Неофициальный перевод1
Европейский Суд по правам человека
Первая секция
ДЕЛО «МИХЕЕВ ПРОТИВ РОССИИ»2
CASE OF MIKHEYEV v. RUSSIA
(Жалоба № 77617/01)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Страсбург
26 января 2006
Данное постановление станет окончательным при условиях, предусмотренных п. 2 ст. 44 Конвенции. Оно может быть подвергнуто редакционной правке.
В деле «Михеев против России»,
Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в следующем составе:
Г-н К.Л. Розакис, Председатель,
Г-н П. Лоренцен,
Г-жа С. Ботучарова,
Г-н А. Ковлер,
Г-н К. Гажиев,
Г-н Д. Шпильман,
Г-н С.Е. Джебенс, судьи,
и Г-н С. Нильсен, Секретарь Секции Суда,
заседая 26 января 2006 года, вынес в тот же день следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Данное дело было инициировано жалобой (№ 77617/01) против Российской Федерации, которая была подана в Суд гражданином России Алексеем Евгеньевичем Михеевым (далее - заявитель) 16 ноября 2001 года, согласно статье 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция).
2. Заявитель, которому была оказана правовая помощь, был представлен О. Шепелевой, Ю. Сидоровым – юристами, практикующими в Москве и Нижнем Новгороде, и В. Вандовой – юристом “Интерайтс”, Соединенное Королевство. Правительство Российской Федерации (далее - Правительство) было представлено П. Лаптевым, Уполномоченным Российской Федерации в Европейском Суде по правам человека.
3. Заявитель, в частности, жаловался на то, что во время ареста он был подвергнут пыткам со стороны сотрудников органов внутренних дел, которые принуждали его дать признательные показания в изнасиловании и убийстве несовершеннолетней девушки. В результате он выпрыгнул в окно здания милиции и сломал позвоночник. Он также жаловался на то, что расследование данного дела было неэффективным. В этом отношении он ссылался на статьи 3 и 13 Конвенции.
4. Данная жалоба была направлена в Первую Секцию Суда (согласно п. 1 Правила 52 Регламента Суда). Внутри данной секции была сформирована Палата для рассмотрения настоящего дела (п. 1 ст. 27 Конвенции), как предусмотрено п. 1 Правила 26 Регламента Суда.
5. 24 мая 2004 года в Суд обратилась британская правозащитная неправительственная организация «Редресс Траст» (Redress Trust) с просьбой представить письменные комментарии при рассмотрении данной жалобы в качестве третьей стороны. В этой просьбе было отказано Председателем Суда, который, однако, обратил внимание «Редресс Траст» (Redress Trust) на то, что у нее остается возможность повторить свою просьбу в случае признания жалобы приемлемой.
6. 7 октября 2004 года Суд признал жалобу частично приемлемой.
7. Заявитель и Правительство представили Суду свои комментарии по существу дела (п. 1 Правила 59). В добавление к этому, «Редресс Траст» (Redress Trust) снова направила Суду просьбу о предоставлении своих письменных комментариев. Такой же запрос направила в Суд группа российских неправительственных правозащитных организаций, включая Фонд «Общественный Вердикт», Центр «Демос», «Человек и Закон» (г. Йошкар-Ола), Правозащитный Центр города Казани. В декабре 2004 года этим организациям было разрешено представить письменные комментарии в качестве третьей стороны (согласно п. 2 Статьи 36 Конвенции и п. 2 Правила 44). После получения комментариев третьих сторон заявитель и Правительство представили свои замечания (п. 5 Правила 44).
8. Палата Суда, после обсуждения со сторонами, приняла решение о том, что проведения слушания дела по существу не требуется (п. 3 Правила 59).
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
A. Разбирательство по делу в отношении заявителя
9. Заявитель родился в 1976 году и в настоящее время проживает в Нижнем Новгороде. Во время обжалуемых событий заявитель работал инспектором ГИБДД. 8 сентября 1998 года, не во время исполнения служебных обязанностей, заявитель и его друг Ф. встретили в г. Богородске Нижегородской области М.С., несовершеннолетнюю девушку. Заявитель подвез М.С. на своей машине до Нижнего Новгорода.
10. 10 сентября 1998 года мать М.С. заявила в Богородское РОВД о пропаже ее дочери. В 16-00 того же дня заявитель был арестован. Также арестован был Ф. и доставлен в Богородский РОВД. В отделении милиции заявитель и Ф. были допрошены в связи с исчезновением М.С.. Однако обвинения им предъявлено не было. После допроса сотрудники РОВД забрали у заявителя все документы и поместили в камеру предварительного заключения.
11. Вечером 10 сентября 1998 года начальник ГИБДД, являющийся вышестоящим должностным лицом по отношению к заявителю, пришел к нему в камеру и заставил написать заявление об увольнении по собственному желанию, датированное задним числом (17 августа 1998 года).
12. 11 сентября 1998 года сотрудники милиции обыскали квартиру заявителя, его дачу, гараж и машину. Они обнаружили три патрона в машине заявителя.
13. 12 сентября 1998 года трое сотрудников Богородского ГОВД, Н., Т. и Д., составили так называемый “протокол об административном правонарушении” и направили его судье Богородского городского суда. В этом протоколе говорилось, что вечером 11 сентября 1998 года заявитель и Ф. совершили “нарушение общественного порядка” на вокзале. В тот же день судья вынес в отношении заявителя и Ф. решение об административном аресте на пять суток, начиная с 11 сентября 1998 года.
14. По словам заявителя, во время его нахождения под арестом в Богородском ГОВД, его постоянно допрашивали относительно исчезновения М.С.. Заявитель отрицал какую-либо причастность к ее исчезновению. Он сообщил, что неоднократно просил предоставить ему адвоката, но ему отказывали.
15. 16 сентября 1998 года милиция возбудила уголовное дело в связи с обнаружением патронов в машине заявителя во время обыска 11 сентября 1998 года (уголовное дело № 68205). К этому времени срок административного ареста заявителя истек, и заявитель был помещен под стражу в связи с возбужденным уголовным делом. Он был переведен в изолятор временного содержания (ИВС) Ленинского РУВД Нижнего Новгорода, которое проводило расследование данного уголовного дела.
16. Заявитель утверждал, что после его помещения в ИВС, допросы стали более частыми и даже жестокими. В частности, несколько раз сотрудники милиции били его и грозили применить пытки для того, чтобы заявитель признался в убийстве М.С.. В частности, они угрожали применить электрошоковые устройства и поместить в камеру с особо опасными преступниками, которые бы убили его, если бы узнали, что он являлся сотрудником правоохранительных органов.
17. 17 сентября 1998 года заявителя посетил адвокат, который был нанят матерью заявителя несколькими днями ранее в связи с возбуждением уголовного дела № 68205. По словам заявителя, в ходе беседы с адвокатом, он упомянул, что настоящей причиной задержания было исчезновение М.С.. Однако адвокат сказала, что она не может взяться за другое дело, поскольку ей за это не заплатили. На следующий день, по словам заявителя, следователь запретил адвокату посещать заявителя.
18. Тем временем Ф. признался сотрудникам органов, что видел, как заявитель изнасиловал и убил М.С.. Он указал следователям место, где они предположительно спрятали тело. Группа следователей отправилась туда, но ничего не было найдено.
19. 19 сентября 1998 года заявителя допрашивали в Ленинском РУВД в присутствии нескольких сотрудников прокуратуры и милиции, включая И. (старшего следователя милиции), С. (заместителя начальника РУВД), М.Р. (заместителя прокурора области), прокурора города Богородска и нескольких сотрудников Ленинского РУВД.
20. Заявитель утверждал, что его подвергали пыткам для того, чтобы он подтвердил показания Ф. По словам заявителя, когда он сидел прикованный наручниками к стулу, сотрудники милиции К. и О. подключали электричество к его ушам металлическими прищепками. Таким образом заявителя пытали несколько раз. Также заявителю угрожали жестоким избиением и подключением электрического тока к гениталиям. Один из сотрудников милиции сказал ему, что применение электротока может вызвать западание языка, который возможно достать только с помощью булавки.
21. По словам заявителя, сотрудники прокуратуры не присутствовали в кабинете, когда к нему применяли пытки электродами. Однако его два раза отводили в другой кабинет отделения милиции, где он несколько раз допрашивался следователями прокуратуры, в частности, М.Р. Заявитель жаловался М.Р. на плохое обращение, но последний никак не реагировал, и, когда заявитель отказался сознаться в убийстве М.С., М.Р. приказал сотрудникам милиции отвести заявителя “туда, откуда привели”.
22. Заявитель подтвердил, что, не выдержав пыток и оставшись на минуту без внимания, он вырвался и выпрыгнул из окна второго этажа здания милиции, желая совершить самоубийство. Он упал на милицейский мотоцикл, припаркованный во дворе, и сломал позвоночник.
23. Заявитель, в сопровождении следователя К., был немедленно доставлен в больницу № 33 Нижнего Новгорода, где был осмотрен врачом М., который обнаружил различные травмы, причиненные падением из окна, в частности повреждения позвоночного столба и локомоторной системы.
24. В тот же день заявитель был перемещен в больницу № 39. Его мать приехала в больницу и попросила доктора К. включить описание ожогов на ушах заявителя в документ медицинского освидетельствования заявителя. Однако в просьбе ей было отказано. Она также просила об этом доктора С., который отвечал за лечение заявителя, и главного врача больницы. Однако ответа на просьбы матери заявителя не последовало.
25. 19 сентября 1998 года, в тот день, когда заявитель выпрыгнул из окна, М.С. вернулась домой невредимой. Она объяснила, что вечером 8 сентября 1998 года заявитель предложил подвезти ее. Она согласилась. Когда они приехали в Нижний Новгород, он предложил ей провести ночь у него дома, но она отказалась, и заявитель высадил ее. М.С. пошла к друзьям, жившим в Нижнем Новгороде, где и провела несколько дней, не сообщив об этом ничего своей матери.
26. 21 сентября 1998 года мера пресечения в виде содержания заявителя под стражей была отменена. 22 сентября 1998 года заявителю провели операцию на позвоночнике. Он оставался в больнице до 3 февраля 1999 года. 25 сентября 1998 года уголовное дело № 22346, возбужденное по подозрению в изнасиловании и убийстве М.С., было прекращено. Однако заявитель был привлечен в качестве подозреваемого в совершении похищения М.С. – уголовное дело № 22414.
27. 1 марта 1999 года расследование факта незаконного хранения патронов было прекращено на основании того, что в момент их обнаружения заявитель являлся сотрудником милиции и, следовательно, имел право носить оружие. 1 марта 2000 года (Правительство указывает другую дату – 10 мая 2000 года), уголовное дело относительно похищения М.С. было также прекращено за отсутствием состава преступления, поскольку заявитель отпустил М.С. по ее требованию.
B. Официальное расследование жалоб на жестокое обращение
28. 21 сентября 1998 года следователь прокуратуры Ленинского района Нижнего Новгорода возбудил уголовное дело по факту падения заявителя из окна 19 сентября 1998 года (дело № 68241).
29. Следователь допросил пятерых сотрудников Ленинского РОВД, которые принимали участие в допросе 19 сентября 1998 года. Они заявили, что не пытали заявителя и не видели, чтобы его кто-то пытал. Сотрудники милиции сказали, что в ходе допроса следователь К. сказал заявителю, что его друг Ф. подтвердил, что видел, как заявитель изнасиловал и убил М.С., и что самым мудрым со стороны заявителя выходом будет чистосердечное признание. Допрос заявителя был прерван для того, чтобы попить чай. Когда сотрудники милиции были заняты приготовлением чая, заявитель неожиданно вскочил со стула, подбежал к окну, разбил стекло и выпрыгнул.
30. Следователь также допросил Ф., который подтвердил, что на него не оказывалось никакого давления для того, чтобы заставить дать ложные показания относительно заявителя. Ф. объяснил, что дал показания против заявителя, потому что боялся обвинений в исчезновении М.С..
31. Далее следователь допросил врача К. из больницы № 39, который осматривал заявителя после случившегося 19 сентября 1998 года. Врач подтвердил, что в день произошедшего мать заявителя упоминала ожоги на ушах сына. Однако все травмы заявителя были вызваны падением из окна. В соответствии с медицинскими записями, у заявителя не было ожогов на ушах.
32. Б., сосед заявителя по палате в больнице № 39, также был допрошен следователем. Б. говорил об ожогах и царапинах на ушах заявителя, которые могли быть вызваны электрическими разрядами. Б. сказал, что он работал электриком и поэтому знает, какие ожоги могут быть получены от электрических проводов.
33. Следователь назначил медицинскую экспертизу заявителя. Медицинская экспертиза, датированная 26 октября 1998 года, показала, что у заявителя были раны на голове, царапины на подбородке и следы укусов на языке. Никаких ожогов или иных следов применения электрического тока не было зафиксировано.
34. 21 декабря 1998 года следователь прекратил уголовное дело по обвинению сотрудников милиции в связи с отсутствием доказательств. Следователь установил, что заявитель был арестован 10 сентября 1998 года в связи с исчезновением М.С.. 11 сентября 1998 года сотрудники милиции произвели обыск в машине заявителя и нашли три патрона. В тот же день заявителя и Ф. освободили. Однако вскоре после их освобождения инспектор Н. Богородского отделения милиции обнаружил серьезные фактические пробелы в их письменных показаниях. Инспекторы Н. и Д. последовали за заявителем и обнаружили его на вокзале. Заявитель нарушал спокойствие граждан, выражаясь нецензурной бранью. В результате заявитель был арестован снова и на следующий день на него был наложен административный арест за нарушение общественного порядка. 16 сентября 1998 года новое уголовное дело было возбуждено по факту обнаружения патронов в машине. 19 сентября 1998 года заявитель был снова арестован, по новому основанию. В тот же день он был переведен в ленинское РУВД, где его допрашивали несколько сотрудников милиции, включая сотрудников К. и О. После допроса заявитель неожиданно вскочил со стула, подбежал к окну, разбил стекло и выпрыгнул. Незамедлительно он был доставлен в больницу № 39. В тот же день М.С. вернулась домой.
35. Следователь ссылался далее на показания сотрудников милиции и врача К., медицинские записи, сделанные в больнице № 39, и результаты медицинской экспертизы от 26 октября 1998 года. Он также ссылался на мнение медицинского эксперта, который заявил, что применение электрического тока может оставлять следы на коже. Следователь отверг показания Б. по причине того, что последний “не имел специального медицинского образования”. Следователь пришел к выводу, что жалобы заявителя на пытки были необоснованными, и назвал их “защитным механизмом” в ответ на ситуацию, в которой заявитель пытался совершить самоубийство.
36. 25 января 1999 года областной прокурор возобновил дело и передал его тому же следователю для дальнейшего расследования. 25 февраля 1999 года следователь, ссылаясь на те же самые доказательства, что и ранее, и используя идентичные формулировки, снова прекратил уголовное дело. Он добавил, что следственные действия, на необходимость которых указал вышестоящий прокурор в постановлении от 25 января 1999 года, уже были предприняты в 1998 году. Принимая во внимание состояние здоровья заявителя, не представлялось возможным предпринять еще какие-то следственные действия, такие как очные ставки или судебная экспертиза.
37. 1 декабря 1999 года тот же вышестоящий прокурор возобновил расследование по уголовному делу и приказал провести дополнительные следственные действия, включая медицинское обследование заявителя и очные ставки между заявителем и сотрудниками милиции, которые предположительно его пытали. Данное дело было передано другому следователю. 24 февраля 2000 года следователь прекратил уголовное дело, основываясь на тех же самых аргументах, что и в постановлении от 21 декабря 1998 года.
38. 10 марта 2000 года тот же прокурор возобновил следствие по делу в третий раз и передал дело другому следователю.
39. В этот раз была допрошена мать заявителя. Она сказала, что 19 сентября 1998 года она приехала в больницу и видела, что на ушах сына были повреждения. Она просила, чтобы повреждения были зафиксированы, но врач больницы ей отказал, потому что “ему были даны соответствующие инструкции”.
40. Следователь также допросил медбрата больницы и четырех докторов из больницы № 39, которые отрицали то, что у заявителя были иные повреждения, за исключением вызванных падением из окна. Один из пациентов больницы № 39, где заявитель находился после случившегося, подтвердил, что заявитель рассказывал ему о пытках электротоком; однако, пациент сказал, что не видел следов ожогов на ушах заявителя. Ф., который навещал заявителя в больнице, сказал, что заявитель рассказывал ему о пытках, но Ф. не заметил явных следов пыток.
41. Следующий свидетель, старший офицер ГИБДД, под начальством которого работал заявитель перед арестом, предоставил следователю “личную характеристику” заявителя, описывая его как слабовольного человека. Следователь также получил результаты психологического теста, который заявитель проходил при поступлении на работу в ГИБДД. Тест показал, что заявитель “был склонен избегать конфликтов, являлся уязвимым человеком, поддающимся внешним влияниям”.
42. 21 июля 2000 года следствие было прекращено. Следователь заключил, что заявитель выпрыгнул из окна по собственному желанию, “руководствуясь личной оценкой ситуации, основанной на специфических психологических качествах его личности”.
43. 10 ноября 2000 года дело было возобновлено другим надзирающим прокурором. Ф. снова был допрошен. На этот раз Ф. подтвердил, что в Богородском отделении милиции его бил следователь А., пытаясь добиться от него признания в убийстве М.С.. Между 16 и 19 сентября 1998 Ф. постоянно допрашивали в Ленинском РУВД Нижнего Новгорода. В процессе допроса И., старший следователь милиции, бил и тряс его. И. также заявил, что Ф. будут пытать электрическим током, если он не сознается во вменяемых ему преступлениях. Ф. также допрашивал М.Р., заместитель областного прокурора. 18 сентября 1998 года Ф. подписал признательные показания и даже показал на карте место, где они вместе с заявителем предположительно спрятали тело.
44. После случившегося Ф. навестил заявителя в больнице. Заявитель рассказал ему про пытки электротоком. В ответ на это Ф. описал заявителю сотрудника правоохранительных органов, который угрожал ему; заявитель ответил, что это был тот же самый человек, который принимал участие в допросе 19 сентября 1998 года. В этом же году позже Ф. повторил это следователю по делу № 68241; однако, было решено не включать это признание в официальный протокол.
45. 29 декабря 2000 года следствие было снова прекращено следователем прокуратуры. По жалобе заявителя 27 мая 2001 года Нижегородский районный суд отменил постановление о прекращении и обязал прокуратуру продолжить расследование. Суд отметил, среди прочего, что объяснения заявителя были последовательными и подробными, и что дело должно быть расследовано более тщательно. Суд постановил, что другие пациенты из больницы, в которой находился заявитель после падения из окна, должны быть допрошены. Суд также постановил, что в отношении заявителя необходимо провести психологическую и психиатрическую экспертизу.
46. Следствие было продолжено. В этот раз следователь прокуратуры допросил врача М., который находился на дежурстве в больнице № 33, куда доставили заявителя после падения из окна. Врач сказал, что не заметил и не обрабатывал никаких повреждений на ушах заявителя. Такие же показания дали врачи К. и С. Они оба подтвердили то, что мать заявителя неоднократно просила их осмотреть уши сына, но они не обнаружили никаких следов. Пятеро пациентов больницы № 39 подтвердили, что заявитель рассказывал им о пытках электродами, но они не видели никаких следов или повреждений на ушах заявителя. То же самое показал и Ф.
47. Следователь также запросил психологическую и психиатрическую экспертизу заявителя. Обследование показало, что заявитель психически здоров, но пережил психологическую травму от случившегося и, в результате, физически недееспособен. На момент обследования психическое состояние заявителя характеризовалось эйфорическими реакциями, дружелюбностью, эмоциональностью и зависимостью от более сильной личности, а именно матери. Он не выказывал никаких суицидальных наклонностей. Заключение показало, что дать оценку психическому состоянию заявителя на момент происшествия невозможно.
48. 19 мая 2001 года следствие было прекращено следователем по тем же самым основаниям, что и ранее.
49. Письмом от 5 августа 2002 года прокуратура Нижегородской области сообщила заявителю, что следствие по делу возобновлено и направлено в прокуратуру Ленинского района с соответствующими инструкциями для проведения дополнительных следственных действий. Заявитель ходатайствовал, чтобы допросили В., одного из пациентов больницы № 39.
50. 5 сентября 2002 прокуратура прекратила расследование, установив, что никакого преступления не было совершено, и, указав, среди прочего, на то, что найти свидетеля В. по его адресу было невозможно. Следователь пришел к заключению, что жалобы заявителя на пытки подтверждаются исключительно его собственными предположениями, которые в свете других собранных доказательств, представляются не соответствующими действительности.
51. Зная о том, что В. был инвалидом и пользовался инвалидной коляской, представители заявителя связались с В. и узнали, что его допрос был поручен следователю О., одному из сотрудников милиции, предположительно участвовавших в пытках. Инспектор О. доложил, что он несколько раз пытался допросить В., но не мог найти его по указанному адресу. 26 сентября 2002 года В. сообщил представителю заявителя, что кто-то, представившийся следователем, звонил ему один раз и говорил, что должен с ним поговорить. В. согласился ответить на вопросы, но ему никто не перезвонил.
52. 28 октября 2002 года прокуратура Нижегородской области отменила постановление от 5 сентября 2002 года. 28 ноября 2002 года прокуратура Ленинского района прекратила расследование по тем же основаниям. Заявитель направил жалобу на постановление о прекращении дела. Письмом от 24 июля 2003 года заявителю было сообщено, что прокуратура Нижегородской области не видит причин для отмены постановления о прекращении следствия по делу.
53. Как заявило Правительство государства-ответчика, областной прокурор возобновил расследование 6 ноября 2003 года и передал дело в прокуратуру Ленинского района. Несомненно, к концу декабря 2003 года дело было снова прекращено. 19 января 2004 года, по словам заявителя, расследование было возобновлено, а 26 января 2004 года дело было передано из прокуратуры Ленинского района в отдел особо важных преступлений областной прокуратуры.
54. Ф. был допрошен снова. Он подтвердил, что во время его нахождения в Ленинском РУВД в связи с исчезновением М.С., его били сотрудники милиции. Они также угрожали ему пытками электродами.
55. 19 февраля 2004 года следователь указанного отдела снова прекратил следствие, сделав вывод о том, что доказательств жестокого обращения с заявителем не было получено, и что все действия сотрудников милиции были законными. 4 марта 2004 года следствие было возобновлено, а затем прекращено 4 июля 2004 года. 3 августа 2004 года следствие было возобновлено прокуратурой области. 6 сентября 2004 года дело было опять прекращено. Затем, следствие по делу было возобновлено и, в соответствии с информацией Правительства, прекращено 20 октября 2004 года. 22 ноября 2004 года областной прокурор вновь возобновил следствие. По словам Правительства, срок для текущего этапа расследования был назначен на 2 апреля 2005 года.
56. В 2005 году (точная дата неизвестна) прокуратура предъявила обвинения двум сотрудникам милиции К. и С.М., которые принимали участие в допросе заявителя 19 сентября 1998 года. Материалы дела, совместно с обвинительным заключением, были направлены в Ленинский районный суд Нижнего Новгорода для последующего рассмотрения.
57. В процессе судебного слушания судом было допрошено множество свидетелей. Так, суд допросил К., С.М. и пятнадцать других сотрудников милиции, которые принимали участие в допросе 19 сентября 1998 года или находились в здании Ленинского РОВД в тот день. Они все отрицали факт применения пыток к заявителю или то, что они слышали о подобных пытках. Суд также допросил В.К., бывшего сотрудника милиции, которая занималась делом заявителя, но лично не принимала участия в допросе. Она подтвердила, что слышала от коллег о том, что заявитель выпрыгнул из окна, потому что его пытали электродами.
58. Суд также заслушал показания заявителя, его матери, Ф., М.С. и врачей больницы, куда после падения был помещен заявитель. Они подтвердили свои первоначальные показания. Эксперт также был приглашен судом в качестве свидетеля. Он показал, что при определенных условиях электрический ток может не оставлять следов на теле человека. Суд также допросил В.З., который в августе 1998 года был доставлен в Ленинский РОВД по подозрению в краже. По словам В.З., двое сотрудников милиции допрашивали его, а потом пытали его электротоком так же, как описывал заявитель.
59. Суд заслушал других свидетелей и ознакомился с вещественными доказательствами и материалами, добытыми в ходе предварительного следствия. Так, суд ознакомился с показаниями Б., В. и С., соседей заявителя по палате в больнице № 39, а также с результатами медицинской и психиатрической экспертизы. Помимо этого суд исследовал кусок бумаги, который был найден при обыске в кабинете, где допрашивали заявителя 19 сентября 1998 года. На нем был недописанный отрывок, описывающий события 10 сентября 1998 года, в день, когда пропала М.С., под названием “Чистосердечное признание”. Весь текст был написан заявителем собственноручно.
60. На основании указанных выше доказательств суд установил, что 19 сентября 1998 года заявитель был доставлен в Ленинский РУВД, где его допрашивали несколько сотрудников милиции и прокуратуры. Они требовали от него признаться в изнасиловании и убийстве М.С. и показать, где он спрятал тело. Для того, чтобы получить признание от заявителя, сотрудники милиции К. и С.М. подключали к заявителю электрический ток, используя устройства, крепящиеся к ушам. Суд отметил, что в своих первоначальных показаниях заявитель жаловался на то, что его пытали К. и О. Однако, на последующем опознании заявитель узнал следователя С.М. как одного из двух сотрудников, пытавших его. Не в состоянии выносить боль, заявитель согласился подписать признание, но оставленный без внимания, предпринял попытку самоубийства, выпрыгнув из окна. Он упал на мотоцикл, припаркованный во дворе, и сломал позвоночник.
61. 30 ноября 2005 года Ленинский районный суд Нижнего Новгорода признал К. и С.М. виновными в совершении преступления, предусмотренного частью 3, пунктами «а» и «б» статьи 286 Уголовного кодекса РФ (совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, с применением насилия или с угрозой его применения, с применением оружия или специальных средств). Они были приговорены к четырем годам лишения свободы с запретом занимать должности в правоохранительных органах в течение трех лет. В соответствии с информацией, имеющейся у Суда, приговор от 30 ноября 2005 года не является окончательным.
|
|
