Психология личности
|
Скачать 4.64 Mb.
|
|
АЛЕКСАНДР АСМОЛОВ ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ Принципы общепсихологического анализа Рекомендовано Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности «Психология» Смысл 2001 Рецензенты доктор психологических наук Б С Братусь доктор философских наук И С Кон Асмолов А. Г. Психология личности: Принципы общепсихологического анализа. — М.: Смысл, 2001. — 416 с В учебнике с позиций историко-эволюционного подхода излагаются представления о возникновении и развитии личности в эволюции природы, истории общества и жизненном пути человека С привлечением культурно-исторического, этнографического и клинического материала освещаются вопросы соотношения наследственности и социальной среды в развитии человека, мотивация развития личности, роль творчества и характера личности в формировании образа жизни Особо рассматриваются проявления индивидуальности личности в ситуациях личностного выбора — использование социальных стереотипов в качестве средств овладения своим поведением Для преподавателей и студентов психологических факультетов университетов, а также для социологов, этнографов, антропологов, врачей и педагогов ББК88 ISBN 5-89357-101-0 Федеральная программа книгоиздания России Асмолов А Г , 1990, 2001 Издательство «Смысл», 2001 Иные, лучшие мне дороги права, Иная, лучшая потребна мне свобода Зависеть от царя, зависеть от народа — Не все ти нам равно' Бог с ними Никому Отчета не давать, себе лишь самому Служить и угождать, для власти, для ливреи Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи Александр ПушкинПсихология личности есть психология драматическая. Почва и центр этой драмы — борьба личности против своего духовного разрушения Это борьба никогда не прекращается А Н Леонтьев«ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ» ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ (предисловие ко второму изданию) Второе издание учебника «Психология личности» выходит немногим более десяти лет после появления первого издания этой книги Десять лет Много это или мало Это десятилетие меньше мгновения, если взять за точку отсчета систему координат физического времени И это же десятилетие по своей событийной насыщенности, по концентрации социальных перемен имеет шанс быть возведено в ранг великих исторических периодов в судьбе человечества Именно поэтому я могу без всякого преувеличения сказать, что учебник «Психология личности» выходит в другом веке, в другой стране, в другую историческую эпоху И все же этот учебник в прямом смысле является переизданием книги, вышедшей в 1990 году Моральная решимость автора переиздать учебник «Психология личности» в его первоначальном виде, внеся лишь минимальные редакторские изменения, обусловлена целым рядом обстоятельств Главное из этих обстоятельств состоит в том, что учебник «Психология личности» изначально был замышлен как мета-психология личности, т е учебник, претендующий на раскрытие глубинных оснований различных культур мышления, стоящих за различными видениями человека в нескончаемо спорящих меж собой направлениях человекознания. Жанр метапсихологии, стремление двигаться «поверх барьеров» (Б.Л.Пастернак), решать «метафизические вопросы, искать «точку опоры», прежде всего предполагает необходимую во все эпохи, и особо востребованную в эпоху перемен возможность «выходить за рамки и границы любой культуры, любой идеологии, любого общества и находить основания своего бытия, которые не зависят от того, что случится во времени с обществом, культурой, идеологией или социальным движением. Это и есть так называемые личностные основания (выделено мною — А.А.). А если их нет, как это случилось в XX веке? Как вы знаете, одна из драматических историй (в смысле наглядно видимого разрушения нравственности и распада человека, распада человеческой личности) — это ситуация, когда по одну сторону стола сидит коммунист, а по другую, тот, кто его допрашивает — тоже коммунист. То есть представители одного и того же дела, одной и той же идеологии, одних и тех же ценностей, одной и той же нравственности. И если у того, кого допрашивают, нет независимой позиции — в смысле невыразимой в терминах конкретной морали, то положение ужасно. Можно выдержать физические мучения, а вот человеческий распад — неминуем, если ты целиком находишься внутри идеологии, и ее представляет твой же палач или следователь. — Но он может считать, что заблуждается? — Ну, вот это заблуждение как раз и разрушает личность. Потому что когда ты слышишь свои же собственные слова из других уст, которым не веришь и которые являются причиной совершенно непонятных для тебя фантасмагорических событий, то и стать некуда. Нет точки опоры вне этого. А метафизика предполагает такую точку (выделено мною — А.А.). И в этом смысле она — залог и условие не-распада личности. Конкретная история лагерей в разных странах показала, какую духовную стойкость проявляли люди, имеющие точку опоры (те, кто были «ходячие метафизики», скажем так). Тем самым я хочу сказать, что метафизика всегда имеет будущее» (с.114). Я решился привести столь обширный фрагмент из книги Мераба Мамардашвили «Необходимость себя. Введение в философию» (1996) не только потому, что этот фрагмент трагично передает необходимость постановки метафизических вопросов и раскрывает лежащее в основании учебника «Психология личности» понимание метапсихологии. Психологу нечего прятаться от своих личностных смыслов. И поэтому я считаю необходимым сказать, что именно благодаря Мерабу Константиновичу Мамардашвили, которого в самом начале семидесятых годов один из лидеров современной психологии декан факультета психологии МГУ Алексей Николаевич Леонтьев, пригласил читать курс «Методологические проблемы психологии» в МГУ, немало психологов моего поколения ощутили «необходимость себя». Этот поступок А.Н.Леонтьева, говорю об этом без преувеличения, во многом определил и мою собственную судьбу. Лицом к лицу лица не увидать. И вряд ли в те годы я с достаточной полнотой понимал, что встреча с философом Мерабом Мамардашвили помогла некоторым из нас стать психологами, почувствовать пьянящее, вполне неклассическое и нерациональное чувство свободы мышления. Чувство, дающее точку опоры и побудившее среди многих психологии избрать психологии, принесшие культуру неклассического релятивистского независимого понимания множественности мира. Явной и жесткой «точкой опоры» в учебнике «Психология личности» выступает особая культура мышления, культура неклассического историко-эволюционного подхода в психологии. В связи с этим я считаю целесообразным в предисловии ко второму изданию кратко остановиться на ключевых идеях историко-эволюционного подхода, из которых, как из эмбриона, вырастает раскрываемая в учебнике психология личности. В историко-эволюционном подходе выделяются три построенные по неклассической логике дополнительности (Н.Бор) ипостаси человека, раскрывающие его сущность и существование как личности: • человек как многомерное существо, проявляющееся одновременно как участник историко-эволюционного процесса; носитель социальных ролей и программ социотипичного поведения; субъект выбора индивидуального жизненного пути, в ходе которого осуществляется преобразование природы, общества и самого себя', • человек как пристрастное диалогичное полидеятельно-стное существо, сущность которого порождается, преобразуется и отстаивается в существовании в мире, в других людях, в себе самом; • человек как субъект свободного ответственного целенаправленного поведения, выступающий как ценность в восприятии других людей, в том числе и самого себя, и обладающий относительно автономной устойчивой целостной системой многообразных индивидуальных качеств, характеризующих его самобытность и неповторимость в изменяющемся мире. При всем разнообразии подходов к пониманию личности в истории познания и обыденной жизни становится все более очевидным, что именно многомерностъ выступает как сущностная характеристика личности. Человек, будучи «мерой всех вещей», сам не имеет меры, т.к. в принципе не сводим к какому-либо одному из измерений, проявляющихся в эволюции природы, истории общества и развитии его индивидуальной жизни. Выделение многомерности как исходной характеристики понимания личности в неклассическом историко-эволюционном подходе позволяет охарактеризовать историю развития представлений о личности как историю открытий различных измерений личности в действительности, а не историю заблуждений или ошибок. На разных этапах становления человеческой мысли, к каким бы феноменам действительности ни обращалось познание, оно вынуждено было обращаться к феномену человеческой личности и пытаться найти ответы на вопросы о месте человека в мире, его происхождении, предназначении, достоинстве, смысле существования, роли в истории, его уникальности и типичности, в том числе и на вопросы о том, как прошлое, настоящее и будущее определяют жизнь человека, границы его свободного выбора. Именно многомерность феноменологии личности нашла свое отражение в различной этимологии и определениях личности, встречающихся в философии, гуманитарных, социальных и естественных науках о человеке, а также выступила как основание для выделения следующих аспектов понимания проблемы личности: многогранность феноменологии личности, отражающая многообразие проявлений человека в эволюции природы, истории общества и собственной жизни человека; междисциплинарный статус проблемы личности, находящейся в сфере изучения философии, социальных и естественных наук; зависимость понимания личности от мировоззрения, стиля мышления и образа человека, явно или скрыто существующих в культуре и науке на определенном этапе их развития; несовпадение проявлений индивида, личности и индивидуальности, исследуемых в рамках относительно независимых друг от друга биогенетического, социогенетического и персоноге-нетического направлений анализа развития человека в эволюции природы, истории общества и индивидуального развития субъекта как неповторимой самости; разведение исследовательской установки, ориентирующей на понимание закономерностей развития личности в природе и обществе, и практической установки, направленной на помощь и коррекцию личности. При обращении к истокам этимологии термина «личность» чаще всего ссылаются на греческую или латинскую этимологию этого термина, обозначающие «persona» как «маску», «роль актера», исполняющуюся в театре (ср. рус. — «личина»). В контексте философских и психологических традиций представляет интерес разграничение в немецком языке терминов «Personlichkeit» и «Personalitat». Немецкий термин «Personlichkeit» близок по значению к латинскому «persona» и отражает внешнее публичное проявление человека, производимое им на других людей. Термин «личность» в значении «Personalitat» (ср. рус. — «лично-стность») характеризует скорее самобытный внутренний мир человека, автономность человека, его самосознание, его возможности осуществления свободного выбора и самоопределения. Многомерность личности обусловила то, что историей развития мышления о человеке стала история драматической борьбы разных полярных ориентации (в том числе традиционной оппозиции материалистической и идеалистической ориентации), в ходе которой разные мыслители, как правило, выделяли какую-либо одну из реальных граней человеческого бытия, а другие стороны жизни личности либо оказывались на периферии познания, либо не замечались или отрицались. В философии и гуманитарных науках выделяются следующие полярные и вместе с тем взаимодополняющие ориентации, в пространстве которых акцентируются различные проявления личностного бытия человека. 1. Объектная—субъектная ориентации. В первом случае человек познается как вещь среди вещей, которая порождается в природе и/или обществе (например, метафизический материализм, позитивизм, прагматизм); во втором случае личность предстает как активное творческое начало, порождающее мир, проектирующее действительность и свое собственное будущее, выходящее в своих поступках и деяниях за пределы самого себя и т.п. (например, христианство, философия жизни, философская антропология, экзистенциализм, персонализм). 2. Детерминистическая—индетерминистическая ориентации. В первом случае познание личности основывается на природной или социальной причинной детерминации, выводится из прошлого или настоящего, внутреннего или внешнего (наследуемых природных и/или социальных непосредственных воздействий на индивида). В своих крайних формах детерминистическая ориентация выступала в представлениях о предопределенности, предначертанности существования человека, его жесткой зависимости от судьбы в таких различных направлениях мышления, как материализм античности и философия Нового времени, христианство, картезианство, позитивизм и фатализм. Во втором случае — деятельность человека как автономного существа спонтанна и свободна; воля лежит в основе выбора его деяний и поступков; он сам, а не его среда или наследственность, в ответе за выбор своей собственной судьбы. Такие варианты понимания человека наиболее ярко выступали в философии жизни, экзистенциализме, неопозитивизме. В известном смысле попыткой преодоления оппозиции «детерминизм — индетерминизм» выступает учение Бенедикта Спинозы о человеке как субстанции, являющейся причиной самой себя, идея самодетерминации деятельности человека. 3. Монологическая—диалогическая ориентации. Монологическая ориентация проявляется в таких установках мышления как методологический изоляционизм, антропоцентризм, в которых в процессе познания рассматривается «человек вне мира, а мир вне человека» (например, учение о монадах Г.Лейбница, философская антропология, позитивизм). Диалогическая ориентация изучает личность в пространстве коммуникаций, межличностного и внутриличностного общения, диалога, в том числе диалога с самим собой, рассматривает личность как особую форму инобытия субъекта в других людях, которое может иметь «объектные» и «субъектные» формы существования. В контексте диалогической ориентации личность предстает как «полифония голосов», обретающая существование в непрерывном диалоге. Подобные взгляды развивались и продолжают развиваться в столь непохожих течениях мысли как материализм Л.Фейербаха, экзистенциализм М.Бубера, структуралистская концепция личности Ж.Лакана, диалогическая концепция гуманитарного познания М.Бахтина. В контексте развития философских направлений, имеющих принципиальное значение для изучения личности, также могут быть выделены такие полярности, как «структурно-функциональная» (функционализм, структурализм) и «ис-торико-генетическая» ориентации (см. например, немецкая классическая философия, марксизм); «номотетическая» и «идеографическая» ориентации (неокантианская баденская школа В.Виндельбанда и Г.Риккерта); сциентистская ориентация «объяснения» (позитивизм) и герменевтическая ориентация «понимания» (феноменология Э.Гуссерля, понимающая психология и понимающая социология). Весь спектр этих ориентации, иллюстрирующий многомерность личности в истории мышления о человеке, проявился в различных образах человека в истории конкретных наук, в том числе в биологии, психологии и социологии: «ощущающий человек» (человек как сумма ощущений, знаний, умений и навыков; человек как устройство по переработке информации); «человек— потребитель» (нуждающийся человек; человек как система инстинктов и потребностей); «запрограммированный человек» (в поведенческих науках — человек как система реакций; в социальных науках — человек как репертуар социальных ролей и сценариев); «полидеятельностный человек» — человек, осуществляющий выбор; человек как выразитель мотивов, смыслов и ценностей. Приведенные выше описания различных ипостасей человека как личности, а также стоящие за различными пониманиями личности философские традиции наглядно иллюстрируют междисциплинарный статус проблемы личности, находящейся в поле внимания социальных и естественных наук, духовной культуры и практики. Психология и социология, антропология и этнография, культурология и семиотика, археология и филология, политология и генетика, биология и история ищут пути преодоления межведомственных границ при анализе развития человека в эволюции природы, истории общества и становлении индивидуальной жизни личности. При этих поисках возникает соблазн выделить одну-единственную науку, владеющую всей правдой о личности. Вот тогда-то и возникает ситуация, когда психология для решения своих проблем приглашает варягов и взывает к ним: «Придите и княжите нами». И по зову, а еще чаще без зова отправляются в психологию представители кибернетики, биологии, социологии, этики и антропологии, чтобы поведать свое понимание личности. Действительно, и антропология, и этика владеют куда более целостным образом человека, чем обладающие «частичным» изображением человека некоторые направления традиционной психологии. В результате в поисках выхода из кризиса в области психологии личности возникают волны ее модернизации, представители которых связывают избавление психологии от ее собственных противоречий либо с успехами других смежных наук, либо с получившими широкое распространение направлениями холистической психологии или более вплетенной в сферу этики гуманистической психологии. Одна из этих волн может быть названа волной антропологизации. Продуктивный момент «антропологизации» в психологии личности, касается ли он обращения к антропогенезу при анализе индивидных свойств личности, особой психологической антропологии как основы психологии субъективности (В.И.Слободчиков) или же одухотворения человека в романтической поэтической антропологии (В.П.Зинченко), весьма перспективен как источник ценностной установки на поиск целостности реального человека и одновременно протест против «частичных» образов человека. Вместе с тем «антропологизация» психологии личности несет серьезный риск растворения собственных вопросов психологии личности в лоне философской методологии и безграничного парения над океаном эмпирических фактов, с таким трудом добытых в конкретных областях психологии. Другая волна связана с «гуманизацией» и «этизацией» в психологии личности (Б.С.Братусь, А.Б.Орлов). По выражению Б.С.Братуся, академическая психология была психологией, в которой победителей не судят. Она утратила духовное человечное в человеке. В отличие от академической психологии, «гуманитарная» психология обладает еще нереализованным потенциалом «ценностеполагания» (не путать с «целеобразованием»), который столь желанен для растерявшей жизненные идеалы личности. Но и «гуманитарную психологию», черпающую свои силы в истории культуры, религии, филологии и этике, подстерегает опасность, пользуясь излюбленным выражением Л.С.Выготского, отдать «богу богово», а «кесарю кесарево», т.е. отдать человечное в человеке — этике и религии, а тело и познавательные процессы — биологии и академической, например, когнитивной психологии. И, наконец, еще одна из волн модернизации, касающаяся междисциплинарного статуса личности, могла бы быть охарактеризована как прагматическая философская «вестернизация» психологии личности. Старая формула «там хорошо, где нас нет», стимулируемая раскрепощением сознания от так называемого «советского империализма» в психологии (В.Колга), приводит к ситуации, которая напоминает «плюрализм у разбитого корыта» (В.П.Зинченко). Над всем, что было создано в отечественной психологии, ставится «нигель», и «вместо нее», а не «вместе с ней» новое измерение наполняется такими направлениями, как психосинтез (Р.Ассаджиоли), онтопсихология (А.Менегетга), нейролингвистическое программирование (Дж.Гриндер). Бесспорно, опыт этих направлений интересен для синтеза в психологии личности, а также для обозначения точек пересечения гуманистической психологии и историко-эволюционного подхода в психологии. Грустно другое: увлечение этими направлениями приводит к тому, что в отечественной психологии личности вместе с водой выбрасывается и ребенок. В результате в общей картине поиска междисциплинарного синтеза представлений о личности возникает парадоксальная ситуация: психологи на Западе, разрабатывающие методологию гуманитарного знания о человеке, открывают для себя Л.С.Выготского, М.М.Бахтина, Н.А.Бернштейна, Ю.М.Лотмана и С.Л.Рубинштейна (см. работы ДжТибсона, Дж.Верча, Л.Смолки, В.Маттеуса, Л.Молла, Р.Харре и др.), а отечественные психологи начинают напоминать «Иванов, не помнящих родства». Иными словами, с тем же рвением, с которым раньше через железный занавес критиковали западные направления психологии, сегодня со скепсисом поглядывают на методологию гуманитарных наук в своей стране. Все сказанное лишний раз подтверждает, что междисциплинарный статус проблемы личности выступает как необходимое условие поиска системных закономерностей развития человека в биогенезе, социогенезе и онтогенезе, а не повод к растворению психологии личности в других естественных или социальных науках. Отсюда также следует, что для разрешения противоречий в психологии личности историко-эволюционный подход выделяет сквозные закономерности развития человека, надстраивает благодаря этим закономерностям мост между различными сферами исторического и естественноприродного изучения человека, а затем с опорой на конкретную методологию психологии «работает» с фактами уже в сфере собственно психологии личности. Еще одно обстоятельство, свидетельствующее о необходимости разработки историкоэволюционного подхода в психологии личности, непосредственно связано со спецификой переживаемого Россией исторического периода. Этот период может быть охарактеризован как период перехода от стабильной фазы к динамической фазе российской истории. В подобного рода период личность оказывается как бы заброшенной в историческую ситуацию развития (по аналогии с «социальной ситуацией развития» в смысле Л.С.Выготского), в которой происходит ломка традиционной системы ценностных ориентации, обостряется поиск личностной и групповой идентичности, возрастает влияние индивидуальных действий личности на траекторию развития исторического процесса. В результате психолог для выработки логики действий, помогающих личности пережить драмы смутного времени, вынужден работать как психоисторик, проектировать разные варианты ситуации исторического развития, не ограничиваясь известной формулой «здесь и теперь». Тем самым нынешнее время перемен подталкивает психолога к двойному испытанию историей. Ему предстоит выдержать проверку на чувствительность психологии личности к истории, а также на причастность психологии личности к происходящим в стране переменам. Ареной для проверки чувствительности психологии по отношению к истории являются многолетние «бои за психологию в истории» (М.Блок, Л.Февр) и «бои за историю в психологии» (Л.С.Выготский). Одним из следствий этих многолетних дискуссий о взаимоотношениях между психологией и историей стало возникновение различных гибридных дисциплин — «палеопсихологии» (Б.Ф.Поршнев), «исторической психологии» (И.Мейерсон, Ж.-П.Вернан и др.) и «психоистории» (Э.Эриксен, Л.ДеМоуз). Другим следствием выяснения взаимоотношений между историей и психологией является пересмотр самих исходных парадигм в разных областях психологии. Впечатляющим примером претензий психологов на причастность к происходящим в истории событиям может служить статья с нарочито эпатирующим названием «Социальная психология как история», принадлежащая известному социальному психологу К.Джерджену. Интенция такого рода пересмотра парадигм в социальных и поведенческих науках во многом обусловлена установкой на превращение своей науки в науку, делающую историю, а не только изучающую ее. Именно такой попыткой откликнуться на вызов нашего тревожного времени и является историко-эволюционный подход в психологии личности как конструктивной действенной психологии, а также организация опирающихся на этот подход служб практической психологии. Перечень оснований, высвечивающих смысл постановки проблемы историко-эволюционного подхода в психологии личности, был бы бледным и неполным без упоминания еще одного завершающего обстоятельства: альфой и омегой историко-эволюционного подхода является выделение созидающего методологического потенциала практической психологии личности, призванной в перспективе вывести уставшую от разных академических болезней психологию личности из кризиса. При всей своей «дикости» и эклектичности практическая психология личности уже на ранних этапах своего рождения выполняет конструктивную функцию преодоления психологии «частичного» человека. Она также изначально сопротивляется различным внугридисциплинарным и междисциплинарным дроблениям знаний о развитии человека в истории природы и общества. Практической психологии личности тесно только лишь в рамках возрастной, педагогической, клинической или какой-нибудь другой отдельной отрасли психологической науки. В известном смысле практическая психология обречена на то «верхоглядство», без которого не существует никакого междисциплинарного синтеза. Поэтому, пока представители академической психологии спорят, относить ли М.М.Бахтина или Ю.М.Лотмана к обитателям пространства «истинной» психологии, или оставить их за его границей, назвав «филологом» первого и «семиотиком» второго, практические психологи, например, уже строят процесс общения с учетом диалогической теории сознания и семиотической теории культуры (см., например, сборники Charting the Agenda. Educational Activity after Vygotsky. Ed. by H.Daniels, 1994; Vygotsky and Education. Instructional Implications and Applications of Sociohistorical Psyhology. Ed. by L.Moll, 1994). Тем самым в практической психологии личности могут быть преодолены внутридисциплинарные и междисциплинарные барьеры, затрудняющие построение психологии развития личности. Источник методологического потенциала практической психологии, на оселке которой осуществляется проверка сильных и слабых сторон историко-эволюционного подхода, заключается в том, что объектом приложения ее усилий изначально оказывается конкретный человек в конкретной социоисторической ситуации развития. Поэтому в поисках выхода из кризиса психологии личности остается вслед за Л.С.Выготским повторить, что практическая психология — тот камень, который презрели строители — стал во главу угла историко-эволюционного подхода, разработка которого может повлечь за собой изменение общественного статуса психологии в России, превращение ее в науку, делающую историю. При разработке историко-эволюционного подхода в психологии личности необходимо учитывать возможности разных уровней методологии: философского, общенаучного, конкретно-научного уровней, а также уровня методики и техники исследования (Э.Г.Юдин), позволяющих увидеть картину развития человека в самых разных временных масштабах — от макроэволюции природы до динамики принятия решения в той или иной конкретной жизненной ситуации. В связи с этим среди широкого спектра концепций развития человека далее будут названы, прежде всего, те, которые определили общий методологический каркас и смысл историко-эволюционного подхода в психологии личности: * концепция понимания человека как «мира человека», порождаемого в ходе естественноисторического процесса становления человечества (К.Маркс); » критика идеала рациональности в различных теориях познания (М.К.Мамардашвили); » теория перехода биосферы в ноосферу (В.И.Вернадский); * концепция поведения неравновесных систем в неживой и живой природе (И.Пригожий); * синтетическая теория эволюции (И.И.Шмальгаузен); * концепция эволюционного прогресса (А.Н.Северцов, К. М. Завадский); * представление о преадаптации в эволюционном процессе (Н.И.Вавилов); * гипотеза о роли вариативного рассеивающего отбора в антропосоциогенезе (В.П.Алексеев); * концепция эволюции целенаправленной активности в контексте «физиологии активности» (Н.А.Бернштепн); * семиотическая концепция культуры (Ю.М.Лотман); * диалогическая концепция гуманитарного познания (М.М.Бахтин); * культурно-историческая концепция развития высших психических функций (Л.С.Выготский); * деятельностный подход в психологии (А.Н.Леонтъев, С.Л. Рубинштейн). Наряду с указанными выше методологическими установками существенную роль в разработке историко-эволюционного подхода в психологии личности также сыграли общепсихологическая теория установки (Д.Н.Узнадзе), концепция человекознания (Б.Г.Ананьев) и этогенический подход к социальному поведению (Р.Харре). Все эти подходы и концепции оказались востребованы временем. Именно на их фундаменте надстраиваются основные положения историко-эволюционного подхода в психологии. 1. Историко-эволюционный подход в психологии личности позволяет выделить универсальные закономерности развития человека в биогенезе, социогенезе и персоногенезе и, тем самым, открывает возможность междисциплинарного и внутридисциплинарного синтеза представлений о психологии личности. 2. В историко-эволюционном подходе универсальные закономерности развития человека в биогенезе, социогенезе и персоногенезе находят свое выражение в общесистемных принципах, характеризующих динамику развития различных эволюционирующих систем, понимании специфики механизмов эволюции, места индивидуальных элементов в генезисе систем, соотношения стабильности и изменчивости эволюционирующих систем, а также позволяют определить перспективы развития психологии личности. * В качестве общесистемных принципов анализа в историко-эволюционном подходе выделяются следующие: принцип роста вариативности элементов системы как критерий прогрессивной эволюции; принцип взаимодействия тенденций к сохранению и изменению как условие развития эволюционирующих систем, обеспечивающее их адаптацию и изменчивость; принцип возникновения избыточных пре-адаптивных элементов эволюционирующих систем, способных обеспечить резерв вариативности этих систем в неопределенных критических ситуациях их существования; принцип возможности превращения преадаптивной активности избыточных элементов эволюционирующей системы в адаптивную активность данной системы; принцип возрастания влияния преадаптивных избыточных элементов эволюционирующей системы на выбор дальнейшей траектории ее развития в неопределенных критических ситуациях. * Данные общие принципы развития эволюционирующих систем являются основой для пересмотра бытующих в разных науках о человеке и обществе полярных представлений о роли биологической эволюции в истории становления человечества: представлений о полной «остановке» биологической эволюции в социальной истории человечества и представлений о прямом продолжении биологической эволюции в социальной истории человечества. На смену этим представлениям приходит гипотеза, согласно которой продолжающаяся в истории человечества эволюция образа жизни приводит к преобразованию закономерностей эволюции в антропосоциогенезе: переходу от отбора, стабилизирующего изменчивость вида, — к «рассеивающему отбору», обеспечивающему рост проявлений вариативности человеческого вида в динамично меняющейся природной и общественной среде. В контексте историко-эволюционного подхода обосновывается эвристичность гипотезы «рассеивающего отбоpa» в качестве ключа к пониманию эволюционного смысла возникновения различных индивидных свойств человека и проявлений индивидуальности личности в естественноис-торическом процессе. * Индивидуальные особенности элементов эволюционирующей системы именно в системе приобретают свои новые самобытные специфичные качества и снабжают систему запасом адаптивной изменчивости, который может быть задействован в неопределенных критических ситуациях. В свете описанного положения представляются необоснованными противопоставления вариативности индивида — виду, индивидуальности личности — обществу, психологии индивидуальных различий — общей психологии личности. * В процессе эволюции социальных систем социотипические качества личности выражают тенденцию данных систем к сохранению и могут в широком смысле быть охарактеризованы как адаптивные, а проявления индивидуальности личности преимущественно отражают тенденцию системы к изменению и, будучи преадаптивными по своему эволюционному смыслу, обеспечивают потенциальные возможности иных вариантов дальнейшей эволюции данной социальной системы. * Историко-эволюционный подход позволяет прогнозировать и структурировать поле проблем и направлений, с которыми связано будущее развитие психологии личности: рост междисциплинарных исследований, опирающихся на универсальные закономерности развития систем; переход при постановке проблем анализа развития личности от антропоцентрической феноменографической ориентации — к историко-эволюционной ориентации; появление дисциплин, рассматривающих психологию как конструктивную проектировочную науку, выступающую фактором эволюции общества. 3. В русле деятельностного подхода в настоящем учебнике «Психология личности» систематизированы принципы, на основе которых намечен путь к пониманию конкретных механизмов преобразования индивидных свойств человека и социально-исторического образа жизни человека в персоногенезе человека: принцип предметности; принцип активности; принцип неадаптивности; принцип опосредствования и сигнификации; принцип интериоризации — экстериоризации; принцип психологического анализа «по единицам»; принцип зависимости психического отражения от места отражаемого объекта в структуре целенаправленной деятельности человека. * В деятельностном подходе к развитию личности для анализа взаимопереходов биогенеза, социогенеза и онтогенеза в процессе построения жизненного пути личности может быть использована схема системной детерминации развития личности. В этой схеме индивидные свойства человека выступают как антропогенетические безличные предпосылки развития личности; социальная среда как источник развития личности; целенаправленная деятельность как основание и движущая сила развития личности, посредством которой осуществляется преобразование природы, культуры и человека. * Данная схема системной детерминации развития личности снимает традиционную схему двойной детерминации, сводящую развитие личности к разным вариантам взаимодействия среды и наследственности, и основывающейся на таких сковывающих мышление установках, как антропоцентрическая парадигма мышления о человеке; абсолютизация филогенетических, социогенетических или онтогенетических закономерностей развития человека применительно к персоногенезу; гомеостатическая модель развития человека. * Схема системной детерминации развития личности позволяет провести систематизацию фактов, проблем и отраслей изучения личности в контексте историко-эволюционного подхода в психологии личности. 4. Историко-эволюционный подход в психологии личности позволяет выявить в качестве единиц динамической организации личности смысловые установки, определяющие поступки человека и обеспечивающие устойчивость поведения человека в изменяющемся мире. 5. Практическая психология личности, опирающаяся на историко-эволюционный подход, продемонстрировала свои возможности в социальном конструировании реальности и, тем самым, способствует изменению общественного статуса психологии в социальной практике. Методологический смысл историко-эволюционного подхода в психологии личности состоит также в том, что этот подход помогает увидеть перспективу перехода от изучения проблем развития психики в эволюции, столь характерного для деятельностного подхода в психологии, к изучению психики как конструктивного фактора самой эволюции, и, тем самым, навести мост между психологией и другими науками о развитии человека в природе и обществе. На этом пути и открывается в новом свете широко обсуждаемое предназначение психологии как ведущей науки о человеке, способной конструировать «поля предметных значений» (А.Н.Леонтъев) как особого интерсубъективного измерения действительности. Общая характеристика развиваемого в учебнике историко-эволюционного подхода, внесшего, льщу себя надеждой, свою лепту в превращение психологии личности в самостоятельную отрасль науки и дисциплину в нашей стране, была бы неполной без упоминания автором тех учителей, коллег и учеников, в процессе общения с которыми только и стала возможной разработка неклассического историко-эволюционного подхода в психологии. Этот подход никогда бы не родился, если бы мне в студенческом возрасте не выпало счастье встретиться с Алексеем Николаевичем Леонтьевым и Александром Романовичем Лурия, влюбленность в которых полностью определила мой путь и в психологии, и в жизни. Первые уроки преданности психологии автор получил от Марты Борисовны Михалевской. Доброжелательность и оптимизм Александра Владимировича Запорожца, мягкая критическая ирония Петра Яковлевича Гальперина, редкое чувство достоинства по отношению и к людям, и к научным фактам Блюмы Вульфовны Зейгарник помогли автору понять, к чему должен стремиться профессиональный психолог. Мечта о поиске образа человека, не скованного узкими границами рациональности, появилась в дискуссиях с Филиппом Вениаминовичем Бассиным, Александром Северьяновичем Прангишвили и Аполлоном Епифановичем Шерозия, а также при завороженном впитывании лекций Мераба Константиновича Мамардашвили. На протяжении всего периода разработки неклассического историко-эволюционного подхода в психологии автор проходил школу методологии психологии у Г.М.Андреевой, Ю.Б.Гиппенрейтер, В.В.Давыдова, В.П.Зинченко, М.Коула, И.С.Кона, А.А.Леонтьева, А.В.Петровского, О.В.Овчинниковой, О.К.Тихомирова, Н.Ф.Талызиной, Д.И.Фельдштейна и Л.С.Цветковой. Этика научной дискуссии с представителями других школ, которые, несмотря на полную противоположность исходных методологических установок, признавали правомочность иных научных позиций, складывалась в диалогах с блистательным исследователем и полемистом, создателем информационной теории единых психических процессов Л.М.Веккером; строгим рыцарем истории науки М.Г.Ярошевским; талантливыми продолжателями идей психологии установки Ш.А.Надирашвили, И.В.Имедадзе, Р.Т.Сакварелидзе; автором теории вероятностного прогнозирования, известным психофизиологом И.М.Фейгенбергом. Какие бы страсти ни кипели среди собственного поколения автора, многие представители этого поколения стали носителями «духа времени», порожденного культурно-исторической психологией и деятельностным подходом к анализу психических явлений. К их числу, в первую очередь, относятся Б.С.Братусь, И.А.Васильев, Б.М.Величковский, Дж.Верч, В.К.Вилюнас, Ж.М.Глозман, А.И.Донцов, А.Н.Ждан, В.А.Иванников, И.И.Ильясов, В.Е.Клочко, В.В.Николаева, В.В.Петухов, В.Ф.Петренко, Л.А.Петровская, А.И.Подольский, А.А.Пузырей, В.Я.Романов, В.В.Рубцов, В.И.Слободчиков, С.Д.Смирнов, В.С.Собкин, Е.Т.Соколова, А.С.Спиваковская, В.В.Столин, Е.В.Субботский, П.Тульвисте, 'А.У.Хараш, А.Г.Шмелев, А.А.Цыганок и Б.Д.Эльконин. Весь этот вполне зримый колледж никогда не давал автору почувствовать себя одиноким в психологии, даже когда он ради организации службы практической психологии образования и создания либеральной доктрины вариативного образования оказался в мирах, весьма далеких от психологического сообщества. Особо хочется подчеркнуть, что проходящая красной нитью через весь учебник «Психология личности» идея о роли неадаптивной активности в историко-эволюционном процессе появилась в мысленном и реальном соавторстве с В.А.Петровским, который и ввел представление о неадаптивной активности личности в психологическую науку. Только благодаря совместным исследованиям с А.М.Айламазьян, Ф.Е.Василюком, А.Н.Гусевым, С.Н.Ениколоповым, М.А.Ковальчук, С.В.Кривцовой, Д.А.Леонтьевым, Т.Ю.Мариловой, Е.Е.Насиновской, М.С.Гусельцевой, Л.А.Радзиховским, В.В.Семеновым, Г.У.Солдатовой, М.В.Тендряковой и Е.И.Шлягиной автор решился обратиться к столь разным аспектам психологии личности, как: психология смысла, психология переживаний, психология деловых игр, психология агрессии, изменение социальных установок, самоактуализация и самореализация личности, социально-психологическая реабилитация личности, диагностика альтруистического поведения, психология творчества в истории культуры, история культурно-исторической психологии, дифференциальная субъектная психофизика, психогенетика, палеопсихология и историческая этнопсихология, психотехника воспитания, психология и педагогика толерантности. Данная книга никогда не состоялась бы без Евгении Фейгенберг, которая поддерживала меня как индивида, воспитывала как личность, и отстаивала как индивидуальность, несмотря на драмы и перепады, выпавшие на нашу судьбу. И, конечно, нельзя не сказать слов благодарности разным поколениям студентов факультета психологии МГУ, которые были и по сей день являются самыми требовательными критиками любых подходов в психологии, которые никогда не дают спокойно жить своим преподавателям. В целом же, за тридцать лет преподавания психологии на факультете психологии МГУ и почти десятилетнего вращивания психологической культуры в миры политиков, управленцев и учителей, автор убедился в правоте тех философов и психологов (Б.М.Кедров, А.Н.Леонтьев, Ж.Пиаже), которые присвоили психологии титул ведущей науки о человеке. И она станет такой наукой, но лишь при одном условии: если будет любимой, любимой наукой для тех, кто понимает, что, выбирая психологию, они избирают не только науку, профессию, но и судьбу. ПРЕДИСЛОВИЕ Задача любого учебника заключается в том, чтобы «остановить мгновение» и отразить современное состояние той или иной области научного знания, то есть обобщить основные факты, закономерности, категории и методы, раскрывающие предмет научной дисциплины. Так обстоит дело в науках, которые уже миновали период своего становления и достигли эпохи научной зрелости. В психологии, возраст жизни которой как самостоятельной науки исчисляется не веками, а десятилетиями, положение дел складывается по-иному. «Исторически состояние нашей науки таково, — писал в свое время Л.С.Выготский, — что существует много психологии, но не существует единой психологии. Мы могли бы сказать, что потому и возникает много психологии, что нет общей, единой психологии. Это значит, что отсутствие единой научной системы, которая охватывала бы и объединяла все современное психологическое знание, приводит к тому, что каждое новое фактическое открытие в любой области психологии, выходящее за пределы простого накопления фактов, вынуждено создавать свою собственную теорию, свою систему для объяснения и понимания вновь найденных фактов и зависимостей, вынуждено создавать свою психологию — одну из многих психологии»1. В подобной ситуации автор учебника или учебного пособия по психологии не может занять позицию беспристрастного наблюдателя и, уделяя внимание преимущественно искусству дидактики, запечатлеть современное состояние психологии. Последнее замечание особенно относится к психологии личности, которую наряду с богатством фундаментальных исследований и оригинальных экспериментальных фактов характеризует множество нерешенных проблем, разрозненных эмпирических данных и не пересекающихся друг с другом исследований. Столкновение мнений между представителями различных направлений начинается уже в самом исходном пункте психологического анализа личности и проявляется в постановке вопроса: что же представляет собой феноменология в этой области психологии? Все это свидетельствует о том, что в стремительно развивающейся психологии личности отсутствует логический стержень, который бы позволил рассматривать психологию личности как целостную систему знаний. В связи с этим специфика работы по созданию данного учебника по психологии личности состоит в том, что его написание является одновременно построением психологии личности как самостоятельной дисциплины и особого направления психологии. Изложение представлений о психологии личности как целостной системе знаний — центральная задача настоящего учебника. При решении этой задачи не следует смешивать целостность представлений о направлениях науки с беспроблемностью, а получение знаний о психологии личности — с вручением набора рецептов для ответа на самые разнообразные и неожиданные вопросы, которые может поставить перед будущим профессиональным психологом жизнь. Изложить представления о психологии личности, обойдя все острые углы, — это значит исказить существующее в психологии личности положение вещей и невольно заложить основы для формирования у будущего психолога чувства беспомощности, когда за стенами университетов неумолимая практика внесет свои коррективы в его образ психологической науки. Именно поэтому освещение любого вопроса в учебнике начинается с выделения тех проблем, которые часто еще только ждут своего решения, а обсуждение этих проблем строится как диалог, который будущий специалист может продолжить в своей профессиональной работе. При этом само знание о психологии личности выступает как необходимое условие формирования у психолога умения формулировать выдвигаемые практикой задачи в такой форме, чтобы в самом вопросе уже содержался верный путь к его решению, к поиску методов, дающих возможность достичь поставленной цели. По массиву эмпирических фактов, каскаду разнообразных экспериментов, очереди спешащих сменить друг друга теорий психология личности в конце XX в. потеснила другие отрасли психологической науки. Темп развития психологии личности станет более ощутимым, если привести следующие факты, затрагивающие только одну из проблем психологии личности — проблему «Я». Если в 1969 г. этой проблеме было посвящено около четырехсот публикаций, то в 1980 г. их количество перешло за тысячу. Одно за другим за рубежом выходят многотомные издания по психологии личности, особенно учебники, посвященные изложению многочисленных теорий личности. Однако попытка изложить набор фактов, методов и теорий бессмысленна вовсе не только потому, что их объем непомерно велик, дело заключается в другом. Логика преподавания любой науки, в том числе и психологии, во времена информационного перенасыщения не должна основываться на бесконечном расширении объема изучаемого материала. Учебник не информирует о многочисленных явлениях, методах и концепциях психологии личности, а знакомит студентов с основными принципами, исходными пунктами изучения психологии личности, то есть учит студентов учиться, — так сегодня ставится вопрос о логике преподавания психологии. Вместе с тем опасно впасть и в другую крайность — крайность скольжения по верхам, незнания истории своей науки, отсутствия бережного и уважительного отношения к добытым в науке фактам. В курсе «Психология личности» надежной гарантией против незнания истории науки служит сочетание издания учебников с изданием хрестоматий, в которых представлены оригинальные концепции и теории, изложенные самими создателями. В качестве основания для интеграции разрозненных эмпирических фактов и течений в учебнике выступает историко-эволюционный подход к изучению личности, который задает общую стратегию для освещения вопросов о соотношении биологического и социального в личности, мотивации развития личности, механизмов регуляции социального поведения личности, творчества индивидуальности, характера и способностей. Этот подход помогает будущим специалистам увидеть ограниченность распространенных в психологии мифов, в соответствии с которыми развитие личности выводится из механического взаимодействия двух факторов — наследственности и социальной среды; целями жизни личности считаются стремление к равновесию и выживанию, а структура личности мыслится как коллекция индивидуальных черт. Историко-эволюционный подход ставит во главу угла новую схему детерминации развития личности, раскрывающую взаимоотношения между природой, обществом и личностью. В этой схеме биологические свойства человека (например, темперамент, задатки) выступают как «безличные» предпосылки развития личности, которые в процессе жизненного пути становятся результатом этого развития, а общество — как условие осуществления деятельностей, коммуникаций, в ходе которых человек приобщается к миру культуры. Подлинным основанием и движущей силой развития личности является совместная деятельность, в которой осуществляется социализация личности, в том числе — усвоение заданных социальных ролей, культурных норм восприятия, мышления и поведения. Однако ролевое поведение — это только начальная точка отсчета в развитии личности. Преобразуя нормативно-ролевую деятельность в ситуациях выбора, личность заявляет о себе как об индивидуальности, жизненный путь которой часто становится историей отклоненных и изобретенных альтернатив. Связь между индивидом, несущим видовой опыт человечества (опыт биогенеза, антропогенеза и индивидуального онтогенетического развития человека), личностью, приобщающейся к различным картинам мира и типовым формам поведения в социогенезе как истории человечества, и индивидуальностью, строящей себя и мир в персоногенезе как жизненном пути человека, передается формулой: «Индивидом рождаются. Личностью становятся. Индивидуальность отстаивают». |
Похожие:
 |
Диссертация на соискание степени Магистра по направлению 030300 Психология... Способы принятия управленческих решений в условиях неопределенности (на примере собственников предприятий) |
|
Методическая разработка лекционного занятия по учебной дисциплине... Методическая разработка лекционного занятия по учебной дисциплине «Психология» на тему: «Личность, структура личности, развитие личности»... |
|
Диссертация На соискание степени Магистра по направлению 030300 Психология... Доктор психологических наук, профессор доктор психологических наук, доцент Стефаненко Т. Г., профессор Гуриева С. Д |
|
Диссертация на соискание степени Магистра по направлению 030300 Психология... Эмоциональный интеллект в связи с когнитивными стилями и саморегуляцией личности в период ранней взрослости |
 |
Программа итогового государственного междисциплинарного экзамена... Психология. Он предназначен для того, чтобы выявить степень теоретической и практической подготовленности выпускника к самостоятельному... |
|
С. В. Устьянцева психология личности Учебное пособие предназначено для студентов непсихологических специальностей дневной и заочной форм обучения, изучающих курс «Психология... |
|
«Шестнадцать личностных факторов» опросник ... |
|
Программа итогового государственного междисциплинарного экзамена... Психология. Он предназначен для того, чтобы выявить степень теоретической и практической подготовленности выпускника к самостоятельному... |
|
Диссертация на соискание степени магистра по направлению 030300 Психология... Психологическое благополучие руководителей в зависимости от их личностных качеств |
|
Диссертация на соискание степени Магистра по направлению 030300 Психология... Психологические предикторы культуры безопасности персонала энергетических предприятий |
|
Экспериментальная психология Учебно-методическое пособие предназначено для студентов, обучающихся по направлению подготовки 37. 03. 01 (030300. 62) «Психология»,... |
|
Практическая психология. Проективные методики Книга предназначена для студентов и аспирантов, изучающих психологию, психологов-практиков и всех интересующихся проблемами психологического... |
|
Высшего образования «Санкт-Петербургский государственный университет»... Временная перспектива личности как фактор длительности ремиссии наркозависимых по специальности 030302 Клиническая психология |
|
Учебно-методический комплекс дисциплины сд. 8 Математические основы... «050703. 00 — Дошкольная педагогика и психология с дополнительной специальностью «Педагогика и психология» |
|
Арнольд Минднлл гео-психология в шаманизме, физике и даосизме Наша психология тесно связана не только с бесплотными сновидениями и чувствами, но и с природой пространства, и с тем, как наши тела... |
|
Программа дисциплины Организационная психология для направления 37.... Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 37. 03. 01 «Психология»... |