Семантика, онтология, метафизика

Скачать 4.62 Mb.

Название	Семантика, онтология, метафизика
страница	9/30
Тип	Документы

rykovodstvo.ru > Руководство эксплуатация > Документы

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 30

§1. Модальные грамматические и модальные эмпирические истины
Допустим, что у нас есть друг, которого зовут Жан, и что, говоря о нем, мы утверждали бы: «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации». Мы, конечно же, утверждаем, что Жан не пилот гражданской авиации, т.к. вопреки тому факту, на котором настаивают логики, что p ⇒ Mp^¹³³, нам не пришла бы мысль сказать о ком-то, что он пилот, что мы знаем, что он пилот и что при этом он мог бы быть пилотом.

Оставим семантику возможных миров и зададимся вопросом о том, каким образом нам удается установить истинность этого модального утверждения или, наоборот, к какому способу мы прибегаем, если хотим опровергнуть это модальное утверждение^¹³⁴.

Во-первых, отметим, что в обоих случаях мы допускаем, что это высказывание может быть истинным, и мы исходим из некоторых признаков, способных это подтвердить или опровергнуть. Стоит отметить значимость этого пункта, так как наше отношение к утверждению будет зависеть от того, может ли иметь место то, о чем утверждается, например: «Жан мог бы снести яйца». Очевидно, что это утверждение не относится к таким, которые философы называют противоречивыми, поскольку для того, чтобы было противоречие, нужно, чтобы один и тот же предикат, приписанный одному и тому же субъекту, одновременно утверждался бы и отрицался. Однако мы a priori знаем, что это утверждение не могло бы быть истинным по причине того, что Жан не включен в класс объектов, которые могли бы нести яйца. Чтобы некоторое модальное утверждение в форме «a могло бы быть G» было истинным, нужно по меньшей мере, чтобы a было включено в класс объектов, которые могли бы быть G^¹³⁵. Назовем этот важный принцип – принципом видовой возможности (possibilité sortale). Именно этот принцип, скорее, чем принцип непротиворечивости, управляет нашей модальной мыслью^¹³⁶. Исходя из факта, что объект существует некоторым определенным образом, мы знаем, что есть более или менее широкая гамма свойств, носителем которых этот объект мог бы быть. Очевидно, что знание это главным образом эмпирическое. Мы наблюдаем, что некий объект b вида F есть носитель свойства G. Нам известно, что поскольку этот объект существует как вид F, он может обладать свойством G. Из этого мы заключаем, что всякий объект вида F, мог бы «в принципе» обладать свойством G. Это «в принципе» выражает область применения принципа видовой возможности.

Ясно, что принципа видовой возможности недостаточно для того, чтобы определить истинность или ложность модального утверждения. Истинно то, что Жан включен в класс объектов, которые могут быть пилотами гражданской авиации, что было бы невозможно том в случае, если бы Жан был кроликом. Но ясно также, что этого недостаточно для того, чтобы утверждение «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» было истинным. Чтобы быть пилотом гражданской авиации, требуются некоторые интеллектуальные и моральные качества. Мог ли Жан быть пилотом гражданской авиации? Мы должны иметь в виду некоторые качества, присущие Жану, а кроме того его образ жизни в том возрасте, когда он мог стать пилотом гражданской авиации.

Допустим теперь, что, узнав историю Жана и его способностей, нам удалось бы заключить, что Жан не мог бы быть пилотом гражданской авиации, потому что это предполагает способности, которыми, к примеру, он не располагает. В каком смысле мы установили бы, что утверждение «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» ложно? Если возник этот вопрос, то мы можем вообразить такие сценарии, в которых Жан не имел бы той истории, которую он имел, или не имел бы тех способностей, которыми он обладает. Если мы добавим, что Жан - имя собственное, тогда возможно мысленно разнообразить его видовые характеристики^¹³⁷. Однако и здесь есть определенные пределы ^¹³⁸: Жан не мог бы быть ни кем иным (например, кроликом) или иметь другое биологическое происхождение. Но, учитывая эти границы, все же множество действительных свойств Жана может быть изменено. Жан мог бы быть умнее или смелее, чем он есть и т.д. Так же очевидно, что возможно добавить Жану свойства, которые послужили бы тому, что он мог бы быть пилотом гражданской авиации.

Тем не менее, это не предполагает, что мы не можем попытаться определить истинностное значение модального утверждения, или, если угодно, это не предполагает, что всякое модальное утверждение, учитывающее принцип видовой возможности, было бы истинным. Есть смысл отрицать, что Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации, даже если Жан входил бы в класс объектов, которые могли бы быть пилотами гражданской авиации. Одно и то же модальное утверждение: «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» может выражать различные модальные утверждения, а, следовательно, и имеет различные значения истинности в соответствии с тем, насколько обширную часть действительного бытия Жана говорящий и слушающий мысленно допустили: Жан такой, какой он есть сегодня, мог бы быть пилотом гражданской авиации? Жан, такой, каким он был в двадцать лет? Жан такой, каким он был, если бы жил в таком-то окружении? и т.д. Если подобные сведения не имеют отношения к определению значения истинности модального утверждения, тогда всякое модальное утверждение должно быть a priori либо истинным, либо ложным. Для установления значения истинности модального утверждения было бы достаточно его соответствия принципу видовой возможности. Но оказывается, что мы способны отрицать, что объекты могли бы в реальности обладать теми свойствами, которые входят в класс свойств, допустимых для вида этих объектов: автор этих строк не против того, что неверно, что он мог бы быть президентом Франции, даже если очевидно, что можно вообразить сценарий, в котором он им был бы.

Можно заключить, что утверждение в форме «a мог бы быть G» может принимать вид простой логической или грамматической истины и тогда оно будет истинным a priori, прежде чем оно подтвердится принципом видовой возможности. Но нет никакого смысла отрицать, что объект a мог быть G, где G включено в класс свойств, которые допустимы для a, если утверждение в форме «a мог бы быть G» не эмпирическое высказывание, истинность которого зависит от того, чем (кем) объект является или чем (кем) он был. Тем не менее, есть смысл отрицать, к примеру, что Юлий Цезарь мог быть пилотом гражданской авиации или отрицать, что некто привязанный к стулу на протяжении четырех дней, мог бы вчера прогуливаться в лесу. Ясно, что есть модальные истины, исходящие из эмпирических или апостериорных возможностей или невозможностей.
§2. Эмпирические модальные истины восприимчивы к течению Времени
Попытаемся теперь сказать точнее о способе, посредством которого мы определяем значение истинности некоторого эмпирического модального утверждения «a мог бы быть G». Чтобы оценить модальное утверждение, имеющие отношение к единичному объекту, мы, конечно, применяем a priori принцип видовой возможности, но главное, и мы об этом сказали, мы смотрим на то, что есть или чем был этот объект. Именно то, кто есть Жан или кем он выступает для нас, будет критерием истинности утверждения: «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации». Очевидно, что мы используем в этом случае наше общее знание относительно рассматриваемого свойства: что обычно требуется, чтобы стать пилотом, но в данном случае, мы должны обратиться к эмпирическому знанию, касающемуся самого объекта. Чтобы получить такое знание, требуется ответить, по крайней мере, имплицитно на вопрос: «Когда было возможно, чтобы Жан был пилотом?» Как об этом пишет Артур Прайор, в каждом контексте истинность (подобных утверждений – Е.К.) незначительно различается, «это всегда полезное упражнение (одно из тех, которые недостаточно применяются философами) задать вопрос, если нам говорят, что нечто было возможным или могло бы случиться: «Когда нечто было возможным?», «Когда нечто могло бы случиться?»^¹³⁹. Можно конечно не фиксировать момент, когда Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации. Но из этого следует, что сформулированное нами суждение, будучи априорным, сводится к чистому суждению видовой возможности. В данном случае сказать «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» значит сказать: «Жан не кролик, он принадлежит к тому классу объектов, которые могут быть пилотами, а также сапожниками или философами». Итак, очевидно, что утверждения подобного типа, будучи чисто априорными, не дают нам никакой информации о мире. Они, стало быть, логические или грамматические. Но если мы можем попытаться узнать, мог ли Жан быть пилотом гражданской авиации, если мы можем спорить об этой «возможности», которая нас интересует, значит, эта возможность не логическая или грамматическая, но реальная. Жан мог бы, к примеру, сожалеть о том, что не принадлежит к тому классу объектов, которые могли бы быть пилотами гражданской авиации. Есть ли такой интервал времени, когда было возможным, чтобы Жан был бы пилотом, интервал который к настоящему времени уже закончен, а значит и возможность уже закрыта?

Очевидно, что это фундаментальный философский вопрос, вопрос о различии между логическими возможностями и возможностями реальными. То, о чем мы только что говорили, требует если не определения, то, по крайней мере, установления критерия различия, а именно: реальная возможность – это возможность, которая восприимчива к течению времени. Мы можем отметить, что то, что логически возможно, возможно вне времени^¹⁴⁰. Если утверждение «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» сформулировано так, чтобы выразить грамматическое (псевдо-)предложение, тогда это предложение истинно независимо от времени. В этом же смысле истинно и то, что треугольник может быть равнобедренным^¹⁴¹. Но, как уже отмечалось, нет никакого смысла спорить о том, как узнать, мог ли действительно Жан быть пилотом гражданской авиации, была ли исследуемая возможность чисто логической или видовой. Если спор открыт, это только потому, что (логически) возможно то, что невозможно в реальности. Отбросить эту первую возможность, значит определить, когда вторая была действительно открыта или наоборот, когда она была закрыта. Утверждение «Жан мог быть пилотом гражданской авиации» выражает, стало быть, реальную возможность, если в жизни Жана существует момент, имеющий временную длительность, когда эта возможность открыта. Открыта в настоящее время в том смысле, что Жану было бы достаточно захотеть, чтобы стать пилотом, открыта в том смысле, что ничто ему не мешает, чтобы эта возможность была реализована. И, наоборот, в реальности никогда не будет возможным, чтобы Жан был пилотом, если в любой момент жизни Жана по крайней мере одно из условий, необходимых для того, чтобы стать пилотом, не было бы выполнено.

Конечно, можно возразить, что возможны разные варианты сценариев: например, если одно условие отсутствует, можно определить, что было бы, если бы условие выполнялось. Но мы не стремимся к тому, чтобы суждение о реальной возможности подчинялось аподиктическому доказательству. Возможно, что наше суждение в терминах реальных возможностей или невозможностей могло бы претендовать только на вероятную истинность. Напротив, для нас важно, что реальная возможность или невозможность зависят от течения времени. Некоторые вещи были возможны, а теперь нет. Другие были невозможны, но станут или смогут стать возможными. Утверждение «Жан мог быть пилотом гражданской авиации» выражает реальную возможность, а не только чисто логическую, это значит, что можно сказать, когда возможность, к сожалению, закрытая сейчас, была открыта для Жана^¹⁴². Жан в реальности мог быть пилотом, потому что был момент в жизни Жана, когда эта возможность, теперь для него закрытая, была открыта.

§3. Возможные миры вне Времени
Следовательно, чтобы узнать значение истинности модального утверждения о единичном объекте, когда это утверждение связано с реальной возможностью, мы должны посмотреть, что происходит или произошло в мире. Чтобы определить, мог ли (в реальности) Жан быть пилотом, мы должны анализировать человека и его жизнь.

Таким образом, мы должны сделать вывод, что понятие возможных миров не имеет никакого отношения к тому, о чем говорится в модальных утверждениях подобного типа. Верно то, что мы рассматриваем именно этот мир, чтобы судить о том, что есть или было возможно. Однако мы можем посмотреть на этот мир так, как если бы он был средством узнать о том, что происходит в других мирах. Чтобы узнать, есть ли где-то там огонь, достаточно увидеть большой черный дым, который поднимается вдали, но это не предполагает того, что дым, который мы видим, это огонь и что наше утверждение «Там огонь» относится к дыму. Можно допустить, что обозревая то, что происходит или произошло в этом мире, мы имели бы способ узнать и то, что имеет место в других возможных мирах. Теперь попытаемся показать, что такое объяснение (explication) не подходит, по крайней мере, для утверждений в форме «a могло бы быть G», когда эти утверждения выражают реальные возможность и вероятность.

Допустим, в качестве первой гипотезы, что утверждение «Жан мог быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором утверждение «Жан есть пилот гражданской авиации» истинно. Условие о «существовании такого мира», которое мы вводим^¹⁴³, просто специфицирует отношение достижимости. Выше уже говорилось о том, что можно было бы с определенной точки зрения рассмотреть «миры», в которых, например, люди несут яйца. Но то, что происходит в этих мирах, и особенно то, что случается с Жаном в таких мирах^¹⁴⁴, не существенно тогда, когда мы рассуждаем о том, мог ли Жан быть пилотом гражданской авиации. Отношение достижимости может быть интерпретировано как формализация понятия подходящих альтернатив.

Чтобы лучше понять проблему, установим различие между близкими по смыслу утверждениями - «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» и «Жан смог бы быть пилотом гражданской авиации»^¹⁴⁵. Различие между двумя утверждениями заключается, главным образом, в том, что первое говорит о том, что Жан имел возможность быть пилотом, но больше у него ее нет. Второе же говорит о том, что Жан такой, каков он сегодня, смог бы (все еще) быть пилотом. Если мы абстрагируемся от оттенка смысла, передаваемого условным наклонением^¹⁴⁶, различие между двумя утверждениями может быть выражено через различие между двумя следующими предложениями: «Жан мог бы быть пилотом, но больше не может» и «Жан все еще может быть пилотом». Однако есть, очевидно, и более глубокое различие между: «Жан мог бы быть пилотом, но больше не может» и «Жан все еще может быть пилотом». Это различие между утраченной возможностью и возможностью открытой. Если считать, как мы делали раньше, что значительная часть наших мыслей по поводу возможности восприимчива к течению времени, можно добавить, что это различие между открытой и закрытой возможностями есть существенная составляющая нашего мышления о реальных возможностях. Проблема состоит в том, как узнать, может ли это различие быть отражено или воспроизведено в семантике возможных миров.

На первом уровне анализа ответ, безусловно, отрицательный. Оба предложения с точки зрения этой семантики имеют одинаковые условия истинности. Условием истинности высказывания «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» является, мы об этом уже говорили, существование такого возможного мира, в котором Жан есть пилот гражданской авиации. Но условие истинности высказывания «Жан смог бы быть пилотом гражданской авиации» ничем не отличается: оно таково, что существует такой мир, в котором Жан есть пилот гражданской авиации. Подытожим: условия истинности наших мыслей в отношении реальных возможностей могут быть адекватно представлены в семантике возможных миров, только если мы тем или иным образом вводим в эту семантику временное измерение. Если придерживаться вневременного определения Mp как «существует такой мир w, в котором p», нельзя выразить различие между PMp и Mp^¹⁴⁷. Однако показано, что условия истинности высказываний «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» и «Жан смог бы быть пилотом гражданской авиации», интерпретируемые таким образом, не могут быть тождественными, так же как условия истинности высказываний «я прошел» и «я иду». Вопрос в том, как узнать, можно ли «ввести время» (temporaliser) во вневременную семантику возможных миров, чтобы отразить интуитивное отличие между открытой и закрытой возможностями.

Можно, как нам кажется, представить два возможных решения проблемы, которые опираются на общую идею. Эта идея в том, что различие между тем, что было возможно, но невозможно более, и тем что (еще) возможно, может быть отражено посредством того, что мы условно назовем относительные «старость» (vieilesse) и «юность» (jeunesse) состояния вещей, включенных в каждый мир. Как бы ни было на самом деле, - мог бы или смог бы Жан быть пилотом гражданской авиации, - если рассуждать в терминах возможных миров, в обоих случаях необходимым допущением будет то, что возможен такой мир, в котором Жан есть пилот гражданской авиации. Если в одном мире Жан стал пилотом в двадцать лет, а в другом - в сорок, в обоих мирах он - пилот гражданской авиации. Тем не менее, можно выделить или хотя бы вообразить среди этих миров, в которых Жан - пилот гражданской авиации, такие, в которых Жан является пилотом долгое время, и те, в которых он пилот недавно. Можно расположить эти миры в соответствии с «возрастом» (со степенью старости) рассматриваемых в нем объектов. Если, например, мы говорим, что Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации, потому что в тринадцать лет он был многообещающим учеником, сильным в математике и увлеченным аэронавтикой, можно вообразить, что, тем самым, мы хотели бы сказать, что возможен такой мир, в котором в возрасте тринадцати лет Жан следует путем, который его ведет к профессии пилота. Мы можем вообразить отличие такого мира от мира, в котором Жан уже пилот в течение последних трех минут.

Попробуем использовать эту идею, чтобы отличить в семантике, сформулированной в терминах возможных миров, условия истинности предложений, говорящих об утраченных возможностях, от тех, которые выражают открытые возможности. Наша цель - соотнести выражение прошедшей возможности с возможным состоянием вещей в прошлом и выражение открытой возможности с возможным близким во времени или новым состоянием. Попробуем сделать это, оставаясь в рамках нашего примера. Для начала можно прибегнуть к датам или к возрасту. Мы не будем больше говорить: «Существует мир, в котором Жан - пилот». Мы уточним, с какого времени или с какого возраста он является пилотом в этом мире. Попытаемся немного развить это допущение: а именно, рассмотреть, позволит ли уточнение относительно возраста Жана, пилота в соответствующем мире, отразить отличие между тем, что было возможно (но больше невозможно) и тем, что все еще возможно? Сначала надо уточнить возраст Жана. Но как? Допустим, что высказывание «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором сорокалетний в настоящее время Жан - пилот гражданской авиации с возраста моложе сорока лет. Эта двусмысленная формулировка, т.к. не ясно, идет ли речь о том, что Жану сорок лет в возможном мире или в действительном? Но для нас важен действительный возраст Жана, то есть возраст в действительном мире. Чтобы снять двусмысленность, кажется, надо будет оставить в стороне упоминание о возрасте Жана. Нам не удастся, опираясь на возраст, представить условия истинности высказывания «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации», но только высказывания «Жан, которому сейчас сорок лет, мог бы быть пилотом гражданской авиации». И это утверждение будет истинным, если существует такой мир, в котором Жан - пилот гражданской авиации до своего сорокалетия. Но рассуждая так, нельзя выразить понятия утраченной возможности. Для этого надо добавить предварительное условие истинности, а именно, что нет таких миров, в которых Жан, которому в настоящее время сорок, становится пилотом в сорок и более лет. Можно сказать, например, «Для всякого мира, в котором существует Жан, если Жан в нем не пилот до сорока лета, Жан не пилот».

Получим, в качестве основного выражения условий истинности начальное утверждение: «Жан, которому в настоящее время сорок лет, мог бы быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором Жан - пилот до сорока лет и для всякого мира, в котором существует Жан, если Жан не пилот до сорока лет, он не пилот. Для сравнения посмотрим, что же произойдет с условиями истинности утверждения «Жан смог бы быть пилотом». Поскольку здесь речь идет об утверждении того факта, что возможность еще открыта, формулировка будет более короткой, но она также должна будет отразить восприимчивость ко Времени этого высказывания. Переформулируем предложение и получим: «Жан, которому в настоящее время сорок, смог бы быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором Жан - пилот в сорок лет и не был им ранее. Допущение о существовании миров, в которых Жан - пилот в течение долгого времени, не опровергает это высказывание, но уточняющая информация, которую оно сообщает, заключается в том, что возможность для Жана быть пилотом приписывается только такому Жану, каков он в настоящее время в сорок лет. Этот факт предполагает, что есть, по крайней мере, один мир, в котором Жан пилот, начиная с сорока лет.

Мы пока не будем говорить о том, что такое решение является удовлетворительным. Отметим только его очевидный недостаток, а именно требование замены начального утверждения: «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» на несколько искусственное: «Жан, которому сорок лет, мог бы быть пилотом гражданской авиации». Чтобы избежать такой переформулировки, можно попытаться перейти от возраста к датам. Скажем, что «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором Жан - пилот с некоторого времени. Эта формулировка позволит не изменять высказывание, условия истинности которого должны быть разъяснены. Нам не нужно заменять предложение, определенное во времени, на предложение с датой. Но как выразить факт, что исследуемая возможность - прошедшая? Сама по себе идея, что Жан - пилот с некоторого времени, указывает, в лучшем случае на реальную возможность, прошедшую или совершившуюся, но не утраченную. Чтобы выразить эту идею, стоит определить количество оставшихся миров. Надо исключить миры, в которых Жан собирается стать пилотом или уже пилот в течение короткого времени. Скажем о предшествующей модели, что в любом мире, где существует Жан и он не пилот в течение некоторого времени, он не пилот. Получим в качестве полного выражения условий истинности: «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации» истинно, если существует такой мир, в котором Жан - пилот с некоторого времени и для всякого мира, в котором существует Жан и он не пилот с некоторого времени, Жан не пилот. Таким же образом, условия истинности «Жан смог бы быть пилотом» будут такими: существует мир, в котором Жан собирается стать пилотом, хотя этому не противоречит существование миров, в которых Жан уже является пилотом с некоторого времени.

Несомненно, мы можем немного уточнить каждый из этих двух методов объяснения условий истинности утверждений, относящихся к временным возможностям. Но то, что мы уже указали, кажется достаточным, чтобы показать несовпадение этих методов.

Рассмотрим подробнее, как используется семантика возможных миров, чтобы выразить условия истинности предложений формы «a мог бы быть G» и «a смог бы быть G». В обоих решениях, о которых говорилось выше, исключение какой-либо возможности, если речь идет о прошедшей возможности, отражается одновременно и в давности состояния соответствующих вещей и в отсутствии новых соответствующих состояний. То, что было возможно, но не возможно теперь, так это то, что реализуется в мире в течение длительного времени и не реализуется ни в какой момент в течение короткого времени. Напротив, то, что еще возможно, это то, что реализуется с некоторого недавнего времени в мире или может в нем реализоваться. Важно, что все миры или, по крайней мере, все подходящие миры, когда используется одно временное модальное утверждение, находятся в одних и тех же временных рамках, а эти рамки соотнесены с живым настоящим или с датированным настоящим.

Самый простой случай соответствует второму методу, когда прибегают к датам или возрасту. Упростим ситуацию, рассматривая возможность, которая была открыта вчера и закрыта сегодня. Скажем: сегодня истинно, что Жан мог быть вчера пилотом гражданской авиации, если в некотором мире Жан - пилот со вчерашнего дня. Но «вчера» примененное к миру, в котором Жан - пилот, очевидно, это наше вчера. «Мир», о котором мы говорим, не имеет своего собственного времени, но только наше. Также можно сказать, находясь в Париже: «Вчера в Танзании был дождь», то есть из «нашего мира» мы подбираемся к тому, что происходило вчера в другом мире.

Кажется, что во втором методе, используя возраст, мы свободны от всякой формы «хроноцентризма»^¹⁴⁸. Теперь мы скажем: истинно (в день сорокалетия Жана), что тот мог двадцать лет назад быть пилотом гражданской авиации, если в некотором мире Жан - пилот с возраста двадцати лет. Однако быть пилотом в некотором мире, начиная с двадцати лет - это состояние вещей внутри того мира, в котором Жану было двадцать лет. В любом случае, если мы вдумаемся в это утверждение, то на самом деле от нас не ускользнет хроноцентризм. Допустим, что существует такой мир, в котором Жан в двадцать лет - пилот гражданской авиации. Допустим также, что в этом мире Жану двадцать лет. Может ли то, что имеет место в этом мире, выступать основанием истинности утверждения «Жан мог быть в двадцать лет пилотом гражданской авиации»? Нет, так как в лучшем случае оно будет основанием истинности для утверждения «Жан смог бы быть пилотом», сказанного двадцать лет назад. Надо допустить, что ритм миров современен нашему, что двадцать лет прошли в том мире, так же как и в нашем, с тех пор как Жан отпраздновал свои двадцать лет, не будучи пилотом. Обратиться к возрасту^¹⁴⁹ значит всего лишь скрыть осевую роль времени в нашем мире: Жан должен иметь тот же возраст во всех мирах, какой он имел бы в нашем мире, а значит, как в прошлом, так и в настоящем должен быть один и тот же образ времени, тождественный нашему.

Из сказанного можно сделать непосредственный вывод. «Миры», с которыми мы соотносим временные модальные высказывания, не являются мирами, потому что они существуют в «нашем» времени. Нечто не может быть миром, если оно существует во времени другого мира. Стало быть, невозможно, чтобы то, что происходит в возможных мирах, было бы ноуменальным (nouménal) верификатором наших временных модальных утверждений, потому что невозможно, чтобы нечто было одновременно в другом мире и во времени нашего мира.
Заключение: возможные миры и логические возможности
Может показаться, что этот резкий вывод получен слишком просто. Подводя итог, мы попытаемся обосновать этот вывод несколько иначе.

Отметим, что все модальные исчисления, для которых была разработана семантика возможных миров, состоят из вневременных формул. Такие формулы как Lp⇒Mp или как LLp⇒Lp мы читаем: «Если необходимо, что p, тогда возможно p», или «Если необходимо, что необходимо p, тогда необходимо, что p», а связка «est»^¹⁵⁰, которая в них неоднократно появляется, не имеет темпорального смысла. Сказать, что Lp истинно, если p истинно во всех возможных мирах, или, что Mp истинно, если p истинно хотя бы в одном возможном мире, не представляет трудностей. «Возможные миры» не отличаются, формально от простых множеств, а более строго «моделей» или «интерпретативных структур». Множество возможных миров - это множество множеств, как об этом говорит Дэвид Льюис^¹⁵¹, а этот мир, «мир действительный» отличается от других только тем фактом, что мы есть в нем. Но тот факт, что мы есть в нем, не играет никакой роли в том типе суждений, о которых мы здесь говорим ^¹⁵². Утверждение Lp может быть идентичным во всяком мире, а его условия истинности одними и теми же, каким бы ни был мир, в котором эти условия сформулированы. Это справедливо, как уже говорилось, и для Mp, если мы принимаем, что p ⇒ Mp. Утверждение Mp, также как и Lp, если можно так сказать, а-космическое (a-cosmique). Оно просто устанавливает то, что в каком-либо мире p истинно, и это может быть выражено единообразно независимо от того, каким бы ни был мир, в котором мы находимся, и даже если этот мир таков, что p истинно. Так вневременность формул в модальных исчислениях имеет следствием «внемирность» (акосмичность) утверждений, имплицируемых этими формулами.

На это можно возразить, что, когда философы овладевают семантикой возможных миров и прибегают к ней каждый раз, чтобы интерпретировать любое модальное рассуждение, они думают не только о «формулах» или «схемах» модальных исчислений, они думают также о конкретных модальных утверждениях, таких как «Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации». Разве проблема, заданная описанием возможностей во времени мира, не приведет философов к вопросу об универсальности применения семантики возможных миров? Ответ, думается, коренится в том, что под несомненным влиянием модальной логики философы, которые устанавливают значение истинности в семантике возможных миров и спорят о статусе этих миров, рассматривают все возможности как возможности логические и недооценивают роль опыта в модальном знании. Правда, Крипке настаивал на том, что необходимая истина не всегда есть истина, познаваемая a priori^¹⁵³. Но остается еще, по меньшей мере, вопрос о необходимости, невозможности и возможности, и этот вопрос тоже доверяют логике. Сказать, что возможно, чтобы a было G, значит сказать, что не необходимо, чтобы a было не-G. А чтобы судить о том, что необходимо или не необходимо, задаются вопросом о том, что необходимо для того, чтобы, каким бы ни было a, термин «a» мог бы относиться к объекту в любом возможном мире. С этой точки зрения просто логически истинно, что Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации, тогда, когда не выполняется требование: Жан – пилот при условии, что Жан первого утверждения соответствует Жану второго утверждения. Однако дело в том, что думая, что Жан мог бы быть пилотом гражданской авиации, мы обычно не пытаемся, а если и пытаемся, то редко, определить, с необходимостью ли Жан не пилот гражданской авиации. Скорее мы хотим знать, есть ли у Жана причина сожалеть о том, что он не пилот, или обвинять себя в том, что он им не стал. В этом случае нам не интересно знать, имел ли Жан логическую возможность быть пилотом, но была ли в какой-то момент его жизни реально открыта эта возможность.

Модальные рассуждения предполагают, что говорящий находится во времени и что они получают свое истинное значение во времени говорящего. Такие рассуждения не могут пониматься как внемирные (акосмичные), а именно эта акосмичность предполагается как условие созерцания множества возможных миров. Именно таково, по Лейбницу, созерцание множества возможных миров Богом. Возможные миры созданы для логических возможностей, а не для реальных. Все реальные возможности не существуют без этого мира. Поскольку они существуют в течение времени этого мира, они с необходимостью с ним едины. Но как они существуют в этом мире? Каким образом они здесь реальны? Именно то, каким образом мы их познаем, позволит нам определить, что нужно для того, чтобы эти возможности были, и что нужно сделать, чтобы их познать.

Литература
Armstrong D. (1997), A World of States of Affairs, Cambridge, Cambridge University Press.

Copeland J. (ed.) (1996), Logic and Reality, Essays on the Legacy of Arthur Prior, Oxford, Clarendon Press.

Copeland J. (2002), “The Genesis of Possible Worlds Semantics”, Journal of Philosophical Logic, vol. 31, n°2, p. 99-137.

Feys R. (1937), “Les logiques nouvelles des modalités ”, Revue néoscholastique de philosophie, n° 40, p. 517-553 & n° 41, p. 217-252.

Hughes G.E. & Cresswell M. J. (1996), A New Introduction to Modal Logic, London, Routledge.

Humberstone L. (1996), “Homophony, Validity, Modality”, in Copeland 1996, p. 215-236.

Kripke S. (1959), “ A Completeness Theorem in Modal Logic ”, Journal of Symbolic Logic, vol. 24, p. 1-14.

Kripke S. (1982), La logique des noms propres, trad. P. Jacob et F. Recanati, Paris, Minuit.

Lewis C.I. & Langford C.H. (1932), Symbolic Logic, New York, Dover publications.

Lewis D. (1973), Counterfactuals, Oxford, Blackwell.

Lewis D. (1986), On the Plurality of Worlds, Oxford, Blackwell.

Lukasiewicz J. (1953), “A System of Modal Logic”, Journal of Computing Systems, vol. 1, n°3, p. 111-149.

Mckinsey J.C.C. (1945), “On the Syntactical Constructions of Systems of Modal Logic”, Journal of Symbolic Logic, vol. 10, p. 83-94.

McTaggart J.M.E. (1927), The Nature of Existence, Cambridge, Cambridge University Press.

Peacocke C. (1978), “Necessity and Truth Theories”, Journal of Philosophical Logic, n°7, p. 473-500.

Peacocke C. (1999), Being Known, Oxford, Oxford University Press.

Prior A. (1957), Time and Modality, Oxford, Clarendon Press.

Prior A. (2003), Papers on Time and Tense. New Edition, Oxford, Oxford University Press [1ère édition 1968].

Van Inwagen P. (2001), “Modal epistemology”, in Ontology, Identity and Modality, Cambridge, Cambridge University Press, p. 243-58.

Von Wright G.H.(1951), An Essay in Modal Logic, Amsterdam, North Holland Publishing Co.
Об авторе
Стефан Шовье (Stéphane Chauvier), профессор философии Университета г. Кан (Франция). Сфера научных интересов: метафизика и эпистемология субъективности, модальности, социально-экономическая этика. Основные работы: Dire “je”. Essai sur la subjectivité. (2001); Qu’est-ce qu’une personne? (2003;) Le sens du possible (2010, в печати); Justice et droits à l’échelle globale (2006)

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 30

	Социальная онтология россии Социальная онтология России : сборник научных статей по докладам VIII всероссийских Копыловских чтений / Под ред. В. В. Крюкова и...		Философия ...
	Инструкция по подготовке статей для журнала «онтология проектирования» Самарский национальный исследовательский университет им академика С. П. Королева, Самара, Россия		План семинарского занятия: Проблема смерти: история вопроса ...

Семантика, онтология, метафизика

Похожие: