Раздел 2
КОНСТИТУЦИОННЫЕ
И АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА
УДК 342.7
Конституционное право народов
на самоопределение – право индивидуальное или коллективное?
З.Т. Абасова
аспирант 3 года обучения, Юридический факультет
им. М.М. Сперанского
Российская академия народного хозяйства
и государственной службы
при Президенте Российской Федерации
Россия, г. Москва
Конституционное право народов на самоопределение является неотъемлемым правом народ, принадлежим им безоговорочно. В рассмотрении вопроса о праве народов на самоопределение много подводных камней, в частности, неопределенность в вопросе субъектного состава права народов на самоопределение. Субъектом права народов на самоопределение, исходя из правовых актов (как международных, так российских), является народ. Но неопределенность в понимании термина народ порождает много вариантность в определении субъекта права народов на самоопределение.
Ключевые слова и словосочетания: право народов на самоопределение, права народов, индивидуальные и коллективные права, права третьего поколения, самоопределение народов.
THE CONSTITUTIONAL RIGHT OF PEOPLES
TO SELF-DETERMINATION – IS IT THE RIGHT
OF INDIVIDUALS OR COLLECTIVE?
Z.T. Abasova
Postgraduate of the 3rd year, Law faculty
of M.M. Speranskiy
The Russian Presidential Academy of National Economy
and Public Administration
Moscow, Russia
The constitutional right of peoples to self-determination is an inalienable right of the people belonging to them unconditionally. In considering the issues of the right of peoples to self-determination are many pitfalls, in particular, the uncertainty in the matter of subjective right of peoples to self-determination. The subject of the right of peoples to self-determination on the basis of legal acts (both international and Russian), is the people. But uncertainty about the meaning of the term «nation» generates a diversity in the definition of the right of peoples to self-determination subject.
Keywords: the right of peoples to self-determination, the right of peoples, individual and collective rights, the rights of third generation, self-determination of peoples.
Противоречия, появляющиеся между правами народа, нации, правами человека, правами государства, национальных меньшинств, малых народов, народностей, являются одной из причин межнациональных конфликтов, в которых каждая из сторон выдвигает свои доводы правоты, законности, справедливости, отстаивает свое право на суверенитет, свои притязания на пересмотр границ, используя при этом исторические аргументы, интерпретируемые в свою пользу, при отстаивании своего право на самоопределение. Но право народа на самоопределение неотделимо от беспрекословного осуществления прав личности, и законность подобного коллективного права опровергается или подтверждается отношением народа, стремящегося к самоопределению, к праву каждого человека вне зависимости от его религиозных убеждений, национальной принадлежности, и тому подобных факторов. В этом аспекте можно говорить о том, что права индивида выше коллективных прав нации и народа. При адекватном развитии процессов самоопределения народа проблема ранжирования коллективных и индивидуальных прав не должна возникать, потому как цивилизованное восприятие самоопределения неотделимо от принципа нерушимости прав человека. Таким образом, правовые нормы международного уровня выражают неделимость коллективного права народа на самоопределение и прав отдельного индивида, их равную значимость, дают правовую основу для их полноценного развития [6, c.142].
Вопрос о том, к индивидуальным или коллективным правам относится право народов на самоопределение, волнует мировое сообщество с давних прав. Позиции, мнения, подходы к данному вопросу достаточно разнообразные.
Как считает В. Федосенко, особенность коллективных прав заключается в том, что они принадлежат не отдельным лицам, как таковым, а коллективам, объединенным по принципу солидарности, в силу своей природы. Коллективные права осуществляться отдельными индивидами не могут. Индивид может принять участие в реализации коллективных прав только на положении члена коллектива (здесь не учитывается личный статус индивида). Например, отдельно взятый представитель коренного малочисленного народа не может использовать право на самоопределение индивидуально. Но, в тоже время, он пользуется определенными льготами, установленными государством, при реализации своего права на самоопределение вместе с другими представителями своего народа [14, с. 63–67].
По мнению О.И. Тиунова, индивидуальные права и свободы человека и коллективные права народов имеют общую характерную черту, они являются неотъемлемыми от их носителя. Первые неотъемлемы от личности индивида, вторые от народа как такового. Между коллективными правами народов и правами человека нет какого-либо барьера. Коллективными правами пользуется весь народ и лица, относящиеся к данному народу. Коллективные права народов укрепляют права и свободы отдельной личности. Если же коллективные права нарушаются, то это приводит и к нарушению прав и свобод человека [11, с. 235].
В. Стингер считает, что коллективные права это права, которыми в силу их коллективной принадлежности к какому-либо сообществу обладают индивидуумы. Потому как члены такого подсообщества пользуются такими правами коллективно, то можно сказать, что это права сообщества. Более того, это значит, что существуют права, которые могут быть исключительно коллективными, например, право объединяться, чтобы совместно конституировать сообщества [10, с.94].
Достаточную интересную конструкцию коллективных прав представил канадский ученый У. Кимлика. Он полагает, что данная группа прав существует в отношениях между некой этнической общностью и всем обществом и государством. Они призваны ограничивать или предотвращать несправедливое для меньшинства экономическое и политическое доминирование группы большинства. Так, этническое меньшинство может требовать право вето в решениях непосредственно его касающихся, гарантированного представительства в законодательных и совещательных органах, чтобы артикулировать и отстаивать там свои интересы. Другая форма «внешней поддержки» гарантированная помощь государства этническим школам, культурным центрам, печатным органам, то есть тем институтам, которые не могут существовать за свой счет. Разновидностью «внешней поддержки» являются земельные претензии коренных народов, то есть передача определенных земельных участков в исключительное пользование этих народов [14, с. 69–70].
Бесспорно, на наш взгляд, мнение С. Маркуса Эльмаса о том, что «признание комплекса коллективных прав какой-либо общности не влечет за собой автоматически благополучия всех элементов, составляющих эту общность. Между индивидуальными и коллективными правами действует механизм взаимообогащения, между ними и не может быть антагонизма» [16, с.131].
В.Я. Бойцов предлагает трехчленную классификацию субъектов права, выделив следующие группы: социальные индивиды, социальные образования (организации) и социальные общности (народ, нации, трудовые коллективы и территориальные объединения людей) [1, с.79–93].
Аналогичным по данному вопросу является мнение Н.С. Бондаря, который, помимо индивидуальных прав человека и коллективных прав, которыми обладают коллективные субъекты (группы, общины), выделяет также права наций и народов. К последним он относит право каждой нации на самоопределение, на выбор форм своей этнической жизни, которое является юридической предпосылкой политико-правового статуса нации (народности), в силу которого она самостоятельно и свободно осуществляет свое социальное, экономическое и культурное развитие. При этом он считает, что вряд ли есть основания искать в триаде «индивидуальные права человека – коллективные права группы – права нации приоритет тех или иных прав» [3, с.22–23].
Как известно, традицию выделять три поколения прав человека заложил чешский ученый Карел Васак, который увязывал три поколения прав человека с тремя лозунгами Французской революции свободой, равенством и братством [17, с.837- 839].
Первое поколение прав человека содержится в Международном пакте о гражданских и политических правах от 16.12.1966 года, а второе – в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах от 16.12.1966 года, и, наконец, третье содержится в различных международных договорах универсального и регионального характера. К третьему поколению относятся такие права, как право на развитие, право на мир, право на здоровую (благоприятную) окружающую среду и, в том числе, право народов на самоопределение, а также иные права, которые только лишь начинают получать международно-правовое признание. К. Васак назвал их правами солидарности. Таким образом, наряду с общей генерационной концепцией начала развиваться более частная солидарная концепция прав человека [14, с.5–11].
С.В. Поленина по поводу появления третьего поколения прав человека пишет: «вопрос о возможности закрепления стандартов правового статуса тех или иных социальных групп населения в качестве норм международного права, вычлененных по присущим им общим признакам (возрастным, социальным, половым, национальным и т.д.), долгие годы не только отрицался. Сама его постановка трактовалась как акция пропагандистская. Но, постепенно жизнь ломала догму об исключительном индивидуальном характере прав индивида. Зарождалось третье поколение прав человека, охватывающее права таких категорий граждан, которые по политическим, физиологическим, социальным и иным причинам не имеют равных наряду с другими гражданами возможностей для осуществления общих для всех людей прав и свобод, и в силу этого нуждаются в определенной поддержке, как со стороны государства, так и со стороны мирового сообщества в целом» [9, с.72–73].
Как подчеркивает Я.А, Бороздина, суть «третьего поколения» прав человека заключается в идее, что во многих случаях удается лучше всего защитить права индивидуума, защищая права соответствующего слоя населения, к числу которых он принадлежит [2, с.10].
Н.И. Новикова считает, что «некоторые права индивида могут быть защищены только через коллектив» [8, с.54].
По мнению Е.Р. Зайцевой, в действующем национальном законодательстве понятие «коллективных прав и свобод» почти не употребляется, так как для права термин «коллективный» слишком общий и не определяет с достаточной точностью, кто же наделен теми или иными правами [4, с.150].
Французский конституционалист Франсуа Люшер отмечал: «…принцип свободного определения народов не может служить оправдательным аргументом, потому как до тех пор, пока коллектив остается составной частью французского народа, он не может «самоопределиться» независимо от мнения всего французского народа». Далее он пишет: «Отсюда становится ясным, насколько взрывоопасный характер обретает использование слова «народ», которое порой с легкой руки присваивается какому-либо французскому региону или провинции (корсиканский народ, бретонский народ, и т.д.)» [7, с.171].
Р.А. Тузмухамедов отмечает «преюдициальный характер права на самоопределение как коллективного права перед индивидуальными правами и свободами человека» [12, с.110].
Как справедливо подчеркнул В.Р. Филлипов, «даже интерпретация нации как персонального союза с фиксированным в кадастрах членством не дает оснований полагать, что все индивиды, входящие в этот союз, обладают едиными устремлениями и волей вне зависимости от своей социально-статусной, конфессиональной, возрастной и прочей принадлежности; что все они имеют единообразное суждение по поводу перспектив сохранения и развития своей этнокультурной самобытности» [15, с.65].
Можно было бы назвать право народов на самоопределение коллективным правом, так как народ, являясь субъектом права народа на самоопределение, в той или иной мере, представляет собой все же «коллектив». Но наиболее верным подходом, на наш взгляд, является отнесение права народов на самоопределение к правам народов как отдельной категории прав. Выделение такой категории прав, как «права народов», наряду с индивидуальными и коллективными правами, продиктовано объективной закономерностью. Реалии современного мира вынуждают обособлять права народов и ставить их в один ряд с индивидуальными и коллективными правами. Более того, склонение к отнесению права народов на самоопределение к отдельной категории, именуемой «права народов», объясняется как раз особенностью и неоднозначностью субъекта данного права, так как для отнесения какого-либо права к категории коллективных прав, достаточно всего лишь наличия такого элемента, как «определенная группа людей».
Бойцов, В.Я. О круге субъектов советского государственного права / В.Я. Бойцов // сб. науч. трудов. Вып. 1. – Уфа, 1970. – С. 79–93.
Бороздина, Я.А. Классификация прав и свобод человека / Я.А. Бороздина // Международное право и права человека. – 2007. – № 6 (39). – С. 10–13.
Бондарь, Н.С. Конституционное право как средство разрешения межнациональных конфликтов / Н.С.Бондарь // Национальный вопрос и государственное строительство: проблемы России и опыт международных стран. – М., 2000. – С. 21-25.
Зайцева, Е.Р. Коллективные формы реализации и защиты основных прав и свобод гражданина / Е.Р. Зайцева: дис. …канд. юрид. наук. – М., 1993. – 170 с.
Кимлинка, У. Этнический нейтралитет государства не только не нереален, но и нежелателен / У. Кимлинка // Государственная служба за рубежом. Национальные отношения в полиэтнических государствах. Рефератный бюллетень 2001. – № 1 (37). – С. 69–70.
Лукашева, Е. А. Права человека: учебник для вузов / Е.А. Лукашева. – М.: Изд-во Норма, 2001. – 316 с.
Люшер, Ф. Конституционная защита прав и свобод личности / Ф. Люшер. – М., 1993. – 384 с.
Новикова, Н.И. Права человека и права коренных народов Севера России: гармония или антагонизм? / Н.И. Новикова // Человек и право. Книга о летней школе по юридической антропологии. – М., 1999. – С. 54–64.
Поленина, С.В. Мультикультуризм и права человека в условиях глобализации/С.В. Поленина // Государство и право. – 2005. – № 5. – С. 66–77.
Стингер, В. Демократические решения проблемы этнического многообразия / В.Стингер // Вопросы философии. – 1994.– № 6.
Тиунов, О.И. Международное гуманитарное право: учебник / О.И.Тиунов. – М.: Норма, 1999. – 584 с.
Тузмухамедов, Р.А. «Третье поколение прав человека и права народов» / Р.А. Тузмухамедов // Советское государство и право. – 1986.– №11.– С. 109–113.
Умнова, И.А. Современные концепции прав человека в международно-правовом и конституционном измерениях / И.А. Умнова // Омбудсмен. – 2012. – № 2. – С. 5–11.
Федосенко, В.А. Коллективные права: понятие, сущность, правовая природа, содержание и перспективы развития / В.А. Федосенко // Юрист. – 2002.– №10. – С.63-67.
Филлипов, В.Р. Национально-культурная автономия: классическая концепция и ее современная интерпретация / В.Р. Филлипов // Национально-культурная автономия: проблемы и суждения. – М.: Центр «Этносфера». – 1998. – С. 63–84.
Эльмас, С.М. Права человека в национальной и международной перспективах / С.М. Эльмас // Права человека в истории человечества и в современном мире. – М., 1989.
Vasak, K. Pour unetroisieme generation des droits de l'homme/ K. Vasak // Studies and essays on International humanitarian law and Red Cross principles / Ed. by C. Swinarski. – Hague. – 1984. – P. 837–839.
УДК 349.415
|
