|
www.koob.ru
автор: Александр и Энн Шульгины
перевод: Владимир Кожекин и Дмитрий Гайдук
Содержание:
ПРЕДИСЛОВИЕ 3
ЗАЧЕМ Я ЭТИМ ЗАНИМАЮСЬ 3
ЛЕКАРСТВА ВОСПРИЯТИЯ 4
КНИГА 1. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ 8
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРИКЛЮЧЕНИЯ - ПРИЯТНЫЕ И НЕ ОЧЕНЬ 8
ГЛАВА 1. НАШЕСТВИЕ 8
ГЛАВА 2. ЛУРД 22
ГЛАВА 3. ДРЭД И ДРУГИЕ ПОУЧИТЕЛЬНЫЕ ОПЫТЫ 26
ГЛАВА 4. БРАЗИЛИЯ 32
ГЛАВА 5. 'SHROOMS 53
ГЛАВА 6. ПАНСОФ-2 59
ГЛАВА 7. МАРКИ 64
ГЛАВА 8. ПИСЬМА ИЗ ЛЕНИНГРАДА 67
ГЛАВА 9. LA RUTA DEL BAKALAO 69
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПСИХОДЕЛИКИ И ТРАНСФОРМАЦИЯ ЛИЧНОСТИ 73
ГЛАВА 11. СЕКС, НАРКОТИКИ И ТЕ, КОМУ ЗА... 87
ГЛАВА 12. ЛЬВИЦА И СЕКРЕТНОЕ МЕСТО 88
ГЛАВА 13. ФЛЭШБЭК 91
ГЛАВА 14. ИНТЕНСИВНАЯ ТЕРАПИЯ 94
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. TRYPTAMINA BOTANICA 110
ГЛАВА 15. ВЕЗДЕСУЩИЙ ДМТ 110
ОДНОЗАРЯДНЫЕ СЕМЕЙСТВА 125
ГЛАВА 16. ХОАСКА, ИЛИ АЯХУАСКА 129
ГЛАВА 17. ВЬЮНОК И ЕГО СЕМЕНА 140
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ВРЕМЯ И ТРАНСФОРМАЦИЯ 143
ГЛАВА 18. БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ? 143
За теорию о вечной вселенной 145
ГЛАВА 19. ТРИ ФОТОГРАФИИ 148
ГЛАВА 20. АВТОРСКИЕ ПРЕПАРАТЫ 151
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ХИМИЯ И ПОЛИТИКА 153
ГЛАВА 21. МОЖЕМ ЛИ МЫ И НУЖНО ЛИ НАМ? 153
ГЛАВА 22. БАРЬЕРЫ НА ПУТИ ИССЛЕДОВАНИЙ 154
ГЛАВА 23. ЗАГАДОЧНЫЙ МИСТЕР ДЖОНС 159
ГЛАВА 24. QUI BONO? 161
ЭПИЛОГ 169
ГЛАВА 25. ГАЛИЛЕЙ 169
350 ЛЕТ НАЗАД 169
ПРЕДИСЛОВИЕ
ЗАЧЕМ Я ЭТИМ ЗАНИМАЮСЬ
В начале 80-х годов мне предложили выступить на конференции, которая проводилась в кампусе Санта-Барбары небольшой группой студентов и аспирантов Калифорнийского университета. Предложение очень заинтересовало меня, поскольку конференция оказалась несколько необычной: она была посвящена психоделическим препаратам. Невероятно, но факт: при всей политической остроте этой темы им все-таки удалось организовать ее обсуждение в главном кампусе Калифорнии, раздобыть спонсора и широко проинформировать общественность!
Мне вспомнилось, как за несколько лет до этого в Берклийском кампусе того же Калифорнийского университета готовилась конференция, посвященная ЛСД. Она тоже имела своих спонсоров, но организаторам пришлось столкнуться с сильным давлением, которое со временем стало просто невыносимым. Кое-кто старался заставить их отменить конференцию или перенести ее в другое место, ограничить круг участников, воздержаться от обсуждения некоторых тем и вообще сделать так, чтобы это мероприятие не имело ничего общего с университетом. Параноидальная атмосфера сгущалась с каждым днем. Попутно возникали многочисленные мелкие провокации: например, однажды на доске объявлений Берклийского кампуса появилась надпись ЖИДЫ! ЖИДЫ! ЖИДЫ! (как говорили потом, это сделал один студент-психолог, у которого съехала крыша). Из-за всего этого пришлось искать другое место для конференции. В конце концов, она состоялась в University Extension Building, Сан-Франциско.
На мой взгляд, это было весьма впечатляющее событие. С докладами выступили несколько десятков преподавателей и известных ученых. Аудитория состояла из нескольких сотен сильно прихипованных студентов, богемной молодежи и пяти-шести "сопровождающих" в белых футболках и головных повязках, которые расхаживали вокруг аудитории и фотографировали всех и каждого.
Заметки, которые я сделал на этой конференции, впоследствии куда-то затерялись, поэтому упомяну лишь о двух сценах, особенно врезавшихся мне в память. Первоначально предполагалось, что в качестве одного из докладчиков выступит Аллен Гинсберг; но организаторам дали понять, что в этом случае их шоу не сможет состояться даже в Сан-Франциско. Поэтому им пришлось пойти на уступки: отказать Гинсбергу и пригласить генерального прокурора штата (по фамилии Янгер или что-то вроде того), который, по-видимому, собирался сделать доклад о юридических аспектах употребления наркотиков. Мне посчастливилось стать свидетелем их встречи у восточных ворот аудитории. Гинсберг наскакивал на прокурора, потрясая кулаками, и орал ему прямо в лицо: "Эйхман! Эйхман! Эйхман!", а тот явно не понимал, о чем идет речь. В своем вступительном слове устроители конференции прямо объявили собравшимся, что первоначально они хотели пригласить Гинсберга (аплодисменты), но, к сожалению, поступило указание вычеркнуть его из официального списка докладчиков (возмущенный вой); однако он имеет право подняться на сцену в качестве наблюдателя и, как таковой, выступить с любыми комментариями, какие сочтет нужными (бурные аплодисменты). Это сообщение задало тон всем дальнейшим событиям. А генеральному прокурору, насколько я помню, так и не дали слова.
Вечером состоялось звуковое шоу с модной в те годы подсветкой из масляных ламп с цветными светофильтрами. Всюду пахло марихуаной. Героем праздника был Тимоти Лири; где бы он не появлялся, его сопровождала толпа девчонок. Само собой разумеется, что в дальнейшем Берклийский кампус уже не рисковал проводить мероприятия такого рода.
И вот теперь я получил приглашение поучаствовать в чем-то в этом роде, но на этот раз уже в более периферийном кампусе Санта-Барбары. Конечно же, я был заинтригован и немедленно дал согласие.
В Санта-Барбаре я оказался под опекой Роберта Гордона-МакКатчена, почетного стипендиата по философии религии. Он заверил меня, что в зале соберется множество заинтересованных студентов, и я смогу сказать им все, что считаю нужным. Предложение выглядело довольно соблазнительным, но я тут же вспомнил о неприятных последствиях встречи в Сан-Франциско: некоторых приглашенны туда докладчиков хозяева встретили довольно нелюбезно, так что те уехали, серьезно обидевшись. Поэтому я решил подстраховаться и надеть маску академической кошерности. Находясь в Санта-Барбаре, я ни на минуту не забывал об этом.
Еще до начала конференции произошло несколько запоминающихся событий. Прежде всего, в одном из загородных особняков на холмах Санта-Барбары было организовано неофициальное собрание приглашенных знаменитостей. Мы с Алисой приехали туда на автомобиле и, пройдя через просторный двор особняка, оказались в не менее просторной гостиной. Вдоль стен стояли в три ряда стулья, на которых размещалось добрых четыре десятка человек. Нас здесь никто не знал, поэтому мы притаились у стены за надежной баррикадой из жаждущих душ. Гостей знакомили с выдающимися людьми; многие имена были нам известны, но здесь как-то не представлялся случай с ними побеседовать. Прозвучало мнение, что эта конференция сможет послужить стартовой площадкой для возрождения психоделического движения. Вот этот джентльмен хотел бы написать о нем эссе; к нему прислушаются многие. Вот эта леди хотела бы связаться со своим издателем и запечатлеть нашу встречу в истории. А вот этот мистер, в свою очередь, хотел бы осветить встречу в средствах массовой информации: например, устроить соответствующие интервью в завтрашнем радиоэфире. Короче говоря, здесь собралась элита, способная перевернуть землю. Мы с Алисой вскоре ушли.
На другой день мы давали интервью на радио. В маленькой студии собралось человек пять-шесть, из которых я знал одного только Тимоти Лири. Впрочем, его вполне хватало для того, чтобы привлечь внимание слушателей, и я был освобожден от необходимости отвечать на вопросы и вообще говорить что-либо. Я скромно удалился, пообещав провести открытый семинар на факультете химии. Это было одно из показательно-академических мероприятий, позволявших устроителям называть свою конференцию "научной". Администрация Университета, комментируя эту "психоделическую встречу", всегда могла сослаться на наш исследовательский семинар для аспирантов химфака: смотрите, мол, все было вполне законно и правильно.
Но на химфаке все оказалось далеко не так гладко. Профессор, пригласивший меня, абсолютно не знал, кто я такой, и почему-то решил, что ему придется выпустить на кафедру опасного типа, который выступает за употребление и оправдывает злоупотребление. Терзаясь ужасными сомнениями, он все-таки разрешил семинар, и зал тут же подвергся беспрецедентному наплыву студентов и аспирантов. Я вел себя как можно более корректно и дал беглый, но академически безупречный обзор происхождения, синтеза и возможного механизма действия этих соединений в качестве синергистов и нейротрансмиттеров. Он был стопроцентено кошерным: ничего, кроме "реакций по механизму SN-2" и точных молекулярных схем, которые я называл "приблизительными эскизами". В итоге меня ждал громкий успех, и тем самым я смог отчасти помочь организаторам конференции.
Все, что я могу вспомнить о подготовке своего доклада для конференции - это лаборатория факультета естественных наук Калифорнийского университета, где я стучал по клавишам старой пишущей машинки, приводя в порядок свой поток сознания - через один интервал на желтой бумаге. Я помню, что не вполне понимал, зачем я это делаю, но все-таки знал, что именно хочу сказать. Впрочем, даже этого я не знал заранее: все возникало по мере написания и закончилось созданием тезисов, в которых я был вполне уверен. Доклад был, пожалуй, слишком откровенным для человека, который до сих пор скромно держался в тени, но я уже был готов привлечь к себе внимание. Вот то, что я говорил двадцать лет назад, и я могу с уверенностью повторить это сегодня.
|
