Буддийские культовые предметы у монголоязычных народов в xviii-первой половине XIX века в собрании маэ ран (История собирания, атрибуция, особенности художественного стиля)
|
Скачать 292.65 Kb.
|
1 2
|
На правах рукописи Иванов Дмитрий Владимирович Буддийские культовые предметы у монголоязычных народов в XVIII-первой половине XIX века в собрании МАЭ РАН (История собирания, атрибуция, особенности художественного стиля) Специальность 07.00.07-этнография, этнология, антропология АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук Санкт-Петербург 2009 Работа выполнена в Отделе Восточной и Юго-Восточной Азии Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН А.М. Решетов Научный руководитель: кандидат исторических наук А. М. Решетов Официальные оппоненты: доктор исторических наук Е.И. Кычанов кандидат исторических наук В.А. Прищепова Ведущая организация: Государственный Эрмитаж Защита состоится «____»________________ ________г. в ______час.__ на заседании диссертационного совета Д 002.123.01 по защите докторских диссертаций в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН по адресу: 199034, С-Петербург, Университетская наб. 3 С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Музея Антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН. Автореферат разослан «____» ______________ ________г. Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук А. И. Терюков Общая характеристика работы Актуальность темы исследования. Изучение традиционной духовной культуры, в том числе традиционных религиозных верований, народов мира является одним из важнейших направлений современной этнографической науки. Важной областью изучения религиозных верований монголоязычных народов (халха-монголов, калмыков, бурят) является изучение культовых предметов. Одним из путей для решения многих вопросов, связанных с историей буддизма у этих народов, оказывается исследование музейных коллекций, хранящихся в различных музеях, в том числе в Музее антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН. Тем более, что зачастую музейные экспонаты являются единственными сохранившимися свидетелями прошлого. Особенно это актуально для культуры калмыков и бурят в интересующий нас период XVIII – первой половины XIX в. Учитывая, что МАЭ РАН является преемником старейшего музея России Петровской Кунсткамеры, изучение формирования первых буддийских собраний России представляет значительный научный интерес. К сожалению, до недавнего времени, большинство экспонатов МАЭ (Кунсткамера) РАН оставались не атрибутированными, из-за реформ академических музеев в XIX в. была утрачена важная информация о времени и месте собирания предметов в XVIII в. Поэтому создание научной работы, посвященной восстановлению истории формирования коллекций Кунсткамеры, атрибуции и введению в научный оборот экспонатов XVIII – начала XIX в., определению характерных особенностей стиля буддийского искусства у монголоязычных народов этого периода, является весьма актуальным. Объектом исследования является буддизм у халха-монголов, калмыков, бурят в XVIII – первой половине XIX в. Все эти народы исповедуют тибетский буддизм школы гелугпа, однако распространение буддизма у них шло неравномерно. К халха-монголам и ойратам (предкам калмыков) буддизм проник раньше, чем к бурятам (XVII - XVIII вв.). В XVIII в. все эти народы поддерживали тесные связи с тибетскими буддийскими центрами, что подтверждается буддийскими материалами МАЭ, однако с конца XVIII - начала XIX в. под давлением царского правительства калмыки были вынуждены отказаться от прямых контактов с Тибетом. Предметом исследования являются буддийские культовые предметы, бытовавшие у некоторых монголоязычных народов (халха-монголов, калмыков, бурят). Культовые предметы, являющиеся вещественными объектами в религиозных системах практически всех народов, составляют существенную часть этих систем. Они позволяют наглядно представить особенности традиционных представлений того или иного народа о высших силах, управляющих повседневной жизнью человека. К культовым предметам относятся произведения буддийского искусства (скульптура, живопись), музыкальные инструменты, амулеты (гау), маски мистерии цам и другие предметы, использовавшиеся в религиозных целях. В первую очередь нас будет интересовать произведения буддийского искусства (скульптура и живопись). Особенностью буддийского искусства является частая анонимность авторства, строгое следование религиозному канону, широкая «миграция» предметов культа, когда буддийская скульптура, изготовленная в Тибете или Китае, в больших количествах завозилась в Монголию, Забайкалье и к калмыкам, что часто затрудняет определение места изготовления и датировку конкретного экспоната, а как следствие это приводит к многочисленным ошибкам в музейных описях. Для решения проблемы атрибуции буддийской скульптуры и живописи необходимо опираться на целый ряд факторов – историю собирания и поступления экспоната в музей, технику изготовления, стиль. Эти предметы, являющиеся, в настоящее время, музейными экспонатами, позволяют нам проследить связи между монгольскими народами и буддийскими центрами Тибета, Китая. В данной работе мы будем рассматривать особенности буддизма у монголоязычных народов в XVIII – первой половине XIX в., опираясь именно на экспонаты Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН. Уникальность буддийских коллекций Кунсткамеры XVIII в. заключается в том, что это самые первые буддийские коллекции России. Кроме того, в интересующий нас период, пополнение собраний Кунсткамеры шло благодаря академическим экспедициям и лицам, связанным с Академией наук. Сохранились дневники, письма, рапорты этих лиц. Это позволяет нам определить достаточно точно время и место сбора экспонатов. Хронологические рамки исследования ограничены периодом с начала появления первых буддийских коллекций Кунсткамеры (XVIII в.) до середины XIX в. Это не только период становления бурятского народа, ликвидации Калмыцкого ханства. В это время в Забайкалье и на Волге появляются первые постоянные (не юрточные) буддийские храмы, в Восточной Сибири формируется институт хамбо-лам. Для нас также очень важно, что именно в XVIII – начале XIX вв. начинается научное изучение буддизма у монголоязычных народов и целенаправленный сбор музейных коллекций. Собранные в это время коллекции являются:
Географические рамки исследования достаточно широки. Мы рассматриваем экспонаты, собранные в Поволжье, на Яике (Урале), в Забайкалье и в Монголии. Цели и задачи исследования. Цель – рассмотрение истории формирования фонда буддийской скульптуры МАЭ в XVIII – первой половине XIX в. и характерные особенности стилей буддийских культовых предметов этого периода. В связи с этим в работе ставятся следующие задачи:
Степень разработанности данной темы. Диссертационное исследование основано на материалах из научной литературы на монгольском, русском и европейских языках. В отечественной науке первые попытки исследовать буддийский пантеон, иконографию и различные изображения буддийских божеств были предприняты еще в XVIII в. П.С. Палласом1, однако серьезно изучение различных стилей буддийского искусства начинается только со второй половины ХХ в. Здесь необходимо отметить работы таких исследователей буддийского искусства Тибета и Монголии, как М. Ри и Р. Турман2, У. Шредера3, Н. Цултэма4, П. Бергер5, Т. Бартоломью6, Ж. Бегэна7. Основное внимание исследователей было привлечено к буддийскому искусству Индии, Непала, Тибета и Монголии. Буддийская живопись и скульптура калмыков и бурят изучена намного хуже. Здесь можно назвать таких исследователей, как К.М. Герасимова8, Л.Н. Гумилев9, Ц.-Б. Бадмажапов10, Г. Леонов11, Н. Болсохоева, Н. Соктоева12 по буддийскому искусству бурят. Среди значимых работ, посвященных самобытному калмыцкому стилю буддийского искусства можно назвать только публикации С.Г. Батыревой13. Однако необходимо отметить, что в этих работах либо не приводится датировка предметов, либо датировка предметов не подкрепляется четким обоснованием в тексте. Особенно это касается предметов, датируемых XVIII в. Мы в нашей работе можем точно датировать несколько бурятских буддийских экспонатов из собраний МАЭ XVIII в. Источниковая база исследования. Изучение музейных экспонатов требует привлечения широкого круга источников. В исследовании используются материалы архива Отдела учета и хранения МАЭ, архива ИВР РАН, записки и воспоминания путешественников XVIII – XIX вв., но главным источником являются сами экспонаты из фондов Зарубежной Азии Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН. Большое значение для атрибуции экспонатов XVIII в. имеют старые этикетки Императорской Кунсткамеры. Для нумерации экспонатов в Кунсткамере пользовались номерами, отпечатанными в академической типографии14. Кроме номерных этикеток на предметах встречаются также и текстовые этикетки, которые могут содержать информацию о собирателе, а иногда и название предмета. Другим важным источником является рукописная «Опись Азиатского музея», делящаяся на несколько статей. Опись вещей из Азиатского музея, относящиеся к буддийским коллекциям, разделены на две статьи: статью VI и статью VII. Статья VI озаглавлена ««мунгальские и калмыцкие бурханы или идолы и другия принадлежащие к их идолослужению вещи», а статья VII ««Вещи к мунгальскому и калмыцкому идолослужению принадлежащие». Необходимо отметить, что вся статья VI написана чернилами, а в статье VII чернилами написаны только первые 20 наименований. Позднее, мы предполагаем, что в период с 1818 по 1837 гг., когда экспонаты находились в Азиатском музее, статья VII была продолжена, но уже карандашом. Этикетки и «Опись Азиатского музея» - это единственные документы, которые сохранились непосредственно с XVIII – начала XIX в. На рубеже XIX – XX вв. в Музее антропологии и этнографии проводилась большая работа по регистрации имевшихся в это время экспонатов. В Отделе Учета и хранения МАЭ имеются старые книги, списки и журналы. В этих книгах и журналах в начале ХХ в. зафиксированы даты поступления экспонатов и основные музейные события XVIII – XIX вв. В XVIII в. было опубликовано несколько работ, посвященных Кунсткамере – это первый каталог Кунсткамеры15, «Палаты Санкт-Петербургской Академии наук, библиотеки и Кунсткамеры»16, работы И. Бакмейстера17 и О.П. Беляева18. Наконец важнейшим источником являются работы самих путешественников собирателей. Большое значение имеет не только описание путешествий, встреч, контактов, но и опубликованные в их работах гравюры XVIII в., позволившие точно идентифицировать ряд экспонатов. Методологической основой исследования стал комплексный источниковедческий подход к изучению экспонатов. Принцип историзма, основанный на анализе всех явлений в их взаимной связи и развитии, позволил выявить этапы формирования буддийских коллекций МАЭ. Сравнительно-исторический метод был использован при научной атрибуции экспонатов. Необходимо также отметить, что исследование каждого из видов культовых предметов – скульптуры, живописи, музыкальных инструментов требует своего подхода к стилям и техники. В ходе работы нами были проведены датировка и научное описание экспонатов. Именно на основании комплексного источниковедческого подхода построена структура диссертации. Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней частично восстановлена история формирования буддийских коллекций Кунсткамеры XVIII в., проведена атрибуция и датировка 59 экспонатов, большинство из которых впервые вводится в научный оборот. Использование разноплановых источников позволило определить некоторые характерные особенности бурятской буддийской живописи, которые мы предлагаем использовать при атрибуции экспонатов из других музеев. Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы позволяют лучше понять духовную культуру некоторых монголоязычных народов (особенно калмыков и бурят) в XVIII – первой половине XIX в. Практическая значимость исследования. Материалы и выводы работы имеют практическое значение для специалистов, занимающихся изучением буддийского искусства и для музейных работников. Они могут быть использованы при атрибуции музейных экспонатов, подготовке выставок, написании каталогов и публикации буддийских собраний других музеев. Материалы диссертации также могут быть использованы в педагогической работе, при подготовке лекций. Апробация исследования. Основные выводы и положения диссертации стали основой для выступлений на международных, всероссийских и региональных конференциях, в число которых входят выступления на V Конгрессе этнографов и антропологов России (Санкт-Петербург 2003), Конференции, посвященной 800-летию монгольского государства (Улан-Батор, 2005), XIII Царскосельской конференции (Санкт-Петербург ГМЗ «Царское село», 2007), конференции «История ойратов-калмыков» (Элиста КИГИ РАН, май 2007), XIV Царскосельской конференции (Санкт-Петербург ГМЗ «Царское село», 2008), на Маклаевских чтениях (Санкт-Петербург МАЭ, 2008), «Буддизм ваджраяны в России: история и современность» (Санкт-Петербург Музей истории религии, 2008), Кюнеровских чтениях (Санкт-Петербург МАЭ, 2003, 2007, 2008, 2009), Радловских чтениях (Санкт-Петербург МАЭ 2004, 2008, 2009), Доржиевских чтениях (Санкт-Петербург Гос. Эрмитаж, 2006, Улан-Удэ ИМБиТ РАН 2008). Результаты диссертационного исследования отражены в научных публикациях, список которых прилагается. Диссертация структурно состоит из Введения, пяти глав, Заключения, глоссария и библиографии. Некоторые главы разбиты на разделы. В четвертой главе разделы по скульптуре и живописи разбиты на подразделы, посвященные стилям буддийского искусства. Основное содержание работы Во Введении обосновывается актуальность темы, намечаются цели и задачи исследования. Также во Введении определяются объект и предмет исследования, методологические принципы и методика проведения работы. Приводятся необходимая характеристика источников и обзор литературы. Отмечаются научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость. В начале первой главы «Буддизм у монголоязычных народов в XVIII – первой половине XIX в.» рассмотрены ареал проживания различных монгольских народов, история вхождения калмыков и бурят в состав России, основные этапы распространения буддизма у монголоязычных народов. В настоящее время монгольские народы проживают на территории трех государств – Республики Монголия, Китайской Народной Республики и Российской Федерации. Однако необходимо учитывать, что границы территорий, занимаемых монголоязычными народами в интересующий нас период, были другими. Особенно это характерно для калмыков, которые занимают большое место в нашей работе. Официальной датой вхождения калмыков в состав России считается 1609 г. Первое разрешение русских властей, кочевать калмыкам на Волге, относится к середине XVII в. Это разрешение, зафиксированное в грамоте 1655 г., было обусловлено согласием калмыцких тайшей принять участие в войнах против Крымского ханства. В конце XVII – начале XVIII в. Калмыцкое ханство, хотя и находилось в зависимости от России, являлось фактически независимым государством. В начале XVIII в. к калмыцким ханам неоднократно прибывали китайские посольства, однако в 1741 г. под давлением царского правительства хан Дондук-Даши был вынужден отказаться от самостоятельных внешних сношений. Правда, несмотря на это запрет до самого конца XVIII – начала XIX в. калмыки продолжали поддерживать тесные контакты с буддийскими монастырями и правительством Тибета. Об этом свидетельствую как данные английского посольства в Тибет в 1774 г., так и экспонаты Музея антропологии и этнографии РАН. В конце XVII – XVIII в. шел процесс расселения калмыков на Волге, Урале, Дону и северном Кавказе. В это же время века калмыки с согласия российского правительства начинают селиться на Дону. В 1725 г. правительство разрешило пребывание на Яике (Урале) 110 калмыкам, а уже в 1744 г. по Яику кочевало до 500 калмыцких кибиток. При этом в 1745 г. 684 калмыка несли службу вместе с яицкими казаками. Яицкие калмыки были буддистами. В МАЭ хранится около 80 предметов буддийского культа, собранных на Яике. Во второй половине XVIII в. часть калмыков (более 200 кибиток) изъявила желание крестится. В 1764 г. эти крещеные калмыки были поселены по «линии», устраиваемой по реке Терек. Так возникли терские калмыки. В 1770 г. для защиты Моздокской крепости был сформирован казачий полк, расположенный в пяти станицах между Моздоком и Азовом. В 1777 г. князь Г.А. Потемкин приказал переселить терских калмыков в эти станицы. Не смотря на формальное крещение терские калмыки вернулись к буддизму. В 1844 г. у них было 2 хурула и 45 гелюнгов. Новая страница в истории калмыков начинается в 1771 г., когда большая часть калмыков – около 39 тысяч кибиток, возглавляемая ханом Убаши бежала в Джунгарию, однако достигли ее немногие. В волжском регионе осталось 12 тысяч кибиток. Эти события стали удобным поводом для упразднения Калмыцкого ханства 19 октября 1771 г. Оставшиеся калмыки были расселены на территории Поволжья, междуречья Волги и Дона и частично на северном Кавказе. Окончательно кочевья калмыков были закреплены указом Павла I от 14 октября 1800 г. Конец XVII – начало XVIII в. – это важнейший момент в этнической истории бурятского народа. Становление бурятского этноса было напрямую связано с продвижением русских в Восточную Сибирь и с политической ситуацией в Байкальском регионе. 20 августа 1727 г. чрезвычайный посланник, действительный статский советник граф Иллирийский Савва Лукич Владиславич-Рагузинский (1670 – 1738) заключил с представителем цинской империи Цырен-ваном Буринский трактат об определении границ между Россией и Китаем. Этот договор способствовал уменьшению миграции населения между Забайкальем (Российской империей) и Монголией (Цинской империей) и началу интенсивного развития бурятского народа. Если самобытная культура калмыков и бурят формировалась под сильным влиянием России (под влиянием России мы понимаем как тесные контакты с русским населением, так и воздействие царского правительства на эти народы), то халха-монголы в конце XVII в. вошли в состав Цинской империи. Далее глава состоит из трех разделов. Первый раздел «Буддизм в Монголии». Историю распространения буддизма у монголов принято начинать с XIII в. Внук Чингисхана монгольский царевич Годан в 40-ых гг. XIII в. устанавливает отношения с Сакья-Пандитой (1182 – 1251) – одним из наиболее влиятельных иерархов тибетского буддизма – главой школы сакьяпа. В 1249 г. Годан даже даровал Сакья-Пандите власть над Тибетом. Это сближение монгольской аристократии и тибетских лам продолжилось и после смерти Сакья-Пандиты. В 1254 г. Хубилай (1215-1294), внук Чингисхана, основатель династии Юань в Китае, объявил о передаче власти над Тибетом Пагва-ламе – племяннику Сакья-Пандиты, возглавившему школу сакьяпа после его смерти. Хубилай, провозгласивший себя ханом всех монголов, после смерти Мунке, выделил Пагва-ламу, который освящал церемонию интронизации Хубилая и получил титул государственного наставника, а также мандат на управление в тринадцати областях Тибета. Со своей стороны Пагва-лама провозгласил Хубилая воплощением бодхисатвы Манджушри и вселенским царем – «чакравартином». Тибетский буддизм постепенно укореняется при монгольском дворе, однако о широком распространении буддизма среди монголов в этот период говорить нельзя. Первый этап распространения буддизма у монголов закончился в 1368 г., когда пала монгольская династия Юань. Второй этап распространения буддизма у монголов начинается в XVI в. В 1578 г. в Южную Монголию по приглашению Алтын-хана приезжает глава школы гелугпа Соднам Чжамцо (1543 – 1588). Именно во время этой встречи Алтын-хан даровал Соднаму Чжамцо титул Далай-лама (букв.: «Океан-лама»). Этот титул, призванный подчеркнуть первостепенное значение главы школы гелугпа, был закреплен как за последующими высшими иерархами этой школы, так и отнесен ретроспективно к предшествующим. Соднам Чжамцо в свою очередь даровал Алтын-хану титул «чакравартина». В 1586 г. халхаский Абатай-хан в долине реки Орхон рядом с развалинами древней столицы Чингизидов Каракорумом построил монастырь Эрдэни-цзу, который является первым каменным монастырем в Северной Монголии. Входе распространения буддизма в Монголии постепенно складывался институт святых «перерожденцев» - хубилганов. Среди монгольских хубилганов необходимо выделить Ундур-гэгэна Дзанабадзара (1635 – 1723). Дзанабадзар был не только влиятельнейшим религиозным и политическим деятелем своего времени, но и выдающимся монгольским скульптором, основателем самобытного стиля буддийской бронзовой скульптуры. В диссертационной работе нам удалось атрибутировать три экспоната из коллекций МАЭ (№№ 710 – 36; 719 – 34; 5942 – 397), как работы школы Дзанабадзара. Второй раздел «Буддизм у калмыков в XVIII – первой половине XIX в.». Широкое распространение буддизма у ойратов происходит в XVII в. и связано с деятельностью буддийского ученого, создателя ойратской письменности («тодо бичиг») Зая-пандиты ойратского (1599 – 1662). В XVII в. в районе Иртыша было построено несколько буддийских монастырей. Первый стационарный хурул у волжских калмыков появляется в конце XVIII в. Им стал хурул Цаган-Аман Багацохуровского улуса, который был построен в 1798 г. Очир-ламой. В первой половине XIX в. продолжилось строительство калмыцких буддийских храмов. В 1800 г. был основан Дэду Ламин-хурул в Малодербетовском улусе, а в 1805 г. началось строительство Зюнгаровского хурула в Икицохуруловском улусе. В 1814 г. началось строительство Хошеутовского (Тюменевского) хурула. Если в XVII – XVIII вв. калмыки поддерживали тесные связи с буддийскими центрами Тибета и Китая, то в начале XIX в. калмыки, под давлением царского правительства, были вынуждены отказаться от внешних сношений. В 1834 г. было учреждено Ламайское духовное правление, состоявшее из гелюнгов и бакшей, выбиравшее Ламу калмыцкого народа, кандидатуру которого выдвигал Астраханский военный губернатор со следующим утверждением его Правительствующим Сенатом. Во втором разделе приводится также информация о буддийском пантеоне у калмыков в XVIII – XIX вв. В конце XVIII – первой половине XIX в. у калмыков начинает формироваться самобытный вариант тибетского буддизма школы гелугпа. Для этого варианта были характерны следующие черты: оторванность от основных зарубежных буддийских центров, формирование собственной калмыцкой иерархии духовенства (под воздействие царского правительства), в которой отсутствует институт «перерожденцев» хубилганов, ранее исчезновение мистерии цам, за исключением элементов цама, сохранившихся у ставропольских калмыков. В третьем разделе «Буддизм в Забайкалье в XVIII – первой половине XIX в.» рассмотрены основные этапы распространения буддизма у бурят. В XVIII веке буряты поддерживали тесные контакты с буддийскими центрами Монголии и Тибета. В 1712 г. в Забайкалье прибыла делегация из 150 тибетских и монгольских лам школы гелугпа, возглавляемая тибетским наставником Нгаваном Пунцогом. Этот событие имело огромное значение для распространения буддизма у бурят. В 1724 г. около Селенгинска проживало 58 лам тунгусского (тибетского) рода. Такое большое количество иностранных лам привлекло внимание графа Саввы Владиславича-Рагузинского. В 1728 г. граф Савва Владиславич составил особую инструкцию для пограничной стражи, которая является первой попыткой ограничить контакты забайкальских лам и монгольского духовенства. Она также свидетельствует, что в 20-ых гг. XVIII в. буддизм был уже достаточно широко распространен у бурят, однако необходимо отметить, что буддизм у бурят был распространен очень неравномерно. Ранее всего – с XVII в. – буддизм распространился у селенгинских бурят, затем – со второй половины XVIII в. среди хоринцев, еще позднее (только в XIX в.) среди аларских и тункинских бурят. К другим западным бурятам буддизм проник в начале ХХ в. В целом можно сказать, что буддизм стал господствующей религией у восточных бурят только со второй половины XVIII в. В XVIII в. не только тибетские ламы приезжали в Забайкалье, но и бурятские монахи посещали Тибет. Так в 1734 - 1741 гг. Тибет посетил бурятский лама Дамба-Доржи Заяев (1711 – 1776). В 1762 г. Дамба-Доржи Заяев был утвержден в звании Хамбо-ламы, став первым главой буддийской церкви в Восточной Сибири. В первой половине XIX в. царское правительство решило упорядочить церковные дела в этом регионе. В 30-ых гг. в Забайкалье для изучения устройства буддийской церкви был командирован чиновник Министерства иностранных дел барон П.Л. Шиллинг фон Канштадт (1786-1837). В результате командировки Шиллингом был предложен проект устава буддийской церкви в Забайкалье. В этом проекте предлагалось уменьшить зависимость бурятского духовенства от монгольских лам, передать духовные дела бурят в ведение администрации, хамбо-ламу выбирать попеременно из Гусиноозеского и Цонгольского дацанов (чтобы устранить соперничество между двумя крупнейшими буддийскими центрами) и утверждать их императорской грамотой. Проект П.Л. Шиллинга после длительного обсуждения принят не был. Окончательно статус буддийской церкви в Забайкалье был определен «Положением о ламайском духовенстве в Восточной Сибири», которое было утверждено императором Николаем I 15 мая 1853 г. В этом «Положении» оговаривалось количество дацанов Иркутско-Забайкальском крае и количество лам, состоящих при них. В целом «Положение» было направлено на централизацию буддийской церкви у бурят и на усиление контроля со стороны властей. «Положение», хотя и строго ограничивало число дацанов и лам, фактически не препятствовало распространению буддизма у бурят. «Положение» стало основным документом, определявшим развитие буддизма в Забайкалье до Октябрьской революции 1917 г. Во второй главе «Формирование буддийских коллекций Кунсткамеры в XVIII в.» восстановлена история собирания первых буддийских коллекций музея. Глава состоит из 5 разделов. В первом разделе «Кунсткамера и Азиатский музей (проблема идентификации экспонатовXVIII в.) рассмотрены основные вопросы, связанные с определением экспонатов Кунсткамеры в составе коллекций МАЭ. В начале XIX в. произошла реорганизация Академического музея (Кунсткамеры). На ее базе было создано несколько академических музеев. Одним из первых был сформирован Азиатский музей (1818 г.). В Азиатский музей из Кунсткамеры были переданы восточные рукописи, монеты, культовые предметы и другие экспонаты. В 1837 г. был сформирован Этнографический музей, в который должны были быть возвращены все «восточные» предметы (кроме монет и письменных памятников). Этот факт зафиксирован в одном из архивных журналов поступлений МАЭ. Там говорится, что хранители Этнографического музея А.Ф. Постельс и Е.И. Шрадер получили их от директора Азиатского музея академика Френа. 10 ноября 1879 г. было принято решение о создании единого Музея антропологии и этнографии на базе Этнографического музея и Анатомического кабинета Императорской Академии наук. В начале ХХ в. в Музее антропологии и этнографии Б.Ф. Адлером была зарегистрирована коллекция сборная коллекция монгольских культовых предметов поступивших в 1837 г. из Азиатского музея (колл.№719). В хранящейся в настоящее время в МАЭ описи коллекции №719 имеются рукописные «Статья VI» и «Статья VII» Описи Азиатского музея. Никаких сведений о собирателях этих экспонатов (за исключением г. Эриха, приславшего 6 предметов) в этой «Описи» не зарегистрировано. Нет данных о собирателях и в описи Б.Ф. Адлера. С этого момента имена собирателей, точное место приобретения экспонатов и даты изначального поступления в Кунсткамеру были фактически утрачены. В нашем исследовании мы, опираясь на списки Азиатского музея, этикетки Кунсткамеры, архивные документы отдела Учета и хранения МАЭ, гравюры XVIII в., восстановили имена некоторых собирателей XVIII в., время поступления экспонатов в музей, а для части предметов места и обстоятельства их приобретения. Все буддийские экспонаты Кунсткамеры, кроме текстов, входят в настоящее время в состав коллекции №719 МАЭ РАН. Начало формирования буддийских фондов Кунсткамеры относится к 20-ым гг. XVIII в. (Д.Г. Мессершмидт). Позже с 1740-ых гг. и вплоть до 80-ых гг. XVIII в. в Кунсткамеру поступали сборы участников академических экспедиций (Вторая Камчатская экспедиция 1733 – 1743 гг., академические экспедиции 1768 – 1774 гг.и др.). В диссертации особое внимание уделено Г.Ф. Миллеру, П.С. Палласу, а также И. Иеригу. Во втором разделе «Герард Фридрих Миллер (1748 г.)» определены буддийские предметы из коллекции №719, поступившие в 1748 г. от участника Второй Камчатской экспедиции (1733 – 1743 гг.) Г.Ф. Миллера. Атрибуция этих экспонатов произведена в результате анализа данных Описи Азиатского музея, перечня предметов, составленного самим Г.Ф. Миллером и сохранившихся этикеток Кунсткамеры. Эти вещи являются самыми ранними по времени поступления в музей сохранившимися буддийскими экспонатами МАЭ. «Миллеровская» часть коллекции №719 насчитывает в настоящее время 13 единиц хранения. Эти предметы были приобретены Г.Ф. Миллером во время Второй Камчатской экспедиции (1733 – 1743). В третьем разделе «Петр Симон Паллас (1770 г.) определена буддийская бронзовая скульптура, приобретенная участником Академической экспедиции П.С Палласом в 1769 г. в Яицком городке у атамана Яицкого казачьего войска, и поступившая в Кунсткамеру в 1770 г. Эта скульптура могла попасть к казачьему атаману только от кочевавших по Яику калмыков. Атрибуция этих экспонатов произведена на основании гравюр, опубликованных Палласом в XVIII в., писем П.С. Палласа, Протоколов заседаний конференции Императорской Академии наук. Четвертый раздел «Иоганн Иериг (1782 г.)» посвящен образцам буддийской живописи, поступившим в Кунсткамеру от И. Иерига. Это единственный собиратель XVIII в., упомянутый в Описи Азиатского музея под именем Эрих. В 80-ых гг. XVIII в. буддийские собрания Кунсткамеры пополнялись главным образом благодаря переводчику Академии наук Иоганну Иеригу, который в это время находился в Гусиноозерском дацане в Забайкалье. К «иериговской» части коллекции №719 относятся 5 небольших живописных буддийских образов и копия изображения Падмасамбхавы, выполненная самим Иеригом. Пятый раздел «Европейская гравюра XVIII в. в монгольской коллекции МАЭ» посвящен истории католических миссий в Тибете в XVII – XVIII вв. и изданию в Риме А. Георги «Alphabetum Tibetanum». В состав коллекции №719 входят 5 гравюр, изготовленных в Риме в 1762 г. для издания «Alphabetum Tibetanum». Основой «Alphabetum Tibetanum» являются материалы двух монахом миссионеров, побывавших в Тибете в XVIII в., Кассиано Белигатти и Ипполито Дезидери. В настоящее время 3 экземпляра издания «Alphabetum Tibetanum» хранятся в библиотеке Института восточных рукописей РАН. Все 3 экземпляра обладают полным комплектом гравюр. Мы можем предположить, что гравюры, хранящиеся в МАЭ, были извлечены из несохранившегося экземпляра «Alphabetum Tibetanum» еще в XVIII в. и из-за редкости и научной ценности включены в состав музейных коллекций Кунсткамеры, но без указания источника в музейных документах. Таким образом, Кунсткамера в XVIII в. обладала небольшим, но очень ценным и практически уникальным собранием буддийских культовых предметов. Эти экспонаты были приобретены Г.Ф. Миллером, П.С. Палласом и И. Иеригом у калмыков и бурят и обладают большим культурно-историческим значением. Третья глава «Коллекции поступившие в Музей антропологии и этнографии в XIX – XХ вв. (Включают буддийские культовые предметы, бытовавшие у монголоязычных народов в XVIII – первой половине XIX в.)» посвящена формированию буддийских коллекций МАЭ в более поздний период. В отличие от коллекций Кунсткамеры XVIII в., историю поступления которых приходится восстанавливать по архивным документам, коллекции XIX - XX вв. документированы достаточно. Поэтому в этой главе мы используем, главным образом, книги поступлений и описи МАЭ РАН. |
1 2
Похожие:
 |
Торгово-экономические отношения российской империи с сопредельными... Охватывают период с середины XVIII до середины XIX столетия. Нижняя граница определяется временем |
 |
Исследование зачатков мышления у животных-неприматов в первой половине... Донаучный период накопления знаний. Представления о «разуме» и «инстинкте» животных в трудах естествоиспытателей XVIII — первой половины... |
|
Н. В. Поташева россия в первой половине XIX века Россия в первой половине XIX в. Эпоха Николая I: Лекция. Ч. – Ростов н/Д: Рост гос ун-т путей сообщения, 2002. – 28 с |
|
Бакалаврская работа Реформы образования в Российской империи в первой половине XIX в Особенности первой половины XIX в как очередного исторического периода в жизни Российского государства |
|
«История и методология науки о физической культуре и спорте» Исследования в традиционных отраслях естественных наук, оказавшие существенное влияние на становление научных взглядов на физическую... |
|
Становление и функционирование русской диаспоры в Калифорнии во второй... |
|
Образовательная программа магистратуры вм5543 «История» Особый статус великого княжества финляндского в составе российской империи и его влияние на экономическое развитие края во второй... |
|
Министерство образования и науки автономной республики крым рвуз... Развитие университетского педагогического образования на украине в XIX первой половине XX века |
|
Конфессионально-этическая мотивация хозяйствования староверов в XVIII-XIX веках Старообрядчество, возникло во второй половине XVII века, причем, формировалось постепенно. Но так или иначе главным импульсом формирования... |
|
Xviii–xix веков Под редакцией проф. А. В. Западова. Третье, исправленное... I. Возникновение русской периодической печати и развитие ее в XVIII – начале XIX в |
|
Помещик и крестьянин в России XVIII первой четверти XIX вв.: к проблеме... Помещик и крестьянин в России XVIII первой четверти XIX вв.: к проблеме патронирования и управления хозяйством |
|
1. Введение. Основные этапы развития рекламного бизнеса бизнеса во... Грицук А. П. История современного рекламного бизнеса: учебно-методическое пособие для заочного отделения. М.: Издательство Международного... |
|
История россии История России с древнейших времен до конца XVIII века: учебно-методическое пособие / сост. П. А. Афанасьев. – Барнаул : Алтгпа,... |
|
Система министерского делопроизводства XIX начала XX вв Екатерины II в последней четверти XVIII века завершила формирование системы центральных и местных учреждений |
|
Документальная история сибири XVII середина XIX вв. Владивосток I. Сибирские архивы в системе приказных учреждений русского государства (Конец XVI начало XVIII вв.) |
|
Пугачев и Суворов Тайна сибирско-американской истории Главную загадку новейшей истории. Осознав которую, мы начинаем понимать, например, почему сегодня считается, что историки XVIII века... |