Роль и место государственной думы федерального собрания российской федерации в формировании современного военного законодательства россии
|
Скачать 3.35 Mb.
|
|
СООТНОШЕНИЕ ФУНКЦИЙ ИССЛЕДОВАНИЯ И ОБВИНЕНИЯ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ВОИНСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ Маслов И.В., старший преподаватель кафедры криминалистики Военного университета Министерства обороны Российской Федерации, кандидат юридических наук Следователь и прокурор являются должностными лицами правоохранительных органов официально осуществляющих уголовный процесс в силу занимаемой должности. Именно их деятельность на досудебных стадиях уголовного процесса в соответствии с отечественными традициями является ключевой, в полной мере определяющей не только ориентированность движения уголовного дела, но и саму возможность или не возможность этого движения. Поэтому, можно однозначно утверждать, что правильное определение процессуальных функций следователя и прокурора является одним из важнейших вопросов досудебного судопроизводства. Верно разрешив эту проблему, можно говорить о создании прочной основы правовой регламентации не только досудебных стадий уголовного процесса, но и всего уголовного судопроизводства. В связи с существенными изменениями и дополнениями в УПК РФ, внесенными федеральными законами от 5 и 6 июня 2007 г. № 87-ФЗ и № 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», связанными с появлением нового органа предварительного расследования Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации существенно изменились системные связи следователь – прокурор. Принятие названных федеральных законов следует признать началом реформы досудебного производства, так как изменения и дополнения, в УПК РФ начиная, с 2007 года и по настоящее время вносятся не реже чем каждые два месяца. Вопрос о теоретической разработке процессуальных функций участников уголовного судопроизводства, целей досудебного производства и соотношений судебных и досудебных стадий процесса имеет повышенную практическую значимость. При этом начатую реформу следует признать крайне не последовательной, не продуманной должным образом, а, по сути, не имеющей под собой концепции. После июньских изменений 2007 года в УПК РФ права прокурора в досудебном производстве существенно купированы. Многие его полномочия являющиеся частью его надзорной и обвинительной функции без всяких на то оснований «отобраны» одновременно с ранее излишне приписанными правомочиями. То, что ранее как практиками, так и учеными-теоретиками, бесспорно, признавалось одним из негативных факторов работы прокурора – надзор за законностью расследования преступлений только на этапе утверждения обвинительного заключения (акта), стало, законодательно установленным правилом. Осуществление прокурором функции уголовного преследования в ходе досудебного производства, продекларированной не только в УПК РФ, но и в ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», внесенными изменениями, по сути, аннулировано. Несмотря на это, сложившаяся следственная практика указывает на то, что прокурор, используя ресурс утверждения или не утверждения, обвинительного заключения (акта), а формальные основания к тому всегда найдутся, по-прежнему оставался пусть если уж и не «хозяином» предварительного расследования, то точно его серым кардиналом. При этом сформировалась практика не процессуального манипулирования следователями. Из ч. 2 ст. 15 УПК РФ, отнесенной законодателем к норме-принципу уголовного судопроизводства, логично вытекает вывод о том, что в отечественном уголовном процессе реализовывается лишь три процессуальных функции: обвинения, защиты и разрешения уголовного дела. При этом в этой же норме указывается на то, что совмещение процессуальных функций в одном органе или должностном лице не допустимо. Возможно, что в данной норме законодатель перечислил не все процессуальные функции, реализуемые при расследовании и рассмотрении уголовных дел судами, а выделил лишь основные, важнейшие из них. Исполнение участниками уголовного судопроизводства этих основных или ключевых функций является своеобразным двигателем уголовного процесса. Без них не возможно возникновение, развитие и завершение (окончание) уголовно-процессуальных отношений. По этой причине именно эти функции и были выделены законодателем. Соответственно в уголовном судопроизводстве, возможно, наличествуют и реализовываются и иные процессуальные функции, имеющие стабилизационное или вспомогательное значение по отношению к обвинению, защите и разрешению дела. Что касается возможности или не возможности; допустимости или не допустимости совмещения процессуальных функций, исходя из формальных и явно не завершенных предписаний УПК РФ, изложенных в ст. 15, можно сделать два взаимоисключающих вывода. Вывод первый. Совмещение процессуальных функций в одном органе или одним должностным лицом недопустимо. Вывод второй. Законодательный запрет совмещения процессуальных функций в одном органе или должностном лице распространяется исключительно на основные функции: обвинение, защиту и разрешение дела. Совмещение основных функций, обозначенных законодателем, возможно только с иными функциями, не нашедшими своего отражения в ст. 15 УПК РФ. Полагаем, что законодательный запрет совмещать процессуальные функции абсолютно справедлив и обоснован. Субъект процессуальной деятельности, который теоретически наделен правом исполнения двух и более функций, исходя из административных установок, статистических показателей своей работы и прочих внутриведомственных доминант и иных субъективных и объективных факторов, в действительности будет реализовывать лишь одну функцию, которая, исходя из вышеуказанных приоритетов, признается им как важнейшая. Исполнение иных функций будет либо игнорироваться, либо профанироваться. Необходимость разделения уголовно-процессуальных функций и невозможность их совмещения в одном органе или должностном лице опыт, выстраданный историей человечества. Вместе с тем, и в настоящее время, не все процессуалисты признают недопустимость совмещения процессуальных функций в одном лице. Представляется, что функция обвинения однозначно реализуется следователем и при выполнении целого ряда процессуальных действий. Не будем теоретизировать и рассуждать по поводу того должен ли следователь проверить версию подозреваемого (обвиняемого) о непричастности к совершенному преступлению или о его меньшей виновности. Укажем только на то, что в случае неполноты предварительного следствия заключающейся в игнорировании позиции стороны защиты по существу предъявленного обвинения, исходя из реалий сложившейся следственной практики: либо прокурор вернет дело для производства дополнительного следствия, указав на нарушение норм ст. 73 УПК РФ или на уже не существующий процессуальный принцип объективности, полноты и всесторонности предварительного следствия (ст. 20 УПК РСФСР (1960)); либо суд возвратит уголовное дело прокурору, усмотрев любые препятствия к его рассмотрению, а между строк укажет на неполноту предварительного следствия, невосполнимую в судебном разбирательстве, требующую производства дополнительных следственных действий. Следовательно, при наличии сведений о невиновности, меньшей виновности лица, привлеченного к уголовной ответственности, следователь обязан их проверить, собирая доказательства невиновности. При собирании оправдывающих доказательств, он однозначно выполняет функцию защиты от незаконного и необоснованного обвинения. А к какой функции относятся действия следователя по обеспечению подозреваемого обвиняемого защитником? Полагаем, что они не могут относиться ни к функции обвинения и даже к функции защиты, а также (забежим немного вперед и признаем исследование (расследование) самостоятельной процессуальной функцией) ни к функции исследования. По своей правовой природе действия по обеспечению подозреваемого, обвиняемого защитником, не допуску его в дело, а по обеспечению участия – это усиление стороны защиты. Обеспечение вступления в дело адвоката-защитника, действие ни как несвойственное для стороны, ей противостоящей. В силу этой причины обеспечение защитником не может возлагаться на сторону обвинения. К функции защиты рассматриваемое действие также не может причисляться потому, что участники уголовного судопроизводства, выступающие на этой стороне, не в состоянии в полном объеме реализовать свое право на защиту. По данной причине они и нуждаются в услугах профессионального юриста, но при этом, не имеют средств и возможностей своими силами привлечь его на свою сторону. Обеспечение защитником, как представляется, также не присуще и для исследователя. Исследователь должен сконцентрироваться на изучении обстоятельств дела, не вдаваясь в вопросы, как установленные им факты будут интерпретироваться, и станут ли они использоваться для обвинения или для защиты. Исходя из наличия лишь трех уголовно-процессуальных функций, определенных законодателем, это действие следует причислить к реализации функции разрешения дела. И именно так данный вопрос решается в процессуальных кодексах стран с романо-германской правой системой. В обоснование занимаемой нами позиции можно также привести постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14.07.2011 № 16-П «По делу о проверке конституционности положений п. 4 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ст. 254 УПК РФ в связи с жалобами граждан С.И. Александрина и Ю.Ф. Ващенко». Из анализа из раздела VIII УПК РФ (предварительное следствие) следует, что основным направлением деятельности следователя является исследование обстоятельств события преступления. Совокупность действий этих действий можно признать самостоятельной процессуальной функцией – функцией расследования (исследования). Из изложенного следует сделать следующие выводы. Во-первых, следователь, отнесен законодателем к стороне обвинения, но почему-то уполномочен не обвинять, а осуществлять предварительное следствие, т.е. исследовать. Во-вторых, следователь в различных следственных ситуациях выполняет функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела, которые в силу ст. 15 УПК РФ не могут быть возложены на один и тот же орган или должностное лицо. Таким образом:
Если процессуальной функцией следования является исследование обстоятельств дела, то его процессуальные права и обязанности, указанные в нормах-правилах следует кардинально пересматривать, приводя их в соответствие с его реальной процессуальной функцией – функцией исследования. Перераспределение не свойственных для реализации этой функции процессуальных прав и обязанностей «закрепленных» в настоящее время за следователем, с возложением их на других участников судопроизводства. В силу изложенного одним из приоритетных направлений научных изысканий проводимых с целью оптимизации уголовно-процессуального законодательства является теоретическая разработка уголовно-процессуальных функций участников уголовного судопроизводства и реформирование на этой основе компетенции (прав и обязанностей) его официальных участников. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛЬГОТ, КОМПЕНСАЦИЙ И ГАРАНТИЙ ПРАВОВОГО СТАТУСА ВОЕННОСЛУЖАЩИХ КОНТРАКТНОЙ И СРОЧНОЙ СЛУЖБЫ Маслов Н.А., преподаватель Восточно-Сибирского института МВД России Помимо прав, свобод, обязанностей и ответственности в отечественной юриспруденции в рамках специального правового статуса принято рассматривать и другие элементы, такие как льготы, компенсации и гарантии реализации правового статуса. Первым делом, хотелось бы затронуть вопрос льгот и компенсаций. По словам Н.А. Климентьевой, «…специфика правового статуса военнослужащих определяется и тем, что в связи с особым характером обязанностей, возложенных на военнослужащих, им предоставляются льготы и компенсации». Большая же часть льгот, предусмотренных для военнослужащих, строго дифференцирована в зависимости от принадлежности к срочной либо же контрактной службе, т.е. существуют льготы, которые предоставляются только для военнослужащих «контрактников» или только для солдат срочной службы. Характерным примером этому являются льготы жилищного характера для «контрактников». В п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» сказано: «Военнослужащим – гражданам, проходящим военную службу по контракту, и совместно проживающим с ними членам их семей предоставляются не позднее трехмесячного срока со дня прибытия на новое место военной службы служебные жилые помещения по нормам и в порядке, которые предусмотрены федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, с учетом права на дополнительную жилую площадь». Также законом «О статусе военнослужащих» для контрактников, прослуживших 10 лет и более, предусмотрено право на получения жилья при увольнении с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями за счет федерального бюджета (п. 14 ст. 15). Помимо льгот для самих военнослужащих-контрактников, законодательством предусмотрены весьма существенные льготы, предоставляемые членам их семей. Так, члены семьи военнослужащего контрактной службы имеют право на бесплатный проезд к месту службы военнослужащего при переводе на новое место службы, к месту отпуска военнослужащего и обратно (1 раз в год), к избранному месту жительства в случае увольнения военнослужащего или его гибели (п. 2 ст. 20). Члены семей офицеров имеют право на медицинскую помощь в военно-медицинских учреждениях в таких же объемах, что и сами военнослужащие (п. 3 ст. 16). Льготы, предусмотренные для солдат срочной службы выглядят более скромно, но, тем не менее, являются весьма значимыми для них. Военнослужащие срочной службы имеют право на бесплатный проезд к местам дополнительных отпусков (п. 1 ст. 20), на пересылку простых писем и отправление посылок с личной одеждой (п. 8 ст. 20), на посещение платных мероприятий организаций культуры. Как видно из сказанного, основная масса льгот для военнослужащих создана для социальной защиты «контрактников» и членов их семей. Именно военнослужащие контрактной службы являются основой армии, ее профессиональным звеном. Отдельно следует сказать о льготах для членов их семей. Столь обширные льготы необходимы ввиду того, что члены семей военнослужащих контрактной службы также вынуждены переносить на себе множество тягот и лишений, возложенных на военнослужащих. Так, супруги и дети военнослужащих контрактников вынуждены проживать вместе с ними в отдаленных гарнизонах, условия жизни в которых подчас бывают очень суровыми. Однако также тяжело сказывается на близких родственниках и срочная служба одного из членов семьи. Поэтому, они тоже нуждаются в ряде льгот. К примеру, законодатель мог бы предусмотреть право на проезд близких родственников к месту службы солдата-срочника или возможность бесплатных междугородних телефонных переговоров. Кроме того, можно было бы существенно расширить право родственников на пересылку писем и посылок к месту службы. Весьма важной мерой мог бы стать запрет на различного рода сборы и комиссии при осуществлении денежных переводов военнослужащим срочной службы и пр. Теперь необходимо затронуть вопрос о компенсациях для военнослужащих. К таковым относятся: компенсация взамен продовольственного пайка и положенных по нормам снабжения предметов вещевого имущества; компенсация за санаторно-курортное лечение и организованный отдых. Эти компенсации являются существенным денежным подспорьем для военнослужащих и призваны «нивелировать» ограничения, обусловленные характером военной службы. Однако так же как и льготы, распространяются они в основном на военнослужащих контрактной службы. Военнослужащие срочной службы обычно обеспечиваются указанными благами в натуральном виде. Ряд других компенсаций также свойственен для «контрактников». К примеру, предоставление отдыха в другие дни недели, в случае привлечения к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени. Множество компенсаций, создано исключительно для социальной защиты членов семей военнослужащих контрактной службы. К примеру, супруги военнослужащих – граждан Российской Федерации имеют право на ежемесячное пособие «…в период их проживания с супругами в местностях, где они вынуждены не работать или не могут трудоустроиться по специальности в связи с отсутствием возможности трудоустройства, а так же по состоянию здоровья детей…». Военнослужащие срочной службы так же нуждаются в ряде компенсаций. Очевидно что, военнослужащий срочной службы не может осуществить свое право на выбор рода деятельности и, соответственно, право на достойное вознаграждение за данный вид трудовой деятельности. Это тем более чувствительно для военнослужащих, имеющих среднее либо же высшее профессиональное образование или имеющих какую-либо квалификацию. Находясь в отрыве от гражданского общества, они не всегда могут полностью себя реализовать. Эта весьма своеобразная «упущенная выгода» нигде и никогда не учитывается. Поэтому солдаты «срочники», имеющие профессиональное образование, должны обеспечиваться денежным довольствием исходя из среднего заработка в соответствующем виде профессиональной деятельности. При этом, естественно, что уровень их денежного довольствия не должен превышать уровня довольствия военнослужащих контрактной службы. Данная компенсация, помимо социальной защиты солдат, проходящих службу по призыву, может решить и некоторые управленческие проблемы. К примеру, эта мера может наконец-то, заставить воинскую администрацию использовать личный состав, имеющий квалификацию на должностях, где эта квалификация требуется. Следующей составляющей правового статуса являются гарантии. Из всех гарантий наибольший интерес для нас представляют юридические гарантии: «…закрепленные в законодательстве способы и специальные меры, которые призваны непосредственно обеспечить правомерную реализацию и защиту прав и свобод…». Н.А. Климентьева выделяет следующие виды юридических гарантий правового статуса военнослужащих:
Если внимательно проанализировать приведенные виды гарантий, учитывая реалии современной российской действительности, станет ясно, что они, будучи распространенными на всех военнослужащих, в основном доступны только для «контрактников». Думается, солдаты срочной службы как более не защищенная категория граждан, нуждаются в особой системе юридических гарантий. В отечественной литературе ведется дискуссия о различных гарантиях правового статуса военнослужащих срочной службы, существующих в европейских странах, и о возможности их имплементации в российское законодательство. К таковым относятся, уполномоченный по правам военнослужащих (военный омбудсмен), военная полиция, военный профсоюз, институт доверенного лица. Введение некоторых из этих институтов в современной России необходимо и вполне своевременно, к тому же не требует существенных затрат, например, институт военного омбудсмена и институт доверенного лица. Создание же военных профсоюзов и военной полиции может вызвать затруднения, поскольку, исходя из смысла задумки, это должны быть значительные по объему полномочий и численности личного состава учреждения. Однако органы военной полиции в современной России все же создаются. Насколько они будут эффективными покажет жизнь. Когда речь заходит о каких-либо заимствованиях, всегда возникает вопрос: насколько они целесообразны? Необходимо понять, какие конкретные задачи могут быть решены. С этих позиций, не вдаваясь в организационные сложности, следует сказать, что введение каждого из этих институтов является благом, поскольку все они обеспечивают внесудебную защиту военнослужащих, что наиболее важно для военнослужащих срочной службы, так как для этой категории лиц весьма затруднено обращение в суд. Председатель Военной коллегии Верховного суда РФ Н.А. Петухов замечает: «В большинстве случаев с жалобами в суд обращаются офицеры (в том числе и генералы) и прапорщики (всего около 70 %), а так же солдаты и сержанты, проходящие службу по контракту (около 20 %), жалобы военнослужащих по призыву в среднем составляют около 7 %». Поэтому введение вышеозначенных институтов было бы полезно. Единственно, о чем стоит подумать – приживется ли тот или иной институт в отечественных условиях? Но это тема другого исследования. На основании сказанного ясно, что льготная и поощрительная правовая политика в современной России нацелена главным образом на военнослужащих контрактной службы. Интересы солдат срочной службы во многом ущемлены. Поэтому необходимо на законодательном уровне предусмотреть ряд специальных льгот, компенсаций и юридических гарантий, которые преследовали бы своей целью социальную защиту солдат-срочников и членов их семей. Конечно, не удастся полностью сгладить все различия между двумя социальными группами военнослужащих, тем более, что некоторые льготы и компенсации для военнослужащих контрактной службы имеют характер привилегий и призваны подчеркнуть их особое положение в воинской иерархии. Понятно, что объем льгот, скажем, офицера и солдата срочной службы будет различаться. Думается, что эти различия не должны представлять из себя пропасть и таким образом формировать две существенно различные «касты» военнослужащих. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПОЛНОМОЧИЙ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ОБЛАСТИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ РЕЖИМА ВОЕННОГО ПОЛОЖЕНИЯ Мещеряков Александр Николаевич, заместитель начальника Уральского юридического института МВД России по научной работе, кандидат юридических наук, доцент Совершенствование правового регулирования отношений в развивающемся обществе затрагивает различные сферы его жизнедеятельности и отражает современные условия государственного строительства. Как отмечается в юридической литературе, первые специализированные законодательные акты, регламентирующие правовой режим военного положения, появились в конце XIX в. Впоследствии как в дореволюционный, так в советский периоды данное направление правового регулирования развивалось с учетом изменения системы органов государственной власти, взаимоотношений личности и государства, развития международного гуманитарного права. В Конституции Российской Федерации 1993 г. нашли отражение ранее предусмотренные Конституцией (Основным Законом) СССР от 7 октября 1977 г. два особых правовых режима: военное положение и чрезвычайное положение (Конституция РСФСР от 12 апреля 1978 г. в силу принципов федерализма отражала только вопросы чрезвычайного положения). Ввиду особого значения данных правовых режимов их регулирование осуществляется федеральными конституционными законами. Принятый 30 января 2002 г. Федеральный конституционный закон № 1-ФКЗ «О военном положении» (далее – Закон о военном положении) определил основания и порядок введения военного положения, механизмы обеспечения данного правового режима, особенности правового статуса граждан и организаций, полномочия органов государственной власти в области обеспечения режима военного положения и специфику их функционирования в данный период. Несмотря на то, что режим военного положения является исключительным правовым режимом и его введение возможно лишь в случаях проявления явной агрессии против Российской Федерации или ее непосредственной угрозы, компетентные органы государства должны быть постоянно готовы к действиям, связанным с его обеспечением. Анализ публикаций российских ученых показывает, что при изучении режима военного положения основное внимание юристов уделяется вопросам, связанным с определением угроз, являющихся основанием для его введения, их соотнесением с общепризнанными принципами и нормами международного права; проблемам обеспечения прав и свобод человека и гражданина в период действия данного правового режима. Признавая важность проводимых исследований, следует отметить, что гарантированность соблюдения правового статуса личности в период военного положения в полной мере зависит от организации деятельности органов государственной власти на территориях, где данный режим был введен. К сожалению, следует отметить, что ряд известных фактов, связанных с обеспечением ликвидации чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, показывает наличие отдельных проблем в организации деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления в зонах чрезвычайных ситуаций, в том числе в сферах управления, координации и взаимодействия. Сложность в обеспечении слаженной работы всех задействованных сил обусловлена, с одной стороны, недостаточным уровнем подготовки, что решается проведением тренировок и отработкой действий в различных ситуациях, с другой, и это более существенно, – наличием пробелов и коллизий в правовом регулировании полномочий органов публичной власти, не позволяющим эффективно действовать в складывающихся ситуациях. Очевидно, что при введении режима военного положения данные проблемы совершенно недопустимы, и решаться они должны не по мере возникновения, а в условиях изучения правовых конструкций и моделирования ситуаций. Отмечая важность организационных основ деятельности органов государственной власти в период военного положения, следует отметить, что в законе определен соответствующий перечень их полномочий. В частности, конкретизированы дополнительные, в том числе руководящие и координирующие полномочия Президента России – главы государства и верховного главнокомандующего. Отражено, что законодательные полномочия палат Федерального Собрания осуществляются в соответствии с Конституцией РФ. Приведены подробные перечни полномочий Правительства Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти. Отдельная статья посвящена деятельности судов, прокуратуры. С учреждением Следственного комитета Российской Федерации в данную статью были внесены изменения с упоминанием о данном федеральном государственном органе наряду с указанными. Отмечая необходимость совершенствования полномочий органов государственной власти в области обеспечения режима военного положения, многие авторы справедливо предлагают дополнительно конкретизировать полномочия Президента Российской Федерации в период действия режима военного положения, уточнить его отдельные полномочия во взаимосвязи с полномочиями Правительства Российской Федерации. Заслуживают поддержки предложения о более детальном разграничении полномочий между органами внутренних дел, ФСБ России, Минобороны России и ряд других, направленных на совершенствование деятельности федеральных органов государственной власти. Вместе с тем в стороне от внимания исследователей остается ряд принципиально важных, можно даже сказать концептуальных, проблем, связанных с регламентированием полномочий органов государственной власти субъектов РФ. Статья 15 Закона о военном положении определяет перечень полномочий органов исполнительной власти субъектов РФ, порядок их привлечения к осуществлению полномочий, возложенных на федеральные органы государственной власти, устанавливает право издания правовых актов, обязательных для исполнения органами местного самоуправления, организациями и их должностными лицами, а также гражданами. Однако, проводя комплексный анализ норм Закона о военном положении, можно заметить отсутствие норм, регламентирующих полномочия высшего должностного лица субъекта РФ в области обеспечения данного правового режима. В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» конституцией (уставом) субъекта РФ может быть установлена должность высшего должностного лица субъекта РФ, и фактически такие должности установлены во всех 83 субъектах Российской Федерации. В законодательстве встречается указание на то, что высшее должностное лицо субъекта РФ руководит высшим исполнительным органом государственной власти субъекта РФ. Однако это не означает что оно относится к системе органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации. И если в ряде субъектов РФ высшее должностное лицо непосредственно возглавляет высший исполнительный орган государственной власти субъекта РФ, то в некоторых субъектах РФ (Республика Татарстан, Республика Мордовия, Свердловская область) данная должность организационно выведена из этой системы. В этом случае высший исполнительный орган государственной власти субъекта РФ возглавляет соответствующий руководитель (председатель правительства, премьер-министр), а высшее должностное лицо субъекта РФ занимает в системе органов государственной власти особое положение. Но даже в тех субъектах РФ, где высшее должностное лицо непосредственно возглавляет высший исполнительный орган государственной власти субъекта РФ и может организовывать исполнение полномочий, закрепленных Законом о военном положении за органами исполнительной власти субъектов РФ, остаются неурегулированными его важнейшие полномочия – координационные. Данными полномочиями высшее должностное лицо субъекта РФ было наделено Федеральным законом от 11 декабря 2004 г., в развитие которого были изданы соответствующие Указ Президента РФ от 2 июля 2005 г. № 773 и постановление Правительства РФ от 5 декабря 2005 г.. Вместе с тем, как справедливо отмечает В.В.Чирков, деятельность правительственной комиссии по совершенствованию взаимодействия, к сожалению, кроме установления порядка согласования при назначении на должность руководителей территориальных органов, другого практического результата не имела, и большинство вопросов совместной деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ и территориальных органов федеральных органов исполнительной власти по-прежнему рассматривается на многочисленных межведомственных комиссиях и советах, практическое исполнение решений которых довольно проблематично. Данная ситуация мирного времени явно не подлежит практическому распространению на период непосредственной угрозы агрессии и на военное время. Таким образом, говоря о необходимости совершенствования полномочий органов государственной власти Российской Федерации в области обеспечения режима военного положения, недопустимо ограничиваться только развитием законодательства в части, касающейся полномочий органов государственной власти, перечисленных в Законе о военном положении. Необходимо осуществить законодательные процедуры по дополнению закона положениями о полномочиях высшего должностного лица субъекта РФ в области обеспечения режима военного положения с учетом его особой роли в обеспечении координации деятельности органов государственной власти субъекта РФ и организации взаимодействия органов исполнительной власти субъекта РФ с федеральными органами исполнительной власти и их территориальными органами, органами местного самоуправления и общественными объединениями. С учетом внесения соответствующих поправок в Закон о военном положении данные вопросы получат свое дальнейшее развитие в отраслевом законодательстве, что устранит существующие пробелы в правовом регулировании полномочий органов государственной власти, призванных организовывать обеспечение режима военного положения, и полномочия высших должностных лиц субъектов Российской Федерации в данной сфере общественных отношений приобретут законодательную легитимацию. Краткая характеристика военной полиции в иностранных государствах Мктрчян А.Г., адъюнкт Военного университета Минобороны России (Республика Арменя) Настоящая статья посвящена рассмотрению кратких характеристик военной полиции ряда иностранных государств, в том числе США, ФРГ, Франции и Великобритании. Это необходимо для понимания основных функций, задач и структуры военной полиции, что может быть полезно при анализе вопросов функционирования военной полиции в Республике Армения и формировании такой структуры в России. История Военной полиции в США Корпус военной полиции США как род войск был создан в 1942 г. Первоначальные задачи: расследование преступлений в Вооружённых силах; контроль за соблюдением законности; профилактика дисциплинарных правонарушений; контроль и регулирование движения военного транспорта; обеспечение безопасности военнослужащих; расследование случаев хищения собственности; содержание лагерей военнопленных; оказание помощи боевым подразделениям в уничтожении воздушных десантов противника. Во время войны в Корее (1950 – 1953гг.) к первоначальным задачам добавилась ещё одна: борьба со спекуляцией и незаконной продажей американскими военнослужащими имущества армии. Во время войны во Вьетнаме военная полиция привлекалась к: регулированию движения в зоне боевых действий; охране колонн, транспортных магистралей и мостов; поиску и ликвидации подземных ходов сообщения противника; контролю за перемещением беженцев и интернированных лиц; непосредственному участию в оборонительных боях. Военная полиция США насчитывает около 30 тыс. человек личного состава. Офицеры обучаются в школе военной полиции (Форт-Макклелан, штат Алабама). Руководит военной полицией США начальник военной полиции — заместитель генерального инспектора сухопутных войск. Военная полиция состоит из: отдельных бригад и батальонов в составе армейских корпусов; рот в составе дивизий; эскадрилий военной полиции в ВВС США; двух батальонов морской пехоты в ВМС США. Военная полиция США выполняет следующие функции: поддержание дисциплины в гарнизонах и на базах; охрана объектов; расследование воинских преступлений; регулирование дорожного движения; проведение антитеррористических мероприятий; ликвидация или оказание содействия в ликвидации волнений среди гражданского населения, в том числе и в тех странах, где дислоцируются части и подразделения Вооружённых сил США. |
Похожие:
 |
Инструкция по составлению, уточнению и использованию списков избирателей... Ов избирателей на выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации седьмого созыва (далее – Инструкция)... |
|
Региональные организации телерадиовещания Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации пятого созыва и уведомивших |
 |
План-конспект для проведения занятий с членами участковой избирательной... Место проведения: методический кабинет Избирательной комиссии Московской области (Москва, ул. Кулакова, д. 20, к. 1) |
|
Республики бурятия буряад республикын Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Выборы» при подготовке и проведении выборов депутатов Государственной... |
|
Сведения о поступивших в избирательные комиссии субъектов Российской... Сведения о поступивших в избирательные комиссии субъектов Российской Федерации обращениях |
|
Инструкция по организации единого порядка установления итогов голосования,... Государственной автоматизированной системы Российской Федерации "Выборы" при проведении выборов депутатов Государственной Думы Федерального... |
|
Центральная избирательная комиссия российской федерации постановление В соответствии с пунктами 3, 17 статьи 27, частью 1 статьи 74 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального... |
|
Базовые расценки на предоставление площадки интернет-сайта для размещения... Базовые расценки на предоставление площадки интернет-сайта для размещения материалов предвыборной агитации по выборам депутатов Государственной... |
|
Правительства Российской Федерации от 30 июня 2004 г. N 321 (Собрание... Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 178-фз "О государственной социальной помощи" (Собрание законодательства Российской Федерации,... |
|
Проект об утверждении Административного регламента Федеральной таможенной... Моженного союза» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2010, №23, ст. 2796), на основании статей 54, 58 Федерального закона... |
|
Вопросы судебной практики, возникающие в ходе применения Целью обобщения является изучение судебной практики поприменению судами постановлений Государственной Думы Федерального Собрания... |
|
Приказ Минздравсоцразвития России от 16. 04. 2012 n 366н "Об утверждении... В соответствии со статьей 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-фз "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"... |
|
Методические рекомендации по проведению государственной инвентаризации... Порядком проведения государственной инвентаризации лесов, утвержденным приказом Федерального агентства лесного хозяйства от 06. 06.... |
|
Приказ об утверждении Правил эксплуатации и обслуживания железнодорожных... В соответствии со статьями 3 и 58 Федерального закона "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации" (Собрание законодательства... |
|
В. И. Матвиенко I. Открытие триста тридцать первого заседания Совета... Открытие триста тридцать первого заседания Совета Федерации Федерального Собрания Рос-сийской Федерации. (Звучит Государственный... |
|
Информационная война Рекомендовано к печати комитетом по безопасности государственной думы российской федерации и секцией "военно-технические проблемы"... |