Телесно-эмоциональное

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО О КАНАЛАХ

Уже после корректуры рукописи мы встретились с Самантой еще раз. На сеансе присутствовал еще один врач, Гарвей. Ниже приводится подробный диалог, проходивший во время краниосакральной терапии. Этот опыт навсегда останется в нашей памяти.

Саманта приехала в прекрасном настроении. Она сказала, что по-прежнему занимается бизнесом, но является спонсором семинара по «исцеляющей энергии». Ее волновала такая возможность.

На этот раз Саманту беспокоила небольшая осязаемая опухоль в левой подмышке. При обследовании я обнаружил опухоль размером с горошину. Это взволновало меня больше, чем саму пациентку. Превра­тившись в обычного врача, я был обеспокоен, что опухоль являлась метастазом, идущей от левой груди, где изначально размещалась раковая опухоль.

Касаясь черепного свода женщины, я настроился на ее краниосакральный ритм. Гарвей молча сидел возле головы пациентки. Женщина быстро перешла в расслабленное состояние. Через несколько минут она погрузилась в транс. Тогда я тихо спросил, кто желает помогать нам на этом сеансе. Лицо женщины сморщилось, она поджала губы. Довольно низкий голос произнес: «Здесь двое». Я подумал, что на связь вышла личность по имени «Двоэ», и поинтересовался, как пи­шется это имя. В голосе послышалось раздражение и снова раздалось: «Сегодня здесь двое». Мне пришлось извиниться, и голос, исходящий из Саманты, представился ДЖАМУЗОМ. Я отметил необычность и красоту имен проводников, с которыми встречался во время работы с Самантой. ДЖАМУЗ объяснил, что имена создавались для нашего удобства, поскольку люди нуждались в именах. На его уровне имена не использовались. Поэтому иногда проводники не сразу отзывались, когда их просили назвать свое имя. Они не привыкли использовать имена, как это делаем мы на Земле. ДЖАМУЗ сказал, что все личности высшего уровня узнают друг друга по вибрации. Затем он передал мне привет от ХОКИНСА.

ДЖАМУЗ сообщил, что у Саманты все в порядке. Уплотнение в месте взятия биопсии понемногу рассасывалось. Я спросил у него об опухоли в подмышечной впадине. После уточнения значения слова «подмышка» ДЖАМУЗ велел мне открыть канал между корневой и верхней чакрами через вертикальный стержень тела пациентки. Затем он попросил задействовать руки Гарвея. ДЖАМУЗ пояснил, что Гарвей не случайно оказался на этом сеансе, его участие было необходимо. Гарвей должен был открыть нижнюю часть тела одной рукой, а селезенку — другой. Мне следовало положить одну руку на верхнюю чакру, а затем, следуя указаниям ДЖАМУЗА, положить палец на опу­холь в подмышечной впадине. ДЖАМУЗ велел нам соединить верхнюю и нижнюю части тела, открывая стержень. Одновременно Гарвей должен был заряжать селезенку, а я — рассасывать опухоль. Через несколько минут все произошло именно так, как сказал ДЖАМУЗ.

Лицо Саманты сияло. В воздухе чувствовалась любовь. Она была настолько осязаемой, что можно было резать ее ножом. Чудесный голос зазвучал в кабинете: «Я ИЛНА. Я привношу любовь и нежность в это исцеление». Затем ИЛНА сказала, что Саманта идет на поправку. Мне требовалось только поддерживать открытой се сердечную чакру. «Необходимо, чтобы сердечная чакра оставалась открытой, чтобы любовь могла свободно проникать в нее и изливаться наружу. Когда сердечная чакра открыта и путь любви свободен, никаких заболеваний быть не мо­жет», — объяснила ИЛНА. Затем она сделала заявление, не допускающее возражений. «Не бывает болезни без конфликта», — твердо произнесла она. Я повторил это несколько раз, чтобы убедиться, правильно ли я ее понял. И каждый раз слышал н ответ: «Именно так, сын мой. Не бывает болезни без конфликта». Наконец я понял, что это утверждение справедливо во всех случаях без исключения.

Следующее заявление ИЛНЫ застало меня врасплох. «Напечатай в два раза больше экземпляров своей книги, чем запланировал. Она будет пользоваться большим спросом». Я поинтересовался, о какой книге вдет речь. ИЛНА сказала, что имеет в виду книгу, которую я сейчас закан­чиваю. Она добавила, что все они довольны, что я последовал их совету. На мой вопрос о том, какие это советы, ИЛНА сказала, что год назад мне было сказано начать работать над книгой. Сначала я немного сопротивлялся, но когда мне было велено сесть за работу, я взялся за перо и бумагу. И мною были довольны.

Тогда я сказал, что поскольку речь зашла о книге, мне хотелось бы получить ответ на вопрос, стоило ли подробно описывать невероят­ные случаи, свидетелем и участником которых мне посчастливилось быть. Это могло негативно отразиться на доверии к книге в целом. Мы только начинали обсуждение возможности публикации отдельных неординарных эпизодов, поскольку опасались лишиться поддержки.

ИЛНА ответила так: «Публикуй все. Стой на своем. Подними голову и скажи правду». Ее ответ звучал твердо и решительно. Все, о чем я написал, является правдой, и это следует опубликовать. ИЛНА сказала, что те мои близкие, которые советовали издать книгу с купюрами, не понимали важности ее значения и нужного момента. Некоторым будет трудно воспринимать изложенные в книге факты. ИЛНА надеялась, что они отважатся подняться на новый уровень развития. Во всяком случае, каждый принимает решение сам. «Оставайся с миром, сын мой, — сказала она на прощание. — Мы довольны». С этими словами она исчезла.

Саманта медленно приходила в сознание. Я попросил се нащупать опухоль в левой подмышечной впадине. Опухоли не было. Саманта осталась очень довольна.

Я спросил, известно ли ей о том, что я только что закончил исправление рукописи новой книги. Она ответила, что ничего об этом не знает. Подумав минуту, Саманта сказала, что, кажется, слышала о моей будущей книге примерно год назад.

Итак, друзья, рукопись этой книги перед вами, без каких-либо сокращений. Я остаюсь открытым.
ПОСЛЕСЛОВИЕ

Путь к интеграции и выравниванию продолжается, и события развиваются с головокружительной скоростью. Каждый раз, когда я перечитываю первое издание этой книги, мне хочется переписать тот или иной раздел заново, поскольку данные устаревают и заслоняются новыми открытиями. (Это справедливо и для настоящего издания.) Но в этом случае я переписывал бы до бесконечности, и книга никогда бы не вышла в свет. На определенном этапе нужно подвести черту. Так я и поступил в последнем издании, добавив в «Послесловие» неко­торые события, о которых мне хотелось рассказать читателям.

1. Успешное документальное подтверждение движения внутри­черепных мембран как бальзамированных, так и свежих, небальзамированных трупов при воздействии небольшой внешней силы.

2. Успешное фиксирование изменения электрически активных явлений, происходящих при остеопатическом лечении пациентов — не только мной, но всяким врачом, занимающимся краниосакральной терапией.

Движение мембраны было зарегистрировано двумя различными способами во время проведения отдельных исследований. В первом случае физиотерапевт Диметриос Костопулус зафиксировал движение серпо­видной мозговой складки ( falx cerebri) бальзамированного трупа в ответ на оттягивание лобовой кости с помощью инструментов, измеряющих изменение пьезоэлектрического тока в серповидной складке мозговой мембраны при изменении напряжения.

Мне посчастливилось принимать участие в исследовании, которое проводилось физиотерапевтом Синтией Роу, физиком Нейлом Могоном и фотографом судебной медицины Майклом Дж. Махони. Исследова­ние заключалось в наблюдении и фотографировании движения внутри­черепной твердой мозговой оболочки и регистрации изменения напря­жения в свежем, не бальзамированном образце. Мозг был полностью удален через единственное квадратное отверстие размером два дюйма, проделанном в правой теменной кости. Это отверстие использовалось для минимизации ослабляющего воздействия на костную целостность и прочность черепа. Шовные линии не пересекались. Нейл приклады­вал определенную силу снаружи тела и делал пометки на серповидной складке мозжечка (falx cerebclli). Майкл записывал на пленку движение отмеченных твердых мозговых оболочек в ответ на прикладываемую внешнюю силу. Мы с Синтией чувствовали изменение напряжения мембраны при приложении внешней силы к затылочной и лобовой кости, а также при оттягивании уха. Это был удивительный эксперимент!

Позже, в одну из суббот в январе 1990 года Нейл (тот самый физик), остеопаты Дик МакДональд, Билл Стеджер и я встретились для исследования признаков обмена энергией между врачом и

пациентом. Мы смогли отчетливо увидеть энергию, возникающую во время лечения. Эта энергия обладала электрическими свойствами, измеряемыми в омах. Омметр фиксировал изменение энергетических показателей одновременно и в прямой корреляции с началом лечения, столкновением с сопротивлением тканей пациента, высвобождением тканей и окончанием сеанса со слов врача. Та же энергия наблюдалась и при помещении некоторых материалов между пациентом и врачом. В эксперименте мы задействовали такие материалы, как древесина, резина, пенопласт, алюминий, ультрафиолетовый фильтр и различные ткани.

Процесс не останавливается. Время и события движутся вперед. Кажется, пора объединить и уравновесить твердые научные знания и интуитивный подход к лечению больных.

Желаю вам успеха,

Джон Е. Апледжер, доктор остеопатии, член Общества Остеопатов