за этим начался закономерный процесс неуклонного разрушения базовой экономической инфраструктуры области. В общественном сознании доминировали упаднические настроения, утрата позитивной перспективы. На административно-политическом уровне это была эпоха жесткой борьбы нижегородских элитных кланов в форме противостояния основных центров власти: полпредство, областная администрация и городская администрация. Третий этап начался с 2005 года, когда губернатором области был назначен В.Шанцев, в результате чего у области к настоящему времени, сформировался достаточно новый имидж.. Назначение губернатора В.П.Шанцева носило, в определенной мере, экспериментальный характер, поскольку оно было одним из первых, проведенных в рамках концепции укрепления вертикали власти. Особенность этого механизма формирования региональной администрации состояла в стремлении максимально минимизировать зависимость властной административной структуры от региональной элиты и населения соответствующего региона. Это коренным образом изменило политическую ситуацию в регионах, в том числе и в Нижегородской области. Все прежние механизмы взаимоотношений внутри местной административной и экономической элиты утратили свою актуальность. В область пришла новая команда с совершенно иной управленческой культурой и традициями. Под ее патронажем регион стал объектом массированной интервенции со стороны московских бизнес-структур, перед которыми оказалась совершенно беззащитной местная бизнес-элита, страдающая комплексом провинционализма и архаичностью методов управления. Конкуренция центров власти в регионе естественным образом прекратилась, поскольку полпредство вышло из активного участия в местной нижегородской политике, а городская администрация оказалась резко ограниченной в своих полномочиях, в первую очередь в сфере распределения городских земельных ресурсов. Таким образом, в области остался только один центр власти: губернатор и областная администрация. Приход в область инвестиций под имя нового губернатора позволил переломить негативную социально-экономическую тенденцию предшествующих лет, и по основным показателям область вновь стала входить в группу успешных регионов. Все эти события оказали существенное влияние как на восприятие ситуации населением области, так и на позицию бизнес-элиты. Опрос, проведенный в Нижегородской области в середине 2008 года, зафиксировал, что эпоха негативных оценок ситуации в регионе осталась в прошлом. К этому времени для большинства нижегородцев ситуация в их области воспринималась либо такой же, как в большинстве регионов, на что указали 38,9% опрошенных, либо даже лучше, чем у других – 17,9% отметивших этот вариант. В то же время, лишь 15,2% опрошенных считают, что ситуация в области хуже, чем в других регионах, в то время как еще 3 года назад такую оценку могла разделять почти половина нижегородцев. Интересно, что по оценке ситуации в области произошло существенное разделение между различными группами населения. Наиболее позитивно ее оценивают, с одной стороны, более молодые нижегородцы, а с другой, - те, чей материальный достаток достаточно высок. Для первых главным мотивом положительной оценки выступают перспективы для реализации своих возможностей, а для второй – уже достигнутый результат. Об этом свидетельствуют следующие результаты: ОЦЕНКА В ОТДЕЛЬНЫХ ВОЗРАСТНЫХ ГРУППАХ СИТУАЦИИ В НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ (% по строке)
ОЦЕНКА СИТУАЦИИ В НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ УРОВНЯ БЛАГОСОСТОЯНИЯ ОПРОШЕННЫХ (% по строке)
Имиджевое пространство области оказалось расколотым и утратило единство. Прежде, и в благополучные, и в неблагоприятные времена общественное мнение нижегородцев было достаточно консолидированным при оценке ситуации в области и ее имиджа на фоне других регионов. Теперь сложилась ситуация, когда различные группы населения по их оценочным характеристикам своего региона живут как будто не в одной, а в разных областях. При этом, поскольку носителем позитивного восприятия является более молодая, энергичная и материально благополучная часть общества, то она и доминирует в информационом пространстве, блокируя возможность проявления в публичном пространстве противоположных настроений, вытесняя их на периферию общественного сознания и целенаправленно маргинализируя активных носителей альтернативной имиджевой картины. Приход новой административной команды привел к запуску двух противоположных процессов: с одной стороны, улучшения имиджа области, а с другой, - к резкому падению имиджа региональной элиты. Это явление было вызвано тем, что большинство нижегородцев связало положительные изменения в экономической ситуации области с приходом нового губернатора. Так, 51,6% опрошенных считают, что за три года пребывания В.Шанцева на посту губернатора ситуация в области изменилась в лучшую сторону, в то время как лишь 7,7% указали, что она ухудшилась. Эти результаты помогают понять ту легкость, с какой новой команде областной администрации удалось установить эффективный контроль над местной политической и бизнес-элитой. Дело в том, что у этой элиты в период негативных экономических тенденций в регионе произошел разрыв с подавляющим большинством простых нижегородцев. Она перестала быть для них надеждой на улучшение ситуации в области. Поэтому в кризисной для себя ситуации она оказалась лишена политической поддержки снизу, и наоборот, эта поддержка бала оказана новому губернатору, который стал для жителей региона символом надежды. Однако при этом следует отметить, что общественное мнение ясно сознает, какую цену платят нижегородцы за возможность экономического развития, обеспечиваемого командой губернатора. Так, на вопрос, в какой степени при строительных проектах учитываются интересы и мнения нижегородцев, были получены следующие ответы (% к числу опрошенных):
То есть нижегородцы в значительной степени перестали быть субъектами политических отношений в своей собственной области. Если с прежней, неэффективной, расколотой внутренними противоречиями, но все-таки своей властью они находились в постоянном взаимодействии, то теперь население исключается из политических отношений, тем более, что при системе назначения губернаторов у последних есть лишь один центр лояльности – назначающий их президент, а населению, которым их назначали управлять, губернаторы больше ничем не обязаны. Изменение политической и экономической базы, на которые опираются губернаторы, достаточно рационально фиксируется массовым сознанием. Правда, описание этой новой реальности происходит не в политологических терминах, а на архаичном противопоставлении «свой-чужой». В случае с Нижегородской областью это выглядит таким образом (% к числу опрошенных): ЧЬИ ИНТЕРЕСЫ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ГУБЕРНАТОР В.ШАНЦЕВ?
В наибольшей степени утрату своей субъектности ощущают жители столицы региона – Нижнего Новгорода. Это вполне объяснимо, поскольку тот комплекс утраты самостоятельности, самодостаточности, который переживают в настоящее время жители центра региона, достаточно привычен для населения области, по отношению к которым Н.Новгород играл примерно ту же роль, с какой по отношению к нему теперь выступает Москва. То есть в наибольшей степени изменения в системе административного и экономического управления затронули Н.Новгород, и в гораздо меньшей степени сказались на остальной части области. МНЕНИЕ НИЖЕГОРОДЦЕВ О ТОМ, ЧЬИ ИНТЕРЕСЫ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ГУБЕРНАТОР В.ШАНЦЕВ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ИХ МЕСТА ПРОЖИВАНИЯ (% по столбцу)
То есть перед нами яркий пример формирования своеобразного имиджа Нижегородской области как региона с эффективным внешним управлением – в этом и состоит его необычность. При системе внешнего управления население достаточно лояльно относится к чужой администрации, пока она обеспечивает высокий уровень экономических и социальных показателей, однако при этом постоянным фоном в общественном сознании присутствует ощущение зависимости от «чужаков», комплекс вторичности, низкой востребованности. Этот баланс может существовать в равновесии довольно длительное время, но только до первых неудач внешнего управления, после чего «чужие» сразу становятся объектом консолидации всеобщего недовольства. Данная система регионального управления отличается, с одной стороны, высокой эффективностью, а с другой, неустойчивостью, с возможностью быстрого перехода от стабильной, не вызывающей никаких тревог общественно-политической ситуации к состоянию кризиса и общественного недовольства. При системе внешнего управления различные региональные ресурсы оказываются востребованы в неодинаковой степени и определяется это лишь потребностями управленческой команды, прибывшей в данный регион. В наибольшей степени регионы несут потери в таких сферах как: использование талантливых местных руководителей, реализация новационных идей, инициатив, идущих из регионов, общественно-политическая активность рядовых граждан. То есть эти сферы деятельности просто замещаются ресурсами прибывших управленцев, для которых гораздо проще и более логично использовать наработки и кадровый потенциал той базовой структуры, откуда они прибыли, чем пытаться адаптироваться к местным реалиям. Это ситуацию можно проиллюстрировать такими данными: МНЕНИЕ НИЖЕГОРОДЦЕВ, НАСКОЛЬКО ПОЛНО ИСПОЛЬЗУЕТСЯ ПОТЕНЦИАЛ ИХ ОБЛАСТИ (% по строке)
Таким образом, выстроенная к настоящему времени жесткая вертикаль власти при прямой назначаемости из Центра региональных руководителей, с одной стороны, повысила эффективность управления соответствующими регионами, а с другой, резко сузила возможности использования местного кадрового, инновационного потенциала и общественной активности рядовых граждан. То есть произошла искусственная отсечка значительного потенциала российского общества от его использования в интересах государственного строительства, развития экономики и формирования гражданского общества. На протяжении последних месяцев в фокусе рядовых граждан находится проблема постоянного роста цен и, в первую очередь, на продовольствие и энергоносители. В этой связи особую актуальность приобретает вопрос характера и формы трансформации данной проблемы в имиджевую, а затем и в политическую сферу. При определении основных виновников роста цен на продовольствие мнения нижегородцев распределились таким образом (% ко всем опрошенным):
Интересно отметить, что по сравнению с недавним прошлым из числа главных виновников роста розничных цен впервые выпадают бывшие лидеры: магазины, торговые сети. То есть к настоящему времени в обществе оказалось сломано традиционное негативное отношение поздней советской эпохи к сфере торговли, которое прежде негативно маркировались как: «торгаши» и «спекулянты», из-за которых растут цены. При определении виновников роста цен на услуги ЖКХ, электроэнергию и газ были получены результаты, которые предсказуемо воспроизвели шкалу виновных по продовольствию, с одним, но очень важным отличием. КТО НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ТО, ЧТО РАСТУТ ЦЕНЫ НА УСЛУГИ ЖКХ, ЭЛЕКТРОЭНЕРГИЮ, ГАЗ? (% ко всем опрошенным)
В первую очередь бросается в глаза высокий негативный имимдж государственных монополий. Это достаточно новый феномен, поскольку вплоть до недавнего времени госмонополии отождествлялись с государственной экономикой советской поры, в силу чего они воспринимались сохранившимися элементами социализма, которые служат интересам всего общества. Реальная экономическая практика рассеяла эти иллюзии и теперь у государственных монополий имидж более негативный, чем у обычных коммерческих структур. Последовательное исчезновение в обществе в ходе административных реформ последних лет промежуточных структур между правительством и народом, изменения принципов функционирования госмонополий привели к тому, что высшие государственные структуры остались один на один с рядовыми гражданами. Между государством и обществом исчезли буферы, которые могли гасить негативные импульсы, идущие снизу. Система управления, приобрела, в целом, ясную, логически стройную конструкцию, однако потеряла устойчивость. Общественное недовольство будет теперь напрямую иметь своим адресатом высшее руководство страны, которое постепенно утрачивает имидж неприкасаемых, что приведет к тенденции быстрой трансформации, массового недовольства населением, например, экономической ситуацией в стране.6 С.В.Белковский Образ Нижнего Новгорода в Рунете Имидж региона, регионального центра в современных условиях является ментальным продуктом, который вполне ощутимо влияет на экономические и социальные процессы. Имидж города существует в определенной коммуникативной среде, развитие которой может способствовать или препятствовать созданию благоприятного образа территории. Динамично развивающимся элементом коммуникативного пространства является Интернет. Как же выглядит Нижний Новгород в русскоязычной части всемирной паутины? В исследовании был применен метод сравнительного анализа. Осуществлено сравнение некоторых параметров отражения в Интернете трех российских городов: Нижнего Новгорода, Самары и Екатеринбурга. Основания для выбора: индустриальные центры примерно равной численности населения, все три города восстановили свои исторические названия и претендуют на лидерство в региональном масштабе.
Начнем с элементарной операции: поочередно наберем в поисковой системе Яндекс и Google названия городов и сравним результаты поиска.
Различия результатов между поисковыми системами объясняются различными алгоритмами поиска: Яндекс учитывает упоминания населенных пунктов, прилегающих к мегаполису, а Google строго ограничивается городской чертой. Какова степень интереса, проявляемая пользователями Рунета к изучаемым городам?
Почти половина всех новостей приходится на Екатеринбург. Доминирование этого города в новостном пространстве изучаемого сегмента Рунета выглядит очевидным. С высокой степенью точности этот результат подтверждается поисковой системой Google.
Косвенную оценку интенсивности пользования Интернетом в различных городах можно получить путем сравнения количества жителей, подающих запросы в поисковую систему за определенный период времени.
В структуре регионального имиджа важное место занимает визуальный компонент. Это обусловлено особой информативной ролью зрения и революционными изменениями последнего десятилетия в сфере цифровой фотографии, телевидения и телекоммуникаций. Любой пользователь Интернета может за несколько минут составить довольно полное впечатление о городском ландшафте, архитектурных и других достопримечательностях большинства крупных городов планеты. Сравним количество визуальных образов, которые выдает Google по запросу «Название города».
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Похожие:
 |
Рабочие программы учебных дисциплин (модулей) министерство образования... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
 |
Рабочая программа Министерство здравоохранения Российской Федерации... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Рабочая программа Министерство здравоохранения Российской Федерации... Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Методические указания Новокузнецк 2012 Министерство образования и... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правила приема в федеральное государственное казенное образовательное... Российской Федерации является федеральным государственным казенным образовательным учреждением высшего профессионального образования... |
|
Программа дисциплины «Сценарный трейдинг» Правительство Российской... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Государственное образовательное бюджетное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Государственное образовательное бюджетное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Государственное образовательное бюджетное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Государственное образовательное... Государственное образовательное бюджетное учреждение высшего профессионального образования |
|
Российской Федерации Федеральное агентство по образованию Государственное... ... |
|
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |
|
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное... Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования |