НИИ теории и истории Госкино СССР
Союз работников кинематографии СССР
Всесоюзный
Государственный институт кинематографии
Центральный Государственный архив литературы и искусства СССР
Москва
„Искусство'
1980
Михаил Ромм
Избранные произведения в 3-х томах
том 1 Теория
Критика
Публицистика
ББК 85.34 Р 70
Редколлегия: Составитель
Л. И. Белова, Н. Б. Кузьмина
С. А. Герасимов, Комментарий
С. В. Дробашенко, „ „ п
В. Н. Ждан, В. С. Листова
М. Е, Зак, Оформление
А. В. Караганов, художников
Ю. А. Красовский, А. Б. Коноплева,
Е. А. Кузьмина А. Г. Кузькина
80106-063
025(01 )-80 -подписное
4910020000
© Издательство «Искусство», 1980 г.
«Живой Ленин» (1958)
«Живой Ленин»
«Ленин в Октябре» (1937) На съемках фильма «Ленин в Октябре». М. Ромм и Б. Щукин «Ленин в 1918 году» (1939). В роли В. И. Ленина Б. Щукин
«Ленин в 1918 году» «Ленин в 1918 году».
На съемках фильма «Ленин в 1918 году»
Т. Савченко, М. Ромм, Е. Кузьмина и Наташа Кузьмина (1940)
М. Ромм (1940)
На съемках фильма «Мечта».
М. Ромм и оператор Б. Волчек
т.
«Мечта» (19431 М. Ромм (1944)
КЧеловек № 217» (1945). [Татьяна — Е. Кузьмина, Сергей Иванович — В. Зайчиков
<русский «Русский вопрос» (1948).
Джесси — Е. Кузьмина, Гарри Смит — В. Аксенов
На съемках фильма вопрос» (1948)
Гарри Смит — В. Аксенов, Херди — Б. Пославский
На выборе натуры (1950) На съемках фильма «Секретная миссия» (1950)
«Секретная миссия» (1950). Шелленберг — А. Пелевин, Марта — Е. Кузьмина, Гарви С. Вечеслав
А. Фадеев и М. Ромм (1951)
«Адмирал Ушаков» (1953). На съемках фильма «Адмирал
Ушаков — И. Переверзев Ушаков»
«Корабли штурмуют бастионы» (1953)
«Убийство на улице Данте» (1956). Шарль —М. Казаков, Мадлен Тибо — Е. Козырева
На съемках фильма «Убийство на улице Данте». М. Ромм, Н. Комиссаров, Е. Козырева
На обсуждении фильма режисера В. Скуйбина «Чудотворная» (I960)
М. Ромм (1960) М. Ромм (1966)
\
А. Смирнов, Л. Шепитько, А. Мачерет, М. Ромм (1965)
На съемках фильма «Девять М. Ромм и Д. Храбровицкий
дней одного года» (1962). М. Ромм, А. Баталов, Н. Плотников М. Ромм и Т. Лаврова
«Девять дней одного года» Гусев — А. Баталов
Гусев — А. Баталов, Куликов — И.Смоктуновский, Леля — Т. Лаврова
На съемках фильма «Первые страницы» (1970)
НД озвучании фильма «Обыкновенный фашизм»
«Обыкновенный фашизм»
(1965)
| """"новенный фашизм»
М. Ромм (1966)
На обсуждении
На обсуждении
На юбилее. М. Ромм и Е. Кузьмина (1971)
\
с i
i
На студии
М. Штраух и М. Ромм
С. Юткевич и М. Ромм
«И все-таки я верю». На съемках в Мюнхене (1971) «И все-таки я верю». На съемках в Париже (1970)
В Париже
«И все-таки я верю». Кадры из фильма
В своем рабочем кабинете (1971)
От редколлегии
Собрание избранных произведений народного артиста СССР М. Ромма охватывает большую часть его кинематографического и литературного наследия. Том 1 включает работы теоретического плана, критику и публицистику. Они различны по видам и жанрам — это специальные исследования, доклады и выступления на конференциях и дискуссиях, журнальные и газетные статьи, интервью. Вместе с тем материалу тома присуще внутреннее единство. Порой было нелегко определить: в какой раздел отнести ту или иную статью; она могла содержать и исторический экскурс, и теоретические выкладки, и критическую оценку фильмов, и публицистический выход в современность. Это свойство наследия М. Ромма, идущее от цельности его художнической натуры, ставило перед редколлегией известные трудности.
Том 1 поделен на разделы, каждый из которых несет в себе определенную тему, хотя, повторяем, резких границ между ними провести нельзя. Деление на разделы, во многом условное, преследует цели научной классификации, а также предусматривает читательские интересы.
Собрание избранных произведений по праву открывает Лениниана, где представлены статьи и выступления М. Ромма, связанные с его работой над ленинской темой — основным вкладом режиссера в советское кино. В трудах, посвященных знаменитой кинодилогии— фильмам «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году»,— он одновременно исследует опыт товарищей по искусству, начиная с первых попыток воссоздания образа Ленина на экране. Мысль о кинематографическом воплощении ленинской темы не покидала М. Ромма на протяжении всего творческого пути, что нашло отражение в хронологии статей, помещенных в этом разделе.
Важнейшим по идеологической направленности и эстетической ценности является раздел тома, объединяющий работы о кинорежиссура. Опыт М. Ромма, практика и теоретика, изучающего особенности своей профессии, представлен здесь наиболее полно. Он рассматривает место режиссера в системе кинопроизводства прежде всего с мировоззренческих позиции, связывая грани режиссерского творчества с глубинными, природными свойствами самого массового из искусств и его ролью в коммунистическом строительстве.
В специфических проявлениях искусства режиссера он ищет идейные и художественные обоснования; благодаря такому взгляду технология творчества включается в круг больших проблем, становится инструментом образного истолкования действительности. Казалось бы, сугубо профессиональные вопросы (как, например, съемки «глубинных мизансцен» или методика построения «массовых сцен») решаются М. Роммом, исходя из основных целей и задач художника, озабоченного тем, чтобы полнее и ярче раскрыть на экране образ человека и целостный образ народа.
Он держит в поле своего зрения весь путь советского кино, часто обращается к С. Эйзенштейну, В. Пудовкину, А. Довженко, но каждый раз, оглядываясь назад, делает это ради того, чтобы на основе прошлого укрепить свою позицию художника-современника, наметить процесс движения киноискусства и попытаться предугадать его завтрашний день.
При чтении любого раздела тома необходимо учитывать, что М. Ромм в своих статьях и выступлениях нередко избирал полемический тон; доказывая мысль, казавшуюся ему важной, он готов был пойти па преувеличения, о чем писал в статье «Режиссер и фильм» (1940): «Я заранее прошу прощения за возможные полемические преувеличения, но без них обойтись мне никак не удастся». Сама манера письма М. Ромма была диалогична: он видел будущего читателя в качестве собеседника, с которым можно и должно говорить обо всем откровенно. Некоторые материалы тома являются подлинными «Диалогами» М. Ромма — например, с итальянским режиссером Лукнно Висконти.
В статье «Поглядим на дорогу» (1959), вызвавшей многочисленные отклики, он исследует взаимодействие кинематографа с другими искусствами — эта проблема волновала его постоянно, и ей отведен специальный раздел. Особенно важны, с точки зрения М. Ромма, связи между кино и литературой, что нашло отражение в его анализах прозы А. Пушкина и JI. Толстого — с их «кинематографическим» видением реальности: здесь он идет вслед за С. Эйзенштейном, который неоднократно анализировал классические прозу и поэзию с точки зрения их «монтажных» строений. Большинству оппонентов, споривших с М. Роммом по поводу статьи «Поглядим на дорогу», бросилось в глаза, что в искусстве будущего он не нашел места для театра. Очевидно, М. Ромм был не прав. Менее заметным оказался механизм этой неправоты. Борьба с театральщиной на экране настолько увлекла режиссера, что его аргументы перехлестнули границы кино и коснулись самих театральных подмостков. Во-вторых, утверждая приоритет экранного искусства, М. Ромм возложил на него особые надежды, приписал ему огромные возможности, превращая кино в искусство века, призванное этот век показать и объяснить.
Это один из конкретных примеров полемических крайностей в его трудах, проистекавших из активной, действенной позиции художника, убежденного в неисчерпаемых возможностях своего искусства.
Работы М. Ромма, посвященные отдельным компонентам кинематографа, таким, как драматургия или актерское творчество, обладают качеством, о котором уже говорилось применительно ко всему 1 тому: они не замкнуты внутри себя, его больше интересуют пограничные области, переходы от одного явления к другому. В кинодраматургии он ищет в первую очередь признаки действительности, считая, что этот начальный этап в процессе создания фильма главным образом и определяет его жизнеспособность. В разговоре об актерах он может, как будто неожиданно, вторгнуться в сферу документального кино, чтобы установить взаимодействие между реальным человеком на экране и его актерским воплощением (смотри статью «Сегодняшний виток спирали»), В последние годы М. Ромм живо интересовался телевидением, рассматривая его как звено в развитии духовной культуры человечества; верный своей методике, он отыскивает связи между ТВ и традиционными искусствами, включая на этот раз и кино.
Значительный интерес представляют статьи, где эстетика кинозрелища берется М. Роммом в публи- диетическом срезе, на точно датированном общественном фоне. «Перед широким разворотом киноискусства и киноиндустрии» (1954) —в этой статье зафиксирован сам момент перехода к новому этапу советского кино. Думая о завтрашнем дне, он посвящает цикл газетных статей проблемам молодого кинематографиста и молодого зрителя. Одна из них показательна своим заглавием: «Чтобы говорить о современности, надо всегда быть молодым» (1962).
Политический темперамент М. Ромма, художника- коммуниста, сознающего свою ответственнось за судьбы мира, наложил отпечаток на его теоретические работы и публицистические выступления; это проявилось и в статьях последних лет, когда М. Ромм задумал создать группу фильмов, объединенных, подобно газетной рубрике, названием «Мир сегодня». Борьба с буржуазной идеологией, тревога по поводу бездуховности — многие социальные темы затрагиваются в его статьях и интервью, таких, как «Мир —68» (1967) или «Главное в кинематографе — открытая ясная мысль» (1971).
Материалы о зарубежном кино невелики по объему, но содержат ряд обобщений, имеющих важное значение в плане теории, например статья об итальянских неореалистических фильмах. Рецензия «Кинематограф говорит: стоп!» (1959) может служить моделью такого рода выступлений: эстетический анализ фильма «На берегу» американского режиссера С. Креймера одновременно дает М. Ромму повод к тому, чтобы публицистически заострить проблемы борьбы за мир.
М. Ромм не часто выступал в роли рецензента, выбирая для этого принципиальные случаи,— скажем, последний фильм режиссера Игоря Савченко, законченный его учениками,—«Тарас Шевченко». Вместе с тем большое количество названий, разборов отдельных сцен, приемов, кадров, разбросанных по всему тому, восполняют этот раздел.
Все публикуемые тексты М. И. Ромма даются по первоисточникам — прижизненные публикации в сборниках, журналах, газетах; в необработанных стенограммах выступлений М. И. Ромма проведена необходимая литературная правка.
Открывающий Собрание избранных произведений том 1 в целом является сводом разнообразных материалов, посвященных пути мастера и пути советского кино. В трудах М. Ромма отразилось время становления нового революционного искусства и сама личность художника, преломляющая все эти процессы в неповторимом, своеобразном ракурсе. Режиссерская биография М. Ромма не следует по плавно восходящей линии. Способность к самоотречению, к отказу от накопленного ради новаторских поисков придает его творчеству высокую меру взыскательности.
«Самая большая трудность заключается в преодолении навыков, инерции»,— говорил он в одном из своих выступлений. В этих словах содержится частица диалектического мышления мастера и теоретика, не выключавшего кино из потока больших социальных событий, видевшего в смене кинематографических форм — ход жизни, отраженный в художественном сознании.
Было бы неверным утверждать, что материалы тома претендуют на установление каких-то конечных истин. Важно другое: в трудах М. Ромма по-своему отразились некоторые объективные стороны процесса развития жизни и искусства, воспринятые и донесенные до читателей беспокойным, ищущим художником, который был нашим современником, участником строительства социалистической культуры.
А. Караганов
Культура мысли — культура фильма
Обладая умом острым и парадоксальным, М. И. Ромм был наделен даром направлять свою мысль на главные проблемы времени. Именно к ним обращался он, когда их значение проявлялось в широком к ним внимании. Но к ним обращался он и в тех случаях, когда они еще не успели занять столь самоочевидного места в массовом сознании. Это был дар активнейшего соучастия, гражданского и художнического, в делах и заботах своего общества, в движении истории.
Если в роммовских разговорах и литературных работах возникала игра мысли, а это было часто, она оставалась игрой и воспринималась как игра, окрашенная в тона внутренней иронии. Ромм не играл и не игрался, обращаясь к вопросам, от решения которых зависели судьбы многих. Парадоксальность мысли становилась в таких случаях орудием познания, помогающим сталкивать факты/ явления, идеи в их живых противоречиях, чтобы сама острота столкновений толкала на размышления, возбуждала переживания.
Наверное, семантически неправильно говорить об одухотворенности ума: как бы не получилось масло масляное. И все же именно это слово хочется применить к Ромму — человеку и художнику, чья мысль соединялась с чувством, обогащалась переживаниями и отвергала холодную рассудочность кабинетных философствований.
«Я повторяю — у меня может быть неудача. Тем не менее я иду на неудачу. Я готов. Потому что мне хочется сказать то, что волнует меня больше всего. Я люблю людей, и мне хочется на этот раз по-настоя- щему помочь им» '.
Это — из записей Ромма, относящихся к работе над фильмом «Мир сегодня». Но такие или сходные мысли пронизывают и другие замыслы и творческие искания
1 Цит. по кн.:
|
V
