Телесно-эмоциональное
|
Скачать 3.17 Mb.
|
НАЧАЛО ТЭО Чем больше я занимался системой терапевтической помощи, тем яснее осознавал роль намерения. Намерение, которое я использую в своей практике, заключается в готовности поддержать действия, обусловленные внутренним желанием14 пациента в данный момент. Первым делом я даю понять, что допускаю любые его действия. 14 Концепция намерения, прикосновения и внутреннего желания подробно обсуждаются в главе V. Это сообщается пациенту невербально с помощью прикосновения. Мы беседуем о разных вещах. При этом голос может говорить об одном, а прикосновения о чем-то другом. По мере того, как внутри пациента происходит интеграция сознаваемого и неосознаваемого, мы очень осторожно переходим к вербализации информации, полученной в ходе контакта через прикосновения в начале сеанса. На практике это выражается в том, что при первом прикосновении к пациенту я мысленно говорю ему: «Мы можем заняться краниосакральной терапией, если пожелаешь, покажи только, где начать. Если тебя тяготит энергетическая киста, займемся этим вопросом. Укажи, где мне лучше встать. Хочешь получить телесно-эмоциональное освобождение, начинай действовать, я буду рядом. Можешь представлять себе любые образы, только рассказывай о них мне. Может, я смогу помочь разъяснить их смысл. Мы будем общаться, как только пожелаешь. Дай мне знать, когда будешь готов. Я приму тот способ решения проблемы, который кажется тебе наилучшим. Давай попробуем». И так далее. Удивительно, как после этого тело пациента начинает отвечать на ваше предложение помощи. Не нужно произносить ни слова, пока тело пациента не укажет момент для начала разговора. И тем не менее, небольшая беседа помогает телу преодолеть сопротивление разума. Уже около трех лет для инициации процесса ТЭО я располагаю пациента сидя или стоя. Прикасаясь к пациенту, я молча сообщаю ему о своем намерении. Его тело передает полученный сигнал неосознаваемому пациента, его высшему разуму, высшему «я», если угодно. Прикосновение с искренним добрым намерением, не несущее в себе угрозу, устанавливает доверительные отношения между врачом и неосознаваемым пациента (может быть, и сознанием тоже, но на начальном этапе осознание процесса не так важно). Когда доверие и взаимопонимание будут установлены, вас могут подвергнуть испытанию один или два раза. Мне кажется, что порой погоня за диким гусем затевается, чтобы убедиться в нашей готовности следовать за ним. Иногда противоборство выявляет процент вашего «я», участвующего в предлагаемом пациенту процессе. Бывает, что проверяется ваша способность терпеливо следовать за пациентом, и подстраиваться под него. Бывает, мы наблюдаем внутренний конфликт пациента. От вас может потребоваться подтверждение готовности подчинить свое «я» различными способами. Если вы не пройдете испытание, это не значит, что все потеряно. Просто процесс остановится или вернется в начальное положение. Итак, доверительные отношения установлены. Теперь, если для начала процесса телесно-эмоционального освобождения требуется положение стоя или сидя, вы почувствуете, как эта информация передастся через руки вашему сознанию. Тело пациента начнет еле заметно переходить в это положение. Доверьтесь ему. Если при остановке краниосакрального ритма окажется, что пациент желает стоять на голове, не препятствуйте этому. Доверяйте своим рукам. Если вы мысленно представляете конечное положение, то возможно, так оно и есть. Тем не менее, дождитесь, пока тело пациента само поведет вас к нему. Помните, нет ничего сверхъестественного, позвольте пациенту самому принять это положение. Существует ряд исключений из этого правила. В том случае, когда вы отчетливо представляете конечное положение, а пациент не в состоянии принять его, можно помочь ему в этом. Может оказаться, что образ, возникший в вашем сознании, направлен туда неосознаваемым пациента. Оно может подсказать, что нуждается в вашей помощи для преодоления препятствий. Однажды на занятиях высшей краниосакральной терапией мне пришлось помогать пациенту преодолевать значительные преграды на пути к терапевтическому положению, что подвергло испытанию наше взаимодоверие. Сорокалетняя женщина-врач испытывала цикличные повторения процесса телесно-эмоционального освобождения, и я намеревался прервать этот цикл. Как только это намерение было доведено до ее неосознаваемого, я почувствовал, что женщина нуждается в воспроизведении процесса своего рождения. Очевидно, повторяющийся цикл означал ее движение в космосе перед помещением в продукт зачатия в материнской утробе. Что-то удерживало ее от входа в уже образовавшийся плод. Мы помогли ей войти в плод. Тогда возник сильный страх женщины перед предстоящим рождением. Ощущалось неудовлетворение тем, как происходило ее появление на свет. Я начал понимать, что должен превратиться в шейку матки в теле ее матери. Пациентка никак не могла добраться до нее, она по-настоящему застряла. Образ в моем сознании становился все отчетливее, и наконец я решил действовать согласно этому представлению. Если образ был неверным, значит мы впустую потратили бы время и должны были начать все сначала. Если же образ был точен, мы помогли бы пациентке выйти из тупикового состояния. Я воплощал то, что возникало в моем сознании. Стоя на процедурном столе, я с помощью других членов терапевтической группы положил пациентку себе на плечо. Руками я изобразил «шейку матки». Мы удерживали женщину головой вниз, в то время как ее таз лежал на моем плече, а ноги устремлены в потолок. Я весь превратился в шейку. Голова пациентки прошла сквозь отверстие, образованное моими большими и указательными пальцами. Когда голова «родилась», мне как шейке предстояло расшириться. Я образовал кольцо шейки с помощью рук. Сначала в него прошло плечо женщины, затем рука, другое плечо и другая рука. Все это время я держал руки в положении цервикального канала, а четверо ассистентов удерживали тело пациентки сверху и направляли ее движение через мои руки (цервикальный канал), пока все тело не «родилось», и женщина не повисла в воздухе, удерживаемая нами за лодыжки. Весь процесс занял 15 минут. Нам приходилось действовать медленно и очень осторожно, обращая внимание на каждую мелочь. Это был тяжелый физический труд, и нам не хотелось начинать все заново из-за упущенных деталей, усталости или поспешности. Казалось, женщина все время «руководила» нами (см. главу VII). Мы в точности следовали ее указаниям. По окончании сеанса пациентка чувствовала себя совершенно по-другому. Сегодня она гораздо спокойнее и свободнее. (Я получил от нее поздравительную открытку в День Матери с благодарностью за хорошее исполнение роли шейки.) В приведенном примере мне пришлось решиться на вмешательство в циклично повторяющийся процесс. Я доверился интуиции, которая указывала на необходимость выполнения нелепой роли шейки матки. Если вы постоянно видите некий образ, может наступить момент, когда для преодоления препятствия нужно будет взять ситуацию в свои руки и действовать согласно этому образу. Не сомневайтесь, вы узнаете, когда это потребуется. Не забудьте оставить свой багаж на входе и работать на терапевтическом сеансе с тем, что принадлежит только пациенту, а не вам или еще кому-то в кабинете. Двигайтесь в своем направлении, понимая при этом, что оно может быть ошибочным. Не бойтесь следовать за неверным процессом до самого конца. Признайте свой промах и начинайте все заново. Не позволяйте самолюбию не признавать допущенных ошибок. Разумеется, нельзя просто остановиться и воскликнуть: «Вот незадача! Все не так. Придется начать сначала». Сохраняя спокойствие, скажите так: «Ну что ж, часть работы выполнена. Давайте вернемся назад и посмотрим, не упустили ли мы чего-нибудь». ГРУППОВАЯ РАБОТА НАД ТЭО Еще несколько лет назад я не сомневался, что один квалифицированный специалист может проводить ТЭО не хуже группы врачей, просто для достижения конечного результата потребуется больше времени. Однако я признавал, что в отдельных случаях, когда, например, мне пришлось выполнять роль цервикального канала, не обойтись без дополнительной физической помощи врачей-ассистентов или просто чутких добровольных помощников, готовых следовать указаниям. Кроме того, я свято верил, что когда физическая имитация процесса невозможна, можно использовать воображение. Оглядываясь назад, я понимаю, что всеми силами пытался сохранить ТЭО в руках практиков-одиночек, которые хотели изучать и применять данный метод. Я и сейчас убежден, что большинство сеансов ТЭО может проводиться без помощи ассистентов высококвалифицированными врачами, управляющими своим «я». Это займет больше времени, потребует большего терпения и умения импровизировать, что приходит только с опытом работы над ТЭО. И все же на занятиях по высшей краниосакральной терапии и в Центре дисфункций головного и спинного мозга я понял, что врач-одиночка не может добиться глубины освобождения столь успешно, как это может быть выполнено хорошо скоординированной группой врачей, обеспечивающих дополнительные энергетические ресурсы, дополнительную физическую и умственную поддержку. Теперь в краниосакральной терапии все больше внимания уделяется мастерству ассистентов. Это означает, что ассистент становится продолжением врача, руководящего сеансом с неосознаваемым пациента. (Ассистент становится звеном этой цепи.) Ассистент выполняет функции дополнительной принимающей станции для ведущего, подпитывая его чувства и восприятие. Кроме того, ассистент связан с пациентом для лучшего восприятия и передачи информации ведущему врачу. Иногда интуиция подсказывает вам что-то, и вы сообщаете об этом руководителю, не приступая к действиям без его указаний. Такое взаимодействие существенно усиливает энергию, чувствительность, интуитивное прозрение и интеллектуальный потенциал ведущего (ответственного врача). Степень усиления определяется уровнем его подготовки и восприимчивости. Там, где группа опытных врачей действует согласованно под руководством чуткого ведущего, глубина проникновения и общения с пациентом многократно возрастает. Я не верю, что такой объем работы может выполняться одним специалистом, даже за более длительный период. Таким образом, я вынужден пересмотреть свою начальную позицию по данному вопросу. Я призываю вас хотя бы раз в неделю отрабатывать групповой метод лечения для наиболее тяжелых пациентов. ЗАВЕРШЕНИЕ БИОЛОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА Со временем приобретенный опыт натолкнул меня на удивительную мысль. На сеансах телесно-эмоционального освобождения нас регулярно просили воспроизвести акушерский процесс родов как с позиции матери, так и с позиции ребенка. Нередко процесс телесно-эмоционального освобождения завершал переход к смерти или иной переходный процесс. Возможно, слово «завершение» употреблено не совсем корректно. Процессы родов и перехода, о которых я говорю, были завершены на практике, но не получили завершения качественным, удовлетворительным способом для биоинстинкта, морфогенетического энергетического поля, генов, хромосом, ДНК и т. п. Тем самым я хочу сказать, что запланированный естественный или предопределенный процесс был каким-то образом нарушен. Впервые проявление этой незавершенности я увидел у пациентов, родившихся с помощью кесарева сечения. У них значительно чаще встречались дисфункции краниосакральной системы, которые могли сохраняться всю жизнь, если их не исправить. (См.: Апледжер и Вредевугд. «Краниосакральная терапия». Том I. Приложение I; Апледжер. «Исследование краниосакральной системы у школьников младших классов и проблемы развития») Данное явление я объяснял резким изменением давления жидкости при разрезании матки, когда околоплодные воды не были предварительно удалены (так происходит в большинстве случаев выполнения кесарева сечения). Ребенок испытывает очень быструю декомпрессию (от более высокого давления маточных околоплодных вод до низкого внематочного давления). А это несомненно быстрый процесс. Мне доводилось наблюдать, как амниотическая жидкость выбрасывалась из разреза на матке на несколько дюймов вверх. Аналогичное явление происходит, когда водолаз слишком быстро всплывает из глубины на поверхность воды. Поэтому вполне вероятно, что тонкие детские мембраны, представляющие значительную часть краниосакральной системы, могут оказаться растянутыми и даже слегка надорванными при резкой смене давления. Адаптация к быстрой декомпрессии — непосильная задача для младенца, и не только для его ограниченной мембранами полузакрытой гидравлической краниосакральной системы, но также для любого отдела жидкости. Только благодаря устойчивости детского организма, ему не причиняется больший вред. Этим объясняется тот факт, что нарушения краниосакральной системы гораздо чаще встречаются у детей после кесарева сечения, как описано в упоминавшемся выше исследовании. Я всерьез задумался об этом в 1978 году после получения данных. Несколько лет спустя выяснилось, что помимо отрицательного воздействия быстрой декомпрессии, эти малыши лишаются первого сдавливания всего тела. Это было показано на примере нескольких пациентов, которые многократно переживали процесс вагинального рождения посредством телесно-эмоционального освобождения, повторяя путь ребенка через родовые пути. При этом происходит освобождение краниального свода, шеи, грудной клетки, поясницы и таза. Выявляются источники боли, которые затем часто исчезают. Когда голова проходит через родовые пути, кости перекрываются, а потом краниальный свод медленно расширяется после рождения головы. При нормальном течении родов все происходит достаточно медленно, если врач или акушерка не пытаются ускорить процесс. Все стало предельно ясным, когда я пережил собственное вагинальное рождение. Никогда не забуду ощущения, когда врач хотел меня вытащить. Он тянул меня, как только появлялась возможность ухватиться за голову, рот или подбородок. Я чувствовал, что и сам желал родиться, но не так стремительно. Особенно на определенных этапах я ощущал, как мое тело приспосабливалось к давлению родовых путей, углам и движениям. Я мысленно взывал к доктору: «Прошу тебя, оставь меня здесь, пока все не закончится. А потом пусть меня вытолкнут, как и должно быть, а не вытянут, как тебе хочется». Во время сеанса я смог с помощью врача изменить этот этап своего рождения согласно своим нуждам и желаниям. Такое изменение действительно помогло моему телу. В любом случае, при кесаревом сечении ребенок лишается прохода через родовые пути, что крайне важно для его подготовки к внеутробной жизни. Итак, я полагал, что получил исчерпывающее объяснение увеличенному числу дисфункций краниосакральной системы среди детей после кесарева сечения. И снова ошибся. Через несколько лет я понял, что с наступлением беременности запускается определенный процесс для матери и плода. Плод должен пройти — следуя указаниям инстинкта, генов, энергетических полей и неизвестных нам факторов — процесс внутриутробного развития. Затем он будет вытолкнут из матки по предусмотренным для этого родовым путям и совершит терапевтическое путешествие, которое подготавливает его к вне утробной жизни. Если этот запланированный природой процесс прерывается кесаревым сечением или наложением щипцов, возникает своего рода биологическое разочарование, которое проявляется самым различным образом. В большинстве случаев мы сталкиваемся с нарушением деятельности органов или с хронической болью. Когда во время телесно-эмоционального освобождения осуществляется естественный ход родов, чувство биологического разочарования и незавершенности процесса исчезает, значительно улучшается работа всех органов пациента, боль проходит, навязчивые идеи утрачивают смысл. То же самое справедливо для матери. С наступлением беременности запускается некий запрограммированный процесс. Этот процесс завершается только при осуществлении вагинальных родов и установлении связи матери с ребенком. Если естественный ход нарушен кесаревым сечением, общим наркозом, щипцами, возникает незавершенность биологического процесса, начавшегося в момент имплантации оплодотворенной яйцеклетки. И в этом случае биологическая незавершенность может проявляться различными способами. Одним из проявлений является неспособность к повторному зачатию. К последствиям также относятся разнообразные эндокринные, нервные и психологические нарушения и боли. Как только происходит завершение биологической программы через телесно-эмоциональное освобождение, многие проблемы исчезают. Наряду с процессом рождения, запрограммированным природой на прохождение определенных этапов для матери и ребенка, существует запрограммированный процесс умирания. К такому выводу я прихожу на основании следующих наблюдений. Очень часто процесс телесно-эмоционального освобождения затрагивает прошлые жизни пациента, куда он мысленно возвращается, чтобы умереть более приемлемым образом. Не сомневаюсь, что многим врачам, проводящим телесно-эмоциональное освобождение, приходилось сталкиваться с пациентами, испытывающими разочарование от своей смерти в прошлой жизни. Некоторые симптомы своего разочарования они приносят в эту жизнь. Но как только разочарование, гнев, чувство вины или страха из прошлой жизни или смерти уходят, эти симптомы мгновенно исчезают. Похоже, что процесс перехода к смерти в прошлой жизни не был завершен. Раньше мне казалось, что главное — удалить разрушающие эмоции или разочарование, с которыми люди умирали. Теперь я думаю иначе. Разрешение этой проблемы связано не только с прощением, но также затрагивает качественно верное завершение процесса умирания. Смерть должна быть качественно точным завершением прошлой жизни. Смерть является частью жизни, и природа требует ее завершения должным образом. Возможно, частью этого процесса завершения является оценка наших поступков в этой жизни. Мы вспоминаем прошлое, по-новому оцениваем события, делаем выводы. Нужно рассматривать смерть как окончание очередной главы книги нашего бытия. Когда это будет проделано, чувство незавершенности оставит нас. В моей практике постоянно встречаются случаи, когда люди умирают очень медленно. Они словно застревают. Все видят, что человек умирает, но делает это мучительно медленно, с сопротивлением, болью и страданием. Однако после анализирования своей жизни он может двигаться дальше и завершить этот процесс. Несомненно, если бы он умер, не успев подготовиться, то унес бы биологическую незавершенность в свою следующую жизнь или вечность. Такая незавершенность беспокоит человека, пока жизнь не будет завершена надлежащим переходом к смерти. Я получил подтверждение этому, когда проходил медицинскую практику в больнице в 1963 — 1964 гг. Заступив на ночную смену, я оказался в палате с больным, которому только что сделали операцию на брюшной полости. Это был мужчина средних лет, приехавший из Польши. У него был рак поджелудочной железы с метастазами в желудке. Операция делалась в диагностических целях. Оценив размер раковой опухоли, хирурги просто зашили разрез. Остановить внутреннее кровотечение было не в их силах. Ни сам пациент, ни его родные не подозревали о приближающейся смерти. Мне было поручено поддерживать больного, насколько это возможно, известить обо всем близких и пригласить священника. К обеим рукам и ногам пациента были подключены системы переливания крови. Я познакомился с мужчиной и историей его болезни. Больной мог умереть в любой момент. Пока я сидел возле него, кровяное давление упало, и он потерял сознание. Тогда я ввел через капельницу в ноге немного арамина (вазопрессин для поднятия кровяного давления), и больной очнулся. Улыбнувшись, он спросил: «Я чуть было не умер, верно?» Мне не хотелось говорить «да», но я утвердительно кивнул. Как я мог обмануть этого человека? Больной спросил, есть ли у него шансы на выздоровление. Я честно признался, что у него огромная опухоль и внутреннее кровотечение. Я сказал, что вряд ли ему станет лучше, но... Я пообещал оставаться с больным всю ночь и помогать ему во всем. Мужчина захотел проститься с женой, которая находилась в это время дома, и причаститься у католического священника. Он снова потерял сознание, и я снова ввел ему арамин. Придя в себя, больной улыбнулся и сказал: «Отличная работа». Я еще ни от кого не получал таких комплиментов. Я сбегал позвонить его родным. (Телефон находился в 10 метрах от его палаты.) К телефону подошел брат больного. Я обрисовал ему ситуацию, и он обещал приехать в больницу через час с женой пациента (она не говорила по-английски). Медсестра позвала меня в палату. Пациент находился без сознания, давление снова упало. Арамин помог уже дважды, и я решил, прибегнуть к нему в третий раз. И мужчина вновь очнулся. Никогда не забуду, как он взглянул на меня и сказал: «Я чуть не умер сейчас». Я сказал, что жена и брат уже в пути, и собрался идти вызывать священника, попросив больного продержаться это время. Было уже одиннадцать часов вечера. В Детройте была зима, за окном кружила метель. Мне пришлось обзвонить три прихода, прежде чем нашелся священник, готовый выехать в больницу. Вернувшись в палату я застал пациента теряющим сознание. Доза арамина вернула его к жизни. Священник приехал раньше родных. Он исповедал больного, и я увидел облегчение на его лице. Священник собирался уходить, когда вошли жена и брат пациента. Я ввел ему еще немного арамина, чтобы он мог побеседовать с родными, и вышел из палаты. Через несколько минут брат пациента позвал меня и сказал, что больной потерял сознание. Я входил в палату с чувством, что на этот раз позволю ему умереть. Жена пациента смотрела на меня умоляющими глазами. И я снова ввел арамин. Очнувшись, больной произнес: «Благодарю. Мне нужно еще немного времени, если позволите, чтобы утешить жену». Чувствуя себя воплощением Рода Серлинга, я покинул палату в смятенных чувствах, размышляя о своей роли во всем происходящем. Вскоре жена вышла из палаты и опять умоляюще посмотрела на меня. Я опять ввел лекарство. Больной пришел в сознание, но на этот раз сказал: «Теперь я могу уйти, не возвращайте меня больше назад». И я не возвращал. Он умер через 45 минут. Я много размышлял об этом случае. Мужчина знал, когда процесс подошел к завершению. Его не предупредили заранее, что эта ночь будет последней в его нынешней жизни. У него ушло несколько часов, чтобы привести все в порядок, оглянуться на прожитые годы и позволить процессу завершиться. Сегодня у меня не вызывает сомнений, что если бы он умер без последнего причастия, не простившись с братом и женой, это была бы преждевременная смерть. Несмотря на то, что разница была бы всего в несколько часов, преждевременная смерть нарушила бы процесс. Больной умер бы разочарованным и гневным, и возможно, перенес бы эти разрушительные чувства в следующую жизнь. Работа врача заключается в том числе и в подготовке пациента к красивому, чистому переходу в следующую жизнь. Верю, что те несколько часов продолжения полноценной жизни имели для больного огромное значение. С другой стороны, процессу перехода к смерти может препятствовать физиологический «стопор». Один знакомый остеопат прислал мне письмо, в котором рассказал о своем опыте. У нее (это была женщина) в больнице была пациентка, которая умирала от рака легких. Женщина испытывала сильные боли и очень страдала. Врач пишет, что просто дотронулась до краниального свода больной. Свод был сильно вытянут и уплотнен. Тогда врач расширила свод, и наступило освобождение. Краниальный свод изогнулся дугой (flexion cycle). Пациентка улыбнулась, сделала глубокий вздох и умерла с улыбкой на лице. Вполне возможно, что процесс физиологического умирания этой больной был застопорен. Возможно, имеется ряд не смертельных переходов, осуществлению которых мешают различные препятствия. Телесно-эмоциональное освобождение зачастую помогает реализовывать завершение этих процессов так, как это было предусмотрено природой. При надлежащем завершении природных процессов мы обретаем способность действовать более конструктивно. При обдумывании этой главы, посвященной завершению биологического цикла, мне приходит на память еще один процесс — процесс материнства. В наше время контроля над рождаемостью и абортов многих волнует вопрос профессионального роста, карьеры, биологических часов и материнства. Позвольте высказать предположение, что первый менструальный цикл с овуляцией запускает биологический процесс, который получает завершение только после наступления беременности, родов и появления материнских чувств. Если женщина не рожает детей, ее репродуктивная функция угнетается, что может проявляться в виде различных симптомов. В 1990 году на занятиях по высшей краниосакральной терапии в качестве участниц присутствовали две женщины, страдающие от несостоявшегося материнства из-за карьерного роста. В обоих случаях нам как специалистам удалось провести телесно-эмоциональное освобождение с терапевтическим представлением и диалогом таким образом, что процесс материнства получил завершение — по крайней мере, в воображении. В обоих случаях проведенный сеанс привел к завершению процесса, запущенного с началом менструального цикла, но ни разу не получившего разрешения, хотя обеим женщинам было уже под сорок. Воображаемое зачатие, беременность, роды и материнские чувства избавили женщин от мучительных переживаний в связи с несостоявшимся материнством из-за профессионального роста. «Сила воли может творить чудеса», — частенько повторяла моя мама. НЕКОТОРЫЕ СЛУЧАИ В 1989 году я получил два очень важных урока, которыми хочу поделиться с читателями. Выводы делайте сами. Я понимаю, что работа не доведена до конца, но велико желание рассказать о ней здесь, не дожидаясь поступления новых сведений. Оба случая произошли во время работы в Центре дисфункции головного и спинного мозга с пациентами, проходящими двухнедельный интенсивный курс лечения. Мужчине было около тридцати. Он стал жертвой Лос-Анжелесского снайпера на автостраде. Пуля вошла под левым ухом, прошла сбоку внутрь головы к мозжечку, вышла в затылок и застряла в задней части шеи, частично раздробив первый шейный позвонок и позвоночный столб. Пациент не мог говорить и передвигался в инвалидной коляске. Нам не удавалось вывести энергетическую кисту из его головы и шеи. Тогда я подумал, что надо заняться гневом и безумием стрелявшего, чтобы удалить эту кисту. Я просто обратился к эмоциям стрелявшего и попросил их выйти из раны. Я произнес это вслух. На этом сеансе присутствовали несколько врачей. Все мы ощутили, как гнев и безумие стали медленно удаляться вместе с энергетической кистой через сосцевидный отросток за левым ухом. Все это время у меня в ушах стоял крик стрелявшего. После этого сеанса пациент перестал носить специальный головной убор, его осанка улучшилась, он начал пытаться разговаривать и немного шевелить ногами. Второй случай связан с двумя девочками-подростками, попавшими в автокатастрофу. Одна из девочек после аварии была прикована к инвалидному креслу, у другой не хватало третьего и пятого краниальных нервов. Интуитивно мы решили положить обеих девочек на параллельно стоящие столы. Я встал между ними, водитель оказался у меня слева, а пассажир справа. Обе пациентки почти ничего не могли вспомнить об аварии. Мы смогли вместе восстановить детали происшествия и высвободить силы, которые вошли в их машину. В результате возникла волна гнева, которая раньше никак не проявлялась. Мы заговорили о водителе второй машины. Это был самый эффективный сеанс. Нам удалось добиться немного сочувствия к водителю. До этого, интенсивно работая с обеими девочками, мы не могли воспроизвести аварию, выявить затаенный гнев и убедить их встать на место водителя и посочувствовать ему. После этого сеанса девочка в коляске смогла удерживать свой вес, опираясь на правую ногу. Обе пациентки хотят встретиться и обсудить аварию с женщиной, которая в них врезалась. Таково положение с телесно-эмоциональным освобождением на сегодняшний день. |
Похожие:
 |
Сказкам. Обучающие Цель занятия: Научить детей понимать и различать эмоциональное состояние героев сказки |
 |
Сказкам. Обучающие Цель занятия: Научить детей понимать и различать эмоциональное состояние героев сказки |
|
Эмоциональное выгорание Рекомендации для педагогов «Профилактика синдрома эмоционального выгорания» (упражнения для профилактики сэв) |
|
Конспекты логопедических занятий тема «Формирование представления о звуках» Материал. Зеркало на каждого ребенка, ширма, музыкальные инструменты, бумага, молоток, ножницы, пиктограммы, символизирующие эмоциональное... |
|
Какова ваша цель? Исследовать следующее: развитие способности видеть и понимать чувства других людей, умения определять свои личные черты и свойства... |
|
Методические рекомендации и практические материалы (игры, упражнения,... «страдают» самооценка и образ «Я». Эмоциональное отвержение и неприятие ребенка, депривация и недостаток тактильных контактов, постоянный... |
|
Каковы инвестиции предприятия в человеческий капитал и их эффективность? Каковы инвестиции предприятия в человеческий капитал и их эффективность? К основным видам инвестиций в человеческий капитал предприятия... |