СЛЕД В ИСТОРИИ
(Становление и развитие
санитарной службы Республики Алтай в лицах и фактах)
Посвящается
светлой памяти врачей, санинструкторов, оспопрививательниц, фельдшеров, кто стоял у истоков санитарной службы в Республике Алтай, создавал ее по крупицам, боролся с эпидемиями, жертвуя своим здоровьем, спасал будущее нации, передавал из поколения в поколение лучшие традиции.
Главные участники этой истории – Люди и Время.
Не забывать Время – это значит не забывать людей, не забывать людей – это значит не забывать Время.
От благодарных потомков –
Людмила Кириченко
В книге представлены материалы по развитию санитарной службы в Республике Алтай, результаты научно-практических разработок, выводы, сделанные специалистами Республиканского Центра Госсанэпиднадзора в Республике Алтай по актуальным проблемам обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Республике Алтай к 80-летию санитарной службы России в 2002 году, материалы с научно-практической конференции «240 лет добровольного вхождения алтайского народа в состав Российского государства и современность» в 1996 году, архивные материалы, воспоминания медицинских работников, ветеранов санитарной службы, фотодокументы и т.п., «Очерки по истории алтайцев» (Л.П. Потапова); «К знаниям, к свету» (Е.Кандараковой); «История и культура Алтая XIX – начало XX в.» («Н.В. Екеева, Г.П. Самаева, 1994); «Исторяи становления и развития здравоохранения национальных районов Юга Сибири в 1920-1941гг.» (О.Гончаровой) и др. с попыткой максимального сохранения авторских изложений.
Содержание
Пролог: Истоки 5
Становление санитарной службы в Горном Алтае 9
Здравоохранение Горного Алтая
в годы Великой Отечественной войны
(1941-1945 годы) 30
Лица истории… 60
Развитие бактериологической службы 68
Фамильный вклад в здравоохранение Республики Алтай 85
Эдоковы: мать и сын. 88
Мать и сын Зарубины 89
Врачевание – семейное дело Косаревых 91
Семья Бирюковых 102
Пролог: Истоки
Санитарная служба Горного Алтая уходит своими корнями в последние десятилетия XIX столетия. Там ее истоки. Чтобы понять и оценить пройденный Службой путь, необходимо посмотреть на прошлое Ойротии…
… На огромном пространстве по долинам рек Катуни, Урсула, Семы, Маймы, Чарыша, Кана, Песчаной и др. обитали собственно алтайцы или алтай-кижи. Большинство этих племен было сосредоточено в Онгудайском, Усть-Канском, Усть-Коксинском, Шебалинском, Эликмонарском и Майминском аймаках Горно-Алтайской области.
Еще в первой половине XVIII в. их кочевья распространялись на долины рек бассейна Иртыша: Бухтармы, Нарыма и Кучума, а часть их ежегодно на зиму переходила на левый берег Иртыша и кочевала по его притоку Аблайктке.
По долинам рек Чуи и Аргута жили теленгиты, телесы – по долинам рек Чулышмана, Башкауса и Улагана; тубалары – по Большой и Малой Ише, Сары-Кокше, Кара-Кокше, Пыже и Уйменю в Чойском и Турочакском аймаках; долины реки Лебеды населяли челканцы; по реке Бия – кумандинцы, по реке Черге – телеуты.
Эти тюркоязычные племена Алтая не имели общего самоназвания, как единого языка, не представляли собой единой народности. Кочевой образ жизни, территориальная разбросанность, поголовная неграмотность, культурная отсталость, нищета, невежество, сильные пережитки патриархально-феодальных отношений «инородцев» обрекали их на болезни и вымирание. Спасение было в грядущих экономических, политических и социальных преобразованиях.
Просвещение алтайцев осуществлялось Алтайской духовной миссией. В 60гг. 19 века строились миссионерские школы, увеличивалось количество новокрещеных.
В 1875 году начальником Алтайской миссии архимандритом Владимиром в Улале (ныне – город Горно-Алтайск) была открыта миссионерская больница с аптекой и детский приют для сирот. Больницей заведовал вольнонаемный фельдшер, а «воспитанием» детей приюта ведали монахини Улалинского монастыря. Было открыто миссионерское училище в Улале для подготовки учителей, переводчиков и церковнослужителей.
А за 10-15 лет до этого при архимандрите С. Ландышеве (возглавлял миссию с 1843 по 1865 гг.) миссией открыты миссионерские начальные школы: Мыютинская (1850), Макарьевская (1855), Черно-Ануйская (1858), Кузедеевская (1859), Урсульская (1860), Чемальская (1863), Кебезенская (1863). С.Ландышев писал: «Миссионеры и их семейства имеют необходимость расположить новокрещеных к тому, чтобы они учились земледелию, заводили огороды и приучались к другим занятиям оседлого домохозяйства, приучать новокрещеных женщин печь хлеб, прясть, шить простые одежды и обувь, садить овощи и иметь уход за огородом…, лечить больных (особенно гомеопатией) крещеных и некрещеных, всякого возраста и пола… прививать оспу мужчинам, женщинам и младенцам». (Душеполезное чтение, № 1, 1864, с.127).
Коренное население Горного Алтая было лишено медицинской помощи, какой бы то ни было, как и санитарной культуры. На здравоохранение и народное образование отпускались символические средства. Так, в Томской губернии, куда входил Горный Алтай, в 1908 году на душу населения на народное образование расходовалось 26 копеек, хотя по переписи населения в 1914 году в Алтайской губернии грамотного населения по селам 14,6 процента. На нужды здравоохранения в год на душу населения ассигновалось от 1,0 до 2,04 коп. Как это мизерно – пример.
К 1897 году алтаец платил следующие налоги: 1) ясак, взимаемый деньгами по 1 руб. 43 коп. с ревизской души; 2) подушную подать по 29 коп. с ревизской души; 3) губернский земской сбор 15,5 коп. с ревизской души; 4) церковные сборы (для крещеных). В некоторых районах, например, в Чулышманской долине, сумма выплачиваемых налогов и сборов составляла около 20 рублей в год на одно хозяйство.
В рассматриваемый период среди местного населения была велика младенческая и детская смертность, глазных болезней – до 50 % , преимущественно трахома; «заразные болезни»: туберкулез, венерические болезни, тифы. Распространению болезней, эпидемиям способствовали уклад жизни, нищета, полуголодное питание.
Как ни первобытно, как ни просто было устройство бедняцкого алтайского жилища, все же, по данным обследования экспедиции Швецова 1897 г., оказывается, что 51 % алтайцев не имели и такого: жилище представляло собой конический шалаш из жердей, покрытый корой лиственницы или березы. По середине жилья разводили огонь, здесь же «развешанные мясо издохшего коня или убитого зверя, бывает в полном соответствии с посудой, которую никогда не моют, и с кожаными продогмленными мешками, где помещаются на 6-8 кв.аршинах и люди. и животные (телята, ягнята, собаки и кошки), где при 30-40° мороза нет ни печки, ни камина и дым от разложенного посередине огня (особенно при ветре) выедает глаза, где мороз и жар, сходясь вместе, производят на голову самое вредное влияние» (из писем миссионера С.Ландышева). А вот как характеризует бытовое положение алтайцев-бедняков горный инженер Ковригин, посетивший в 1856 г. юрты алтайцев на р.Абае: «Юрты состоят из жердей, обложенных снаружи берестою и древесной корой. Утвари почти нет. Одежды их состоят из очень грязных и изношенных меховых халатов». Одежда носилась без стирки до износа, отсутствовали бани, мыло, элементарные гигиенические знания: мытье рук, мытье посуды, стирка белья и т.п.
Не лучше обстояло дело и с питанием. Вот как об этом писал С.Ландышев: «Бедные питались травяными кореньями кандыка и сараны, листьями дикого ревеня, наваром перегодовавших под снегом листьев травы бадана, вместо чая с молоком или с солью, много раз перевариваемыми костями животных… и лакомились иногда полусгнившим мясом издохшего скота или убитых или нечистых и отвратительных зверьков всякого рода».
Усугубляло и без того бедственное положение населения. помимо отсутствия больниц, медицинских работников, и невежество шаманов, к которым обращались за помощью коренные жители, с их заклинаниями, жертвоприношениями.
Целенаправленной политики по улучшению условий жизни и охране здоровья не было. Хотя спорадически проводились исследования различными экспедициями и учеными с оказанием практической помощи, но единовременной и скудной. Так, в 1901 г. в Горном Алтае работал отряд окулистов, организованный на средства Петербургского добровольного общества попечительства слепых. Было обследовано население Чергачака (Майма ныне), Чемала, Онгудая. До 70-80 % жителей алтайских сел были поражены трахомой. Но сил и средств для их лечения не было. Эти больные были обречены на слепоту. В 1906 году в Улале работает врач Иволгин М.А. В 1913 году – уже два врача обслуживают население 74,7 тысяч человек, в том числе 46,6 тысяч жителей дючинов и кочевых волостей; 6,6 тысяч – управ; 21,5 тысяч – крестьянских волостей, а в 1914 году – 2 врача и 11 средних медицинских работников.
Перед революцией 1917 года в Ойротии была единственная участковая амбулатория, бюджет которой не превышал 200 рублей в квартал, и два фельдшерских пункта (из газеты «За санитарную культуру» Алтайского краевого отдела здравоохранения, № 12 (41) 15 июня 1947 года).
Не лучше обстояло и с заболеваемостью населения туберкулезом, которым было поражено около 50 % населения. Вот как писал об этом начальник Алтайской духовной миссии, епископ Иннокентий: «… в Большом Улусе не стало жилищ инородческих, прежде расположенных на целую версту, все вымерли от чахотки». Причины этого – в тяжелейших санитарно-гигиенических условиях.
Доктор Чапурин (1910 г.) так описывал те времена: «Ходя из дома в дом, из юрты в юрту, мы убедились в тех ужасных санитарно-жилищных условиях, в которых проходит жизнь местного жителя: отсутствие белья, мыла, хлеба, овощей; отсутствие всяких понятий о соблюдении чистоты, как залога сохранения здоровья, отсутствие всяких знаний о сущности болезней – все это ведет к тому, что различные заболевания свободно гуляют по кочевьям. «Дети природы» предоставлены сами себе, в борьбе за существование, становятся жертвами всяких случайностей. Вся тяжесть этих недостатков, главным образом, ложилась на детей грудного возраста. В летнее время процент смертности детей грудного возраста достигал 40-45. И только высокая рождаемость спасает алтайскую деревню от вымирания.
Эпидемии сыпного и брюшного тифа, оспы, дизентерии, дифтерии, малярии и др. инфекций уносили в могилу тысячи взрослых и детей. Общая смертность населения составляла 30,2 на 1000 населения, а детская – порой превышала 260 случаев на 1000 родившихся живыми.
Несмотря на неуклонный рост численности населения Горного Алтая (за 1987-1912 годы – в 1,6 раза; 1912-1916 годы – еще на 12 %) с 45,8 тысяч ы 1897 году до 83,5 тысяч в 1916 году, была велика младенческая и детская смертность, что являлось следствием многих причин: экономических, социальных, бытовых, этнических. Рождение ребенка сопровождалось соблюдением обрядов, зачастую вредных для здоровья матери и дитя. Роды проходили в юрте. «Роженица, одетая в шубу и шапку, независимо от времени года, обутая в меховые кисы, стоя на коленях, держалась за специальный аркан и получала по три удара от созванных ее родственниками соседей», которые «торопили» ребенка. Будущая мать вздрагивала от криков и ружейных выстрелов, которые мнению окружающих, должны были «ускорить рождение». По свидетельству С.П. Швецова, новорожденного вместо купания обмазывали жиром и делали присыпку, и это повторялось время от времени в течение первого года жизни. Затем младенца заворачивали в потник или овчину. Так он начинал свою жизнь в условиях, способствовавших распространению паразитов и кожных болезней».
При этом алтайцы не знали, что такое баня, никогда не пользовались мылом и полотенцем. Впрочем, лицо и руки взрослые мыли каждый день, для чего набирали в рот воды, которой обмывались при помощи рук, совершив такое омовение, они обсушивали лицо над огнем».
У алтайцев считалось, что есть дух-охранитель Баяна, который заботится о родившемся и его здоровье; передавались из поколения в поколение навыки предупреждения и лечения болезней (отвары трав, порошки из минералов, мази, «мумие» и др.), шаманские заклинания. Алтайцы считали, что шаман во время мистерии мог вызвать от 9 до 14 духов-врачевателей.
Бытовавший примитивизм оказания помощи не способствовал охране здоровья. В 1913 году смертность (из расчета на 1000) составляла в Горном Алтае в среднем 30,2 (в России в целом – 29,1).
Состояние медицины с обреченностью населения на вымирание требовало принятия системных радикальных мер: создание медицинских учреждений, подготовку медицинских кадров, внедрение санитарной культуры, а также, и в первую очередь, преодоление массовой неграмотности населения, повышение культурного уровня, коренное улучшение экономического и социального положения народа.
|
