Исследование осуществлено при участии и под редакцией д ф. н, профессора кафедры общего и исторического языкознания Алтайского государственного университета Н.
|
Скачать 7 Mb.
|
            КОННЕКТИВИСТИКА Рецензенты: докт. филол. наук, профессор Уральского государственного педагогического университета З.И. Комарова докт. филол. наук, доцент Оренбургского государственного университета К.И. Белоусов Халина Н.В., Внучкова Т.Н., Пушкарева И.А., Серова Е.В., Бунчук О.М., Хребтова Т.С., Столярова Н.Н., Злобина Ю.И. Коннективистика: Монография, Барнаул, 2011. 379 с. Целью данного монографического исследования является манифестация нового языковедческого паттерна коннективистика, представляющего собой лингвистический вариант развития идей социального конструктивизма, последовательно продолжающих осмысление социального факта и социальной реальности, вычлененных в качестве самостоятельных объектов в социологии Э. Дюркгейма. Исследование осуществлено при участии и под редакцией д.ф.н, профессора кафедры общего и исторического языкознания Алтайского государственного университета Н.В. Халиной, под руководством которого выполнены и защищены кандидатские диссертации авторов монографии. Монография представляет интерес для специалистов в области лингвистики, социологии, теории коммуникаций и всех интересующихся языковедческим осмыслением современности сегодняшнего дня. Оглавление Введение…………………………………………. ……………………………5 Часть 1. ПРОЛЕГОМЕНЫ К КОННЕКТИВИСТСКОЙ ТЕОРИИ И ПРАКТИКЕ Глава 1. Жизненный мир человека сегодняшнего дня………………………..9
Глава 2. Логико-эволюционные основания общества человека сегодняшнего дня………………………………………………………………33 2.1. Логика дискурсивно-дифференцированного общества – логика различений (Дж. Спенсер-Браун) ……………………………………………33 2.2. Направления эволюции дискурсивно-дифференцированного общества (Н. Луман, Р. Доукинз)……………………………………………..38 ЧАСТЬ 2. ОБЩАЯ КОННЕКТИВИСТИКА Глава 1. Коннективность, коммуникация, коннективистика и цифровое общество………………………………………………………………………….46
Глава 2. Процесс общественного производства лингвистического знака……………………………………………………………………………..78
Глава 3. Управление ресурсами в масштабируемых средах…………93 3.1. Экономический терминологический ресурс………………………93
3.3. Экономическое «масштабирование» сегодняшнего дня (contemporary peak)…………………………………………………………….109
Глава 4. Обмен данными в лингвистически масштабтруемых средах……………………………………………………………………………124 4.1. Программное обеспечение лингвистически масштабируемой среды……………………………………………………………………………124
4.3. Энтимемная модель обмена данными……………………………….135 Глава 5. Масштабирование дискурсивно-дифференцированного общества………………………………………………………………………..142 5.1. Реальность, язык и повседневная жизнь…………………………………142 5.2. Семантика. Директива. Значение………………………………………..147 5.3. Гипертекст и этническая (локальная) культура …………………………156 5.4. Реальная действительность в языке и язык в повседневной жизни. Hyperlanguage и его свойства…………………………………………………161 ЧАСТЬ 3. ТЕХНОЛОГИИ КОННЕКТИВИСТИКИ Глава 0…………………………………………………………………………..169 Глава 1. Логико-эйдетические технологии………………………………….177
Глава 2. Семантико-сетевые технологии……………………………………2302.1. Cell-анализ фразеосхемы………………………………………………..231 2.2. Фасетный анализ значения единицы художественного гипертекста…. 296 Глава 3. Контентно-иерархические технологии……………………………315 3.1. Коммуникативно-рационализированный анализ дискурса………….315 3.2. Методика анализа способов смыслонаделения – методика наложения иерархий содержаний текстов……………………………………………….340 Вместо заключения……………………………………………………………358 Библиографический список……………………………………………………361 ВВЕДЕНИЕ Языкознание Ф. де Соссюра, мотивированное социологическими интенциями Э. Дюркгейма и прагматическими воззрениями Ч. Пирса, обусловило так называемый лингвистический поворот в осмыслении особенностей человеческого бытия, приведшего впоследствии к пониманию последнего в качестве повседневной реальности. Э. Дюркгейм особое внимание в своей социологической теории уделяет социальным фактам и социальной реальности [Дюркгейм, 1995]. Социальные факты носят коллективный характер, в них сосредотачивается коллективная энергия и коллективное действие. В качестве социального факта может рассматриваться любой способ сделать индивида восприимчивым к внешнему воздействию, оказывающий принудительное воздействие на индивида. Основным принципом теории Э. Дюркгейма является принцип социологизма, при раскрытии сущности которого особо актуальными становятся понятия «социальная реальность» и «общество». Социальная реальность развивается в соответствии с определенными законами, она также «реальна» как духовная, политическая сферы жизнедеятельности общества, соотносясь с индивидуальной биопсихической реальностью отдельного индивида. Автономность социальной реальности обеспечивается функционированием языка как особой знаковой системы, которая призвана означивать социальные факты и, тем самым, моделировать и направлять коллективные действия. Специфика лингвистического поворота видится в том, что результатом признания автономности социальной реальности является неизбежность признания автономности языка как знаковой системы, а, следовательно, его конструктивистского потенциала. Обращение к вопросам конструирования социальной реальности происходит в 60-ые гг. ХХ в. в социологической теории познания, развитой Питером Бергером и Томасом Лукманом в их книге «Социальное конструирование реальности» (1966) [Бергер, Лукман, 1995]. Социально конструируемая реальность представляет собой постоянно идущий, динамический процесс создания индивидуумами и группами людей воспринимаемой ими реальности. В ходе этого процесса создаются социальные феномены, которые институализируются и превращаются в традиции, а реальность перевоспроизводится людьми под влиянием ее интерпретации и знаний о ней. Если в социологии Э. Дюркгейма особое внимание уделялось социальному факту и социальной реальности, то в социальном конструктивизме П. Бергмана и П. Лукмана – социальному конструкту и конструированию социальной реальности. Социальный конструкт является идеей, которая воспринимается как естественная и очевидная теми, кто принимает её, при этом она остаётся изобретением или искусственно созданным культурным артефактом, принадлежащим определённой культуре или общности. Подразумевается, что человек проявляет избирательность по отношению к социальным конструктам, принимая одни, и отвергая другие. Развитие социологических взглядов Э. Дюркгейма в ХХ в. свидетельствует не только об эволюции познания, совершенствовании форм и способов теоретического конструирования, но и о принципиальном изменении технологии мышления в области социологии. Степин В.С., Горохов В.Г., Розов М.А. утверждают, что технология мыщления принципиально меняется, когда начинают оперировать не техническими конструкциями, а силами, которые можно привносить в направления их действия [Степин, Горохов, Розов, 2004]. Признавая существование зависимости между особенностями теоретического конструирования в социологии и языковедении, считаем возможным полагать, что социальный конструктивизм определяет, каузирует некоторую языковедческую рефлексию, а также изменение технологии мышления при интепретации языкового факта и языковой реальности. Неизбежным следствием признания верности постулатов социального конструктивизма П. Бергмана и Т. Лукмана является признание существования в качестве автономной языковой (возможно, лингвистической) реальности, требующей изменения технологии мышления, создания объясняющей теории, которая конструировала не только проект человеческой деятельности, но и факты, описывающие целенаправленную человеческую деятельность на уровне реализации (описания деятельностной модели, реализованной в лингвистическом знаке). Семиологическое видение социального статуса языкознания, предложенное Ф. де Соссюром, более относится к теориям феноменологическим (в понимании этих теорий в физике), описывающим функционирование объекта, конструирующим модель, которая имитирует это функционирование, но не отвечают на вопрос о строении этого объекта, о реальных механизмах его поведения. В этом видении очевидны элементы научного реализма – представления о познании как об отражении «объективной реальности», причем в качестве последней признается реальность социальная. Информационная эпоха предполагает изменение статуса языковедческой науки в обществе, ориентированном информационными и коммуникационными технологиями. Реальные механизмы поведения языка в новых средах, конструируемых инженерными и информационными технологиями, могут быть объяснены лингвистикой нового поколения, учитывающей как особенности эпистемологического конструктивизма, рассматриваемого в качестве трактовки познания как конструирования, а эмпирической реальности – как продукта познавательной активности [Константинов// http://narrilbus.wordpress.com/2009/10/24/constructivism/], так и особенности инженерии данных и знаний, представляющей ядро достаточно молодой технологии «управление знаниями» («knowledge management») [Гаврилова// http://www.hr_portal.ru/article/izvelechenie-znanii-lingvisticheskii-aspect]. Лингвистика нового поколения, таким образом, должна быть в состоянии не только объяснить принципы масштабирования информационных и коммуникационных сред, но и сама определить свой собственный потенциал, достаточный для осуществления этой процедуры масштабирования. Масштаб среды задается правилами размещения лингвистического знака в сообщении и информационном потоке, что влияет на принципы преобразования информационного потока в тексты, а затем события, факты и обстоятельства жизни. Изучение правил размещения лингвистического знака, влияющего на параметры среды существования социального субъекта, производится в рамках самостоятельной дисциплины коннективистики, или лингвистики связи. Основу коннективистики составляют понятие британского английского и connexity ’связь, связанность’ и понятие американского английского linguistics ‘изучение географического размещения диалектов’, суммарное значение которых читается как «изучение географического размещения связи диалектов». Если припомнить, что у Платона [Платон, 1986] dialectos (речение) рассматривается как некий общий толковательный знак, то коннективистику возможно определить как языковедческий патерн, нацеленный на изучение размещения связи знаков, в соответствии с которым осуществляется масштабирование среды сообщительности. Под средой сообщительности понимается исследуемое в работах видного исследователя социологии современного общества Н. Луман [Луман, 2004; 2005; 2006;2007] понятие дискурсивно-дифференцированного общества, мотивированное идеями аутопоэзиса, законами формы Спенсера-Брауна и известного английского эволюциониста Р. Доукинза. Коннективистику следует рассматривать, в таком случае, и как дисциплину, поддерживающую функционирование дискурсивно-дифференцированного общества, и как языковедческий паттерн, описывающий «внутреннюю форму» современности сегодняшнего дня – лингвистические особенности когерентности социальной системы, ориентированной идеологией коннективности («всегда быть на связи»). В предсталенной вниманию монографии акцент делается на позицинировании коннективистики в качестве самостоятельного языковедческого паттерна: выделяется два самостоятельных раздела «обшая коннективистика» и «коннективистские технологии». В этих разделах обращается внимание на особенности смыслопроизводства современности сегодняшнего дня, закрепленного местоположением знака в информационном потоке (общая коннективистика) и рассматриваемого как процесса масштабирования среды сообщительности, и изучение правил размещения лингвистического знака, влияющего на параметры среды существования социального субъекта – среды сообщительности инфокоммуникационного типа (коннективистские технологии). Авторство разделов монографии распределилось следующим образом: введение, заключение – Н.В. Халина; Часть 1 – Н.В. Халина; Часть 2: глава 1 – Н.В. Халина, глава 2 – Т.Н. Внучкова, глава 3 – И.А. Пушкарева, глава 4 – Е.В. Серова, глава 5 – Ю.И. Злобина; Часть 3: глава 0, глава 3, раздел 3.2. – Н.В. Халина, глава 1, раздел 1.1. – Е.В. Серова, глава 1, раздел 1.2. – О.М. Бунчук, глава 2, раздел 2.1. – Т.С. Хребтова, глава 2, раздел 2.2. – Ю.И. Злобина, глава 3, раздел 3.1. – Н.Н. Столярова. Часть 1. Пролегомены к коннективистской теории и практике Глава 1. Жизненный мир человека сегодняшнего дня 1.1. Формирование отношения к обстоятельствам жизни: основной мотив организации жизненного мира человека культуры «сегодняшнего дня» Поиски смысла истории человеком XIX века увенчались созданием двух мегааксиологий: аксиологии социально-экономических формаций К.Маркса и аксиологии культурных страт М. Вебера. Предпочтение в исчислении накапливаемого опыта человечеством было отдано первой, что предопределило расстановку приоритетов во всех ветвях дискурса человеческой жизни и доминирование философии повседневной жизни, руководствующейся главенствующей категорией «здесь-и-сейчас». Обществу более не интересен человек с его сложным жизненным миром, его горизонтами сознания и возможностей; общество приникается неподдельным интересом к своему собственному устройству, механизмам функционирования своего социального тела, коллективного сознания, общественной ментальности. Апогеем подобной интеллектуальной активности стали события в России начала ХХ в.: отвергнув накопленный опыт исторической коммуникации, человечество, в отдельно взятом ареале, начало проводить эксперимент по конструированию принципиально новой системы социальный связей, до тех пор представленной лишь в виртуальном виде. Результатом экперимента стало овеществление в пространстве реальной действительности принципов виртуального реализма, некой аксиологии, поименованной «социалистический реализм». Социалистический реализм не следует рассматривать как логическое развитие критического реализма, тождественные компоненты в номинация в качестве – синонимичных. Социалистический реализм есть одна из первых, если не единственная в своем роде, разновидность визуализации в пространстве положений виртуального реализма, которые теоретически были оформлены лишь в конце ХХ в. Человечество в российском сегменте перешло на функциональный уровень, что предполагало большее сосредоточение на функциональных, а не на структурных аспектах мира. Это сделало актуальной идею виртуальных миров, ценность которых, в соответствии с позицией современных исследователей М. Хейма и М. Якобсона, заключается в том, каким образом они соответствуют функциям, которые им приписываются, а не только миру физическому [Heim, 1998; Heim//: http://otal.und.edu/~rccs/.books/mheim/html ]. В современных работах при интерпретации положений виртуального реализма вводятся понятия мира активных миров – Active Worlds, или ACCD Worlds; функционального синтеза, регулирующего взаимосвязь структурного реализма, воображения (фантазии) и функции; интерактуры – терминологической единицы, форма которой представляет синтез терминов «интеракция» и «архитектура». «Then comes the function level, – пишет М. Якобсон, – and as the last link in the design chain we have the issues of material structures. The interacture approach does not alleviate the designer from dealing with the issues of function and structure. The function will have to be implemented somehow, and knowing that function should be addressed ahead of structure, that the balance between realism and fantasy should be considered and that the implementation might look very different from how we »implement« functions in physical contexts has perhaps not taken the designer that much closer to a good solution, only away from a bad one. The interaction level of my model carries the heart of virtual world design. Striking a balance between realism and fantasy on the interaction level is about understanding what is new and what is not within the social interaction» [Jakobsson//http://www.mheim.com/files/virtual realist primer.pdf]. М. Якобсон активно внедряет в пространство понятий, интерпретирующих положения виртуального реализма, понятие интерактуры (interactura), позволяющее ему объединить понятия интеракции, фунции, структуры, воображения и реализма в некоторую единую модель интерпретации внутренней формы как виртуального реализма, так и виртуальной реальности. Полагаем, что результаты социалистическо-российского эксперимента человечества, или СССР, вполне отождествимы с подобной интерактурной моделью, в которой была эксплицирована прежде всего «архитектура» интеракций энтропийного типа (социальное равенство); идея повседневной реальности – ориентация на жизненные приоритеты «здесь-и-сейчас», поликультурная (мультимедийная) организационная структура; стиль мышления «fantasy»; доминирующая социальная функция «язык» как фон или горизонт. Язык при этом функционировал (использовался) как своего рода пространство, которое само по себе не способно принимать никакую конфигурацию, пока в нем не «проступит» форма, форма социальная. В социалистическо-российской социальной модели организации общества – Virtual World dising model – осуществился функциональный синтез реалистического и воображаемого. Идею подобного синтеза М. Якобсон представляет схематично следующим образом: Function ↑ │ Structure Realism ←-------------------→ Fantasy Основу модели функционирования артефакта, в таком случае, составляют структура и функция, или организационная структура, с одной стороны, и языковая функциональная группа, ее обслуживающая – с другой. Значимым для поддержания среды сообщительности в «рабочем» состоянии становится стилевая дифференциация языка и, как следствие, общества, поддерживающего свою форму и воспроизводящую ее в виртуальном процессе документооборота, в том числе и через создания системы гиперссылок «комментарий к документу». Таким образом, в социальном образовании «СССР» человечество смогло осуществить переход от структурного реализма к функции, т.е. виртуальному реализму и его следствию – виртуальной реальности. Оформилась новая семиотическая среда с использованием русского языка как пространства, в котором и должна была проступить новая экспериментальная форма социального существования человечества, означаемое – «союз, объединение, взаимодействие» (the interacture model) и «означающее» социалистический реализм (the path towards interactute). Образец союзного объединения территорий в копилке исторического опыта человечества уже имелся – the United States of America, союзного объединения государств на основе социально-экономической идеологии (если не учитывать опыт аксиологического виртуального христианского союза). И союз американских штатов, и союз социалистических республик создавали свою социальную архитектуру с опорой уже на использующуюся параллельно семиотическую систему. При конструировании the United States of America – на используемую в Объединенном Королевстве Великобритании (the United Kindom of Great Britain) семиотическую систему «английский язык», при конструировании Союза Советских Социалистических Республик – на использовавшуюся семиотическую систему «церковнославянский-древнерусский-русский язык» в Российской Империи. Следовательно, границы потенциальных трансформаций уже изначально были предопределены: для американских штатов – циклическое возвращение в структурный реализм родово й – «британской» – аксиологии, для союза социалистических республик – циклическое возвращение в исходную для ядерной структуры союза – Руси (России) – христианскую аксиоидеологию для исчерпания потенциала идеологического формовозобновления. Необходимо также заметить, что опыту создания социального конструкта СССР предшествововал опыт конструирования Российской Империи на базе союзов княжеств. В этих двух глобальных опытах экзистенции и социального конструирования человечества обнаружил себя опыт коннективности, понимаемой согласно А.Ю. Антоновскому, в качестве подсоединения коммуникаций друг к другу на регулярной основе для образования системы [Антоновский, 2005, 2006, 2007]. В случае социального конструкта USA – подсоединение виртуальной реальности к структурному реализму, в случае СССР – виртуального реализма к повседневной реальности через систему языка, поддерживающего в течение более девятисот лет единство территории, национального духа и христианской аксиологии. В этих двух опытах коннективности – выработка и отбор технологий управления коммуникационным процессом истории и принятия решений, определяющих правила социального, не родо-племенного и общинного, существования человека двух типов – демократического (США) и «коммунного» (или социалистического) (СССР). Более привлекальным для человечества, о чем свидетельствуют итоги последнего столетия, оказался американский опыт коннективности, не скованный эйдетической и логостической константами языка-основы коммуникации, предполагющими более сложную этико-аксиологическую оценку и истинностную проверку выбранных альтернатив перед принятием окончательного решения. Не говоря уже о логической теории истинности высказывания, которая успешно заместила в жизненном опыте человека стремление к постижению и достижению истины (а в России справедливости), а также генеративной лингвистической теории, составившей основу философии языка на рубеже второго и третьего тысячелетий. Отличительной функциональной чертой социального существования индивида стало формирование определенного отношения к обстоятельствам жизни, принимающим независимо от желания «человеческого фактора» масштаб мира: мира ли становления, мира ли неизменного бытия – Nature’s God, но некоего целого, с которым «человеческий фактор» должен сообщаться. Масштаб конструирования мира жизни из обстоятельств и «положений дел» определяется особенностями обмена человеческой деятельностью, ее продуктами, что, по утверждения Э. Дюркгейма, предполагает зависимость членов общества друг от друга – органическую солидарность [Дюркгейм, 1995]. Основу социальной жизни в таком случае составляют социальные факты, главными признаками которых признаются: объективное, независимое от индивида существование и способность оказывать на индивида давление – «принудительная сила». Э. Дюркгейм подразделил социальные факты на: а) морфологические, составляющие «материальный субстрат» общества (физическая и моральная плотность населения, под которой подразумевается частота контактов или интенсивность общения между индивидами; наличие путей сообщения; характер поселений и т.п.); б) духовные, нематериальные факты («коллективные представления», составляющие в совокупности коллективное или общее сознание). Формы коллективного сознания – религия, мораль право, язык [Кассирер, 1995] задаются стремлением разума (logistice phora). Стремление разума истолковывается Платоном, или как мнение (doxa), или как восприятие, поддающееся воздействию рассудка, или как мысль (dianoia), впадающая под влиянием рассуждения (logos) то в ложные, то в истинные представления [Платон, 1986]. Дабы помочь мысли (dianoia) следовать по пути продвижения к истинным, по разумению общества, представлениям, необходимо определить режим ее навигации соответственно масштабу мира, не противоречащему либо logistice phora, либо doxa. власти, т.е. режим управления общественным мнением. ХХ век определил два типа подобного режима: public relations (время становления – 20-30 гг.) и knowledge management (время оформления – 90-ые гг.). Первый режим стал актуален накануне Великой депрессии – экономического кризиса индустриального общества; второй – более чем за десятилетие до глобального экономического кризиса начала третьего тысячелетия, продемонстрировшего нестабильность находящегося в процессе становления информационного общества, общества еще не определившегося со своими экономическими приоритетами и эксплуатирующего последний ресурс экономичеких теорий прошлого. Управление общественным мнением (public relations) со стороны промышленных корпораций, учреждений, торговых объединений как отдельный вид деятельности оформилось в начале ХХ в. в США. Провозвестником Пи-Ар был Эдвард Л. Бернейз, автор книги «Технология согласия». Отделы по связи с общественностью в США появляются в 1920-ые гг. как реакция на деятельность «разгребателей грязи» («макрейкеров»). Под названием muckrakers в историю американской расследовательской журналистики вошла группа известных писателей и журналистов, выступивших с резкой критикой коррупции в органах власти, банках и трестах (ведущими представителями этой группы были И. Тарбелл и Л. Стеффенс) [Блэк, 1989; Дэннис, Мэррил, 1997]. На 20-ые гг. в США приходится расцвет капиталистической рационализации в форме «Taylorism» – организации труда, предполагающей разбивку производственного процесса на предельно простые операции, которые не требуют высокой квалификации работников. Это также были годы, когда предпринимались попытки разрушить двухпартийную систему монополистического капитала путем создания независимых партий масс – движение, которое рабочая партия начала поддерживать после 1922 г. как основное направление построения широких анти-империалистических альянсов. Так, в 1923 г. была создана Federated Farmer Labor Party, в 1924 г. Farmer Labor Party и Progressive Party, которая на выборах 1924 г. получила пять миллионов голосов. Это было время преодоления американским капитализмом циклического кризиса 1920-1921 и значительное оживление торговли, что продолжалось в течение семи лет вплоть до начала The Great World Economic Crisis of 1929-1933 [Zeuske, 1989]. Одной из первых в организацию служб по связи с общественностью включилась компания Дж. Рокфеллера. Развитие этих служб привело к созданию Американского общества связей с общественностью (Public Relations Society of America - PRSA), в декларации которого говорится о том, что службы связей с общественностью обеспечивают гармонизацию частной и общественной жизни, ибо приносят пользу многим общественным институтам, предпринимательству, правительственным учреждениям, больницам, образовательным и религиозным организациям, помогая устанавливать связи со множеством разнообразных социальных групп. Возрождение идеологии connexity (connect) в преддверии The Great Economic Crisis, как покажет история, оказалось достаточно продуктивным для the People of the United Colonies, признавшими решением «тринадцати» в июле 1776 эту идеологию неуместной для свободных и независимых штатов (States) в процессе коммуникации с Британской короной (the State of Great Britan). Поведение последней определялось как абсолютная тирания и являлось достаточным основанием для освобождения от политических уз (the political bands): “We, therefore, the Representatives of the united States of America, in General Congress, Assembled, appealing to the Supreme Judge of the world for the rectitude of our intentions, do, in the Name, and by Authority of the good People of these Colonies, solemnly publish and declare, That these United Colonies are, are of Right ought to be Free and Independent States; that they are Absolved from all Allegiance to the British Crown, and that all political connection between them and the State of Great Britan, is and ought to be totally dissolved; and that as Free and Independent States, they have full Power to levy War, conclude Peace, contract Alliances, establish Commerce, and to do all other Acts and Things which Independent States may of right do. And for the support of this Declaration, with a firm reliance on the Protection of Divine Providence, we mutually pledge to each other our Lives, our Furtunes, and our sacred Honor” (In Congress, July 4, 1776. The Unanimous Declaration of the Thirteen United States of America. Signed by order and in behalf of the Congress, John Hancock President. Attest: Charles Thomson Secretary.) [Zeuske, 1988, p.119]. Принципиально важным и для John Hancock в 1776 г. и President Washington в 1796 г. является формирование общественного мнения относительно происходящего (восстания 13 штатов против Великобритании) и произошедшего (оформления самостоятельной государственной единицы в системе жизнедеятельности человечества). Изменения, вносимые в существующие системные связи человечества либо the People of Colonies (1776), либо the People of the U.S.A. (1796), в концептуальном и лексическом плане закрепляются лингвистическими знаками the Course of human events, the political bands which have connected them with another, the Powers of the earth, the Laws of Nature and of Nature’s God, a decent respect to the opinions of mankind в декларации «13-ти» 1776 г. и peace and harmony, religion and morality, no distant period a great nation, mankind, an exalted justice and benevolence, the course of time and things, a steady adherence, the Providence, the permanent felicity of a nation, virtue, the experiment, human nature, vices в обращении Президента Вашингтона к народу США 1796 г. В первом случае главенствующей является идея со-общительности и понимания созидаемой государственной структуры в качестве элемента общечеловеческой организационной системы, представляющего собой составляющую процесса развертывания «хода человеческих событий». Во втором случае Божественная природа (Nature’s God) замещается природой человека (human nature) и появляется понятие великой нации (a great nation), ставящей под вопрос способность организационной системы the Powers of the earth адекватно оценить эксперимент U.S.A. “The great rule of conduct for us, – заявляет Президент Вашингтон, – in regard to foreign nations is, in extending our commercial relation to have with them as little p o l i t i c a l connection as possible». Критерием проверки истинности полученных в ходе практической деятельности результатов выступает в таком случае не столько знание (эпистеме), сколько мнение (докса). Парменид соотносил доксу и эпистеме с разными уровнями реальности: чувственное восприятие, направленное на изменчивый мир становления, приводит к мнениям; мышление и разум, обращенные на умопостигаемый мир неизменного бытия, приводят к истине. Мнение соотносится с человеческим субъектом, истина (знание) – с божественным. Эксперимент U.S.A. – создание организационного образования, существование которого обусловлено результатами постижения существа феномена становления, «верифицируемого опытом», т.е., согласно позиции М. Шлика, ментальными состояниями, которые «я один» – субъект – способен иметь [Пассмор, 1998]. В рамках подобного организационного образования вырабатывается особый метод верификации результатов жизнедеятельности общества – «общественное мнение», которое является методом познания жизнеспособности социального образования и методом проверки системного характера этого образования. Управление общественным мнением (public relations), оформившееся в самостоятельную форму знаковой деятельности социума, представляло собой способ придания значения опыту чувственного восприятия и способ описания «контрольного механизма» постоянного движения означающих символов – «контрольного механизма» идентификации состояния человеческой мысли, которая в основе своей «имеет одновременно общественный и публичный характер» [Гирц, 1997 : 154]. В 40-ые годы двадцатого столетия идея управления – кораблевождения – вновь становится актуальной: группа ученых, объединенных вокруг Розенблюта и Винера, выбирает термин κυβερνήτηζ «кормчий» для наименования теории управления и связи в машинах и живых организмах. «Выбирая этот термин, – пишет Н. Винер, – мы тем самым признавали, что первой значительной работой по механизмам с обратной связью была статья о регуляторах, опубликованная Кларком Максвеллом в 1868 году и что слово «governor», которым Максвелл обозначил регулятор, происходит от латинского искажения слова «χυβερνητιχη». Мы хотели также отметить, что судовые рулевые машины были действительно одними из первых хорошо разработанных устройств с обратной связью». Основной акцент в своих рассуждениях об управлении и связи и живых организмах и машинах Н. Винер делал именно на союз «и», на сочетание слов «управление» и «связь». В 90-ые годы в России Public Relations, несмотря на свой сугубо прикладной характер, становятся теоретическим базисом, обеспечивающим «непротиворечивое» вхождение Советской России (РСФСР) – ядерного фрагмента «кустарного изделия большевиков, просуществовавшего 70 лет и начавшего распадаться» [Дэвис, 2004 : 690] – в две новые парадигмы, структурирующие образ мышления contemporary («современность сегодняшнего дня»): парадигму коммуникации и парадигму рынка. Кроме того, Public Relations, заполняя нишу, образовавшуюся после утраты социалистической идеологии, придавали системный характер государственного строительства процессам, явившимся следствием распада организационной системы «U.S.S.R» (Soviet Union). Обретая функциональный статус новой деятельностной идеологии, Public Relations тем самым обрели и статус системы семантических правил производства сообщений, которые, будучи «контрольными механизмами», оказывали влияние на масштаб среды, в определенной степени мотивирующей стремления разума, и определяли принципы верификации опыта – ментальных состояний квази-субъекта, или общественности. Таким образом, для России и для всего человечества, в экономические связи которого начинает интегрироваться Россия, в 90-ые гг. складывается достаточно парадоксальная ситуация: в тот момент, когда экономически приоритетный сегмент человечества осуществляет переход в режим навигации knowledge management (управление знаниями), Россия осваиват режим public relations (общественные отношения, связи). В качестве объединяющего начала выступает работа с лингвистическим знаком, его объемом и содержанием; конструирование социального интеллекта, управляемого лингвистическим разумом1, что неизбежно влечет за собой радикальную реконфигурацию в отношении к языку и к его исследованию. § 2. Радикальная реконфигурация в исследовании языка культуры «сегодняшнего дня» В. Беньямин определил рубеж XIX и ХХ вв. как начало эпохи технической воспроизводимости, в которую произведение искусства становится, из-за абсолютного преобладания его экспозиционной ценности, новым явлением с совершенно новыми функциями [Беньямин http://www.philol.msu.ru/forlit/pages/Biblioteka_Benjamin.htm]. Эстетическая функция выделяется в качестве функции, которая впоследствии может быть признана сопутствующей. Техническая воспроизводимость произведения искусства изменяет отношение масс к искусству: для него становится характерным тесное сплетение зрительского удовольствия, сопереживания с позицией экспертной оценки. Подобное сплетение представляет собой важный социальный симптом: по мнению В. Беньямина, чем сильнее утрата социального значения какого-либо искусства, тем больше расходятся в публике критическая и гедонистическая установка; привычное потребляется без всякой критики, действительно новое критикуется с отвращением. Критическая и гедонистическая установки совпадают в кино, при этом решающим является то обстоятельство, что в кино как нигде более реакция отдельного человека (сумма этих реакций составляет массовую реакцию публики) оказывается с самого начала обусловленной непосредственно предстоящим перерастанием в массовую реакцию. Проявление этой реакции оказывается одновременно самоконтролем публики. Кино становится инструментом тренировки рассеянного восприятия, что является симптомом глубокого преобразования восприятия. Оно, как полагает В. Беньямин, вытесняет культовое значение и тем, что помещает публику в оценивающую позицию, и тем, что эта оценивающая позиция в кино не требует внимания. Публика выступает в роли экзаменатора, но рассеянного. Задачи, которые ставят перед человеческим восприятием переломные исторические эпохи (а именно к таким эпохам относятся 20-30 ые и 90-ые), как полагал французский философ и писатель, не могут быть решены на пути чистой оптики – созерцания; с ними можно справиться постепенно, через привыкание, на основе тактильного восприятия, а привыкнуть может и несобранный. Человек обретат способность решать некоторые задачи в расслабленном состоянии, следовательно, решение задач становится привычкой. Развлекательное, расслабляющее искусство (к нему причисляется и кино) незаметно проверяет, обладает ли человек в расслабленном состоянии способностью решать новые задачи восприятия. Единичный человек постоянно испытывает искушение избегнуть решения новых задач восприятия; лидирующую роль в этом случае начинает играть кино, призванное выхватить сложнейшие и важнейшие задачи для мобилизации масс. Возможно, техническая воспроизводимость задает и направление познавательного процесса, ориентированного на состояние «здесь-и-сейчас», так называемого перформативного поворота, начало которому положила теория представления, разработанная, прежде всего, в исследованиях К. Бёрка, а затем В. Тёрнера, И.Гофмана, К. Гирца, антрополога М. Лериса, философа Дж. Остина, основателя советской семиотической школы Ю.М. Лотмана. Уход от решения новых задач восприятия, возможность некоторые задачи, равно проблемы, решать в расслабленном состоянии неизбежно влияет на манеру и технолгию использования языковых средств для поддержания коммуникации и параметров среды сообщительности. Представитель американской школы критического анализа языка (Йельская школа) Пол де Ман разграничивает перформативный и когнитивный типы использования языка [Ман, 2002]. Следствием признания этих типов использования языка становится возможность двойной перспективы чтения в контексте смыслообразующей интенциональности и иллокутивного единства речевого действия. Если речевое действие, обусловленное реализацией перформативного типа использования языка, поддерживает в большей степени функциональный регистр общества public relations, то смыслообразующая интенциональность, связанная с когнитивным типом использования языка, соотносится при осуществлении современных коммуникационных процессов с функциональным регистром общества knowledge management (управление знаниями). Понятие «управление знаниями» появилось в середине 90-х годов в крупных корпорациях, где проблемы обработки информации стали критическими. Оказалось, что основное узкое место в их деятельности – это обработка накопленных специалистами компании знаний (именно такие знания обеспечивают ей преимущество перед конкурентами). Сделано было два важных наблюдения: а) знание, которое не используется и не возрастает, в конечном счете, устаревает и становится бесполезным; б) знание, которое распространяется, приобретается и обменивается, генерирует новое знание. Питер Ф. Друкер [Друкер, 2001] полагает, что в области технологий управления знанием собственно под знанием следует понимать неформализуемое представление конкретного человека о явлениях и закономерностях окружающей среды, полученное им в процессе приспособления к ней. К знаниям относится непосредственный (личный) опыт, владение методиками (прикладная наука, технология), знакомство с научными основами (теория) и результаты познавательной активности (поиск, чтение, раздумья, систематические занятия / тренировки и т.д.) Собственно управление знаниями, по мнению, П. Друкера, – выдумка американских рекламистов, руководствующихся иллюзией, что знаниями (ментальная категория) можно оперировать с использованием компьютеров. П. Друкер считает, что при рассмотрении особенностей управления знаниями уместно говорить о нем только как о процессе извлечения, документирования, визуализации и доступа к знаниям. Корректное практическое разрешение проблемы адекватного выражения мысли и понимания текста обеспечивается применением подготовленным персоналом комплекса прикладных методов извлечения знаний из текстов определенного состава. |
Похожие:
 |
Учебное пособие «Политическая система кнр» для студентов специальностей... Олитическая система кнр» обсуждена и одобрена на заседании кафедры востоковедения Алтайского государственного университета. Пособие... |
 |
Алтайского государственного университета Автор: Кулаков К. М. старший преподаватель кафедры математики и прикладной информатики |
|
Российской Федерации Федеральное агентство по здравоохранению и социальному развитию Под редакцией: заслуженного деятеля науки рф, д м н., профессора Г. Г. Автандилова, д м н., профессора В. Л. Белянинова |
|
Слово декана филологического факультета мгу проф. М. Л. Ремневой Мгу профессора М. Л. Ремневой, очерк научной деятельности В. С. Виноградова, написанной сотрудниками кафедры иберо-романского языкознания,... |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и... |
|
Экономика в промышленности Под редакцией профессора А. В. Ляшенко... Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и... |
|
Рабочая программа по Технологии для учащихся 7 классов составлена... Федерального компонента государственного стандарта общего образования, примерной программы основного общего образования по «Технологии»... |
|
Программа конференции «Исследование славянских языков в русле традиций... Расположение текста на некоторых страницах электронной версии может не совпадать с расположением того же текста на страницах книжного... |
|
В. А. Козьмин полевая этнография Он является кратким изложением курса "Методика полевых этнографических исследований", который в качестве курса специализации преподавался... |
|
Выпуск 3 Гетеромагнитная микро- и наноэлектроника. Прикладные аспекты... Гетеромагнитная микроэлектроника: Сб науч тр. / Под ред проф. А. В. Ляшенко. – Саратов: Изд-во Сарат ун-та, 2008. Вып. Гетеромагнитная... |
|
Учебное пособие для преподавателей и студентов медицинских институтов... Ценность брошюры заключается также и в том, что в ней напоминается о многих ученых, внесших большой вклад в развитие неврологии и... |