Анивское ожерелье в верховьях Несчастья
|
Скачать 1.32 Mb.
|
Оглянись на прошлоеБывает, что в глухом урочище, где не ступала, казалось, нога человека, вдруг встретишь цветущую сливу или яблоньку. Или в самой тьмутаракани на тихом ручейке увидишь остатки разрушенной временем плотины. А около нее - алюминиевые ярлыки на деревьях. Следы рук человеческих. Да и могильные камни с иероглифами на скромных полянках постоянно напоминают о том, что здесь и до нас жили люди. И что история освоения юга Сахалина началась не с послевоенных лет, а куда раньше. И этого из памяти и истории не выкинешь… Тобик Когда-то в центре села на живописном холме стоял большой-пребольшой дом. Дом был таким старым и ветхим, что жить в нем было просто опасно. Да и никто уже не жил в нем, за исключением такого же старого японца. На историческую родину он не уехал. Так и остался на Сахалине, где жизнь прошла. Ни родных, ни близких. Власти старика не жаловали. А сам он, в прошлом японский офицер, был слишком горд, чтобы что-то просить у них. Довольствовался тем, что было. Иногда старик куда-то надолго пропадал. И тогда по селу гулял слушок - «органы» забрали. Но старик-японец так же неожиданно появлялся, как и исчезал, и слухи затихали сами по себе. И опять жизнь на селе шла своим чередом. Неторопливо. Без суеты. Без потрясений. Деревня - не город. Здесь каждый человек на виду. Видно, кто чем живет. Кто чем занимается. Сколько ни встречал старика - он все время был при деле. Все время с неразлучной крючковатой палкой в руках. Мы, лесники, такой инструмент называем тобиком. Им раскатывают или рассортировывают лес. А старик нашел ему другое применение. Им вылавливал плавник из реки. Для отопления дома. Выловленные бревна тут же, на берегу, разделывал. Я ненароком похвалил его за инструмент - у нас, мол, такого качества нет. Он ничего не ответил, только проводил меня каким-то долгим, внимательным взглядом. Вечерами часто видели старика сидящим на крыльце убогого дома. Но и эти мирные посиделки раздражали стражей порядка. Никак за военными колоннами наблюдает… А дом действительно стоял у перекрестка главных дорог Сахалина, по которым в то время колонн проходило предостаточно. Но, несмотря на повышенное внимание, насиженных мест старик покидать не собирался. Он утеплил единственную неразоренную комнату в доме, разбил небольшой огородик перед ним и даже пустил к себе на постой приживалку. Она обстирывала старика. Готовила ему немудреную пищу. Ковырялась в огороде. Хотя и без этого живая душа в доме тоже кое-что значит. На селе годы летят быстро. Порой и молодой не заметит, как состарится. Старик совсем одряхлел. Ему было уже трудно таскать плавник с речки. Но он не спилил на дрова ни одну из берез, густо растущих у дома. В это время его барак стал как-то странно уменьшаться. Сначала исчезли с торца полусгнившие бревна. Потом «похудели» стены. Дом таял на глазах, как таял и старик. Когда он умер, от дома осталось только крыло с жилой комнатой. Сразу же из убогого жилища исчезла и приживалка. А буквально перед этим она нанесла визит мне. Передала подарок от старика - его неразлучный тобик. Тот самый, который я похвалил ненароком и давно забыл об этом. Видно, мало слышал старик добрых слов, если сумел запомнить такую мелочь. …А березки вокруг дома в тот же год вырубили на дрова. Сами же селяне. Ярлыки В поисках леса под рубку приходилось бывать в самых отдаленных местах сахалинской тайги. И нередко где-нибудь в верховьях Лесогорки или Шуи натыкался на алюминиевые ярлыки, развешанные на деревьях. Эти бирки с иероглифами висели на стволах как ордена за какие-то лесные заслуги. Хотя значение «орденов» было прозаическое, ничего общего с героикой не имеющее. Просто прежние хозяева таким образом метили деревья, предназначенные к вырубке. И не дай Бог лесорубу спилить не то дерево. После выборки деревьев-«орденоносцев» тайга по-прежнему оставалась зеленой. А яруса-гребенки придавали ей какой-то особый, неповторимый шарм. Первый ярус - редкие деревья спелого леса. Это для осеменения. Второй - частокол молодняка. Это - будущее тайги. А под пологом их - исключительная чистота. Вот и сейчас я иду по такому лесу. Полусгнившие пни затянуты зеленомошником, как драпировочной тканью, и ничто не напоминает о прошлых вырубках. Но скоро сюда опять придут лесорубы. На этот раз - наши. доморощенные хозяева-арендаторы, которые тоже не скупятся на ярлыки, только навешивают их не на деревья, а на прежних владельцев. Иначе как хищниками их не называют. Хотя у тех хищников и реки не так мелели, и леса не так скудели. И доказательством этому - лес, по которому иду. Речка внизу, шумит пока весело и беззаботно. Но я, несмотря на патриотизм, предпочел бы в лесу видеть прежних хозяев, а не нынешних, с их запросами и амбициями. Только нужно ли это прежним хозяевам? Новые - сами доставят им лес, как говорят, на блюдечке с каемочкой. Куда надо. И сколько надо. Без забот. Без хлопот. И не за такие уж большие деньги. Все больше разномастных хозяев появляется в нашей тайге. Все меньше остается деревьев, некогда помеченных ярлыками. Все меньше лесов, напоминающих гребенку. Скудеет тайга…А новые хозяева при этом не забывают навешивать ярлыки на прежний способ хозяйствования. Старая японская пила Мне подарили старую пилу: держи - другой такой не найдешь, японская! Раньше лес только ими и пилили. Нашей ножовкой дотронешься до дерева, и она сразу петь начинает: - Тебе и мне… Тебе и мне… Хозяину дает возможность передохнуть во время работы, словно русская душа в нее вложена. А эта делиться не любит. Об отдыхе с ней забудь. Грызет дерево под один аккомпанементик: - Себе… себе… себе… Так уж зуб у нее устроен. А ведь каких-то полсотни лет назад древесины такими штуковинами готовили больше, чем сейчас. Работа десятка бумкомбинатов напрямую от них зависела. А это миллионы кубометров в год. И не сплошняком рубили, как сейчас. Брали выборочно, не более трети с гектара. Это сейчас на лесосеках и бензопилы, и трелевочники. И всякая агрегатная техника с руками-захватами, с дисковыми пилами на захватах. И все гребут сплошняком. Посмотришь на такие рубки - не по себе делается. Только с завалов, что устраивают бульдозеры, порой запросто можно собрать древесины столько же, сколько вывезли. Но кому эти завалы нужны? Легче новый гектар-другой леса «скосить». Вот только гектаров этих все меньше и меньше остается. А рукотворный лес все подрасти никак не может. Взял я в руки старую ножовку. Металл зубьев наполовину съеден. Деревянная ручка от долгого соприкосновения с мозолистыми руками отполирована до блеска слоновой кости. И с уважением посмотрел на лесную труженицу. Нелегкой жизнь у нее была. Как и у хозяина ее - нелегкой, но зато честной. И есть что вспомнить. Клоповка и медведь Местные охотники убили медведя. Долго выслеживали. Долго подкармливали. И вот финал: лежит не дышит… Одним словом - трофей. От убитого зверя за версту несет клоповкой, которая растет только у нас на Сахалине. Но в окрестностях села, где убили медведя, - сплошной бамбук. И где только нашел медведь эту ягоду? Завязался спор. И тут один из стариков вспомнил историю из далекого детства. - А ведь росла у нас такая ягода. Причем в этом распадке. И дом наш здесь стоял. Вернее, не наш - японский. Но был он и нашим первым домом на Сахалине. Мы ведь - переселенцы. Сорвали родителей вербовщики с насиженных мест, кущи райские наобещали. А когда приехали - увидели эти кущи: глухие места, даже жилья нет. Лишь редкие японские домики по распадкам раскинуты. В один из этих домиков и подселили наше семейство. У них - куча детей. У нас - куча. Одним словом, интернационал. Они нашего языка не понимают, мы - японского… Но для ребятишек разве это барьер? Сообща за ягодами в распадок бегали. И черемшу собирали сообща… Купались, секретами с помощью первых освоенных слов и жестов делились, пока их родители репатриации ждали. И ее помню хорошо. В тот день хозяин-японец все свои запасы матери передал: две ямы с картошкой и четыре мешка рису. Для семьи, в которой восемь детей, - богатство неслыханное. Но недолго радовалась мать привалившему счастью. На следующий день явился представитель власти и все конфисковал в «закрома Родины». Хорошо хоть буквально перед приходом «гостей» мать сумела и рису отсыпать, и картошки про запас схоронить. Жизнь на оккупированной Брянщине многому научила… Да, в те времена люди стеснялись и стыдились иметь много. Жили «с колес». Рыбу ловили впрок. Ягоду бочками собирали. И клоповку тоже. А теперь об этой ягоде в наших местах помнят только медведи, - тяжело вздохнул старик. …Лес вокруг села повырубили. Пожары по вырубкам прошлись. А бесхозное пространство быстро заполонил бамбук, спустившийся с горных вершин. Вот и выродилась ягодка. А недавно окрестности села посетила японская делегация. Может, в ней были и дети японца-репатрианта, пытавшегося подкормить русскую семью? У простых людей обиды друг на друга нет. Войны и раздоры начинают не они - политики. Политики и заканчивают их. А простые люди просто живут. Даже в экстремальных условиях живут в мире и согласии. И по ту сторону границы, и по эту. Вот какая история припомнилась благодаря обыкновенной ягоде краснике, которую на Сахалине называют клоповкой. Дом и сливовый сад Мне всегда так хотелось построить собственный домик. Я даже место красивое для него подобрал: небольшую полянку на окраине села, перед которой старая-престарая яблоня, весной утопающая в кипени цветов, а позади - две сливы. Но откуда деньги у лесника? Зарплаты хватает только на то, чтобы семью прокормить. Мне ли стройку затевать? Но как-то от старожилов узнал, что на участке, облюбованном мной, дом уже стоял. И даже они жили в нем какое-то время после репатриации прежних хозяев. Потом дом сгорел. Участок забросили. А я-то все время думал, откуда в мелколесье этом плодовые деревья! Много таких домиков было разбросано по югу Сахалина. С вишнями, сливами, яблоньками. Плодовые деревья для наших загадочных соседей - это символ благополучия, счастья. Теперь домов этих нет. Повырубили и повыкорчевали деревья. А вместе с ними - счастье и благополучие, наверное. На чудом сохранившихся деревьях плоды даже вызреть не успевают - их обдирают еще зелеными. Посмотришь с борта самолета на юг Сахалина - сплошные квадратики полей. И кажутся мне сверху эти квадратики решеткой, которую на изуродованную землю набросили недобрые люди. Правда, в последнее время изменилось многое. Человек начинает чувствовать себя хозяином и на Сахалине. Стали появляться молодые сады на острове. И я несколько яблонек под окнами ведомственного дома посадил. И сливы тоже. Цветут они весной потрясающе. Но как-то уже не по-домашнему. И от этого мечта о собственном домике со сливами перед ним становится все желаннее и острее. Ветры над Черняховкой Несколько лет назад на долину Черняховки обрушились грозовые ливни с ураганными ветрами. А через две недели нашествие стихии повторилось. В результате - сотни вырванных с корнем деревьев, сотни гектаров искалеченного леса. Даже ивы и березы, такие гибкие и упругие, и то не выдержали удара ветра. Двадцать лет проработал лесничим в этих краях. Но никогда не приходилось видеть подобного. Не пощадил долину реки Черняховки и букет декабрьских циклонов. На этот раз под тяжестью мокрого снега ломались и уродовались вершины приспевающих елей. Стихия, что с нее возьмешь? Однако и она не возникает сама по себе. Неужели это мы своим неумным хозяйствованием подорвали экологическое равновесие в районе? Вырубили спелые леса. Добавили гарей, пустырей. Распахали и осушили болота. Изрезали дорогами хребты и поймы. И вот результат? Ведь я помню Черняховку по-настоящему зеленой и полноводной, несущей свои воды в не менее полноводную быструю реку, на которой стоит уникальный рыборазводный завод, построенный еще японцами. Они ведь тоже нуждались в древесине и в продовольствии. Но берегли реку. С ее лесами, с ее водами. Думали о будущем. Думали, что оставить детям и внукам. А мы все о сегодняшнем. И лишь тогда, когда начинают беспокоить ростки проклюнувшейся совести, вспоминаем прошлое. Ураганные ветры с грозами, с ливнями прошли не только у нас. И не только у нас их не смягчила природа острова. Это как бы ответ природы на наше сегодняшнее отношение к ней. Это и повод к размышлению. Это и повод к решительным действиям. Приживалка В выходной день и Бог велит поспать. Я бы сделал это, если бы не мяуканье под дверью. И кому это моя помощь потребовалась? Смотрю - кошка стоит. А глаза - просящие-просящие… Ну, думаю, есть хочет. На улице мороз за тридцать. Мыши попрятались. Голодает, бедняга. Но от еды кошка отказалась, продолжая стоять, припадая на задние лапы. И тут только дошло до меня, что кошка обморозилась и замерзает. Взял бедолагу на руки - и в дом. Комнат много, детей нет - пусть поживет до выздоровления. Приживалка оказалась смышленой. Сразу же стала пользоваться ящичком с песком по назначению и уголок свой освоила, где часами лежала, вылизывая подушечки обмороженных лап. Благодарности к нам не проявляла. Присутствием не докучала. Всем своим видом как бы говорила: у вас своя жизнь, у меня - своя… Но за то, что приютили, спасибо. Как поправлюсь, сразу уйду. Но поправлялась кошка медленно, как медленно уходила зима. А на вторую неделю проживания гостьи мы обнаружили у нее анатомическую странность - отсутствие хвоста. Я уже подумал, что обмороженный хвост усох и отпал сам по себе. Пожилая соседка, побывавшая в доме, сказала, что это не так. И что нам повезло. Это японская кошка. Их после репатриации хозяев раньше много было в окрестностях, приручаются они трудно. К тому же они - отличные крысоловы. Лучшей рекомендации приживалке и не требовалось. Все чаще, несмотря на явное сопротивление, брал я ее на руки. Расчесывал шерстку массажной щеткой. И в конце концов растопил лед недоверия. Дошло до того, что она сама стала вскакивать мне на плечи и осторожно коготками царапать спину. Может быть, таких движений требовали обмороженные лапы - в обмороженных частях тела при заживлении всегда появляется зуд, но мне казалось, что она так выражает благодарность и признательность за спасение. Мы сначала боялись выпускать ее на улицу - вдруг уйдет и не вернется. Но этого не случилось. Кошка стала полноправным членом семьи. Год пролетел незаметно. И, глядя на нашу вальяжную, похорошевшую приживалку, трудно было поверить, что некогда этот зверь жил в тайге. А в мае кошка принесла нам котят. Мы их обнаружили в своей кровати под одеялом. Ну как было не оценить доверия?! Постелили в уголке за шкафом старый плед, перенесли котят и сказали: «Живите и вы, всем места хватит». Котят было двое. Один обычный - с длинным хвостом и черный как смоль - весь в папу, который постоянно околачивался у нашего дома. Зато второй был бесхвостым и цветом весь в маму. Вылитый «японец». В июне пришла пора ехать в отпуск. Надолго - на три месяца. Тогда и обыкновенный бюджетник мог позволить себе такую роскошь. Кошку и котят перенес в сарай. Поручил присматривать соседу. Но когда вернулся из отпуска, кошки и бесхвостого котенка не было. Ушла кошка обратно в лес. Сочла, что ее бросили. Предали. И забрала с собой самое дорогое - котенка, которому передались ее наследственность, ее качества. Труба Несколько лет назад через ручей Козловский в селе Огоньки дорожники перекинули новую трубу. Труба перестала забиваться корягами и всяким речным хламом, благо ее воткнули на полутораметровой высоте от дна. А ручей перестал подтапливать дорожное полотно. Старую трубу выкинули за ненадобностью, да еще посмеялись над японскими строителями, ибо труба была установлена во времена японского владычества; неужели не могли догадаться, что ставить ее нужно было как можно выше?! На этом история с трубой и закончилась бы (премию получили - что о ней вспоминать), да вот природа каждый год напоминает. Беда в том, что наши горе-строители забыли: ручей-то нерестовый. На три километра вверх по нему в период нереста поднималась сима и горбуша. Теперь же, едва войдя в устье ручья, лосось упирается сразу в трубу. Одолеть полутораметровую высоту и войти в горлышко узкой трубы под силу только отчаянным одиночкам. Теперь из года в год рыба скапливается в искусственной ловушке, где ее ждут вилы малолетних браконьеров, а в жаркую погоду - страшный замор. |
Похожие:
 |
Величие Сатурна "Целительный миф" Сатурн известен в астрологии как планета, приносящая страдания и несчастья. Однако, не следует избегать Сатурна, лучше отдаться в... |
|
Величие Сатурна Целительный миф под редакцией Роберта Свободы Сатурн известен в астрологии как планета, приносящая страдания и несчастья. Однако, не следует избегать Сатурна, — лучше отдаться... |
 |
Уважаемые жители и гости муниципального района город Нерехта и Нерехтский район! В новогодней суматохе люди покупают игрушки, гирлянды и разнообразную пиротехническую продукцию, при этом не каждый задумается о... |
|
Правила пожарной безопасности для детей. Дорогие родители! Пожары причиняют большие несчастья. Чтобы избежать этого, нужно строго соблюдать правила пожарной безопасности. Прочитайте эти правила... |