Телесно-эмоциональное
|
Скачать 3.17 Mb.
|
МОДЕЛЬ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ КИСТЫ Доктор Карни помог мне осознать, что я каким-то образом помогал пациенту принять положение, в котором боль стихала. В большинстве случаев боль исчезала навсегда. Почему это происходило? Наблюдения показывали, что в правильном положении — а оно должно было быть правильным с точностью до миллиметра, — облегчение боли сопровождалось размягчением тканей, общим расслаблением тела, более редким дыханием и осязаемым увеличением потока жидкости и энергии через задействованные части тела (под «задействованными» я подразумеваю части тела, которые использовались для достижения правильного положения), выделение тепла в локальных областях, которые я часто хотя бы частично накрывал своей рукой. По понятным причинам такое положение стали называть терапевтическим. Мы хотели выяснить, почему правильно выбранное положение тела допускает или стимулирует подобные изменения. Доктор Карни указал на работы Эрвина Шредингера, выдающегося немецкого физика первой половины XX века, который внес большой вклад в развитие современной квантовой физики. Шредингер ввел понятия энтропии и негэнтропии (или информации). Обсуждение этой проблемы натолкнуло нас на мысль, что травма, выражаясь физическими терминами, является вхождением энергии в тело пострадавшего; например, удар крестцово-копчикового отдела о лестничную ступеньку при падении. Разумеется, ступенька тоже испытывает удар от крестцово-копчикового отдела, но является менее уязвимой из двух сталкивающихся тел. Движение между двумя телами в момент столкновения является относительным. Не имеет значения, упало ли тело на ступеньку, или ступенька поднялась и ударилась о тело. Результат будет одинаковым. Другим примером может служить удар молотком по голове.   Рисунок 1-2. Стрелки указывают направление и глубину проникновения силовых векторов в тело в момент травмирования В обоих приведенных выше примерах энергия входит в тело пострадавшего: в первом случае посредством лестничной ступеньки, во втором — ударом молотка в руках нападающего. Количество энергии и скорость ее продвижения в тело человека уравновешиваются смягчающим действием тканей тела, через которые проходит энергия. Смягчающий эффект связан с вязкостью или плотностью тканей на пути травмирующей энергии. Если бы не этот эффект, травмирующая энергия проходила бы сквозь тело человека и выходила бы наружу с другой стороны. Но так не происходит. Ткани тела обладают плотностью и, следовательно, оказывают смягчающее воздействие на скорость проникновения травмирующей силы. Глубина проникновения определяется отношением количества силы к плотности тканей. Травмирующая сила ---------------------------------- х К = Глубина проникновения Плотность тканей Рисунок 1—3. Уравнение, демонстрирующее отношение между травмирующей силой, плотностью тканей и глубиной проникновения. К — константа, обращающая это уравнение из качественного в количественное. Энергия, сообщенная пациенту при столкновении с лестничной ступенькой или молотком, проникает в тело на определенную глубину. Эта глубина проникновения пропорциональна силе удара и зависит от типа тканей, через которые она проходит. Место остановки энергии травмирования определяется из уравнения на рис. 1—3. Следует учитывать, что данная энергия проникает в тело по прямой траектории, не огибая углы. Если предположить, что длительность реального столкновения тела со ступенькой или молотком составляет около одной пятой секунды; если предположить, что травмирующая энергия входит в тело не непрерывным потоком, а квантами, за одну сотую секунды каждый; и если предположить, что тело при ударе двигается, то гипотетически в тело может войти 20 квантов энергии, каждый из которых движется по своей прямой траектории. Если тело начало двигаться спустя пять сотых долей секунды после удара и продолжало движение во время соударения, значит первые пять порций энергии направляются по одинаковой прямолинейной траектории, а каждая из последующих 15 порций энергии будет иметь собственную, отличную от других траекторию. Первичная задержка движения тела объясняется инерцией. Движение тела в ответ на удар искривляет прямолинейные траектории. Очередная порция энергии движется по собственной прямолинейной траектории, немедленно искривляемой, и укорачивается ответным движением тела. Наша модель предполагает, что для выхода травмирующей энергии из тела таким же образом, как она в него вошла, требуется прямолинейная траектория травмирующей силы. Если траектория на входе искривляется, травмирующая энергия оказывается запертой в теле. Итак, энергия осталась в теле. Это непредусмотренный ввод избыточной энергии. Она разрушает управляемые, функционирующие энергетические системы тела. Мы с доктором Карни рассматривали тело человека как заключенные в кожу электрические проводники с различными коэффициентами проводимости. Мы считали, что жидкости тела обладают высокой проводимостью и полагали, что соединительные ткани имеют особые свойства проводимости микротоков, которые каким-то образом питают эти ткани. (Акупунктурные меридианы рассматривались как специальные линии проводимости в тканях.) Такая модель предполагает наличие особых свойств проводимости у определенных проводящих тканей, которые соответствуют определенным электрически активным системам.      Когда тело движется, вектор искривляется. Рисунок 1—4. Стрелки указывают искривление силовых векторов (входящих траекторий), когда положение тела изменяется во время столкновения со ступенькой. Это создает множественные энергетические кисты в различных областях тела Так или иначе, мы считали, что травмирующая энергия проникала в ткани тела на соответствующую глубину, и возникала проблема, что делать с 20 порциями нежелательной энергии. Привнесенная извне, эта энергия является неорганизованной и хаотичной. Она не соответствует организации внутренних энергетических систем человека. Нежелательная энергия может разместиться в таких внутренних органах, как мозг, кишечник, сердце. Оказавшись там, она может нарушить функционирование внутренних органов. В другом случае, при попадании в соединительные ткани, кости или суставы она может вызвать боль и нарушение их деятельности. Там, где появляется травмирующая энергия, происходит нарушение деятельности органов. Первая реакция тела направлена на рассеяние этой энергии, если это возможно. Далее происходит локализация разрушительной энергии. Будучи локализована, эта энергия вызывает нарушения в наименьшей из возможных областей. Далее внутренние энергетические системы действуют вокруг локализованной области неорганизованной энергии. Такое скопление энергии, поступившей извне, требует мобилизации всего тела потерпевшего, но эти затраты необходимы.  Рисунок 1—5. Удар молотка по голове образует векторы, описанные в тексте. Траектории искривляются, когда голова двигается под действием удара Мы с доктором Карни рассматривали локализованную область чуждой неорганизованной энергии как область энтропии, описанную Эрвином Шредингером в 1930-х годах6. 6 Превосходное описание понятий энтропии и негэнтропии дается в книге Эрвина Шредингера «What is Life» (Second edition. Cambridge University Press, 1967). Первое издание вышло в 1944 г. В 1958 г. данная работа была напечатана вместе с другими статьями Шредингера в книге «Mind and Matter». Шредингер считал, что энтропия может преобразовываться и в действительности преобразуется в биологических системах средствами разума. Он называл это «информацией реорганизации». Иными словами, несдерживаемый рост энтропии приводит к общей дезорганизации и хаосу. В биологической системе это означает смерть и разложение. Однако биологические системы способны обратить или затормозить рост энтропии, используя «информацию» для реорганизации или освобождения этой энергии таким образом, чтобы она могла использоваться для восстановления функций внутри системы. Доктор Карни предположил, что я считывал сигналы (информацию) от тела пациента и содействовал обеспечению информации, приводя тело в терапевтическое положение, результатом чего было выделение избыточной, неорганизованной, высоко энтропийной, разрушительной энергии. Вывод этой нежелательной энергии уподоблялся предоставлению информации системе с возрастающей энтропией, В результате происходило улучшение функционирования и ослабление боли. (Когда я описывал данную концептуальную модель группе исследователей из Фонда Меннингера в городе Топека, штат Канзас, доктор Элмер Грин, руководитель исследований, поднял руку. Я предложил ему задать свой вопрос, и он сказал: «Джон, ты только что описал энергетическую кисту». Так возникло и закрепилось это название.  Рисунок I—6а. Многочисленные локализации энергетических кист. Каждая из них удаляется за счет определенной позиции тела, которая обеспечивает прямой выход для данной траектории. Таким образом, следует воссоздать положение тела, каким оно было при входе энергии Вернемся к нашей модели. Казалось резонным, что приведение соединительных тканей в точное положение выровняет волокна, позволит улучшить нормальную микроциркуляцию и вытеснить избыточную энергию из энергетических кист сначала на внешнюю поверхность, а затем из тела. Мы наблюдали это явление при выделении тепла во время освобождения, которое происходило в терапевтическом положении тела. Распрямляя волокна соединительных тканей для улучшения коэффициентов проводимости, мы уменьшали/удаляли энтропию. Доктор Карни объяснил эти явления на примере медной проволоки. Как известно, медь хорошо проводит электричество. Если по медной проволоке ударить молотком, проводимость уменьшится. Если нам удастся растянуть проволоку так, чтобы восстановить в ней расположение частиц (под действием удара частицы изменили свое положение), мы полностью восстановим проводимость проволоки.  Рисунок 1—6Ь. Многочисленные энергетические кисты в голове после удара молотком. Для лучшего удаления кист тело должно принять положение, каким оно было в момент удара. Это выпрямляет энергетические траектории Я разделяю мнение доктора Карни, что аналогичные явления могут происходить в соединительных тканях. В терапевтическом положении мы распрямляем волокна для улучшения их проводимости и удаления нежелательной инородной энергии. Далее мы предположили, что оптимальным путем эвакуации каждой порции энергии, попавшей в тело при столкновении, будет точно определенная траектория входа. Таким образом, следовало восстановить траекторию входа каждой порции энергии для осуществления ее выхода в противоположном направлении. Этим объяснялись различные, связанные между собой, положения тела для терапевтического освобождения в течение одного сеанса. Оказалось, что каждая порция энергии должна выходить из тела по своей первоначальной траектории. Гипотетические травмы от удара о ступеньку или молотком, описанные выше, приводили к скоплению в теле 20 порций энергии. До того как тело преодолевало инерцию и начинало двигаться в ответ на удар, в него проникало пять порций энергии. Затем тело приходило в движение, и каждая последующая порция (всего 15) двигалась по своей, слегка измененной траектории. Следовательно, для достижения полного терапевтического эффекта в обоих рассмотренных случаях требуется 16 терапевтических положений тела для выделения всей поступившей энергии. То есть 16 положений тела относительно крестцово-копчикового отдела и 16 положений головы, при которых происходит остановка краниосакрального ритма. Когда наблюдаются все описанные явления освобождения тела, базовая линия электрического потенциала опускается и сглаживается. (Задача врача заключается в повторении движений тела пациента, обнаружении терапевтических положений и терпеливом ожидании завершения освобождения в каждом положении.) Достижение терапевтического положения и освобождение часто сопровождаются выражением эмоций, связанных с травмой. Нередко пациент повторно переживает несчастный случай или удар. Складывается впечатление, что энергетическая киста хранит память о своем возникновении и эмоциях, испытываемых человеком в тот момент. Когда пациент осознает эти чувства и повторно их переживает, последнее воздействие энергетической кисты полностью исчезает. Тогда человек может объективно оценить все происшествие в целом, без боли и эмоций. Например, поскользнувшись на ступеньках и приземлившись на нижнюю часть крестцово-копчикового отдела, пациент мог испытать страх, панику и/или гнев из-за скользких ступенек одновременно с осознанием своего падения. Те же чувства возникнут у него во время выхода образовавшихся в результате падения энергетических кист. В случае удара по голове молотком могут переживаться аналогичные эмоции, которые выйдут из человека вместе с энергетическими кистами. Данное эмоциональное освобождение крайне важно для всего терапевтического эффекта. При рассмотрении этой модели напрашивается очевидный вопрос: какие факторы оказывали благоприятное влияние на рассеивание травмирующей энергии, а какие факторы способствовали задержке этой энергии в виде области повышенной энтропии, названной нами энергетической кистой? Клинические наблюдения позволили нам сделать вывод, что негативные эмоции, такие, как страх, гнев или чувство вины способствовали образованию энергетической кисты, в то время как позитивные эмоции — любовь, радость или счастье — стимулировали рассеяние привнесенной извне энергии и последующее исцеление и реабилитацию. Разрушающий эмоциональный фон мог определяться полученной травмой, но мог быть и независимым. Например, если человек, упавший с лестницы на бетонный пол, с радостью бежал навстречу старому другу, и страх или паника не затмили это чувство в момент падения, то травма скорей всего заживет без образования и задержки энергетической кисты. Если же этот человек выбегал из дома подальше от воплей раздраженной супруги, то травмирующая энергия с большой степенью вероятности проникнет в его тело и сохранится там в виде энергетической кисты. Это справедливо и в случае нападения грабителя с молотком. Человек в хорошем настроении, который не видел приближающегося молотка, испытает мгновенный физический удар без последующего образования энергетической кисты. Это не означает, что он избежит серьезных повреждений черепа и связанных с этим дисфункций. Ясно лишь то, что жертва полностью выздоровеет без осложнений, вызванных энергетической кистой. Если в момент удара жертва была обеспокоена крушением биржевого рынка, образование энергетической кисты можно считать свершившимся фактом.  (а) Медная проволока с неповрежденной электропроводимостью  (б) Нарушенная проводимость проволоки вследствие удара молотком   (г) Нормальная проволока с восстановленной проводимостью Рисунок 1—7. Влияние удара молотка (б) и растягивания (в) на проводимость медной проволоки Прежде чем перейти к обсуждению осложнений, вызванных энергетической кистой, мне бы хотелось коснуться ряда вопросов, связанных с ее образованием и удержанием. Мне доводилось встречать пациентов в добром здравии и бодром настроении, травмы которых были настолько серьезны, что превосходили их рассеивающие способности. Я также наблюдал энергетическую кисту у человека в хорошем расположении духа, который находился на пути к выздоровлению. Возможно, этот человек оказался физически неспособным отбросить травмирующую силу. Наиболее частым фактором, способствующим образованию энергетической кисты, являются все же негативные эмоции, как связанные, так и не связанные с травмой в момент ранения. ОСЛОЖНЕНИЯ, ВЫЗВАННЫЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ КИСТОЙ Осложнения, вызванные энергетической кистой, определяются ее эмоциональной составляющей, количеством энергии в кисте и ее местонахождением. Похоже, что эмоциональное содержание энергетической кисты способно задавать общий эмоциональный тон личности в целом. Это означает, что если энергетическая киста наполнена гневом, самоуверенным презрением и паникой — как это могло бы случиться, если бы жертву ударили по голове во время разбойного нападения среди бела дня в Мидлтауне, где он ощущал себя в полной безопасности, — характер человека может в корне измениться за счет появившейся вспыльчивости и чувства праведного гнева. У жертвы могут развиться фобии и страхи, боязнь нападения сзади. После выхода энергетической кисты, содержавшей разрушающие эмоции, я наблюдал у пациентов коренное изменение характера к лучшему. Физиологическое воздействие удерживаемой энергетической кисты во многом зависит от ее потенциала (количества содержащейся в ней энергии) и местонахождения. Например, энергия от удара крестцово-копчикового отдела способна довольно быстро проникнуть во внутренние органы таза. Там она может вызвать дисфункцию мочевого пузыря и хронические проблемы контроля сфинктера, менструальную дисфункцию, неспособность к зачатию и вынашиванию плода, простатит и т. п. в зависимости от расположения энергетической кисты. Если она оказалась не в органах таза, то вероятней всего — в копчиковом отделе. С другой стороны, если она дошла до диафрагмы, пациент через некоторое время начнет замечать у себя симптомы рефлюкса пищевода (изжогу). Если энергия прошла сквозь диафрагму, она могла проникнуть в сердечную мышцу и стать причиной болезней сердца. Энергетическая киста не раскрывает весь свой отрицательный потенциал сразу. Тело пациента адаптируется к ней, и только через несколько месяцев или лет энергетическая киста начинает действовать. Естественно, своим присутствием она влияет на соответствующие участки спинного мозга. Возникает синдром сегментарного облегчения7. 7 Смотри Приложение А, Облегченные сегменты. Работа с доктором Карни, наблюдения явлений, связанных с моделью энергетической кисты, и исследования в Центре аутизма послужили основанием для дальнейших клинических наблюдений, к описанию которых я сейчас приступаю. КЛИНИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ Мне приходилось консультировать отдельных пациентов, обратившихся ко мне как к специалисту по мануальной терапии, биомеханике и остеопатии. Эти люди не принимали участия в нашем исследовании, но полученные результаты представляют большой интерес. В первом случае речь пойдет о 38-летней пациентке, состоящей в разводе около 10 лет. Отделение психиатрии направило ее на обследование мышечноскелетной структуры в связи с постоянной острой болью в нижней части спины и в голове. В возрасте 28 лет она подверглась вагинальной гистерэктомии по настоянию мужа, который жаловался на неудобства, причиняемые ее предменструальным синдромом и обильной менструацией. Через год после проведения гистерэктомии он развелся с женой. Последующие семь лет женщина проходила курс психотерапии по поводу своего враждебного отношения к мужчинам, преждевременной стерильности и болями в голове и нижней части спины, вызванными психосоматическими причинами. На первом приеме я обнаружил нарушение в положении таза, верхнем шейном и затылочном отделах. Левая подвздошная кость была смещена назад, крестец был скручен компенсирующим образом, аксио-атланто-оксипитальная область сдавлена. После применения остеопатической и краниосакральной терапии пациентка сообщила об исчезновении боли. (Такое чудесное «исцеление» должно вызвать подозрение у того, кто не льстит своему врачебному самолюбию. Я избавился от такого самолюбия за несколько лет до этой встречи и предчувствовал, что за первым приемом последуют другие.) Примерно через 10 дней женщина позвонила и сказала, что боли в голове и спине возобновились. Она записалась на прием, который произошел через две недели после первого посещения. На повторном сеансе я использовал ту же методику, но чудесного облегчения боли не произошло. Женщина не скрывала своего гнева. Я знал, что психотерапевтам не удалось избавить ее от негативного отношения к представителям мужского пола. Пациентка обвиняла меня в симуляции и умышленном неэффективном лечении из-за тайного женоненавистничества. Выслушивать подобные обвинения неприятно, но с годами я научился не принимать их всерьез и продолжать работу. Пациентка настаивала на проведении очередного сеанса через неделю. (Оглядываясь назад, я понимаю, что столкнулся с конфликтом, когда часть пациента стремится к телесно-эмоциональному освобождению — тогда я еще ничего не знал о ТЭО, — а другая часть этому сопротивляется. Эта вторая часть нередко выступает в роли мученика, который заявляет: «Оставь все как есть. Я буду оберегать тебя от мучительных воспоминаний. А обо мне не беспокойся».) На третьем сеансе женщина почувствовала незначительное улучшение, и мы договорились о следующей встрече. Мне просто повезло (если можно говорить о везении), что на том сеансе присутствовал аспирант. Пациентка лежала на спине на процедурном столе. Правой рукой я поддерживал ее левую ягодицу, пальцы находились на крестцово-подвздошном отделе. Левой рукой я мягко поднимал и опускал левую ногу женщины, чтобы оценить подвижность и функционирование крестцово-подвздошного отдела. Совершенно неожиданно левая нога пациентки согнулась в колене у бедра. Правая нога, к которой никто не притрагивался, проделала то же самое. Женщина приняла положение, как при литотимии. Я попросил аспиранта поддержать правую ногу пациентки, а сам взял ее левую ногу. (В центре аутизма мы уже наблюдали эмоциональное освобождение, вызванное определенным положением тела. Интуитивно я решил поддерживать ноги так же, как у детей-аутистов для приведения их в положение эмоционального освобождения.) Сразу после того, как обе ноги женщины согнулись в положении, имитирующем литотимию, мы заметили активное движение глаз под закрытыми веками. Сумочка пациентки лежала на стуле слева от процедурного стола. В следующее мгновение эта милая дама уже колотила меня своей сумочкой, обрушивая удары на голову, шею и правое плечо. Я удивился и, возможно, словесно высказал свое неудовольствие — не могу в точности вспомнить. Женщина объяснила, словно наблюдая происходящее со стороны, что удары предназначались хирургу-ординатору, который во время операции всем весом надавил ей на левое колено. Это создало большую нагрузку на спину и таз. Пациентка вспомнила, что анестезиолог удерживал ее голову и шею в очень неудобном болезненном положении. Она рассказала, что все это происходило во время гистерэктомии, которая проводилась под общим наркозом. Такой поворот событий вызвал у меня удивление. В прошлом я довольно много занимался гипнорегрессией и гипнотерапией и знал, что люди в бессознательном состоянии помнят если не все, то почти все. Мне было известно, что разговоры и все, что происходит во время хирургической операции под общим наркозом, могут фиксироваться в сознании пациента. Но я всего лишь коснулся левой ягодицы и крестцово-подвздошных областей пациентки, слегка двигая ее левой ногой для определения мобильности крестцового отдела — и это послужило толчком к визуализации гистерэктомии под общим наркозом. Мне хотелось издать боевой клич, но я сдержал свои эмоции и повел себя так, словно подобные происшествия были частью моей повседневной практики. Я успокаивал пациентку, уговаривая ее не сердиться на хирурга-ординатора, который был в тот момент усталым после многочасовой работы в больнице. Я старался вызвать у нее сочувствие и прощение. Защищать анестезиолога, который слишком растянул атланто-затылочный отдел пациентки и с силой надавил на верхний шейный отдел, в то время как защитные мышцы не действовали из-за введенного наркоза, было гораздо труднее. Он ввел ей в горло трубку, заговорив о том, как женщина будет жить с удаленной маткой, и мягко говоря, был невежлив. Я пытался убедить пациентку, что злоба на врача, пусть даже оправданная, вредит не ему, а ей. Эти доводы ее отчасти убедили. По ее желанию повторное переживание событий в операционной закончилось также внезапно, как и началось. Причина злости этой женщины на всех мужчин очевидна. Я не сомневался, что этим объяснялась беспомощность психотерапевтов, к которым обращалась моя пациентка. Переоценив свой успех, я поступал бестактно. Следующий сеанс был назначен через неделю, и я с нетерпением ожидал развития событий. На этот раз женщина жаловалась на нервозность и невозможность сосредоточиться, хотя боли заметно утихли. С момента обращения ко мне она перестала посещать психотерапевта (что означало четыре недели без психотерапевтической поддержки). Женщина легла на тот же стол, и тот же самый аспирант встал возле него. (Его так потрясли события прошлого сеанса, что я не смог бы удержать его от присутствия на этом сеансе, даже если бы захотел). На этот раз я предусмотрительно убедился, что никакого потенциального оружия поблизости не имеется, и мы подняли ноги пациентки в знакомое положение литотимии. (Теперь я бы не действовал столь решительно, но тогда нами двигал творческий интерес. Мы слабо представляли, что происходит, и базовые положения методики еще не были разработаны.) Тело подчинялось нашим манипуляциям, и ноги приняли положение, как на гинекологических подставках. Голова женщины самостоятельно повернулась в явно неудобное, изогнутое положение, и пациентка приступила к описанию сцены в операционной как наблюдатель со стороны. Она подробно описала рассечение тканей придатков при удалении матки через влагалище. Анатомические детали, которые упоминались в рассказе, наводили на мысли о практической деятельности или изучении хирургической анатомии в данной области. Рассказ сопровождался движением тела, словно реагирующим на ощущения каких-то манипуляций в области малого таза. Наконец, операция была закончена. Матку положили в кювету и отправили на исследование в лабораторию. Затем женщина вспомнила, что ординатору, который сдавливал ее левое колено, было велено зашить разрез во влагалище. Она использовала слово «манжета». Пациентка вспомнила, как шел процесс накладывания швов. Хирург не обращал на нее внимания, беседуя с медсестрой. Когда ординатор зашил разрез, тот взглянул на его работу и заметил, что она выполнена довольно небрежно. Это замечание он сопроводил репликой, что если бы позволяло время, он заставил бы ординатора все переделать. Но следующий пациент был готов к операции, и времени не было. Женщина была вне себя от злости. Я пробовал убедить ее, что хирург просто хотел покритиковать ординатора, а швы были наложены хорошо. Такая критика ординаторов и студентов широко распространена среди хирургов и других «крутых спецов». В ответ на это пациентка рассказала, что после операции она в течение полугода лечилась от занесенной инфекции, и результаты лечения были неутешительными. В этом она видела причину развода с мужем, который заявил, что ее неспособность полноценно выполнять супружеские обязанности вынудили его искать удовлетворения на стороне. Мне хотелось показать пациентке, что такой повод для развода свидетельствовал о непрочности отношений. Я пытался ее заверить, что операция могла быть удачной, и только брошенная вскользь реплика о плохом качестве работы могла замедлить и осложнить процесс выздоровления. (Я всего лишь хотел смягчить ее гнев.) И снова помогла идея, что злость на врачей за события десятилетней давности причиняют вред только самому пациенту. (Злоба — разрушающая эмоция, если постоянно продуцируется и хранится в памяти.) Через несколько недель работа с «телом» и обсуждение проблемы помогло нашей пациентке окончательно выздороветь. Она больше не обращалась к психотерапевтам. О своих переживаниях она рассказала на лекции моим студентам. После развода эта женщина не вступала в интимные отношения с мужчинами. Утраченная чувствительность не причиняла ей уже столько расстройств. Второй случай, с которым я столкнулся примерно в то же время, был менее драматичен, но столь же поучителен. Моей пациенткой была 27-летняя одинокая женщина, занятая в социальной сфере в Нью-Йорке. Ее мать наблюдалась у меня по поводу хронической боли в ноге и посоветовала дочери обратиться в нашу клинику. Женщину беспокоили регулярные приступы боли в левом плече. Обследование не показало каких-либо существенных нарушений в плечевом суставе, смежных костях, позвоночнике или ребрах. Я начал работать над терапевтическим положением, как мы это делали с доктором Карни (только без электрического мониторинга). Рука и плечо пациентки заняли положение, которое привело к резкой остановке краниосакрального ритма. Я подождал несколько секунд, и движения руки, плеча, шеи, головы и верхней части тела возобновились. Женщина сидела на краю стола, я стоял, слева от нее. Она начала медленно наклоняться влево. Краниосакральный ритм еще не возобновился. Женщина продолжала перегибаться в левую сторону, словно собиралась упасть со стола на левое плечо. Мне удалось поддерживать ее в этом маневре и позволить продолжать медленное движение навстречу полу до тех пор, пока левое плечо пациентки не оказалось ниже уровня верхней части стола на 12 или 14 дюймов. Бедра оставались на столе. Большая часть веса женщины удерживалась столом под левым бедром и мною под ее левым плечом. И в таком положении она остановилась по меньшей мере на пять минут (моей надорвавшейся спине казалось, что прошел час), пока не возобновился краниосакральный ритм. Тогда женщина улыбнулась, выпрямилась и поведала мне, что только что поняла, что боль в плече связана с травмой, полученной в 19 лет при катании на лыжах. Этот сеанс избавил пациентку от болевых ощущений на три месяца. Затем она позвонила и сообщила, что плечо уже не болит, но порой словно «затвердевает». Женщина приехала в нашу клинику в Мичигане еще на два сеанса в пятницу и понедельник. Во время пятничного сеанса я просто держал ее руку и голову некоторое время, но в сидячем положении мало что изменилось. Тогда я попросил ее лечь на спину и снова взял левую руку и плечо. Женщина слегка изменила положение, ее краниосакральный ритм остановился, плечо стало горячим на ощупь. Внезапно она сильно разозлилась. Я спросил ее о причине злобы, и через одну - две минуты женщина рассказала, что, катаясь на лыжах, упала, когда другой лыжник перерезал ей дорогу. Пока она это говорила, краниосакральный ритм не возобновился. Я вежливо поинтересовался, из-за чего она так разозлилась. Прошло еще несколько минут. Женщина ощутила новый прилив гнева и сказала, что не на шутку рассердилась на этого лыжника, потому что он даже не остановился посмотреть, не требуется ли ей помощь. Как только она освободилась от гнева, то почувствовала себя легко и хорошо. В понедельник она чувствовала себя так же хорошо, и я провел обычный остеопатический и краниосакральный сеанс. С тех пор я консультирую эту пациентку раз в полгода просто потому, что ей нравится терапевтическая процедура. Женщина освободилась от других проблем. Избавившись от злобы, она забыла про боль в плече и стала спокойнее воспринимать проблемы на работе. (А я полагаю, что проблем у нью-йоркского социального работника немало.) Вскоре после лечения женщины с удаленной маткой и между первым и вторым сеансами пациентки с болями в плече мне вновь пришлось столкнуться с воспоминаниями о хирургической операции. (Думаю, это не было простым стечением обстоятельств. Похоже, я должен был осознать важность полученной информации.) Ко мне обратилась девушка лет двадцати пяти с жалобами на острую головную боль в затылочно-лобной области. Краниосакральное обследование показало избыточное для людей ее возрастной группы мембранозное натяжение между областью прикрепления серпа мозга на лобной кости и областью иниона, связанного с позвоночным столбом. Я проделал стандартные краниосакральные манипуляции для ослабления отдельных участков краниального свода и его дна. Затем я начал выполнять технику V-spread от иниона к надпереносью. Как только V-spread начал действовать, краниосакральный ритм пациентки внезапно остановился. От надпереносья и среднелинейной шовной области между носовыми костями стало выделяться тепло. Девушка испытала сильный прилив гнева. Это чувство стало затихать по мере уменьшения выделения тепла, когда V-spread закончилось. Краниосакральный ритм возобновился. Я спросил у пациентки, может ли она объяснить причину такого гнева. Она призналась, что с появлением боли вспомнила хирурга, проводившего септэктомию несколько лет назад. Заново переживая события прошлого, девушка сказала, что хирург был очень рассержен. Она уговорила его выполнить операцию под общим наркозом. Врачу это пришлось не по душе, но он уступил ее просьбе вопреки личному убеждению. Здесь мы снова сталкиваемся с неосознаваемым воспроизведением события, во время которого пациент находится во сне. Но приведенный выше пример заставляет задуматься над непростыми вопросами. Могли ли эмоции хирурга проникнуть в энергетическую кисту, образовавшуюся в пациентке во время операции? Можно ли считать хирургическую операцию травмирующим событием, способным породить энергетическую кисту? Влияет ли общая анестезия на образование энергетической кисты? Ответы на эти вопросы крайне важны. ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ Работа с детьми-аутистами, совместные исследования с доктором Карни и три описанных случая происходили практически одновременно. Наблюдаемые явления были будто спланированы, чтобы сообщить мне что-то важное. Совершенно очевидно, что выход энергетических кист ведет к общему освобождению тела и улучшает умственно-телесную деятельность. Далее следовало, что нам не нужно знать о полученной в прошлом травме. Все, что от нас требуется, это мягко опустить руки на пациента и настроиться на его тело, повторяя каждое его движение, противостоять силе гравитации. Нельзя самому начинать движение тела, даже если кажется, что известно направление его движения. Можно задать несколько вопросов или словесно поддержать в решающий момент. В этом случае тело освободится не только от энергетических кист, но и от хранившихся в них эмоций, отрицательно влиявших на пациента. С помощью рук мы через тело освобождали сдерживаемые эмоции. Состояние детей-аутистов, их общительность улучшались, вспыльчивые люди становились мягче, боль уходила, и краниосакральный ритм внезапно останавливался в нужный момент, чтобы подсказать нам, что мы двигаемся в правильном направлении. Но кто этому поверит? Однако результаты были налицо. Люди изменялись, ткани изменялись, деятельность органов улучшалась. (Я обнаружил, что даже Кирлиановские снимки пальцев изменялись8.) Забытые, хранящиеся на дне памяти происшествия восстанавливались в сознании, как в случае с операцией под наркозом. Я не имел ни малейшего представления, чем объяснить происходящее, и это наводило на меня благоговейный трепет. Но я был заинтригован и не мог, да и не хотел оставлять все как есть. 8 В тот стремительно развивающийся период мы использовали черно-белую полароидную пленку, чтобы отслеживать ход событий. Я стал делать Кирлиановские снимки до и после каждого сеанса с частными пациентами (с применением краниосакральной терапии, телесно-эмоционального освобождения и изредка акупунктуры). Я снимал отпечатки пальцев правой руки всех своих пациентов на одной пленке, где были сняты отпечатки пальцев моей правой руки. Оказалось, что энергетические короны, отбрасываемые отпечатками пальцев пациентов и моими отпечатками, после проведенного лечения существенно изменялись. Нам требовалось как-то назвать нашу систему лечения, чтобы отличать ее от психосоматической медицины. Не было никаких сомнений в том, что они сильно различаются. Наша система затрагивала телесно-мыслительные взаимосвязи, а не мыслительно-телесные, как в психосоматической концепции. Наконец, было определено название — «телесно-эмоциональное освобождение». Я набрался храбрости и прочитал первый курс лекций по телесно-эмоциональному освобождению в Чикаго в 1980 году. Вчерашнее известие сегодня кажется устаревшим. Но наступает момент, когда надо остановиться и зафиксировать начало отсчета. |
Похожие:
 |
Сказкам. Обучающие Цель занятия: Научить детей понимать и различать эмоциональное состояние героев сказки |
 |
Сказкам. Обучающие Цель занятия: Научить детей понимать и различать эмоциональное состояние героев сказки |
|
Эмоциональное выгорание Рекомендации для педагогов «Профилактика синдрома эмоционального выгорания» (упражнения для профилактики сэв) |
|
Конспекты логопедических занятий тема «Формирование представления о звуках» Материал. Зеркало на каждого ребенка, ширма, музыкальные инструменты, бумага, молоток, ножницы, пиктограммы, символизирующие эмоциональное... |
|
Какова ваша цель? Исследовать следующее: развитие способности видеть и понимать чувства других людей, умения определять свои личные черты и свойства... |
|
Методические рекомендации и практические материалы (игры, упражнения,... «страдают» самооценка и образ «Я». Эмоциональное отвержение и неприятие ребенка, депривация и недостаток тактильных контактов, постоянный... |
|
Каковы инвестиции предприятия в человеческий капитал и их эффективность? Каковы инвестиции предприятия в человеческий капитал и их эффективность? К основным видам инвестиций в человеческий капитал предприятия... |