Российской академии наук
|
Скачать 4.84 Mb.
|
HIstory & modernityINSTITUTE OF ORIENTAL STUDIES RUSSIAN ACADEMY OF SCIENCES SOCIAL-NATURAL HISTORY XXXVIII 2014 институт востоковеденияРоссийской академии наукИстория и современность СОЦИОЕСТЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ ВЫПУСК XXXVIII Художественный редактор Ю.Э. Кульпина Природа и общество в эпоху перемен Под редакцией Э.С.КульпинаМОСКВА 2014 Серия научно-методических работ "Социоестественная история” (“Генезис кризисов природы и общества в России") содержит результаты научных изысканий и издается под редакцией руководителя программы Э.С.Кульпина (Кульпина-Губайдуллина). Цель исследований – целостное конструктивное осмысление исторических процессов, используя оригинальную методологию социоестественной истории – научной дисциплины на стыке гуманитарных и естественных наук, изучающей взаимосвязи, взаимодействие и взаимовлияние процессов, явлений и событий в жизни общества и природы. Природа и общество в эпоху перемен Серия «Социоестественная история. Генезис кризисов природы и общества в России». Отв. ред. Кульпин-Губайдуллин Э.С.(соредактор Борисова Е.А.). Вып. XXXVIII. М.: ИАЦ-Энергия, 2014. – с. Сборник содержит результаты исследований, осуществленные в области социоестественной истории 2013-2014 гг. Рассматриваются процессы, явления и события в жизни общества и жизни природы, взаимосвязь, взаимодействие и взаимовлияние природы, техники, технологии, экономики, политики и идеологии. ISBN Институт востоковедения РАН, 2014 Кульпин-Губайдуллин Э.С., 2014 Содержание Природа И История цивилизаций Кульпин Э.С. Природа и модернизации в России Адамс О.Ю. Eurasian Identities: ‘Snakes’ or ‘Onions’? Баранов А.В. Потенциал самоорганизации общества в советский период Врадий С.Ю. Геомантия Владивостока на корейской «Карте России» XIX в. Дьячков В.Л. О синергизме падения плодовитости в периоды больших войн Канищев В.В. Социоестественные основы восточнославянского единства (Средние века и Новое время) Клименко В.В., Терешин А. Г. Сколько энергии нужно России Ковалева Н.О., Столпникова Е.М., Ковалев И.В. Загадка водоснабжения средневековых городов в Крыму Костовска С.К., Стулышапку В.О. Чума рогатого скота как причина экономического неблагополучия в центрально-черноземных районах России в XVIII-XIX вв. Кшиштоф Петкевич. Люблинская уния как источник многовекового польско-российского конфликта в свете польской историографии Ушницкий В.В. Таежные тюрки Сибири: культура жизнеобеспечения и материальная культура Эпоха перемен и методы ее изучения Аксенова О.В. Актор в технологической системе: фактор риска или условие существования? Борисова Е.А. Проблема водных ресурсов Китая и экологическая политика Бушуев В.В., Голубев В.С. Триалектика разКобзев А.И.вития О натуралистическом понимании истории в традиционном Китае Голубев В.С. Ноосфера как система природа-человек-общество в состоянии гармонии Ковалев В.А. Крымско-украинский кризис в российском «зеркале» Малков С.Ю. Процессы модернизации: моделирование и прогнозирование (Карали Л. ) Lilian Karali. An Environmental approach to history, art and archaeology Круглова Г.А. Христианство и экологическая безопасность в условиях глобализации Левченко Н.В. Влияние граждан на систему управления Машкина О.А. Высшее образование на евразийском пространстве Мизис Ю.А. Статейные списки русских посланников в Крым и Турцию в XVI - XVII вв. как источник по изучению контактной зоны в степях Восточной Европы Ромашкина Н.П. Космическое пространство как сфера мирных и военных действий Риер Я.Г. Критика исследований исторической динамики климата Смирнов Л.М. Реакция общественного бессознательного на возвращение Крыма в состав России Халий И.А. Экологическое сознание населения современной России От печатного издания к электронному Григорьева Е.И , Ситдиков И.М. От печатного издания к электронному Григорьева Е.И. Что полезно знать о презентации Кирсанов А.С. Journal Systems: платформа для создания сайта научного журнала Ситдиков И.М. Графики. Мастеркласс Природа И История цивилизаций Кульпин Э.С. ИВ РАН Природа и модернизации в России Громадность территории (и отсюда богатство природных ресурсов) и суровость климата – эти главные природные отличия России от Европы, способствующие историческому отставанию России от Европы и определившие характер модернизаций в прошлом – догоняющие модернизации. И эти же природные особенности могут стать определяющими для возможной в будущем опережающей модернизации. Модернизация существует в виде двух основных моделей: вестернизации и догоняющей модернизации. Различают два типа модернизации — органическую и неорганическую. Первичная, органическая модернизация проходила в тех странах, которые были новаторами на этом пути, и разворачивалась благодаря внутренним факторам, в частности, коренным изменениям в сфере культуры, ментальности, мировоззрения. Вторичная, неорганическая модернизация происходит как ответ на внешний вызов со стороны более развитых и осуществляется преимущественно под влиянием заимствование чужих технологий и форм организации производства и общества, приглашение специалистов, обучение кадров за рубежом, привлечение инвестиций. Начинается же она не в сфере культуры, а в экономике и/или политике, но продолжается в сфере культуры. Ее основной механизм — имитационные процессы, изменения в, ментальности, мировоззрения. Известно, что в России все модернизации были догоняющими. Хотя это вовсе не значит, что в истории России не делались открытия или открытия не внедрялись в производство. Делались, и иногда довольно значительные 1. Однако открытия имели ограниченную область воздействия на эволюцию общества, не становились стимулом, «пусковым механизмом» преобразований в экономике и социальных отношениях страны. За последние три века мы видим три попытки преодоления отсталости. Первая – реформы начала XVIII в. – петровская модернизация, вторая – преобразования со второй половины XIX в. до 1917 г. – Великие реформы, третья – советская модернизация XX в. Факторы успеха петровской модернизации Кажется, что о ситуации необратимости реформ можно говорить определенно лишь для петровской модернизации. Она возникла тогда частью целенаправленно, частью случайно. Успеху петровских реформ способствовало блокирование возможного сопротивления со стороны тогдашних трех самоорганизованных слоев русского общества: духовенства, дворянства и бюрократии. Как известно, православная церковь формально была независима от государства. Хотя патриарх и не играл роли судьи в светской жизни, он имел моральное право осуждать неблаговидные поступки не только дворян, бояр, но и царя, вплоть до анафемы – отлучения от церкви. Разумеется, эта возможность не была тождественна функции суда в разделении трех ветвей власти, к которому шло общество в Западной Европе – законодательной, исполнительной и судебной, но церковь в лице патриарха могла в условиях массовой поддержки противостоять светской власти, как это и было в Смутное время. Возможность такого поворота событий была устранена Петром I после смерти в 1700 г. патриарха Андриана недопущением избрания нового высшего пожизненного правителя церкви (выбор следующего патриарха состоялся после Февральской революции 1917 г.), а затем заменой органа внутреннего самоуправления церкви Освященного собора органом государственного управления – Синодом (по сути, министерством). Не стало патриарха – не стало возможности морального осуждения церковью реформ, проводимых властью. Ликвидация самоорганизации дворянства и бюрократии произошла как побочное следствие других целенаправленных действий. До Петра важнейшей составной частью армии было дворянское ополчение, а формальным высшим органом власти – боярская дума. И ополчение, и дума были ликвидированы Петром в связи с их явной некомпетентностью в решении военных проблем и управлении страной. Вместе с ликвидацией поместных сборов дворян в военных целях ими была утрачена и легальная возможность обсуждать и принимать решения политического характера. Возможность спаянной старой бюрократии приказных дьяков противостоять реформированию страны была подорвана тем, что в условиях войны созданная Петром новая армия начала осуществлять управленческие функции, а перенос столицы из Москвы в Петербург довел роль старой бюрократии в управлении державой до минимума. Одновременно с ликвидацией элементов самоорганизации прежней элиты страны произошло создание новой элиты, отличавшейся от прежней качественно и количественно. дворянство численно удвоилось. Часть прежнего дворянства была лишена сословных привилегий, новое – рекрутировалось из всех сословий. Социальные лифты работали как никогда прежде и после в истории державы. Карьера находилась в прямой зависимости от уровня профессиональных знаний и добросовестности служения государству. Продолжавшиеся более 18 лет преобразования превышали срок демографической смены поколений, который во все времена совпадает с интервалом времени биологической и социальной активности человека. Данное обстоятельство является временны́м индикатором точки невозврата: представители прежней элиты, не нашедшие своего места в новых условиях, либо покинули сей мир, либо вышли из активного возраста. Ясно, что это была точка невозврата для догоняющей модернизации, но были ли созданы условия для перехода её в опережающую? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно реконструировать умонастроения той эпохи. Модернизация – не только технологии. Модернизация происходит во времени и пространстве (географической среде), а также в сознании людей и общественном бессознательном. Причем не первое и второе, но третье и четвертое является главным. Если игнорировать взаимосвязь между природой, технологиями и ментальностью, то можно получить только перечисление фактов и ничего более. Но обратимся к конкретике. В данном случае есть смысл просмотреть исторические события через столкновение двух государств – России и Швеции и двух характеров – Петра и Карла. Начнем со Швеции. Карл XII и Петр I У Швеции на начало XVIII в. была наиболее «продвинутая» армия: регулярная, с самыми совершенными видами оружия (полковыми пушками и мушкетами со штыками), с тактикой, позволяющей оптимально использовать вооружение. Для обслуживания армии в XVII веке в Швеции сложилась почти идеальная государственная система. Не случайно, 15 лет – большую часть времени Северной войны – король находится вне страны. Государство, как хорошая фирма, функционировала без руководителя, который лишь требовал от страны деньги и материальные ресурсы и получал и то, и другое. Причем функционирование государства и общества было столь эффективным, что государь мог себе позволить не интересоваться реальными возможностями страны и подданных, как не интересуется завоеватель, собирая дань с завоеванных территорий, судьбой людей её населяющих. При этом Карл XII отнюдь не противостоял шведскому обществу. Напротив, он выполнял ее социально-психологические ожидания, связанные с перспективами будущего страны и народа. Если Карлу правильно организованное государство досталось в наследство, то Петр его строил. В России преобразование армии, промышленности, государственного аппарата началось еще при Алексее Тишайшем – отце Петра, продолжались в правление Софьи. Но повсеместно европейские новины были бессистемны и выглядели небольшими экзотичными включениями в традиционные организации и отношения. К началу Северной войны в России была лишь видимость армии, военной промышленности, государства и общества адекватных армии, экономики, госаппарату и самоорганизованному населению не только богатых европейских стран, но и экономически бедной Швеции. Если Швеция в предыдущее XVII столетие завершила принципиальные преобразования общества в целостную систему и должна была реализовать достижения в экстенсивном развитии, то Россия находилась в самом начале метаморфоз и война была призвана драматически ускорить процесс реформ. Отсюда объективно социально-психологические ожидания шведского и русского общества к своим руководителям были разными. Шведский король должен был быть победоносным полководцем, завоевывающим новое жизненное пространство. Русский царь – успешным модернизатором отставшего в развитии общества. Идеал Карла был в героическом скандинавском прошлом, идеал Петра – в европейском технологическом будущем. Следование идеалам в решении повседневных задач при прочих равных закономерных и случайных обстоятельствах решающим образом повлияло на ход великой Северной войны. Одному оно помешало вполне использовать преимущества, другому помогло снизить влияние общественных и собственных личных недостатков. Карлу досталась в наследство не только хорошо оснащенная и обученная армия, с уникально высоким воинским духом, практически массово зомбированная. Психологическим ожиданиям такой армии соответствовал вождь, идущий впереди. Образцом для подражания у Карла XII был древний викинг. До Полтавы семь лет Карл не потерпел ни одного поражения, презирал любую опасность и ежечасно рисковал собственной жизнью. Солдаты верили в него как в Бога, а Карл воспринимал их страдания и жертвы как должное» (http://readr.ru/sergey-cvetkov-karl-xii-posledniy-viking-1682-1718.html?page=33## ixzz1eB8sNadr). Поражение под Полтавой означало для доселе победоносной шведской армии выход из зомбированного состояния. Этот выход был настолько шоковым, что как армия с ее иерархией и дисциплиной она перестала существовать, рассыпалась на индивидов, потерявших смысл жизни. Петр в протьивоположность Карлу не видел себя в роли полководца, предоставив область военных действий своим генералам. Он как менеджер сосредоточился на экономических, социальных и политических преобразованиях государства. В решающем Полтавском сражении сыграли роль, с одной стороны, пренебрежение Карлом технических достижений своего времени, которыми шведская армия вполне обладала, упование на личную доблесть солдат в рукопашном бою, и акцент Петра именно на технические достижения (активное использование артиллерии и построение временных укреплений – редутов). С одной стороны была армия, имеющая длительный опыт ведения современной войны, но не использующая его, с другой – не имеющая такого опыта, но ориентированная на него. Победа одной армии и поражение другой были непосредственной связаны с характерами и идеалами вождей. У каждого из вождей была своя харизма. Для шведов Карл был живым воплощением нордического героического прошлого, Петр для русских был воплощением надежд на лучшее будущее. В Полтавской битве идеал романтического прошлого потерпел фиаско в столкновении с идеалом прагматичного будущего. Победа в Северной войне обеспечила для России беспрецедентные для других стран и народов благоприятные внешнеполитические условия для осуществления модернизации: в течение смены пяти демографических поколений вплоть до вторжения Наполеона в 1812 г. никто не угрожал России. Как российское общество распорядилось этими условиями – другой вопрос. Восприятие модернизации русскими Что видели продвинутые русские люди, глядя в мир XVII в.? Следствия двух выдающихся изобретений: голландского флейта и шведской гаубицы. Благодаря флейту голландцы стали господствовать на морях. Из 20 тыс. торговых судов всех стран Западной Европы 16 тыс. принадлежало Голландии. Успехи в развитии сельского хозяйства и промышленности явились основой развития голландской торговли. В руках ее купечества было сосредоточено 4/5 всего объема морской торговли (Изучение… 2012). Флот и промышленность сделали Голландию символом буржуазного процветания с ее пивоварнями, маслодельнями, художественным кафелем и фарфором, часами и ювелирными изделиями, с чистыми улицами, мостовые которых уже тогда мыли с мылом. По Европе стала распространяться волна модернизации по голландскому образцу. Еще одно фундаментальное открытие той эпохи – шведские гаубицы. Благодаря им шведы стали хозяевами Центральной Европы, за двадцать лет войны ими было сожжено 20 тысяч городов и деревень и погибло 2/3 населения Германии. Народы Центральной Европы с трепетом наблюдали за шведским вторжением (см. об этом: Нефедов и др. 1999). Затем шведская армия обрушилась на Польшу – самую близкую «соседку» России, связанную с ней традиционными отношениями любви и ненависти. Вторжение шведов в Речь Посполитую в 1655–1660 гг. получило название Шведский потоп (Кровавый потоп, Шведская погибель). Иными словами, в глазах европейцев XVII в. и, надо полагать, московитов, модернизироваться означало иметь промышленность и флот, как у Голландии, а армию – как у Швеции. Но надо ли воевать со Швецией, если хочешь жить, как в Голландии? Мешала ли Швеция обустройству российской жизни по-голландски? Угрожал ли России Шведский потоп? Ответы на эти вопросы зависели от того, что для Швеции было нужно для сохранения достигнутого и дальнейшего развития. Для северной и потому бедной Швеции было в то время было необходимо консолидировать территорию и получить новые постоянные ресурсы, среди которых важнейшие – продовольствие (хлеб) и древесина (флот). Одного взгляда на карту того времени достаточно, чтобы понять, откуда брать ресурсы и как можно связать в единое целое отдельные земли королевства. Из всех соседей Швеции действительно была богата лесом и хлебом Речь Посполитая, в то время самая большая по территории страна Европы. Ее строевой лес был источником для мачт кораблей всей Европы в течение двух предыдущих веков, а хлеб стал необходимым условием для развития Голландии – колыбели европейского капитализма. Для консолидации территории, то есть гарантии безопасности экономических связей между отдельными частями государства, в идеале нужно было сделать Балтийское море внутренним озером – завоевать ту часть его побережья, которая еще не принадлежала Швеции и находилась во владениях Дании, Пруссии и Польши. Если нельзя завоевать, то эти страны желательно сделать союзниками или хотя бы нейтралами. Причем начинать надо с Дании, проливы которой закрывают вход в Балтику для флотов стран Западной Европы. Контроль над «воротами» в Балтику позволял решать проблемы с соседями по морю без «посторонних», вне зависимости от того, кем эти «посторонние» в тот или иной момент являются для Швеции – союзниками, нейтралами или противниками. На первый взгляд кажется, что Россия для Швеции – страна огромных ресурсов. Однако ее ресурсы обесценивались почти до нуля громадностью территории, отсутствием надежных коммуникаций (дороги – одна из двух бед России во все времена) и, следовательно, необходимостью вложения для их создания и эксплуатации колоссальных средств, которые у бедной Швеции в дефиците. И ради чего? Хлеба России в то время не хватало для пропитания своего населения. И не только потому, что Черноземный Центр только начинал осваиваться хозяйственно (лишь столетие спустя Черноземье становится житницей России), но и потому, что вся Европа находится в самом тяжком климатическом времени тысячелетия – на пике Малого ледникового периода (динамику климата см.: Клименко и др. 2012). Вся Европа, а особенно ее север, страдала от дефицита продовольствия. Но более Европы – Россия. В России XVII в. из ста лет на общероссийский голод пришлось 60 лет, вызванных 50 годами засух в разных районах, 25 дождливыми летними сезонами, свыше 30 исключительно морозных зим, 18 возвратов холодов в начале лета, 15 лет нашествий вредителей, в основном саранчи (История катастроф … 2007: 58–70). Хотя в XVII в. начался процесс реосвоения самых плодородных земель России – Черноземного Центра – и присоединения Украины. Но оба приобретения были обесценены чрезвычайно неблагоприятными погодными условиями Малого ледникового периода и борьбой Турции (Крымского ханства), Польши и России за Украину, из-за чего относительно благополучная земля превратилась в руину. Ни для консолидации территории, ни для новых ресурсов Швеции Россия была не нужна. Швеция объективно не могла быть агрессором, ни актуальным, ни потенциальным. Единственное, в чем была заинтересована Швеция, так это в сохранении отсталости России. И для этого достаточно было изолировать Россию от Европы – единственного в то время в мире источника новых технологий. Изоляция достигалась блокированием выхода России в Балтику. Хотя прямые побудительные мотивы выглядели иначе, с точки зрения консолидации территории и завоевания новых ресурсов действия Карла XII безукоризненны: сначала победа над Данией, затем – Польшей. Россия же Карла не интересовала как территория, а как к противнику Карл относился к ней с полным презрением. С точки зрения объективных государственных интересов Швеции враждебность России была малозначимой досадной помехой на пути достижения главных целей. Напротив, для России Швеция выглядела принципиальной преградой развития. Россия напала на Швецию не потому, как думают некоторые исследователи (Нефедов 2011), что Швеция ей угрожала или могла угрожать. Северный гегемон, конечно, мог и сам напасть, что в истории бывало, но для решения локальных задач. Если природные ограничения делали агрессию Швеции против России с целью завоевания страны бессмысленной, то имела ли смысл агрессия России против Швеции? Нужно ли было, кстати, в точном соответствии с теорией культурных кругов и технологической интерпретацией истории «рубить окно» в Европу на Балтике, если такое «окно», как считают некоторые исследователи (Нефедов 2011), уже было? Был Архангельск – единственный тогдашний морской порт страны. Но большую часть времени года порт был скован льдом. К тому же Архангельск был не просто неудобно расположен географически – далеко от центра государства – к нему не было речных путей из центра и юга страны, и их нельзя было создать системой каналов. Короче, для интенсивных торговых связей он не годился. Но при тогдашнем уровне развития можно было пытаться строить Новую Голландию, используя не ее технику, а ее знания. Могли ли в России XVII в. задуматься о преобразовании страны на манер Голландии без войн, экономно и мирно? История говорит – нет. Не случайно модернизация осуществлялась в ходе тяжелейшей войны. Во время Северной войны Россия переняла у Швеции ее главное военное достижение – легкую артиллерию и весь сопровождающий ее экономический и культурный комплекс: металлургические заводы и технические школы, регулярную армию и новое административное устройство, а у Голландии – только кораблестроение и навигацию, верхушку айсберга ее промышленного и гражданского устройства. Но главное, что приобрела Россия, – необходимый уровень знаний и умений населения, основополагающий фактор успешности как догоняющей, так и опережающей модернизации. Петр I впервые в истории России создал систему общего и специального образования, доступную для всех социальных слоев общества и достаточную для выполнения задач догоняющей модернизации. Престижность знаний гарантировалась социальной мобильностью. Только при Петре I знания для дворянина стали обязательным условием сохранения сословной принадлежности, а для других слоев населения обязательным условием вхождения в элиту общества – дворянство. Только при Петре I вертикальная мобильность на службе государства стала определяться знаниями и умением их применения (Табель о рангах). Что изменилось в процессе реформ в жизни людей, сознании и общественном бессознательном? Изменились система государственного управления и государственная промышленность. Произошел резкий рост профессиональных знаний в социальных слоях, непосредственно связанных с госаппаратом и госпромышленностью, изменились дворянство и крупное купечество. Причем дворянство изменилось качественно и количественно. Оно удвоилось, но оставалось незначительной частью общества – не превышало 2 % населения страны. В то же время перемены затронули все слои общества, но выразились прежде всего во всеобщем крепостничестве. Крепостничество, мобилизация людей и средств были необходимы для достижения цели. И в военных условиях это вовсе не было противоестественным. Для перехода петровской модернизации из догоняющей, экзогенной, неорганической в эндогенную, органическую требовалось не только сохранение престижности знаний в сфере государственной службы, но и установление аналогичной ценности знаний в обществе в целом. А последнее возникает только тогда, когда знания через свободный труд конвертируются в частную собственность и незыблемость собственности охраняется законом. Умонастроение органической, эндогенной модернизации Европы имеет своим основанием систему взаимосвязанных основных ценностей: знания – свободный труд – эквивалентный обмен (рынок) – частная собственность – закон. Без закрепления этого основания любые преобразования в России, где не было традиций частной собственности и закона, и модернизация в принципе возможны только одного рода – догоняющая. Переход к миру открывал возможность продолжения реформ и распространения умонастроения в массовые слои общества. Осуществляя реформы, Петр копировал не основание, о значении которого он, видимо, даже не задумывался, а надстройку – то, о чем не надо было думать, а нужно было просто видеть, то есть в конечном счете необходимое, но вовсе не достаточное. Могло ли копирование надстройки заставить вводить фундаментальные основания и с течением времени привести к изменению фундамента русской жизни? Петр мечтал превратить Россию в обожаемую им Голландию, а тогдашняя Голландия олицетворяла умонастроения эндогенной, органической модернизации. Иными словами, и это следует подчеркнуть, цель у реформатора была. Пусть она не была четко оформленной, и не существовало разработанной комплексной программы действий. Пусть преобразования шли спонтанно в ходе решения текущих проблем. Главное было в другом: цель была поставлена и движение к ней хотя и было хаотичным, но неуклонным. В этом движении нужно было (неважно как, целенаправленно или спонтанно в общем потоке преобразований) пройти точку невозврата. Развитие образования, доступного всем слоям общества, экономическая правоспособность всех слоев населения, прямая политическая и фискальная связь с государством представителей всех сословий, существовавшая при первом императоре, объективно благоприятствовали созданию массового умонастроения модернизации. Чтобы это умонастроение стало всеобщим, кажется, достаточно было освободить крестьян от власти помещиков. В Европе – во Франции, Англии, Голландии, Испании, Италии крепостное право было уничтожено в XIV–XV вв. Логика преобразований вела Петра к освобождению крестьян от помещиков. Но были ли для этого объективные возможности? |
Похожие:
 |
А. Д. Егоров доктор исторических наук, кандидат технических наук,... РФ, почетный работник высшего образования России, действительный член Российской Академии Естественных Наук, Российской Академии... |
|
Информационно-библиотечной системы российской академии наук Д36 лиотечной системы Российской академии наук (организационно-методический аспект): Учеб пособие.– Новосибирск, 2003. – 128 с |
|
Практике Академии наук о природе и обществе и Лазерной Академии наук РФ а. К. Полонский; канд мед наук, академик Международной Академии наук... |
|
Учреждение российской академии наук Учреждение Российской академии наук Институт проблем управления им. В. А. Трапезникова ран (ипу ран), именуемый в дальнейшем «Заказчик»,... |
|
VI. Защита интеллектуальной собственности Постановлением Президиума Российской академии наук от 30 мая 2000 г. №124 Институту тектоники и геофизики Дальневосточного отделения... |
|
17 октября 2011 года Дата введения Учреждение Российской Академии наук Институт биохимии им. А. Н. Баха; Учреждение Российской академии наук Центр "Биоинженерия" ран;... |
|
Коллективного пользования российской академии наук Центры коллективного пользования Российской академии наук. – М.: Наука, 2004. – 193 с. Isbn |
|
Положение о научном работнике Института космических исследований... Работодатель, Институт – Институт космических исследований Российской академии наук |
|
План фундаментальных исследований Российской академии наук на период до 2025 года оглавление I. План фундаментальных исследований Российской академии наук на период 2006-2010 гг. 6 |
|
Учебник для общеобразовательных учреждений Рекомендовано Министерством... Учебник имеет положительные заключения Российской академии наук (№2-10106-5215/1248 от 13. 10. 2006) и Российской академии образования... |
|
Российской академии образования комментарий Усанов Владимир Евгеньевич академик Российской академии образования доктор юридических наук, профессор, директор Института научной... |
|
О деятельности российской Российской академии наук в 2003 году представляет собой перечень основных законченных в отчетном году исследований и разработок,... |
|
Институт вулканологии и сейсмологии лаборатория геоэкологии Доктор геолого-минеральных наук, заслуженный деятель науки и техники России, академик Российской академии естественных наук Б. В.... |
|
Литература победитель обмана Российская академия наук научный совет по истории мировой культуры Комиссия по истории культуры Древней и Средневековой Руси Евразийское... |
|
Антикризисное управление В. А. Баринов — д-р экон наук, профессор кафедры государственного управления и менеджмента Российской экономической академии им.... |
|
Программы фундаментальных научных исследований государственных академий... Программы Российской академии наук за 2008 год подготовлен в соответствии с распоряжением Правительства Российской Федерации от 27... |