Трагедия
|
Скачать 1.24 Mb.
|
ПЛЕННИКИ ТРАГЕДИЯ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Пётр Климов, из военнопленных, сержант Красной армии, солдат американской, 25 лет Кузьма Егорович Кулыбышев, из военнопленных, солдат штрафной роты, больше 40 Игорь Болоснин, лейтенант Красной, поручик Русской Освободительной армии, 28 Валентин Прянчиков, из военнопленных, бывший офицер Красной армии, 28 Иван Печкуров, из военнопленных, рядовой, 23 Елешев, из военнопленных, бывший офицер Красной армии, архитектор, 40 Вася Медников, из военнопленных, 23 Георгий Михайлович Воротынцев, полковник русской императорской армии, 69 Лев Григорьевич Рубин, майор политической службы Красной армии, 33 Андрей Холуденев, капитан Красной армии, 26 Павел Гай, сержант Красной армии, 24 Темиров, ротмистр русской императорской, капитан королевской югославской армии, около 60 Евгений Дивнич, меньше 40 Мостовщиков, из невозвращенцев, профессор, физик, за 50 Арестант с голландской бородкой Арестант в роговых очках Хальберау, оберлёйтнант Вермахта Леон Вжесник, подпоручник Войска Польского Давыдов, майор интендантской службы Красной армии Джованни Фьяченте, капрал итальянской армии Арестант с подбитым глазом Сидоров Пахомов Неключимов, старший лейтенант НКГБ, 28 Генерал, начальник фронтового Управления контрразведки СМЕРШ, молодой, красивый Рублёв Прохор Данилович, его заместитель, полковник, лет 55 Охреянов Лука Лукич, второй заместитель, полковник Кривощап, полковник, председатель военного трибунала Моргослепов, прокурор, подполковник Кашеваров, казённый адвокат Капустин, капитан НКГБ Камчужная Лидия, капитан НКГБ, лет 30 Мымра, капитан НКГБ Свербёжников, лейтенант НКГБ, начинающий следователь Софья Львовна, начальник санотдела, подполковник медицинской службы Филиппов, капитан конвойных войск, из фронтовиков Нинель, секретарша 1-й оперативник 2-й оперативник Жоржик, ординарец генерала Комендант трибунала в трибунале 1  -й заседатель2-й заседатель Конвоир Холуденева на суде Корпусной Офицеры, сержанты, надзиратели, конвойные солдаты Заключённые Официантки, машинистки, секретарши Действие происходит в одной из контрразведок СМЕРШ Красной армии 9 июля 1945 года от полуночи до полуночи. КАРТИНА 1 Откуда-то — унылое вытьё многих собак, похожее на волчье. К началу разговора незаметно стихает. Задний двор тюрьмы, плохо освещённый, ограниченный стенами трёхэтажного корпуса. Единственный свет — от костра из-под высокого бака посреди сцены. При баке устроен помост с лесенкой. Двое в чёрных одеждах с ушами шапок, поднятыми и торчащими как рога, хлопочут около бака, старший с ухватом залезает время от времени наверх и помешивает. Вокруг костра — дрова. Ближе костра сидят на торчмя поставленных чурбаках и лежат на земле Елешев и Холуденев, Воротынцев и Печкуров, Кулыбышев, Климов и Гай. Хальберау занят сучением ниток, Фьяченте не то изготовляет, не то прочищает мундштук. Спиной ко всем лежит Давыдов, разложил перед собой еду в мешочках и ест. Две пары непрерывно гуляют: Мостовщиков и Дивнич, Темиров и Рубин. Они проходят дугами и восьмёрками, то по авансцене, то в глубине. Все стрижены и все неодеты, еле-еле прикрывая наготу: один в трусиках, другой надел полотенце набедренной повязкой, Рубин закутан в простыню. На Холуденеве, Давыдове — меховые офицерские жилеты на голое тело. Темиров — в кавказской бурке. Мостовщиков — в пенсне, Воротынцев — с седой круглой бородкой, Рубин — с длинной чёрной. Темиров (выходя с Рубиным) Есть у вас познания в теории мундира, Этого оспаривать не стану, Но сказать, что лейб-гвардейцы кирасиры... Рубин Да-да-да, носили белые султаны! (проходят) Мостовщиков (выходя с Дивничем) Круто ж ваше христианство, круто. Значит, в мир несёте вы — не мир, но меч? Дивнич Что же нам? Под колесницею Джагарнаута Как рабам расслабленным полечь? (проходят) Климов Нам понять американцев? Винтиков у нас на это нет! Выдают консервы. С розовой телятиной. В банке — не пробоина, но маленькая вмятина, Всё равно — в кювет! Вот такие ящики целёхоньких галет! — Угол где надбит, чуть в упаковке неисправа — Всё равно — в канаву!! (смеётся) Хальберау (напевает за работой) Унд варст ду кранк, зи пфлегте дихь, Ден зи мит тифем шмерц геборен. Унд габен алле дихь шон ауф, — Ди муттер габ дихь нихт ферлорен. Печкуров Ну, служил бы я в полиции, пошёл бы я в РОА, — В пленном лагере четыре года, а?! Старшим не был, с палкой не ходил, На чужой беде не наживал румянца — Доходил! Выносил параши! Хоть освободили б нас — американцы! — И в глаза их не видал! Освободили — наши! Воротынцев Наши, Ваня, это скользкое словцо. Что в них наше? Звук фамилий? Русость на лицо? После всех расстрелов, лагерей, колхозов, уксуса из чаши — Отчего б они вдруг стали наши? Рубин (выходя с Темировым) Да, я коммунист, притом ортодоксальный. И каков бы личный жребий мой печальный... (проходят) Гай (у него правая рука ранена, подвешена на перевязи) Наш, советский генерал: «Бойцы! — назад!» А американский: «Почему? Извините, вы у нас в гостях, а наш обряд — Что садится и простой солдат С генералом к одному столу»! Климов От-торвал!! Гай Рванула на бросок К угощенью братия! Климов Ничего не скажете, — урок Демократии! Темиров и Рубин минуют жующего Давыдова. Давыдов ловит Рубина за край простыни. Давыдов Лев Григорьич! Угощений немудрецких Сядемте, покушаем, прислали тут друзья... Некому открыться: истинно-советских В камере лишь двое — вы да я... Рубин Да, но я... повременю С лёгкостью такой искать себе родню. (проходит) Елешев (Холуденеву) Юный друг мой! Сединой увенчан, (поднимает руку к волосам) …Ах, острижен я... сказать сегодня смею: Жизнь свою я прожил ради женщин И ничуть о том не сожалею. Дивнич (выходя с Мостовщиковым) Да, я соучастливо немею И пред тёмной глубиною неба звёздного, И пред красками восхода и заката, И перед рыданием раскаяния позднего Моего страдающего брата. Я люблю людей в их бренной обволоке, В том грехе, которым души отенетили, — Завещал Господь любить людей в пороке, — Кто ж их не полюбит в добродетели? (проходят) Рубин (Темирову) Вот упрутся как бараны в инструктивное письмо! Ну, не вытерпишь, отпустишь остренькое mot. Я им всем в политотделе как бельмо. Знай себе, толкут посылочки супруге, — Не политработники — трофейщики, хапуги! Но кому? кому я это говорю!? — Вы злорадствуете, вам смешно! (проходят) Давыдов (завязав мешочки, через плечо) Джиованни! На сухарь! Фьяченте поспешно берёт, раскланиваясь; Давыдов, подумав: На к сухарю, Вылижь пальцем стеночки и дно. Подаёт баночку. Фьяченте берёт её одной рукой, другую прижимая к сердцу; кланяется. Гай Сдержанный, толковый, твёрдая рука. Раньше был он командиром нашего полка. Видишь сам, он говорит, вот ты войну прошёл, — За кого мы лили кровь? Когда от дурости излечимся?.. Хоть и горько, а выходит: там, где хорошо, — Только там отечество. В языке английском был он шибок. Взял нас утром четверых на джипик И — на мост! Рубин (выходя с Темировым) Я — идиот, что начал с вами разговор! Темиров Вы — растлитель душ! Стыдились бы! Позор! Рубин Колчаковский недоносок! Выкормыш притронный! Темиров Но не коммунист! Не коммунист зловонный! Рубин Да! Тюрьма — благодеяние, когда сажают вот таких! Темиров Я хоть у чужих, а вы вот — у своих ! (круто расходятся) Гай Спрыгнул я, прикладом автомата — по зубам! Оглянулся: джип — хэллоу! — там! А меня схватили. Печкуров (Воротынцеву) Да дверями, да ключами, Да как волки окружат тебя ночами: Расстреляем, да повесим... Я двужильный, что ли? Да пиши, что хочешь, в протоколе, Подпишу, отстаньте, не читая. Воротынцев Это вот и есть ошибка роковая! Нашу слабую, истерзанную, стиснутую волю, Так устроено, что давит вся громада, Весь их аппарат, сведённый к острию. В эти трудные, но считанные ночи — надо! — Надо, Ваня, удержаться на краю! Эту скачку дикую до пены и до храпу Выдержать, чтобы себе не опротиветь самому. Дивнич (выходя с Мостовщиковым) Божьей твёрдостью я выстоял в Гестапо Божьей милостью пройду сквозь ГПУ. (проходят) Рубин (обнял за плечи сидящих Елешева и Холуденева) Не кляните современность, сыновья России! А когда мы не были восточной деспотией?.. Всё пройдёт, что, маленьким, нам кажется так тяжко. На счетах Истории мы — жалкие костяшки... Гай А зенитки — без снарядов! Мост, река, — Я обоих «мессершмидтов» сбил из дэ-ше-ка. Воевал я им, ребята, за четыре дурака... (стонет, схватясь за голову) Кулыбышев Нешто, сынок, о прошлом не плачь. Не тёрши, не мявши не будет калач, В голове-то всякая дурь буровится. Не мутясь и море не становится. Рубин (он уже с Дивничем) Христианство — да! Как и мужчина каждый, Дорожу я убеждением, достигнутым однажды. Но когда-нибудь я в ложности его уверься, — Только, только христианству я бы отдал сердце! Нет светлей учения от мира римо-греческого До вершины гения германского. Я пошёл тропой бы Сына Человеческого! Я бы выпил чашу сада Гефсиманского! Я в виду имею, безусловно, Христианство не в догматике церковной... (проходят) Мостовщиков Вот король Норвегии — тот душка, От безделья бродит улицами Осло, С подданным в пивнушке выпьет пива кружку, Иностранца поучёней зазывает в гости. Не взмутит недобрым словом гнева Любознательной своей природы дар, А его супруга королева, Взяв кухарку, ходит на базар. Воротынцев (Печкурову) Мы до судорог цепляемся за жизнь, на этом ловят нас. Мы — любой, любой ценою жить желаем. Мы идём на все позорные условия И — спасаем. Не себя уже. Спасаем — негодяя. Но — непобедим, неуязвим Тот, кто жизнью собственной уже не дорожит. Есть такие. Стань таким! — И не ты — твой следователь задрожит! Елешев (Холуденеву) Яркость чувств и росплески ума — Всё для них! Для них мой каждый шаг! Архитектор, строил я дома, В обществе блистал я, весельчак, — Всё для них!.. Холуденев Я слушать не могу без жёлчи! Чёрт волок меня над книгами всю молодость прогнить! Я сейчас готов с тоскою волчьей Серенаду женщинам провыть! Фьяченте по-итальянски мурлыкает страстную песенку. А теперь дадут мне десять лет... Мне тянуть их в заполярном мраке, вдалеке... Собачёнкой я готов бежать вослед Ножке женской, отпечатанной в песке. Холуденев уронил голову. Рубин уже теребит Кулыбышева. Рубин Сам я, сам я знал богатые колхозы, У колхозников — коровы, овцы, свиньи, козы... Из глубины сцены быстро идут и мимо котла выходят вперёд Прянчиков и сопровождающий его 1-й надзиратель в грязно-белом халате поверх формы. Зритель не сразу может понять, что неестественно в чрезвычайно элегантном костюме и в движениях Прянчикова: все до единой пуговицы на его костюме и прочей одежде обрезаны, и одежда кое-как скреплена верёвочками. Прянчиков в движениях быстр, но стеснён — не обронить бы чего. Прянчиков (на ходу) Почему к военным ли, к гражданским Обращение одно у вас — «давай! давай!» — А? Товарищ? 1-й надзиратель Волк тебе товарищ в лесе Брянском. Барахло в прожарку скидавай! Прянчиков (снимая левой рукой мягкую шляпу, из-под которой рассыпаются богатые каштановые волосы, правую руку вытягивает на мгновение вверх вперёд) Хайль Гитлер, господа! (правою рукою — «рот фронт») Да здравствует товарищ Сталин! (мелко помахивает Фьяченте) Вива Муссолини! (отмахивается) Хай живэ Бандер! Разрешите вам представиться? Я — Валя Прянчиков. Я — агитатор против возвращенья в эС-эС-эР! Елешев крадучись приближается и шепчет ему на ухо. Прянчиков во весь голос: Я предупреждён! Я знаю! — в контрразведке Между нами могут быть наседки. Но как честный человек скажу вам не тая, Что я 1-й надзиратель за его спиной продувает машинку для стрижки. Все разговоры и хождения прекратились, Прянчиков — в центре внимания. С мировой буржуазией — в самых тесных рамках, С мировым рабочим классом — еле-еле-еле. Оборотный капитал — три сотни тысяч франков. Особняк, жена, машина — всё в Брюсселе. (присаживается на чурбак) 1-й надзиратель Вши-то есть? Прянчиков Как вы сказали? 1-й надзиратель Вши. Прянчиков (разражается хохотом, теряет равновесие и упал бы с чурбака, если б не схватился рукою за землю) Ха-ха-ха! Давно я не смеялся от души! Где ж им взяться? Людоеды! Дурносопы! Я ж не из Москвы приехал — из Европы! 1-й надзиратель Я сказал тебе — скидай в прожарку! Рабочий (с верха котла) Гражданин начальник! Тут уж докипает. 1-й надзиратель Ну, не надо. Прянчиков Гран мерси! Я рад. На родине так ярко Человек простые радости переживает! Да! Совсем забыл я, господа, — один вопрос: Уровень промышленности, что же, — не возрос? Ай-ай-ай, как до сих пор тут туго всё! По тому сужу, что эти вот чины У меня обрезали все пуг’вицы, И совсем не держатся штаны. Климов Металлические были? Прянчиков Что вы! Из кости. Климов Значит, шик? Прянчиков Конечно. Цвета крем. Климов Так в посылку взяли. Паря, не грусти, Пуг’вицы обрезывают всем. Прянчиков Да, но как же быть? Климов А сделаем из хлеба. Прянчиков (впервые внимательно оглядывается) Вообще, что здесь творится? Темиров Баня. Прянчиков Под открытым небом? Как-то странно... Xолуденев Что вам странно? Прянчиков Где вода? где душ? где ванны? Елешев Душ да ванны — полбеды. Печкуров В том беда... Климов, Кулыбышев (вместе) …что нет воды! Прянчиков, совершенно поражённый, перестаёт вертеться, садится на чурбак. Как раз в этот момент надзиратель кончил прочищать машинку, подходит к нему сзади стричь. Прянчиков Так зачем же гонят? Холуденев На прожарку. График. Прянчиков (хватаясь за темя) Э! кто там? (вскакивает, отбегает, щупает выстригнутое место) 1-й надзиратель Ну, что тебя? В наручники да в бокс? Прянчиков Подождите! в боксе я сидел! ведь это — шкафик! И меня — туда живого? Парадокс! (нащупал плешь) Что вы сделали? Я буду жаловаться!! 1-й надзиратель Чёрт тебя, Сядешь ты, блоха? Прянчиков А Атлантическая Хартия? Вы нарушили!.. А? (последний вопрос уже к Елешеву) Елешев (шепчет) Милый, покоритесь!.. Все острижены давно, вы оглянитесь... Прянчиков медленно поворачивается, оглядывая головы. Задор его опадает. Он садится. Начинается стрижка. Перед Прянчиковым на груду поленьев садится Рубин. Рубин Так, товарищ. Вам хоть не достригли головы, Но легко знакомятся меж этих стен, Объявляю вам, что вы С настоящего момента равноправный член , Арестантскими традициями лучшими богатой Камеры сто двадцать пятой. По одной из них, не утаю, С новичков снимаем интервью. Приготовьтесь. Вы Поданный — СССР? Прянчиков Увы... Рубин Так. О бабушке, о дедушке пока не спросим. Специальность? Прянчиков Инженер. Рубин И лет вам? Прянчиков Двадцать восемь. Рубин Я б не дал. Прянчиков Мерси. Рубин Были членом парти... Прянчиков Бож-же упаси! Рубин ВЛКСМ? Прянчиков Имел. Рубин Не понял. Прянчиков Глупость, говорю, имел. Рубин Об оценках мы не спорим. Тут водораздел, Так сказать, мировоззренческий. Расставаясь со скамьёй студенческой, Были холосты? женаты? Прянчиков Ах, моя Мадлен! Рубин Забегаете вперёд, по имени судя. Дальше — фронт? Прянчиков Да, фронт. Рубин И — плен? Прянчиков И плен, Немного погодя. Рубин Лагерь? Прянчиков В Рейн-Вестфальской. Рубин Род работ? Прянчиков Руда. Кстати, очень неприятно. Рубин Доходили? Прянчиков Да. Рубин И — дошли? Прянчиков Мы убежали. Рубин Любопытно знать, куда? Прянчиков В Бельгию. В Арденны. Гос-по-да-а! Это страшно интересно! Там движение Этого... Сопротивления. Что за партизаны — видели вы бы! Мальчики румяные, здоровейшие лбы, В батальон их маршевый, нах Остен там, нах Вестен, — Спрятались, нашли поглуше место И — сопротивляются: ни на заводы, ни в дивизии. Вся Европа в крике, в гике, А над нами — ветки, птички, и провизию Носят девушки-бельгийки. Ах, какие девушки!.. Рубин Мадлен? Прянчиков Не скрою. Тут Вторжение, тут всё само собою... Рубин Вы разбогатели, получив приданое? Прянчиков Да, но я... Я его за десять месяцев утроил! Давыдов, громко хрюкнув, подходит и слушает с большим вниманием. Стрижка окончена. 1-й надзиратель уходит. Рубин Не пытайтесь нас уверить! От Адама Смита, от Давида Рикардо Все законы политэкономии... Прянчиков Пардон! Пардон! Вы не делайте такой физиономии! Знаю, прорабатывал! Маркс-Энгельс, Лапидус-Островитянов! Так ведь там же вас не жмут, не гнут, не тянут! Я за год шутя — и стал негоциантом. Миллионы наживали некоторые!! Мы, советские, не знаем собственных талантов. Там же нет ни ГПУ, ни фининспектора! Есть у тебя тэт, да лишний франк в кармане... Давыдов Можно делать бизнес? Прянчиков Да, аржан ! Да, мани ! (хохочет) Господа, смешно! Привыкшим к тяжести свинцовой на спине, К тяготенью вниз, к давлению извне, Нам на Западе, как жителям земным, ну, скажем, на Луне, Не ходить, а прыгать! Нам простор, карьера! Рубин Чепуху городите, милейший! Рассуждаете, как лавочник! Кто-то должен стоимость прибавочную... Дивнич (выйдя вперёд, мягко берёт Рубина за плечи) Лев Григорьич, не расширьте прав интервьюера. (Прянчикову) Если вы так трезво рассуждали, Так зачем вернулись? Прянчиков Кто? Меня украли!! (Голос) Как украли? Прянчиков Так. Средь бела дня! В Брюсселе. (Голоса) Где? Кого? Когда? Нет, в самом деле? Прянчиков Господа! Не делайте мне больно! Что я — ненормальный, чтоб вернуться добровольно? Кулыбышев Есть такие... Елешев Всю войну на Западе проведшие... Печкуров Всё перепытавшие... Климов Все огни прошедшие... Прянчиков И — вернулись?? Климов И вернулись. Прянчиков Значит, сумасшедшие!! Воротынцев Как сказать? — что ближе к естеству: Верить ли всему? не верить ничему? Прянчиков Кончилась война — в гражданском, элегантными, С золотыми росписями, бабочками-бантами, Понаехали товарищи — и ходят просто бандами! — (скороговоркой) Чуть посол, посольство, — бах! И в дыру ползут уже Сто поверенных в делах, Двести двадцать атташе, Триста сорок один штаб — Русских Ванек цап-царап, — Неудобно ж отказать союзной нации! — Представители репатриации! Ждут вас матери, ждут сёстры в разорённых городах! Даже кто с оружием в руках Против Ёськи выступал, Кровь младенцев проливал, — Родина простила! Родина зовёт! Я смотрю — клюёт! Едут, верят... Мостовщиков До чего ж доверчив и беспечен Русский человек! Прянчиков Кого ни встречу, Убеждаю, умоляю, — как их от чумы ?? — Денег мало? — на тебе взаймы! Не найдёшь работы? — на тебе записку! Мне бы шут бы с ними! — жалко земляков... Ну, и продали. И кто же продал? Самый близкий Друг, с которым мы из лагеря бежали!.. Холуденев (Мостовщикову) Вот каков Наш советский человек... Прянчиков Встретились. Помочь? Выписываю чек... Ничего не надо, говорит, решился, — еду. Помнишь, как на Рейне?.. как у партизан?.. На прощанье что же? — пообедать! Назначаю ресторан Самый фешенебельный... Вы в Брюсселе не были?.. Там меня и показал, Иуда... Расплатился, выхожу оттуда, — Только дверь зеркальную за мною повернуло — Вот сюда меня как шибануло! Эт-то был удар! — Через тротуар — И — в машину головой! (Голоса) Прохожие?.. Полиция?.. Прянчиков Не помню я! Это же мгновение, это же как молния! Ну, лежу в посольстве, — буду отбиваться! Так-то просто я не дамся вам из Бельгии... Давыдов Но кому ж? кому могли достаться Ваши деньги, а? Прянчиков Рот заткнули, обернули этаким кулём — «Груз дипломатический», без обыска, граница, Амстердам... (Голос) Ну, а там? Прянчиков А там? На аэродром; На Берлин из Лондона летели лётчики советские. С визита доброй воли. Или дружбы, чёрт их разберёт. Олухи голландские тюк мой не вспороли И — на самолёт. Опустились мы в советской зоне. И ещё не понял я. А вот когда я понял: Двум солдатам меня сдали. Перед ними — котелок. Суп едят, верхом усевшись на колодину. Ложку мне: «Садись. Хороший суп, браток». Я попробовал... (жест бросания ложки наземь; стонет) ты, матушка! ты, Родина!!.. Все поникают. Тишина. Дивнич Родина соломенная, с бытом нашим смрадным, С дикими понятьями, бесправьем безотрадным... Рубин Рабством убеждённым, рабством внутренним... Дивнич В дни, когда померкла яркая война, — О! какою страшной в сумраке предутреннем С рубежей ты кажешься, родная сторона! — Бездыханна, бессловесна, обволочена Мутновидящим, бесчувственным, тупым Своевольем князя Джугашвили!.. Гай Да пусти нас из Европы — мы бы в пыль и в дым Сталина разворошили! Рубин Ах, безумцы! Ах, слепцы! Истории хотите колесо Повернуть вы вспять!.. Холуденев Нет, мы будем ждать, пока ОСО Станет нам клепать по тридцать пять! Рубин Да, друзья мои, не первым нам Из Европы чистенькой в немытую Россию возвращаться. И столетие назад, другим полкам, Это тоже тошно было, братцы. И тогда на нашей скудости и нестали Распустилось дивное цветение — Муравьёвы, Трубецкие, Пестели. А сегодня — наше поколение. Но они дошли до площади Сенатской, Мятежом свой замысел обвершили, — Вас схватили на границе азиатской И сидите в СМЕРШе вы... Воротынцев Нет, простите, случай ваш — не тот. Если ожидает нас переворот, — Дай-то Бог! — то не шипучая дворянская игра От шампанского, от устриц с серебра, Не заёмные мечтанья, что там было, где, — Но вот этот кряжистый народ, Настрадавшийся на баланде. Елешев Всё это красиво, то, что декабристы мы. Но зачем так мрачно? Будет же амнистия! Прянчиков (живо) Ожидается амнистия? Елешев Ну да, мы не доедем до Сибири! Прянчиков Скоро? Елешев Ну, вот-вот, дня три-четыре. Прянчиков И — отпустят? Холуденев Да-да-да, к жене и к деткам. Прянчиков (к нему) Скоро? Холуденев Через три-четыре... пятилетки. Елешев Ах, Андрей Степанович, какой вы зубоскал! Следователь точно мне сказал! Давыдов (придвигаясь) Говорил и мне. Климов А вы не лезьте! Давыдов Почему? Климов (с кулаками) Вы говорили, что вы здесь — со сволочью фашистской... ? Темиров (ступая между ними) Вас помилуют: вы — вор. Украли тысяч двести, — Вы советской власти «социально-близкий». Рабочий (сверху) Эй! А ну! Готово. Разбирай! Начинает ухватом выбрасывать из бака дымящуюся паром одежду. Общее поспешное движение. Разбор вещей. Путаница. Рубин Гады! Сволочи! Спалили гимнастёрку! Елешев Ай-яй-яй! Общий гул и суета. Фьяченте, ещё не одевшись сам, принёс все вещи Давыдова и ухаживает за ним. Единственный одетый Прянчиков с интересом наблюдает за всем. Рубин Лишних брюк военных нет ни у кого? (Голоса) Тихо! Тише! Рубин Брюк немецких, порванных! (Кто-то) Не эти ли? Рубин Во-во! Передаёт их оберлейтенанту, это его брюки. Гул снова усиливается. Хальберау (Рубину) Данке зеер! данке зеер! (Голос) В чём это измазали, собаки? Прянчиков Интересно, а кого возьмут во фраке, Как же фрак? Холуденев Что — фрак? Климов Что — как? В жарилку! Прянчиков Эт-то невозможно! Климов Невозможно знаешь что? Вот это самое — в бутылку. Остальное — всё возможно, брат... Пришли 1-й и 2-й надзиратели. 1-й надзиратель Р-разобраться по два! Р-руки взять назад! Заключённые разбираются в колонну по два, кое-кто доодевается на ходу. С жалобой выходит Рубин. Рубин Гражданин начальник! Мне дыру прожгли! 1-й надзиратель За-латаешь в камере. Па-шли! Рубин (не отступая) Буду жаловаться! Есть тут старший, отвечающий... ? 2-й надзиратель (толкает его в строй) Марш, направляющий!! Колонна скрывается в глубине двора. |
Похожие:
 |
Волжская атлантида: трагедия великой реки Ульяновск Автор выражает глубокую признательность за оказанную помощь в создании данной книги |
 |
Трагедия деревни мидзухо Человечество постоянно делает одну и ту же ошибку, считая, что одни его части лучше или хуже других |
|
Новости Югры (Ханты-Мансийск), №194, 23. 12. 2008, трагедия в охтеурье 25 Коммерсантъ (Москва), №237, 26. 12. 2008, кого россияне считали элитой в 2008 году. Топ-100 11 |
|
Музыкальная трагедия в 2 актах Запрещается постановка, публикация, использования для сценариев фильмов, мюзиклов, издание на бумажных, электронных, магнитных и... |
|
1 марта — Международный день борьбы с наркотиками Проблема наркомании в подростковом возрасте в последние годы стала актуальна. Это трагедия не только семьи, в которой есть больной... |
|
Обзор сми Архивные документы, с которых впервые сняли гриф «секретно», представили посетителям музея Освенцима в Польше. Ко дню памяти жертв... |
|
Реферат. Тема: «Бороться и искать, найти и не сдаваться» В 2011 году в мире будет отмечаться важное географическое событие – столетие с момента достижения Южного полюса. Это событие явилось... |
|
Второй том нашей работы посвящен действиям флотов на второстепенных... И если на основном театре — в Северном море — эти ошибки как-то скрадывались грандиозностью борьбы и значением событий, то в других... |
|
Владимир Котенко Ананасы в шампанском трагедия Действующие лица: Андрей Свинцов капитан, 25 лет Подземный бункер опутан кабелями, на стене огромный рубильник, при нем Андрей. На столе телефоны белый, черный и зеленый, при них... |
|
В белгородской области при пожаре в дачном доме погибло трое детей Трагедия произошла в ночь на 10 июня в дачном обществе Береговое в Старооскольском районе Белгородской области. В двухэтажном кирпичном... |