David Myers "Social Psychology"
|
Скачать 13.3 Mb.
|
|
Таблица 2.1. Голоса современного индивидуализма Занимайся своим делом Стремись к блаженству Поступай так, как тебе нравится Не изменяй себе самому Бойся конформизма Не навязывай другим свои нравственные ценности Не ограничивай моего права владеть оружием, распространять порнографию и заниматься неконтролируемым бизнесом Уменьши мои налоги Избегай отношений, которые могут сделать тебя зависимым Прежде чем любить других, полюби себя самого Духовное одиночество лучше религиозных сообществ Верь в самого себя Не подражай другим. Имей собственную точку зрения. Западная литература от «Илиады» до «Приключений Гекльберри Финна» — скорее гимн во славу уверенного в своих силах одиночки, нежели похвала в адрес того, кто оправдывает ожидания окружающих. Кинематограф тиражирует образ сильной личности, противостоящей официозу; такие названия песен, как «Я сделал по-своему» и «Я останусь самим собой», в комментариях не нуждаются, а песня под названием «Самая великая любовь» прославляет себялюбие (Schoeneman, 1994). Процветанию индивидуализма способствуют рост благосостояния и мобильности людей, а также урбанизация и средства массовой информации (Freeman, 1997; Marshall, 1997; Triandis, 1994). Культуры народов Азии, Африки и Центральной и Южной Америки значительно выше ценят коллективизм. Они воспитывают то, что Синобу Китаяма и Хейзел Маркус называют взаимозависимым Я. Представители этих культур более самокритичны и меньше нуждаются в позитивном эгоизме (Heine et al., 1999). Личность чаще определяет себя через принадлежность к другим. Так, от малазийцев, индусов, японцев и представителей таких коренных племен, населяющих Кению, как масаи, скорее, нежели от австралийцев, американцев или британцев, можно ожидать, что фраза «Я — ...» будет закончена словами, указывающими на принадлежность к той или иной группе (Bochner, 1994; Dhawan et al., 1995; Ma & Schoeneman, 1997; Markus & Kitayama, 1991).  Между тем назвать культуру «индивидуалистической» или «коллективистской» значит слишком упрощать проблему, поскольку даже в пределах одной страны коллективизм в разной степени присущ сторонникам разных религий и разных политических взглядов. Американцам, живущим на Гаваях и на крайнем юге страны, он более свойствен, нежели их согражданам, живущим в горных западных штатах, например Орегоне и Монтане (Vandello & Cohen, 1999). Консерваторы склонны к экономическому индивидуализму («Не облагайте налогом мой бизнес и не регулируйте его») и к моральному коллективизму («Законодатели обязаны защитить мораль»). Либералы же тяготеют к экономическому коллективизму и к моральному индивидуализму. Человек с взаимозависимым Я больше ощущает свою принадлежность к какой-либо группе. Разлученные с семьей, коллегами и верными друзьями, взаимозависимые люди утратят социальные связи, определяющие их идентичность. Они имеют не одно Я, а много: Я с родителями, Я на работе, Я с друзьями (Cross et al., 1992). Как следует из рис. 2.1 и из табл. 2.2, взаимозависимое Я вовлечено в социальные «членства». Их речь менее прямолинейна и более вежлива (Holtgraves, 1997). Цель социальной жизни заключается не столько в усилении Я индивидуума, сколько в его гармонизации с тем сообществом, к которому он принадлежит, и в поддержке последнего. «Такой “откровенно индивидуализированный” заказ — “одна порция, без кофеина, одинарный, очень горячий” — вполне уместный в любом баре Северной Америки, в котором есть кофеварка эспрессо, покажется несколько странным в Сеуле», — пишут Хиджунг Ким и Хейзел Маркус (Heejung Kim & Marcus, 1999). В Корее — и результаты их исследований это подтверждают — люди гораздо больше ценят традиции и общепринятую практику, нежели уникальность.  Рис. 2.1. Независимая и взаимозависимая Я-схемы. Взаимозависимое Я признает свои связи с другими. Однако оно более глубоко «встроено» в других. (Источник: Markus & Kitayama, 1991) Таблица 2.2. Я-концепция: независимая и взаимозависимая
В коллективистских культурах самоуважение тесно коррелирует с тем, что «другие думают обо мне и о той группе, к которой я принадлежу». Я-концепция скорее гибкая (т. е. зависит от контекста), а не стабильная (т. е. не сохраняется неизменной в разных ситуациях). Для представителей индивидуалистических культур, особенно для представителей меньшинств, которые научились не принимать во внимание предрассудки окружающих, оценки, которые дают им и их группам люди «со стороны», менее значимы (Crocker, 1994; Crocker et al., 1994; Kwan et al., 1997). Чувство собственного достоинства является характеристикой личности, а не отношений. То, что угрожает нашей персональной идентичности, вызывает больший гнев и уныние, чем угрозы в адрес коллективу, с которым мы себя идентифицируем (Gaertner et al., 1999). <�Нужно воспитывать в себе духовное начало, способное пожертвовать своим маленьким Я ради благ, которые может принести большое Я. Китайская поговорка> Итак, как вы думаете, в каких ситуациях наиболее вероятно услышать от студентов в коллективистской Японии и в индивидуалистических Штатах, что они испытывают такие положительные эмоции, как счастье и прилив энергии? По данным Синобу Китаямы и Хейзел Маркус, источником счастья для японских студентов является позитивный социальный опыт — восприятие себя уважаемым членом дружного коллектива. Что же касается американских студентов, то для них счастье преимущественно ассоциируется с индивидуальным опытом — с осознанием собственной эффективности, собственного превосходства и с чувством гордости. В то время как большая часть конфликтов в коллективистских культурах — это конфликты между группами, в индивидуалистических культурах преобладают конфликты между индивидуумами — преступления и разводы (Triandis, 2000). Когда Китаяма после десятилетнего пребывания в США, где он преподавал и занимался научной работой, вернулся в alma mater, в Киотский университет, и попытался объяснить своим аспирантам западную идею независимого Я, те были «поражены». «Я, как мог, втолковывал им эту западную идею Я-концепции, ту самую, которую американские студенты понимали интуитивно, и в конце концов стал убеждать их в том, что это правда: многие американские студенты действительно имеют такое изолированное представление о своем Я. Однако это не мешало одному из них, тяжело вздохнув, спросить: “Неужели такое возможно?”» Становится ли Я-концепция японцев более индивидуалистичной под влиянием Запада, которое ощущается в крупных городах Японии, и благодаря японским студентам, обучающимся в странах Запада? Влияет ли на них массированная пропаганда продвижения по службе, основанного не столько на трудовом стаже, сколько на личных достижениях, и настоятельные призывы «верить в собственные возможности», которые обрушиваются на них во время пребывания на Западе вместе с фильмами, где герои-полицейские в одиночку ловят преступников, несмотря на помехи, чинимые им окружающими? Судя по данным Стивена Хейне и его соавторов, — да (рис. 2.2). После нескольких месяцев обучения в Университете Британской Колумбии самоуважение японских студентов возросло. Канадцы азиатского происхождения с солидным «эмигрантским стажем» относятся к себе с большим уважением, чем те, которые перебрались в Канаду недавно или живут в Азии.  а. Распределение по шкале самоуважения сумм баллов, набранных англоговорящими канадцами и японцами, никогда не выезжавшими из страны  (7 — Канадцы европейского происхождения (n = 1402); 6 — Японцы, побывавшие за границей (n = 582); 5 — Выходцы из Азии с небольшим эмигрантским стажем (n = 245); 4 — Выходцы из Азии с большим эмигрантским стажем (n = 288); 3 — Второе поколение эмигрантов из Азии, живущее в Канаде (n = 432); 2 — Третье поколение эмигрантов из Азии, живущее в Канаде (n = 432); 1 — Японцы, никогда не выезжавшие за границу (n = 1657); • — Среднеарифметическое значение для каждой выборки) б. Общие результаты по шкале самоуважения и длительности подверженности воздействию западной культуры Рис. 2.2. Самоуважение канадцев и японцев. По данным группы исследователей, руководимой Стивеном Хейне, самоуважение англоязычных канадцев выше, нежели самоуважение японцев, никогда не выезжавших за границу (а) (Heine et al., 1999). (Для определения самоуважения использовался Североамериканский опросник самоотношения). Под влиянием канадской культуры происходит «вестернизация» японцев и других выходцев из Азии (б) Самопознание «Познай самого себя» — настоятельно советовал греческий философ Сократ. И мы стараемся. Мы с легкостью формируем убеждения о самих себе и без колебаний объясняем, почему чувствуем и ведем себя так, а не иначе. Однако хорошо ли мы знаем себя? «Есть только одна-единственная вещь во всей Вселенной, о которой мы знаем больше, чем знали бы, если бы наблюдали за ней со стороны, — писал К. С. Льюис, — и эта вещь — мы сами. Образно говоря, мы обладаем внутренней информацией; мы находимся “в центре событий”» (С. S. Lewis, 1952, с. 18-19). Так и есть. Однако порой мы лишь думаем, что знаем себя, и наша внутренняя информация неверна. Именно такой вывод с неизбежностью следует из некоторых исследований, которыми нельзя не восхищаться. Объяснение нашего поведения Почему вы выбрали именно этот колледж? Почему накричали на соседа по комнате? Почему влюбились именно в этого человека? Иногда ответы на эти вопросы нам известны, а иногда — нет. Если нас спросят, почему мы испытывали те чувства, которые испытывали, или поступили так, как поступили, мы дадим вполне правдоподобные ответы. Между тем, когда причины не очевидны, наши объяснения собственных чувств и действий зачастую ошибочны. Из результатов исследований известно, что их участники ошибочно объясняли свое мрачное настроение, вызванное дождливой погодой, пустотой собственной жизни, а возбуждение, которое они испытывали, проходя по подвесному мосту, — симпатией к случайному прохожему (Schwarz & Clore, 1983; Dutton & Aron, 1974). Участники как этих, так и многих других исследований не придавали практически никакого значения тем факторам, которые оказали на них большое влияние, и наоборот — малозначительные обстоятельства воспринимали как существенные. Ричард Нисбетт и Стенли Шехтер продемонстрировали это, проведя эксперимент, во время которого студентам Колумбийского университета предстояло выдержать серию электрошоков, сила которых планомерно возрастала (Nisbett & Schachter, 1966). Предварительно некоторые испытуемые приняли пилюли, про которые экспериментаторы сказали, что они вызывают сердцебиение, прерывистое дыхание и спазмы в желудке — те самые симптомы, которыми обычно сопровождается поражение электротоком. Нисбетт и Шехтер полагали, что испытуемые, получившие таблетки, будут связывать свои неприятные ощущения именно с ними и выдержат вследствие этого более интенсивный электрошок, нежели те, кто не получал пилюль. Однако результат превзошел все их ожидания: испытуемые, получившие пилюли, которые на самом деле были «пустышками», выдерживали в 4 раза более интенсивные удары. <�Вы сами не знаете своих собственных мыслей. Джонатан Свифт, Вежливая беседа, 1738> Когда получившим пилюли участникам эксперимента сказали, что они выдержали более интенсивные электрические удары, чем среднестатистический испытуемый, и попросили объяснить, как им это удалось, ни в одном ответе не были упомянуты пилюли. Когда же экспериментаторы, подробно объяснив свою гипотезу, буквально заставили участников заговорить про пилюли, те стали отрицать их влияние. Как правило, в ответах звучала такая мысль: возможно, на кого-нибудь они и влияют, но только не на меня. Типичным был такой ответ: «Я и думать забыл про эту пилюлю». Иногда людям кажется, что на них повлияло то или иное обстоятельство, которое на самом деле никак не подействовало на них. Нисбетт и Тимоти Уилсон попросили студентов Мичиганского университета оценить документальный фильм. В то время, когда экспериментальная группа смотрела его, в соседнем помещении работала мощная электропила. Большинство членов этой группы решили, что этот отвлекавший шум повлиял на их оценки. Однако они ошиблись: их оценки были аналогичны оценкам членов контрольной группы, которой ничто не мешало во время просмотра фильма. {Коллективизм в действии. После землетрясения, разрушившего в 1995 г. Кобе, один из крупнейших городов Японии, его жители не соблазнились возможностью поживиться чужим добром, а вели себя, как подобает цивилизованным людям. На снимке: очередь за водой} Еще более показательны в этом отношении исследования, участники которых ежедневно в течение 2 или 3 месяцев делали записи о своем настроении (Stone et al., 1985; Weiss & Brown, 1976; Wilson et al., 1982). Они также фиксировали факторы, которые могли повлиять на их настроение: день недели, погоду, хорошо ли они выспались и т. д. Каждое исследование завершалось тем, что его участники оценивали степень влияния каждого из этих факторов на их настроение. Учитывая, какое внимание эти люди обращали на свое настроение, нельзя не удивиться тому, что связь между их восприятием значимости того или иного фактора и реальной зависимостью их настроения от него была незначительной. Эти результаты заставляют задуматься над приводящим в замешательство вопросом: так ли уж хорошо мы на самом деле способны проникнуть в суть того, что делает нас счастливыми или несчастными? Прогнозирование нашего поведения Люди ошибаются и тогда, когда прогнозируют свое поведение. Если спросить, подчинятся ли они приказу подвергнуть кого-либо электрошоку или усомнятся в необходимости оказать помощь жертве в присутствии нескольких свидетелей, они изо всех сил станут отрицать свою подверженность подобным влияниям. Однако у нас будет возможность убедиться в том, что многие из нас еще как подвержены ему. Более того, задумайтесь над тем, что выяснил Сидней Шраугер. Он попросил студентов колледжа оценить вероятность множества разных событий (романтические отношения, болезни и т. п.), которые могут произойти в течение ближайших 2 месяцев в их жизни (Shrauger, 1983). Прогнозы студентов относительно самих себя оказались не точнее среднестатистических. Столь же часто люди ошибаются и тогда, когда прогнозируют судьбу своих отношений с другими. Влюбленные смотрят на свои отношения сквозь розовые очки и считают, что они будут длиться вечно. Они видят только хорошее и полагают, что их чувствам ничто не грозит. Однако нередко их друзья и родные правильнее оценивают ситуацию. Именно к такому выводу пришли Тара Мак-Дональд и Майкл Росс, проведя исследование с участием студентов Университета Ватерлоо (MacDonald & Poss, 1997). Менее оптимистичные прогнозы их родителей и приятелей оказались более точными. (Многие родители, наблюдавшие за тем, как их ребенок, вопреки всем предостережениям, втайне от них поддерживает отношения, от которых не приходится ждать ничего хорошего, наверняка согласятся с этим утверждением.) Что же касается прогнозирования проявлений несдержанности или лжи, то собственные прогнозы оказываются более точными, чем прогнозы матерей или друзей (Shrauger et al., 1996). Тем не менее с уверенностью сказать о вашем будущем можно единственное: даже вам самим порой нелегко предсказать его. Самый правильный совет, который можно дать тому, кто пытается спрогнозировать свое будущее, таков: вспомните, как вы вели себя в прошлом в аналогичных ситуациях (Osberg & Shrauger, 1986; 1990). Прогноз наших чувств Принятие многих жизненно важных решений включает прогнозирование наших чувств в будущем. Сможете ли вы всю жизнь прожить счастливо именно с этим человеком? Будете ли вы удовлетворены работой по той специальности, которую избрали? Удачно ли пройдут выходные? Или более вероятно совсем другое — развод, ненависть к работе и разочарование от выходных? В некоторых случаях мы знаем, какие чувства нам предстоит испытать, например, что мы будем чувствовать, если провалимся на экзамене, выиграем важную игру или «сбросим напряжение», устроив получасовую пробежку трусцой. Но не всегда. Результаты недавно проведенных исследований свидетельствуют о том, что люди ошиблись, прогнозируя чувства, которые испытывали спустя некоторое время после прекращения романтических отношений, получения подарка, поражения на выборах, победы в спортивном соревновании и после того, как им была нанесена обида (Gilbert & Jenkins, 2001). Джордж Левенштейн и Дэвид Шкаде приводят следующие примеры (Loewenstein & Schkade, 1998): — Когда молодым людям сначала демонстрируют сексуально возбуждающие фотографии, а затем просят их представить себе любовное свидание, во время которого девушка просит их «остановиться», они допускают возможность того, что не выполнят ее просьбу. Без предварительной демонстрации возбуждающих фотографий они чаще отрицают возможность проявления ими сексуальной агрессии. Человеку, пребывающему в спокойном состоянии, нетрудно ошибиться относительно чувств, которые он будет испытывать, когда его «заведут», — этот феномен становится причиной многих нежелательных беременностей. То же самое происходит и с голодными покупателями: испытывая чувство голода, они делают больше импульсивных покупок («Какие аппетитные бублики! Наверное, они очень вкусные!»), чем после того, как съедят стограммовую булочку с черничным вареньем (Gilbert & Wilson, 2000). (Голодный человек переоценивает то удовольствие, которое получит, съев перед сном этот бублик и запив его стаканом молока.) <�Какой бы темной ни была ночь, на смену ей все равно придет новый день. Псалом 305> — Среди тех, кто курит от случая к случаю (т. е. выкуривают меньше одной сигареты в день), только один из семи говорит, что будет курить в течение ближайших 5 лет. Однако они недооценивают силу своей «никотиновой зависимости», ибо на самом деле продолжать курить будет едва ли не половина из них (Lynch & Bonnie, 1994). — В США жители Среднего Запада считают, что жителям штата Калифорния больше повезло с климатом, а потому они более довольны своей жизнью. (Сравнивая себя с калифорнийцами, они склонны концентрировать свое внимание на существующих между ними различиях, и в первую очередь — на климате.) Хотя жители Среднего Запада действительно меньше удовлетворены своим климатом, сказать, что они менее довольны своей жизнью, нельзя (Schkade & Kahneman, 1998). — Люди переоценивают то значение, которое имеют для их благополучия не только такие факторы, как более теплая зима, но и снижение или увеличение веса, увеличение числа доступных им телевизионных каналов или количества свободного времени. Даже такие экстремальные события, как выигрыш в лотерее, проводимой в масштабах всего штата, или паралич в результате несчастного случая, влияют на долгосрочное счастье меньше, чем принято считать. Подсознательно мы рассуждаем так: мы будем счастливы, если получим то, чего желаем. Если бы это соответствовало действительности, эта глава была бы короче. На самом же деле, как отмечают Даниэль Джилберт и Тимоти Уилсон, мы часто обманываемся в своих желаниях. Люди, мечтающие об отдыхе на идиллическом пустынном острове, где нет ничего, кроме солнца, песка и прибоя, могут испытать сильное разочарование, когда поймут, как сильно они нуждаются в ежедневном распорядке дня, в стимуляции интеллекта или в регулярных «инъекциях» пирожков с разной начинкой. Мы думаем, что победа нашего кандидата или любимой команды надолго «обеспечит» нас хорошим настроением. Однако из раза в раз результаты исследований свидетельствуют об обратном: эмоциональные последствия таких радостных известий недолговечны и исчезают быстрее, чем нам хотелось бы. <�Когда чувство есть, кажется, что оно будет всегда; когда оно уходит, кажется, что его никогда и не было, а когда оно возвращается, кажется, что оно и не уходило. Джордж Мак-Дональд, Что мое — то мое, 1886> И уж если мы ошибаемся, прогнозируя продолжительность «послевкусия» радостных событий, то о негативных событиях и говорить нечего: применительно к ним мы еще более предрасположены к «неадекватной оценке длительности». Мы обладаем поразительной способностью переживать существенные негативные события. Когда людей, тестируемых на ВИЧ-инфекцию, спрашивают, как они будут чувствовать себя через 5 недель после того, как получат ответ, они отвечают, что при положительном результате им будет очень плохо, а при отрицательном — они будут на седьмом небе. Однако через 5 недель самочувствие и тех и других не соответствует ожиданиям: здоровые не испытывают особой радости, а инфицированные не умирают от горя (Sieff et al., 1999). Когда Джилберт и его коллеги поинтересовались у ассистентов профессоров, в каком эмоциональном состоянии они будут через несколько лет после того, как получат штатную должность или узнают, что им не на что надеяться, большинство респондентов выразили уверенность в том, что благоприятный исход — непременное условие их будущего благополучия (Gilbert et al., 1998). «Если я потеряю работу, вся моя жизнь пойдет прахом. Это будут ужасно». Когда же исследователи через несколько лет вновь встретились со своими респондентами, оказалось, что те, кого не приняли в штат, были ничуть не меньше довольны своей судьбой, чем те, кого приняли. Теперь давайте поговорим о нас с вами. Представьте себе, что Джилберт и Уилсон пригласили нас, чтобы спросить, как представляют себе свое самочувствие через год после потери левой руки правши и правой — левши. Будет ли вам намного хуже, чем сегодня? {Предсказать поведение, даже свое собственное, — задача не из легких. Наверное, именно поэтому гость Бирмы обратился за помощью к астрологу} Думая об этом, вы, возможно, в первую очередь мысленно представляете себе, что это несчастье лишает вас возможности аплодировать, зашнуровывать обувь, играть нормально в баскетбол и работать за компьютером. Несмотря на то что вы, скорее всего, никогда не смиритесь с подобной утратой, спустя какое-то время после этого события ваше благополучие будет зависеть от «двух вещей: 1) от свершившегося негативного события и 2) от всего остального». Концентрируя внимание на негативном событии, мы не принимаем в расчет все остальное, что способствует нашему счастью, и, таким образом, значительно переоцениваем наши будущие страдания. Более того, говорят Джилберт и Уилсон, люди игнорируют скорость и мощь своей психологической иммунной системы, включающей стратегии рационализации, обесценивания, прощения и ограничения эмоциональной травмы. Практически ничего не зная о своей иммунной психологической системе (феномен, названный Джилбертом и Уилсоном «пренебрежением иммунитетом»), мы приспосабливаемся к инвалидности, к разрыву любовных отношений, к провалам на экзаменах, к отказам в приеме в штат, а также к личным и командным поражениям легче, чем можно было ожидать. Люди — выносливые существа. <�Все, к чему приковано ваше внимание, в конечном счете окажется менее существенным, чем вы думаете. Дэвид Шкаде и Даниэль Кахнеман, 1998> Мудрость и заблуждения самоанализа Итак, поразительно, но в том, что касается определения влияющих на нас факторов и прогнозирования наших чувств и действий, наша интуиция нередко оказывается несостоятельной. Однако будем объективными. В тех случаях, когда причины нашего поведения очевидны и правильное объяснение соответствует интуиции, мы воспринимаем себя правильно (Gavanski & Hoffman, 1987). По данным Питера Райта и Питера Рипа, учащиеся предпоследнего класса калифорнийской средней школы в состоянии понять, как такие характеристики колледжа, как его репутация, стоимость обучения и удаленность от дома, влияют на их отношение к нему (Wright & Rip, 1981). Но если причины поведения не очевидны для наблюдателя, они столь же не очевидны и для самого человека. Как следует из главы 3, мы не отдаем себе отчета во многом из того, что происходит в нашем сознании. Результаты изучения восприятия и памяти свидетельствуют о том, что мы больше осознаем результаты собственного мышления, нежели сам процесс. Наш взгляд скользит по поверхности ментального моря, практически не проникая вглубь. Однако если мы устанавливаем ментальный «будильник» таким образом, чтобы он фиксировал течение времени и разбудил нас в назначенный час, или если почему-то возникает креативное озарение после того, как проблема подсознательно «вынашивалась», мы ощущаем результаты не осознаваемой нами работы нашего сознания. Например, такие творческие личности, как ученые и артисты, зачастую не могут описать мыслительные процессы, которые привели их к озарениям. Тимоти Уилсон высказал смелую мысль: мыслительные процессы, контролирующие наше социальное поведение, отличаются от мыслительных процессов, через которые мы объясняем его (Wilson, 1985). Поэтому наши разумные объяснения могут не учитывать инстинктивные установки, которые в действительности руководят нашим поведением. По данным Уилсона и его коллег, в 9 экспериментах установки относительно явлений и людей, сформулированные их участниками, достаточно хорошо прогнозировали дальнейшее поведение последних (Wilson et al., 1989). Но если исследователи сначала просили испытуемых проанализировать свои чувства, информация об установках становилась бесполезной. Например, счастье влюбленных, удовлетворенных своими взаимоотношениями, надежно прогнозировало, будут ли они продолжать встречаться и спустя несколько месяцев. Однако другие участники экспериментов, прежде чем оценить свое счастье, сначала перечисляли все причины, заставляющие их считать свои взаимоотношения хорошими или плохими. После этого информация об их установках становилась совершенно бесполезной с точки зрения предсказания будущего их отношений! Понятно, что процесс «препарирования» отношений привлек внимание к тем его аспектам, которые легко было описать словами, но которые на самом деле менее значимы, чем сложнее поддающиеся описанию. В более позднем исследовании Уилсон и его помощники предлагали участникам экспериментов выбрать и взять себе один из двух плакатов (Wilson et al., 1993). Те участники, которых исследователи просили сначала объяснить свой выбор, предпочитали юмористические плакаты (им было проще описать словами то, что понравилось). Однако через несколько недель выяснилось, что они менее удовлетворены своим выбором, чем те, кто действовал инстинктивно (в основном эти люди выбрали плакаты другого содержания). Инстинктивные суждения оказываются более верными, нежели рациональные, и при оценке людей по выражению их лиц (Levine et al., 1996). Иногда первое впечатление оказывается самым верным. Эти данные свидетельствуют о том, что мы имеем двойственную систему установок (Wilson et al., 2000). Наши непроизвольные, имплицитные установки относительно чего-либо или кого-либо нередко отличаются от сознательно контролируемых эксплицитных установок. Например, у нас с детства может сохраниться привычный, непроизвольный страх или нелюбовь к тем, кому мы сейчас на словах демонстрируем уважение и одобрение. Уилсон считает: в то время как эксплицитные установки изменяются сравнительно легко, имплицитные установки, подобно укоренившимся привычкам, изменяются медленнее. Однако если мы действуем в соответствии с новой установкой неоднократно, новые имплицитные установки могут занять место старых. Мюррей Миллар и Абрахам Тессер полагают, что Уилсон недооценивает наше знание самих себя (Millar & Tesser, 1992). Результаты их собственных исследований подтверждают тот факт, что привлечение внимания людей к причинам действительно делает информацию об установках менее полезной для прогнозирования поведения, направляемого чувствами. Если бы вместо того, чтобы просить людей проанализировать их романтические отношения, Уилсон попросил бы их повнимательнее присмотреться к своим чувствам («Что вы чувствуете, находясь рядом со своим партнером и вдали от него?»), информация об установках могла бы оказаться более проницательной. Что же касается иных поведенческих сфер — например, выбора колледжа на основании стоимости обучения, возможностей сделать карьеру и т. п., — то эти выборы, судя по всему, направляются в первую очередь когнитивными процессами. И в этих случаях наиболее полезен анализ аргументов, а не чувств. Хотя у сердца тоже есть «свои резоны», иногда доводы рассудка одерживают верх. <�Самосозерцание — это бедствие, которое лишь усугубляет прежнюю путаницу. Теодор Ретке, Избранные произведения, 1975> Это исследование границ нашего самопознания дает нам два практических вывода. Первый имеет непосредственное отношение к психологическим исследованиям. То, что сообщают о себе испытуемые, часто не заслуживает доверия. Свойственные людям ошибки в понимании самих себя ограничивают научную ценность получаемой от них субъективной информации личного характера. Второй вывод касается нашей повседневной жизни. Искренность людей, сообщающих о своих переживаниях и интерпретирующих их, еще не гарантирует надежности получаемой от них информации. Личные свидетельства могут быть чрезвычайно убедительными, но они также могут быть и ошибочными. Если помнить о возможности такой ошибки, мы можем не давать себя запугивать и быть менее легковерными. Резюме Наше понимание самих себя помогает упорядочить свои мысли и действия. Обрабатывая информацию, имеющую отношение к нам самим, мы хорошо запоминаем ее (этот феномен называется эффектом ссылки на себя). Элементами нашей Я-концепции являются специфические Я-схемы, которые руководят обработкой информации, релевантной нам самим, и возможные Я, т. е. то, какими мы мечтаем или боимся стать. Наше самоуважение есть итоговое восприятие собственной значимости, влияющее на оценку нами наших личностных качеств и способностей. От чего зависят наши Я-концепции? От множества разнообразных факторов, включая роли, которые мы исполняем, сравнения себя с окружающими, нашу социальную идентичность, наше восприятие оценки нас другими людьми, а также наши успехи и неудачи. Я-концепцию формирует и культура. Одни люди, особенно те, кто принадлежит к западным, индивидуалистическим культурам, имеют концепцию независимого Я, другие — и в первую очередь выходцы из стран Азии и третьего мира — являются взаимозависимыми личностями. Как станет ясно из дальнейшего изложения (см. главу 5), эти идеи-антиподы отчасти объясняют особенности социального поведения представителей разных культур. Наше самопознание на удивление несовершенно. Зачастую мы сами не знаем, почему ведем себя так, а не иначе. Если мощные источники влияния на нас не настолько очевидны, чтобы их мог заметить любой наблюдатель, мы сами тоже можем упустить их из виду. Трудноуловимые, неявные процессы, контролирующие наше поведение, могут отличаться от того сознательного и явного объяснения, которое мы даем ему. |
Похожие:
 |
Fifth edition social Psychology David G. Myers Mcgraw-hill, inc Социальная психология и смежные науки |
|
Дэвид Майерс Социальная психология. Интенсивный курс. Exploring Social... Академический курс социальной психологии, изложенный в этой книге, усваивается эффективно и легко |
|
The ministry of public health and social development of the russian federation «Articom plus» Ltd. Printed in the «Printing house ”Beresta”» Ltd., Saint-Petersburg, Kolya Tomchak str., 28 |
|
Разработка открытого урока с использованием средств икт и ресурсов... Предлагаемой для изучения умк «New Opportunities», Russian Edition, Pre-Intermediate, Longman, Michael Harris, David Mower |
|
Advanced Psychology for Adults Продвинутая психология для совершеннолетних Вит Ценёв В последнее время я стал плохо спать. Нет, не так. Не плохо. Правильнее сказать, что сплю я так же хорошо, как и раньше, но меньше.... |
 |
Shin Megami Tensei: Persona 3 Бархатную комнату. Кстати, его стартовую Персону, Orpheus, советуем без опасений пускать в расход. Та Персона, что появляется в ролике,... |
|
Herald of the Mechnikov Saint-Petersburg State Medical Academy (profilactical... «Mechnikov Saint-Petersburg State Medical Academy of the Federal Agency for Public Health and Social Development of the Russian Federation»,... |