А зори здесь тихие
|
Скачать 1.19 Mb.
|
— Немцы?.. — Где... — испуганно откликнулась она. — Фу, леший... Показалось. Рита длинно посмотрела на него, улыбнулась: — Подремлите, Федот Евграфыч. Я шинель вам принесу. — Что ты, Осянина. Это так, сморило меня. Покурить надо. Спустился вниз — под скалой Комелькова волосы расчесывает. Распустила — спины не видно. Стала гребенку вести — руки не хватает: перехватывать приходится. А волос густой, мягкий, медью отливает. И руки у нее плавно так ходят, неторопливо, покойно. — Крашеные, поди? — спросил старшина и испугался, что съязвит сейчас и кончится вот это вот, простое. — Свои. Растрепанная я? — Это ничего. — Вы не думайте, там у меня Лиза Бричкина наблюдает. Она глазастая. — Ладно, ладно. Оправляйся... О леший, опять это слово выскочило! Потому ведь из устава оно. Навеки врубленное. Медведь ты, Васков, медведь глухоманный!.. Насупился старшина. Закурил, дымом укутался. — Товарищ старшина, а вы женаты? Глянул: сквозь рыжее пламя зеленый глаз проглядывает. Неимоверной силы глаз, как стопятидесятидвухмиллиметровая пушка-гаубица. — Женатый, боец Комелькова. Соврал, само собой. Но с такими оно к лучшему. Позиции определяет, кому где стоять. — А где ваша жена? — Известно где — дома. — А дети есть? — Дети?.. — вздохнул Федот Евграфыч. — Был мальчонка. Помер. Аккурат перед войной. — Умер?.. Отбросила назад волосы, глянула — прямо в душу глянула. Прямо в душу. И ничего больше не сказала. Ни утешений, ни шуточек, ни пустых слов. Потому-то Васков и не удержался, вздохнул: — Да, не уберегла маманя... Сказал и пожалел. Так пожалел, что тут же вскочил, гимнастерку одернул, как на смотру. — Как там у тебя, Осянина? — Никого, товарищ старшина. — Продолжай наблюдение! И пошел от бойца к бойцу. Солнце давно уже село, но было светло, словно перед рассветом, и боец Гурвич читала за своим камнем книжку. Бубнила нараспев, точно молитву, и Федот Евграфыч послушал, прежде чем подойти: Рожденные в года глухие Пути не помнят своего. Мы — дети страшных лет России — Забыть не в силах ничего. Испепеляющие годы! Безумья ль в вас, надежды ль весть? От дней войны, от дней свободы Кровавый отсвет в лицах есть... — Кому читаешь-то? — спросил он, подойдя, Переводчица смутилась (все ж таки наблюдать приказано, наблюдать!), отложила книжку, хотела встать. Старшина махнул рукой. — Кому, спрашиваю, читаешь? — Никому. Себе. — А чего же в голос? — Так ведь стихи. — А-а... — Васков не понял. Взял книжку — тонюсенькая, что наставление по гранатомету, — полистал. — Глаза портишь. — Светло, товарищ старшина. — Да я вообще... И вот что, ты на камнях-то не сиди. Они остынут скоро, начнут из тебя тепло тянуть, а ты и не заметишь. Ты шинельку подстилай. — Хорошо, товарищ старшина. Спасибо. — А в голос, все-таки не читай. Ввечеру воздух сырой тут, плотный, а зори здесь тихие, и потому слышно аж за пять верст. И поглядывай. Поглядывай, боец Гурвич. Ближе к озеру Бричкина располагалась, и еще издали Федот Евграфыч довольно заулыбался: вот толковая девка! Наломала лапнику елового, устелила ложбинку меж камней, шинелью прикрыла: бывалый человек. Даже поинтересовался: — Откуда будешь, Бричкина? — С Брянщины, товарищ старшина. — В колхозе работала? — Работала. А больше отцу помогала. Он лесник, на кордоне мы жили. — То-то крякаешь хорошо. Засмеялась. Любят они смеяться, не отвыкли еще — Ничего не заметила? — Пока тихо. — Ты все примечай, Бричкина. Кусты не качаются ли, птицы не шебаршатся ли. Человек ты лесной, все понимаешь. — Понимаю. — Вот-вот... Потоптался старшина: вроде все сказал, вроде дал указания, вроде уходить надо, а ноги не шли. Уж больно девка своя-то была, лесная, уж больно устроилась уютно, уж больно теплом от нее тянуло, как от той русской родимой печки, что привиделась ему сегодня в дреме. — Лиза, Лиза, Лизавета, что ж не шлешь ты мне привета, что ж ты дроле не поешь, аль твой дроля не пригож, — с ходу, казенным голосом отбарабанил комендант и пояснил: — Это припевка в наших краях такая. — А у нас... — После споем с тобой, Лизавета. Вот выполним боевой приказ и споем. — Честное слово? — улыбнулась Лиза. — Ну, сказал ведь. Старшина вдруг залихватски подмигнул ей, сам же первым смутился, поправил фуражку и пошел. Бричкина крикнула вслед: — Ну, глядите, товарищ старшина! Обещались!.. Ничего он ей не ответил, но улыбался всю дорогу, пока через гряду на запасную позицию не вышел. Тут он улыбку с лица смахнул и стал искать, куда запряталась боец Четвертак. А боец Четвертак сидела под скалой на мешках, укутавшись в шинель и сунув руки в рукава. Поднятый воротник прятал ее голову вместе с пилоткой, и между казенных отворотов уныло торчал красный хрящеватый носик. — Ты чего скукожилась, товарищ боец? — Холодно... Протянул руку, а она отпрянула: решила сдуру, что хватать он ее пришел, что ли... — Да не рвись ты, господи! Лоб давай. Ну?.. Высунула шею. Старшина лоб ее стиснул, прислушался: горит. Горит, лешак тебя задави совсем! — Жар у тебя, товарищ боец. Чуешь? Молчит. И глаза печальные, как у телушки: любого обвиноватят. Вот оно, болотце-то, товарищ старшина Васков. Вот он, сапог, потерянный бойцом, твоя поспешаловка и майский сиверко. Получи в натуре одного небоеспособного — обузу на весь отряд и лично на твою совесть. Федот Евграфыч сидор свой вытащил, лямки сбросил, нырнул : в укромном местечке наиважнейший его энзе лежал — фляга со спиртом, семьсот пятьдесят граммов, под пробку. Плеснул в кружку. — Так примешь или разбавить? — А что это? — Микстура. Ну, спирт, ну? Замахала руками, отодвинулась: — Ой, что вы, что вы... — Приказываю принять!.. — Старшина подумал маленько, разбавил чуть водой. — Пей. И воды сразу. — Нет, что вы... — Пей, без разговору!.. — Ну, что вы в самом деле! У меня мама — медицинский работник... — Нету мамы. Война есть, немцы есть, я есть, старшина Васков. А мамы нету. Мамы у тех будут, кто войну переживет. Ясно говорю? Выпила, давясь, со слезой пополам. Закашлялась. Федот Евграфыч ее ладонью по спине постукал слегка. Отошла. Слезы ладонями размазала, улыбнулась: — Голова у меня... побежала!.. — Завтра догонишь. Лапнику ей приволок. Устелил, шинелью своей покрыл: — Отдыхай, товарищ боец. — А вы как же без шинели-то? — Я здоровый, не боись. Выздоровей только к завтрему. Очень тебя прошу, выздоровей. Стихло кругом. И леса, и озера, и воздух самый — все на покой отошло, затаилось. За полночь перевалило, завтрашний день начинался, а никаких немцев не было и в помине. Рита то и дело поглядывала на Васкова, а когда одни оказались, спросила: — Может, зря сидим? — Может, и зря, — вздохнул старшина. — Однако не думаю. Если ты фрицев тех с пеньками не спутала, конечно. К этому времени комендант отменил позиционное бдение. Отправил бойцов на запасную позицию, приказал лапнику наломать и спать, пока не подымет. А сам здесь остался, на основной, и Осянина за ним увязалась. То, что немцы не появлялись, сильно озадачивало Федота Евграфыча. Они ведь и вообще могли здесь не оказаться, могли в другом месте на дорогу нацелиться, могли какое-либо иное задание иметь, а совсем не то, которое он за них определил. Могли уже бед натворить уйму: стрельнуть кого из начальства или взорвать что важное. Поди тогда объясняй трибуналу, почему ты вместо того чтобы лес прочесать да немцев прищучить, черт-те куда попер. Бойцов пожалел? Испугался в открытый бой их кинуть? Это не оправдание, если приказ не выполнен. Нет, не оправдание. — Вы бы поспали пока, товарищ старшина. На зорьке разбужу... Какой там, к лешему, сон! Даже холода комендант не чувствовал, даром что в одной гимнастерке... — Погоди ты со сном, Осянина. Будет мне, понимаешь ли, вечный сон, ежели фрицев проворонил. — А может, они спят сейчас, Федот Евграфыч? — Спят? — Ну да. Люди же они. Сами говорили, что Синюхина гряда — единственный удобный проход к железной дороге. А до нее им... — Погоди, Осянина, погоди! Полста верст, это точно, даже больше. Да по незнакомой местности. Да каждого куста пугаясь... А?.. Так мыслю? — Так, товарищ старшина. — А так, то могли они, свободное дело, и отдыхать завалиться. В буреломе где-нито. И спать будут до солнышка. А с солнышком... А?.. Рита улыбнулась. И опять посмотрела длинно, как бабы на ребятню смотрят. — Вот и вы до солнышка отдохните. Я разбужу. — Нету мне сна, товарищ Осянина... Маргарита, как по батюшке? — Зовите просто Ритой, Федот Евграфыч. — Закурим, товарищ Рита? — Я не курю. — Да, насчет того, что и они тоже люди, это я как-то недопонял. Правильно подсказала: отдыхать должны. И ты ступай, Рита. Ступай. — Я не хочу спать. — Ну, так приляг пока, ноги вытяни. Гудят с непривычки небось? — Ну, у меня как раз хорошая привычка, Федот Евграфыч, — улыбнулась Рита. Но старшина все-таки уговорил ее, и Рита легла тут же, на будущей передовой, на лапнике, что Лиза Бричкина для себя заготовила. Укрылась шинелью, думала передремать до зари — и заснула. Крепко, без снов, как провалилась. А проснулась, когда старшина за шинель потянул. — Что? — Тише! Слышишь? Рита скинула шинель, одернула юбку, вскочила. Солнце уж оторвалось от горизонта, зарозовели скалы. Выглянула: над дальним лесом с криком перелетали птицы. — Птицы кричат... — Сороки!.. — тихо смеялся Федот Евграфыч. — Сороки-белобоки шебаршат, Рита. Значит, идет кто-то, беспокоит их. Не иначе — гости. Крой, Осянина, подымай бойцов. Мигом! Но скрытно, чтоб ни-ни!., Рита убежала. Старшина залег на свое место — впереди и повыше остальных. Проверил наган, дослал в винтовку патрон. Шарил биноклем по освещенной низким солнцем лесной опушке. Сороки кружили над кустами, громко трещали, перещелкивались. Подтянулись бойцы. Молча разошлись по местам, залегли. Гурвич к нему пробралась: — Здравствуйте, товарищ старшина. — Здорово. Как там Четвертак эта? — Спит. Будить не стали. — Правильно решили. Будь рядом, для связи. Только не высовывайся. — Не высунусь, — сказала Гурвич. Сороки подлетали все ближе и ближе, кое-где уже вздрагивали верхушки кустов, и Федоту Евграфычу показалось даже, будто хрустнул валежник под тяжелой ногой идущего. А потом вроде замерло все, и сороки вроде как-то успокоились, но старшина знал, что на самой опушке, в кустах, сидят люди. Сидят, вглядываясь в озерные берега, в лес на той стороне, в гряду, через которую лежал их путь и где укрывался сейчас и он сам и его румяные со сна бойцы. Наступила та таинственная минута, когда одно событие переходит в другое, когда причина сменяется следствием, когда рождается случай. В обычной жизни человек никогда не замечает ее, но на войне, где нервы напряжены до предела, где на первый жизненный срез снова выходит первобытный смысл существования — уцелеть, — минута эта делается реальной, физически ощутимой и длинной до бесконечности. — Ну, идите же, идите, идите... — беззвучно шептал Федот Евграфыч. Колыхнулись далекие кусты, и на опушку осторожно выскользнули двое. Они были в пятнистых серо-зеленых накидках, но солнце светило им прямо в лица, и комендант отчетливо видел каждое их движение. Держа пальцы на спусках автоматов, пригнувшись, легким, кошачьим шагом они двинулись к озеру... Но Васков уже не глядел на них. Не глядел, потому что кусты за их спинами продолжали колыхаться, и оттуда, из глубины, все выходили и выходили серо-зеленые фигуры с автоматами наизготовку. — Три... пять... восемь... десять... — шепотом считала Гурвич. — Двенадцать... четырнадцать... пятнадцать, шестнадцать... Шестнадцать, товарищ старшина... Замерли кусты. С далеким криком отлетали сороки. Шестнадцать немцев, озираясь, медленно шли берегом к Синюхиной гряде... 6 Всю свою жизнь Федот Евграфыч выполнял приказания. Выполнял буквально, быстро и с удовольствием, ибо именно в этом пунктуальном исполнении чужой воли видел весь смысл своего существования. Как исполнителя, его ценило начальство, а большего от него и не требовалось. Он был передаточной шестерней огромного, заботливо отлаженного механизма: вертелся и вертел других, не заботясь о том, откуда началось это вращение, куда направлено и чем заканчивается. А немцы медленно и неуклонно шли берегом Вопь-озера, шли прямо на него и на его бойцов, что лежали сейчас за камнями, прижав, как ведено, тугие щеки к холодным прикладам винтовок. — Шестнадцать, товарищ старшина, — почти беззвучно повторила Гурвич. — Вижу, — сказал он, не оборачиваясь. — Давай в цепь, Гурвич. Осяниной скажешь, чтоб немедля бойцов на запасную позицию отводила. Скрытно чтоб, скрытно!... Стой, куда ты? Бричкину ко мне пришлешь. Ползком, товарищ переводчик. Теперь, покуда что, ползком жить будем. Гурвич уползла, старательно виляя между камней. Комендант хотел что-то придумать, что-то немедленно решить, но в голове было отчаянно пусто, и только одно годами воспитанное желание назойливо тревожило: доложить. Сейчас же, сию секунду доложить по команде, что обстановка изменилась, что своими силами ему уже не заслонить ни Кировской железной дороги, ни канала имени товарища Сталина. Отряд его начал отход; где-то брякнула винтовка, где-то сорвался камень. Звуки эти физически отдавались в нем, и, хотя немцы были еще далеко и ничего не могли слышать, Федот Евграфыч переживал самый настоящий страх. Эх, пулемет бы сейчас с полным диском и толковым вторым номером! Даже бы и не дегтярь — автоматов бы тройку да к ним мужиков посноровистей... Но не было у него ни пулеметов, ни мужиков, а была пятерка смешливых девчат да по пять обойм на винтовку. Оттого-то и обливался потом старшина Васков в то росистое майское утро... — Товарищ старшина... Товарищ старшина... Комендант рукавом старательно вытер пот, только потом обернулся. Глянул в близкие, растопыренные донельзя глаза, подмигнул: — Веселей дыши, Бричкина. Это же даже лучше, что шестнадцать их. Поняла? Почему шестнадцать диверсантов лучше, чем два, этого старшина объяснять не стал, но Лиза согласно покивала ему и неуверенно улыбнулась. — Дорогу назад хорошо помнишь? — Ага, товарищ старшина. — Гляди: левее фрицев сосняк тянется. Пройдешь его, опушкой держи вдоль озера. — Там, где вы хворост рубили? — Молодец, девка! Оттуда иди к протоке. Напрямик, там не собьешься. — Да знаю я, товарищ... — Погоди, Лизавета, не гоношись. Главное дело — болото, поняла? Бродок узкий, влево-вправо — трясина. Ориентир — береза. От березы прямо на две сосны, что на острове. — Ага. — Там отдышись малость, сразу не лезь. С островка целься на обгорелый пень, с которого я в топь сигал. Точно на него цель: он хорошо виден. — Ага. — Доложишь Кирьяновой обстановку. Мы тут фрицев покружим маленько, но долго не продержимся, сама понимаешь. — Ага. — Винтовку, мешок, скатку — все оставь. Налегке дуй. |
Похожие:
 |
Здесь я размещаю материалы по инкубации яиц сельхозптицы(свои и «из интернета») ... |
 |
Зори театрального Октября Весной 1918 года в Советской России миновала пора «красногвардейской» атаки на капитал и наступил период относительной передышки |
|
Книга Зиновия Тененбойма о Школе-колонии "Красные зори" (осень 1919-1941) Этот мой файл во многом сырой, но сильно править и сильно исправлять – "прыти нет". Да и в целом – книга не плохая |
|
Решение вступает в силу с момента опубликования в газете «Сылвенские зори» В соответствии с решением Земского Собрания Кишертского муниципального района от 29 октября 2009 г. №460 «О структуре администрации... |
|
Открытый одноэтапный конкурс в электронной форме без квалификационного... Доставка продукции Грузополучателю осуществляется силами, средствами и за счёт Поставщика, до склада Грузополучателя, расположенного... |
|
Руководство по эксплуатации и техническому обслуживанию если все... Руководстве по эксплуатации и техническому обслуживанию описываемых здесь электронасосов, соблюдаются в соответствии с номерами моделей... |
|
Начальник отдела по культуре и делам молодёжи Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Дом культуры н п. Африканда» отдела по культуре и делам молодёжи администрации г. Полярные... |
|
Облачных вычислений (cloud computing) сегодня очень популярна в России... Оказалось, что хотя про облачные вычисления много говорят и пишут, у заказчиков наблюдается полное смешение понятий и неверное понимание... |
|
Сценарий вечеринки Станислав Владимирович! У нас телефоны с собой. А здесь по производственному вопросу |
|
Нэс «Академик Трешников» 16 декабря отошел от причала «Адмиралтейских... Нэс «Академик Трешников» 16 декабря отошел от причала «Адмиралтейских верфей» и пришвартовался на 87 причал пкт. Здесь идет погрузка... |
|
Большая тема по dc-dc преобразователям здесь Рис. Преобразователь однополярного напряжения в стабилизированное двухполярное со средней точкой |
|
Культура византии IV- первая половина VII в В фигурные скобки {} здесь помещены номера страниц (окончания) издания-оригинала |
|
Здесь и далее понятие "р/м" значится как "Рулевой механизм zf типа... Здесь и далее понятие "р/м" значится как "Рулевой механизм zf типа винт—шариковая гайка—рейка—сектор с гидроусилителем" |
|
Инструкция по эксплуатации: grand master hunter cx III Ознакомьтесь с регуляторами на панели управления. Их основные функции описываются здесь |
|
Уважаемые коллеги! Доброе утро. Начинаем заседание итоговой коллегии... Коновалов А. В: Уважаемые коллеги! Доброе утро. Начинаем заседание итоговой коллегии Министерства юстиции Российской Федерации. Здесь,... |
|
Отопительные установки, работающие на жидком топливе Перед запуском/ использованием устройства внимательно прочтите приведенные здесь руководства к действию! |