Институт сравнительных исследований трудовых отношений владимир ильин
|
Скачать 3.69 Mb.
|
ШАХТЕРСКОЕ ДВИЖЕНИЕ И БИЗНЕС Лидеры шахтерского движения в его исходной точке выступали с явно антикоммунистических позиций, что в контексте духовной атмосферы рубежа 1980-90-х годов означало ни что иное, как защиту капиталистической модели, понимаемой в основном в духе классического марксизма-ленинизма, вбивавшегося в головы советского народа в течение ряда десятилетий. Поэтому антикоммунизм строился как либеральная идея из осколков марксизма-ленинизма. В этой идеологии свободное предпринимательство и частная собственность - золотые ключики в рай, земным воплощением которого мыслился “Запад” и особенно - Америка. Однако лидеры шахтерского движения оказались в весьма противоречивой позиции: будучи шахтерами-рабочими, они разделяли идеал классического либерализма, базирующийся на интересах прежде всего немонополистической буржуазии. В этой ситуации у шахтерских лидеров был выбор: (1) иррационально-альтруистический, т.е. быть лидерами движения, которое способствует формированию и процветанию новой отечественной буржуазии, но самим отказаться воспользоваться плодами этого движения в полной мере и остаться рабочими; (2) рационально-эгоистический, т.е. использовать свои лидерские позиции в рабочем движении как трамплин для перехода в статус предпринимателей. Немало лидеров сделали первый выбор. Одни по принципиальным соображениям, другие в силу отсутствия способностей и вкуса к предпринимательской деятельности. В то же время многие попробовали в той или иной мере бизнес. Те, кто оказался успешным ушли в него целиком, остальные вернулись в шахту или профкомы. Серьезным соблазном для шахтерских лидеров стала огромная сумма денег (41 млн руб.), выделенная им весной 1991 г. российским правительством. Значительная часть денег была распределена между ВГРК и НПГ города и шахт. Либеральная идеологическая ориентация шахтерских лидеров и активистов попала на благоприятную почву инфляции: деньги, лежащие без движения могли растаять без следа и в довольно короткий срок. Это был очень веский аргумент в пользу их вложения в бизнес. Кроме того, в период тотального дефицита деньги сами по себе - не столь великая ценность. Все это подтолкнуло часть лидеров ВГРК и НПГ к коммерческому использованию полученных средств. Один из лидеров тогдашнего рабочего движения Воркуты Коваленко через полтора года - в декабре 1992 г. в интервью социологу В.Борисову вспоминал: «...А я им (Воркутинскому городскому рабочему комитету – В.И.) предлагал... Когда-то я собирался стать фермером, и знался с Тамбовскими аграрниками. И там предлагали. Там было 5 разваливающихся колхоза. Это стоило 6 миллионов тогда. Я предложил: давайте, купим, вложим деньги, сделаем предприятие 50 на 50. Они даже согласились. Там и речка, земля чернозем, есть место, где строится, рядом железная дорога, рядом автотрасса. Через год стриги купоны, корми Воркуту. Была конференция, там лидер был Локатош, главный аферист, который должен мне 138 тысячи, так и не отдает. Встает он и говорит, что Коваленко хочет всех сделать свинопасами. Представляете?” - И в итоге проголосовали против, - Да, против. Люди у нас еще непонимающие...» Однако проголосовали не против коммерциализации рабочего движения в принципе, а против проекта, по которому один из его лидеров сконцентрирует в своих руках слишком много ресурсов. Попробовать же себя в бизнесе хотели многие. В этот же период, осенью 1991 г., татарская корпорация “Тан”, возглавлявшаяся Сергеем Шашуриным, предложила идею “шахтерского колеса”. Пробивать ее стали через Воркутинский городской рабочий комитет. Этот проект вызвал ожесточенные споры среди лидеров шахтерского движения и привел к их расколу. Коваленко в интервью социологу В.Борисову в декабре 1992 г. вспоминал: “Когда приехал Шашурин Сергей, это президент корпорации “Тан”, мы с ним переговорили, он даже хотел помочь стачкому деньгами. Они не поняли. Но тут Уткин, когда узнал, что мы в Министерстве пробиваем эту программу, а Уткина накачали в Белом доме, а он накачал Тукана и Никиту Шульгу, и преподнесли так, что там хочет быть посредником Шашурин. А мы стремились связать всех в один узел: шахтеров, рударей, кто добывает руду, металлургов, машиностроителей и аграрников. Получается, как мы его назвали, «колесо». И уже ты получаешь свои деньги по конечному продукту. Это в 30 раз благосостояние людей улучшается... Но с подачи Уткина стали все петь, что он будет посредником, будет забирать уголь, продавать, а оттуда подачки раздавать... И только я один его поддержал. Когда я понял его программу, мы сели, и всю ночь проработали. А потом когда пошли эти собрания на шахтах, в объединении, в мэрии, на делегацию Шашурина стали переть буром, будто они аферисты... Потом, когда Шашурин предложил мне работать, я согласился. У меня тогда была своя свиноферма на 300 голов. Я вставал в 4 утра, ехал на шахту, работал в ремонтную смену, с шахты ехал на ферму, приезжал домой часов в 10-11, сразу падал, спал, - вот такая жизнь была. И тогда Шашурин дал мне деньги: занимайся. Мы хотели эти деньги пропустить через стачком, чтобы закрутить эти дела. Но Тукан сказал “Нет”. Он недоразвитый, по-моему. Одним словом, дал мне Шашурин 3 миллиона, я не стал их крутить, купи-продай, и сразу занялся месторождениями. Тогда по тем деньгам это было дешево. Я городу пообещал построить рынок. Весь рынок под ключ стоил 1,5 миллиона. И вот по сей день я рынок строю. Не дают землю. У нас вы видели рынок? Кошмар. И вот как с марта я ушел со стачкома, так и работаю. Имею свой самолет в аренде, АН-26 грузовой, свою технику. На зиму мы мало оставляем работать людей, а летом очень много. У нас в ассоциации - 200 тысяч, ассоциация не только в Казани, но по всей России разбросана. "Тан" - это с татарского языка переводится как "заря". Чем мне "Тан" нравится? Вот вы видели цельнометаллические ангары, которые строят государственные структуры, строительно-монтажный участок его строит год. А у них 4 человека - и за месяц вылетает. Там какая производительность? Там один бригадир, и больше никого нет. Вот тебе чертеж, техника - паши. Они как строят? Сначала все завозят, все детали под охраной, но ребята, в основном, работают все с бывшего уголовного мира, там слово - сказали - сделали. И потом технику подогнали, включились, моментально пошла работа...”. Однако на проект “шахтерского колеса” высказывался и иной взгляд с иной аргументацией. С.Степанов, председатель Совета директоров объединения “Воркутауголь” так прокомментировал тот же сюжет: "У нас тоже есть свои победные примеры. Недавно ВГРК пытался заключить на первый взгляд очень "выгодную" сделку со строительной фирмой из Татарстана. Фирма за 500 тысяч тонн сверхпланового угля, который хотела купить по оптовой цене, давала рабочему комитету еще 100 млн рублей и поставляла товары народного потребления и продовольствие на 4 млн рублей. Представители ВГРК уже и договор подписали. Однако наткнулись на сопротивление именно специалистов объединения, совета директоров (может, отсюда вдруг и такая нелюбовь к совету?). Рабочему комитету было разъяснено: предлагается количество товаров, равное сегодняшнему городскому полудневному объему торговли, за 500 тысяч тонн высококачественного коксующегося угля можно получить в несколько десятков раз больше. К тому же - по бартеру. Ну а дотация на сверхплановый уголь не распространяется и продажа его по оптовым ценам (плюс даже 100 млн. рублей) не покроет затрат. Более того, ВГРК не может заключать такой договор, так как не он владелец угля. Да и мнения коллективов шахт рабочий комитет не спрашивал (Александров 22.11.91). В этот период коммерческие предприятия стали атрибутом большинства шахтных комитетов НПГ, создано оно было и при Воркутинском городском рабочем комитете. Однако в одних случаях деятельность таких предприятий оказалась неэффективной, а то и прямо убыточной, что в конечном счете привело к их ликвидации. Там же, где дела пошли успешно руководителям предприятий не было особого смысла оставаться под крылом профсоюзов, и они постарались обрести самостоятельность. Коммерческая эпопея завершила период бури и натиска в истории шахтерского движения Воркуты и начало нового периода развернутого строительства капитализма. Попытка профлидеров НПГ сидеть в кресле рабочих лидеров и коммерсантов закономерно привела к выводу, что надо выбирать что-то одно. Бизнес и профсоюзная деятельность размежевались. БОРЬБА ЗА КОНТРОЛЬ СБЫТА УГЛЯ Фирмы-посредники С появлением рыночных отношений обнаружилось: что, с одной стороны, шахты: получив самостоятельность не готовы: чтобы одновременно и производить уголь и держать руку на пульсе мирового рынка для оптимальной его продажи, а с другой стороны, торговля углем в первой половине 1990-х годов была столь выгодным делом, что не могла не привлечь тех, кто хотел делать большие деньги, не занимаясь грязным и сложным производством. Сразу же после предоставления шахтам права самостоятельного выхода на рынок со своим углем появились многочисленные фирмы-посредники между шахтами и потребителями. Исторически первой фирмой-посредником для шахт Воркуты стал отдел сбыта объединения “Воркутауголь”. Правда, в ходе перехода от административных к рыночным методам работы он был вынужден приспосабливаться к новой для него среде. Однако в отличие от шахт объединение имело более или менее подготовленный аппарат специалистов. Можно, конечно, спорить относительно того, насколько специалисты в области административного распределения эффективны в условиях рынка, но из имевшихся они были наиболее подготовленными. Поэтому не удивительно, что шахты, даже получив право самостоятельного выхода на внутренний и внешний рынок часто, пометавшись в свободном плавании, возвращались к посредникам из объединения. Параллельно к сбыту угля стали подключаться новые субъекты - порождение эпохи перехода к рынку. Они отличались не только непривычной энергичностью и гибкостью, которые подпитывались большим личным материальным интересом. Эти фирмы очень быстро оказались под контролем или в руках теневых силовых групп, опиравшихся в борьбе за рынок на угрозу применения силы в качестве последнего аргумента. Эти фирмы стали ставить под контроль рыночные связи как шахт, так и объединения. В основе феномена фирм-посредников лежал целый комплекс тесно взаимосвязанных факторов. Во-первых, шахты, получив рыночную самостоятельность, не имели ни квалифицированных кадров, ни опыта, ни связей, ни информации, необходимых для выгодной продажи угля на внутреннем и мировом рынках. Во-вторых, передача этого дела в руки неопытных дилетантов могла дорого стоить самой шахте, поскольку содержание коммерсантов-новичков давало мизерный эффект. В-третьих, фирмы-посредники часто предлагали условия не очень выгодные шахте, но выгодные лично их руководителям, то есть умело разводили коллективный и личный интерес. В-третьих, на руководителей давили не только с помощью материального соблазна личного обогащения, но и силовыми аргументами, угрозами, о которых знали лишь руководители шахт. Отсюда, видимо, нелепость многих договоров, бросавшаяся в глаза всем, кто имел к ним доступ. Коммерческий опыт шахт и внешнее давление порою переплетались, поэтому не всегда можно развести причину и следствие. В одних случаях шахты пытались торговать сами, но сделки оказались неудачными, поэтому пришлось обратиться к посредникам. Но в некоторых интервью проскальзывало упоминание и таких случаев, когда шахтам помогали быстрее прийти к этому выводу. Так, одна из шахт в обход посредников направила уголь на внешний рынок, однако в порту кто-то заботливо смешал его с углем низшего сорта, сведя эффективность сделки к нулю: нарушение договора, падение цены и т.д. Во многих случаях уголь, добытый в Воркуте, проходил через руки целого ряда посредников, каждый из которых делал на нем свою прибыль, часто существенно превосходившую прибыль производителей. Это видели все, а иногда открыто говорили. Судить о реальной доле посредников трудно. Формально по договорам ряда шахт 1992-93 гг. при цене 1 тонны угля в 46 долл. Посреднические фирмы получали 2 долл.(4,3%), при закупке для шахт товаров ширпотреба в ряде договоров того времени встречается упоминание комиссионных в 3%. Однако источники реальных доходов лежали скорее всего не в этих открытых цифрах, а в манипулировании ценами, что давало теневой, не учитываемый в бухгалтерской отчетности доход. Юрий Лобес, став генеральным директором объединения “Воркутауголь”, на встрече с профсоюзным активом в ноябре 1994 г. вскользь признал это: “Есть большое отвлечение средств на оплату малым предприятиям, коммерсантам. Надо ставить заслон, останавливать руководителей. Есть надуманные объемы работ, услуг, которые пока лучше оставить и выплачивать зарплату коллективам”. По мере приближения себестоимости воркутинского угля к цене мирового рынка прибыльность торговли углем неуклонно падала, а соответственно снижалась и привлекательность этого бизнеса для фирм-посредников. Однако, несмотря на то, что во второй половине 1990-х годов себестоимость уже вплотную приблизилась к мировой цене, фирмы-посредники не исчезли. Так, во время забастовки на шахте “Воргашорская” в 1997 г. профком НПРУП стремился внедрить новую систему контроля на предприятии: одной из целей которого было “избавиться от многочисленных фирм-паразитов, присосавшихся к шахте” (Кошелев 10.05.97). А в протоколе совещания у первого заместителя председателя правительства Российской Федерации А.Чубайса 4 июня 1997 г. констатировалось: что в Воркуте “допускаются многочисленные факты перепродажи угля через посредников в ущерб непосредственным производителям” (Чубайс 11.06.97). Теневые силовые структуры Эта тема для России вообще, а для Воркуты особенно, является одним из ключей к пониманию стоящих проблем. Однако она не относится к разряду тех, информация о которых лежит на поверхности. Как верно отметила журналистка Людмила Прошак, “есть в Воркуте тема, которую окружает заговор молчания. Все, чего можно добиться, - только один стереотипный ответ: “Воркутянину об этом говорить не следует...”... Молчаливость воркутинцев можно понять: пули свистели и в самом городе, и настигали свои живые мишени в Москве” (Прошак 16.10.97). Репортаж по стилистике смахивает на начало очерка о жизни Сицилии. Во время моих многочисленных интервью в Воркуте меня также удивляло, что шахтеры и их лидеры, безбоязненно говорившие всю правду-матку о генеральном директоре, директоре шахте и правительстве России, вдруг как-то сразу переходили на витиеватый язык советской эпохи, когда речь заходила о теневых структурах, оказывающих огромное влияние на работу угольной промышленности города, да и жизнь города в целом. Возникновение неформальной власти Кризис государства и расширение хозяйственной самостоятельности предприятий, особенно имевших доступ к внешнеэкономической деятельности, создали уникально благоприятную почву для формирования параллельных местных силовых структур. С одной стороны, предприятия, имевшие доступ к внешнему рынку или занятые торговлей в условиях тотального дефицита, получали огромные доходы. С другой стороны, неорганизованное отступление государства из хозяйственной сферы делало эти доходы неконтролируемыми никем, кроме руководителей этих предприятий. В-третьих, деморализованные антикоммунизмом и деполитизацией органы охраны правопорядка оказались не в состоянии защищать предприятия, а часто просто не желали этого делать, рассматривая их руководителей, особенно в сфере кооперативного и частного бизнеса, как обычных жуликов, расхитителей. В этих условиях руководители государственных, частных и кооперативных предприятий оказались одиноки перед лицом организованных неформальных групп, опиравшихся на силу кулаков и не только. Обычно эти группы называются преступными. Если они таковые, то почему почти все на свободе? Если нет доказательств их преступной деятельности, то, исходя из тезиса о презумпции невиновности, их точнее можно называть неформальными или теневыми силовыми структурами, ибо не пойман - не вор. Теневые силовые структуры стали быстро брать под контроль предприятия, вышедшие из-под государственного контроля. Это происходило в разных формах. Порою фирмы, контролировавшиеся такими структурами, навязывали сбыт угля, бартерных товаров через свои каналы. Полученные доходы служили экономической основой для их дальнейшего усиления, вербовки новых боевиков. Таким образом, государственное дерегулирование означало освобождение сферы деятельности для новых силовых структур. По мере роста объемов доходов предприятий и организаций, оказавшихся в благоприятной рыночной ситуации, росли и стимулы для неформальных силовых структур. В их ряды вливалось все новое и новое и все более боеспособное пополнение, привлеченное большими и легкими деньгами. Работа охранника или боевика стала гораздо более престижной в глазах многих молодых людей, чем работа на шахте. Новые силовые структуры стали напрямую брать на себя функции государства: во-первых, они предлагали предприятиям навязчивый сервис по охране, по взыманию долгов (как и в случае с государством от этого сервиса отказаться нельзя, не вступая в открытый конфликт), во-вторых, как и государство, они стали брать за свой сервис налоги. Поэтому теневые силовые структуры, вовлеченные в организованный рэкет, нельзя рассматривать в одном ряду с обычной преступностью, в том числе и организованной. Параллели между бандой, грабящей банки и магазины, и организованной и вооруженной группой, охраняющей эти банки и магазины и взымающей с них дань (налоги), а порою и направляющей их деятельность, возможны лишь с точки зрения уголовного кодекса: в обоих случаях происходит его нарушение. По существу же отношения, возникающие в этих случаях, весьма различны: в первом случае имеет место открытый грабеж, во втором - участие в систематическом присвоении части доходов в форме оплаты услуг, в том числе и навязанных. Таким образом, неформальные силовые структуры представляют собой чаще всего параллельные органы государственной власти. Их появление и усиление означает возникновение в стране на местном уровне двоевластия. Несмотря на обилие банков, кредиты оказались недоступными многим предпринимателям, прежде всего тем, кто не имел значительного имущества. Принимать в залог квартиры оказалось неэффективно, поскольку процесс выселения неплательщика из его жилья очень трудно увязать с существующим законодательством. И тут на помощь предпринимателям пришли теневые структуры, которые могли себе позволить давать деньги под любой материальный залог вплоть до залога жизни. Это не могло не показаться привлекательным для части предпринимателей. Возврат денег обеспечивался самыми жесткими методами без всякой оглядки на закон. На первом этапе пошел процесс сращивания фирм и теневых силовых структур. Сила кулаков и оружия служила мощным аргументом в коммерческих сделках и спорах. Именно она стояла за внешне необъяснимыми особенностями многих легально безупречных, но экономически сомнительных сделок. Силовые структуры включились и в решение одной из ключевых проблем бизнеса 1990-х годов: неплатежей. Внушительного вида “качки” предоставляли убедительные аргументы в пользу необходимости возврата долгов. Теневые силовые структуры, тесно переплетенные с легальным и нелегальным бизнесом, взялись и за регулирование рынка методами неэкономического давления. С.Иванов, член малого Совета Воркуты привел такой пример: "Одному из руководителей города я как-то говорю: ликероводочному заводу как основному поставщику в бюджет города нужно увеличить производство водки. Тот мне ответил: "Да, мы будем увеличивать ее производство, но продавать на территории города не станем, иначе мафия сожжет наш завод." Вот и встает вопрос, зачем платить милиции по 9 рублей (намек на решение Совета о дополнительных ассигнованиях на "нужды милиции"), проще платить их мафии, ведь "отстегивают" же все коммерческие предприятия регулярно в конце месяца дань и поэтому защищены, а строптивые горят. Наверное, и здание горсовета до сих пор не сгорело потому, что "не строптивое"!"(Заполярье.12.03.1993). По мере развития процесса переселения воркутинцев из Воркуты группы их теневых силовых структур стали также переселяться в другие города. Это привело к тому, что эти структуры стали постепенно распространять свое влияние на новые территории, вступать в деловые связи с аналогичными структурами в других городах России. Однако параллельная власть отличается от первой - государственной - отсутствием централизации. В этом отношении она напоминает эпоху феодальной раздробленности. И в этом ее как сила, так и слабость: раздробленность дает гибкость, но в то же время ведет к постоянным внутренним конфликтам (“разборкам”), ослабляющим способность контролировать “свою” территорию. |
Похожие:
 |
Институт ядерных исследований учёный совет Институт ядерных исследований Российской академии наук образован в 1970 году для создания экспериментальной базы и проведения фундаментальных... |
 |
Российской Федерации Министерство образования и науки Российской... Использование разных стратегий и методов демонстрируется на примере российско-британских исследований трудовых отношений и рынка... |
|
Перевод с английского Беркли, вице-президент Международной социологической ассоциации, один из патриархов современной американской социологии и автор выдающихся... |
|
Ильин Е. П. Теории воли воля как волюнтаризм Печатается по изданию: Ильин Е. П. Психология воли спб: Издательство "Питер", 2000. С. 11-34 |
|
Г. Ростов-на-Дону 2016 год Учебные вопросы: Организация работы по охране труда в учреждении Регулирование трудовых отношений в Российской Федерации и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией... |
|
Ильин Владимир Иванович Поведение потребителей Глав позитивистская... С крахом феодализма в Европе началась новая эпоха. В одних странах она началась еще в XVII-XVIII вв. (Англия), в других с конца XIX... |
|
Положение о научном работнике Института космических исследований... Работодатель, Институт – Институт космических исследований Российской академии наук |
|
Доклад государственной инспекции труда в Красноярском крае «Об осуществлении... Регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений осуществляется в соответствии с Конституцией Российской... |
|
«управление персоналом» Трудовой договор и локальные нормативные документы – их роль в бесконфликтном регулировании трудовых отношений |
|
Методика по документальному оформлению трудовых отношений Гл. VI. Положение о профессиональной подготовке, переподготовке и повышении квалификации работников |
|
Курс повышения квалификации Трудовой договор и локальные нормативные документы – их роль в бесконфликтном регулировании трудовых отношений |
|
Отраслевое соглашение по учреждениям образования муниципального образования... Соглашение является правовым актом, устанавливающим общие принципы регулирования социально-трудовых отношений в сфере образования... |
|
Отчет по производственной практике студент гр. 54-Е Проверка оформления трудовых отношений (трудовые договоры, трудовые книжки, приказы) |
|
Институт государственно-конфессиональных отношений и права М.: Региональный фонд поддержки мира и стабильности во всем мире; Институт государственно-конфессиональных |
|
Объекты Владимирская область, мо г. Владимир (городской округ), г. Владимир, ул. Вокзальная в районе д. 2 |
|
Положение о программе Приток Общие правила Целью программы Приток является привлечение на Предприятие молодых специалистов с высшим и средним специальным образованием, создание... |