Сталинградская битва поворотный пункт второй мировой войны?
|
Скачать 99.6 Kb.
|
|
Маттиас Уль (Германский исторический институт в Москве) Сталинградская битва – поворотный пункт второй мировой войны? Сражение на Волге в оценках немецких генералов Битва на Волге с точки зрения историков 2-й мировой войны является одним из ее решающих, поворотных пунктов. Ханс Шпайдель, впоследствии 1-й главнокомандующий группой войск «Центр» НАТО (1 янв. 1943 он был произведен в генерал-майоры и будучи кем-то вроде нач. генштаба должен был координировать оборону, которую держала 8-я итальянская армия и которой угрожал полный разгром) рассматривал поражение немцев на Волге как «решающий пункт в походе на Восток»1. «Сталинград», – так писал генерал в своих вышедших в 1977 г. воспоминаниях, – «после Эль Аламайна стал следующим важным поворотным пунктом в войне»2. Такого же мнения придерживались немногие. Во всяком случае, в том, что касается высшего руководства вермахта. Генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, начальник Верховного командования вермахта, 17 июня 1945 в люксембургском местечке Мондорф так описывал офицерам НКВД, допрашивавшим его, обстоятельства, приведшие к битве на Волге: «в 1942 командование вермахта решило начать наступление с юга, ибо не хватало сил, чтобы вести наступление по всей ширине фронта». Целью наступления было «полностью выключить Донбасс из военно-экономического баланса России, отрезать подвоз нефти по Волге и захватить главные базы нефтяного снабжения, которые, по нашей оценке, находились в Майкопе и Грозном. Выход на Волгу не планировался сразу на широком участке, предполагалось выйти в одном из мест, чтобы затем захватить стратегически важный центр – Сталинград. В дальнейшем предполагалось в случае успеха и изоляции Москвы от юга предпринять поворот крупными силами к северу (при том условии, что наши союзники взяли бы на себя р. Дон). Я затрудняюсь назвать какие-либо сроки для проведения этой операции. Вся операция на южном участке должна была закончиться крупным окружением всей юго-западной и южной групп Красной Армии, которые охватывались нашими группами армий «А» и «Б».3 Согласно этим планам группа войск «Б», куда входили 6-я армия и 4-я танковая армия, летом 1942 продвинулась по Дону вплоть до Волги. Уже в ходе допросов Кейтель рассказывал: «началась битва за Сталинград. На нем базировались главные стратегические расчеты обеих сторон. Этим и объясняется, что мы связали в городе слишком много сил и, надо признаться, что Красной Армии блестяще удалось достигнуть разрешения этой важной для нее задачи». Притом Кейтель отмечал: «Здесь еще раз надо признать, что мы недооценили силу Красной Армии под Сталинградом – иначе мы не втаскивали бы в город одну дивизию за другой, ослабляя фронт на Дону. [...] Сейчас можно сказать, что немецкое командование не рассчитало ни сил, ни времени, ни ударных способностей войск. Однако в то время Сталинград был настолько соблазнительной целью, что казалось невозможным отказаться от него. Думали, что если бросить еще одну дивизию, еще один артполк РГК, еще один саперный батальон, еще один минометный дивизион, еще одну артбатарею, то вот-вот город будет в наших руках. В соединении с недооценкой и незнанием противника все это привело к Сталинградскому окружению»4. Здесь следует обязательно подчеркнуть, что вопреки высказываниям Кейтеля это усиление немецких войск, сражавшихся под Сталинградом, было более чем недостаточным, оно никоим образом не могло восполнить большие потери. В середине окт. 1942 г. из всей 6-й армии лишь 25 000 чел. участвовали в боевых действиях. Приданные ей воинские части, напр., батальон саперов наступления, перед которыми была поставлена задача захватить/занять последние из остававшихся комплексов зданий в промышленном квартале, практически сразу с момента вступления в бой прекратили свое существование. В начале ноября 1942 г. верховное командование вермахта так ни разу и не увидело возможности подвести хотя бы несколько пехотных полков 6-й армии5. Предостережениям же отвечавшего за спецслужбы отдела «Иностранные армии «Востока»» относительно советского наступления руководство вермахта не уделило никакого внимания, ибо они не были особенно убедительными6. Вину за последовавшее за этим окружение под Сталинградом и уничтожение 6-й армии Кейтель приписывал Гитлеру: «Предложения об уходе из Сталинграда были самым решительным образом отклонены фюрером». В то же время Кейтель (которого друзья по оружию за беспрекословное и раболепное исполнение приказов Гитлера прозвали «Лакей-телем») заявил впоследствии тем советским офицерам, которые его допрашивали: «Если бы решение о судьбе 6-й армии было в моих руках, то я бы ушел из Сталинграда. Однако, надо сказать, что сейчас очень трудно оценивать свои собственные поступки, ибо мне только сейчас видно, к чему привели наши планы»7. Летом 1945 г. Кейтель сделал следующие общие выводы из Сталинградской битвы: «а) потеря 6-й армии исключительно тяжело отзовется на состоянии всего Восточного фронта; б) однако, войну на Восточном фронте нельзя считать проигранной, даже, если она не будет в скором времени увенчана военной победой; в) нельзя возлагать никаких военных надежд на союзные государства (Румынию, Венгрию, Италию и др.)»8. На вполне понятный вопрос советских офицеров, когда Кейтель поверил-таки, что немцам в войне уже не победить, он ответил: «Оценивая обстановку самым грубым образом, я могу сказать, что этот факт [что война для Германии проиграна] стал для меня ясным к лету 1944 года. Однако понимание этого факта не сразу пришло, а через ряд фаз, соответственно развитию положения на фронтах. [...] C лета 1944 года я понял, что военные уже сказали свое слово и не могут оказать решающего воздействия – дело оставалось за политиками. Необходимо учитывать, что даже в 1944-1945 гг. военно-экономическое положение Германии и положение с людскими ресурсами не было катастрофическим. Производство вооружения, танков, самолетов сохранялось на достаточном уровне, который позволял поддерживать армию в нормальном состоянии. Воздушные бомбардировки выводили отдельные предприятия из строя, однако их удавалось быстро восстанавливать. Можно сказать, что военно-экономическое положение Германии стало безнадежно только к концу 1944 года, а положение с людскими ресурсами – к концу января 1945 года. [...] Начиная с лета 1944 года, Германия вела войну за выигрыш времени в ожидании тех событий, которые должны были случиться, но которые не случились»9. То, что эту абсолютно далекую от реальности и совершенно ошибочную оценку военного положения Третьего рейха разделял и начальник Штаба оперативного руководства Верховного командования вермахта ген.-полк. Альфред Йодль, а также узкий круг приближенных Гитлера, подтверждают заявления Йоделя в НКВД в июне 1945: «Примерно в феврале 1944 года я в письменном виде доложил фюреру, что если англичание и американцы высадятся во Франции и нам не удастся сбросить их в море, мы войну проиграем. [...] В это время мне стало ясно, что военными средствами мы войну выиграть не можем».10 Как и Кейтель, Йодль видел основную причину поражения в битве под Сталинградом в отсутствии у германской стороны разведывательной информации о концентрации советских войск для осуществления операции «Уран»: «Я также знаю, что в нашей разведке были крупные провалы: наиболее крупным явился ее неуспех в ноябре 1942, когда мы полностью просмотрели сосредоточение крупных русских сил на фланге 6-й армии (на Дону). Мы абсолютно не имели представления о силе русских войск в этом районе. Раньше здесь ничего не было и внезапно был нанесен удар большой силы, имевший решающие значение»11. В подобного рода оценке событий Кейтель и Йодль, конечно, не были одиноки. Нач. Генерального штаба сухопутных войск Франц Гальдер и его преемник ген.-полк. Курт Цайтцлер осенью 1942 г. категорически недооценивали военный потенциал Красной Армии12. Напротив, те, кто руководил войсками непосредственно на фронтах, как показывает состоявшийся в сент. 1944 г. (и подслушанный) в английском лагере для военнопленных Трент Парк разговор между генералом танковых войск Хайнцем Эбербахом и его сыном Хайнцем Ойгеном Эбербахом, опасность угрозы окружения Сталинградской группировки вырисовывалась довольно четко: „ОТЕЦ: [...] Мы были в этом смысле обречены, так как вели войну, на которую у нас более чем не хватало сил. О том, что мы переоценивали наши возможности и силы, говорит то обстоятельство, что мы предприняли этот дурацкий поход на Сталинград и на Кавказ, обладая потенциалом, которого для этого никоим образом не могло хватить. СЫН: Да, но со Сталинградом было бы все ясно, если бы, по твоему собственному мнению, итальянцы и венгры не провалили оборону. ОТЕЦ: Да, но то, что они ее провалят, было очевидно. Итальянцев, венгров и румын можно было выстроить в шеренгу рядом друг с другом в одну линию фронта, где каждый из них, бросив лишь взгляд на карту, сказал бы: «Именно здесь они и должны прийти». Таково положение дел»13. Между тем Гальдер в своих воспоминаниях уверяет, что последующее подключение 6-й армии не предвещало бы никакой катастрофы в оперативном отношении, если бы Гитлер приказал ей прорываться на Запад. Даже в середине декабря 1942 г. нач. Генерального штаба считал еще возможным успешный исход сражения. Однако о том, как совершенно обессиленные, плохо снабжаемые войска должны были прорываться в через несколько советских колец окружения глубиной до 50 км к армии Хота, которая была призвана это окружение разблокировать, Гальдер, однако, умалчивает14. Манштейн, касаясь в своих воспоминаниях этой темы, также полагал весьма возможным иной исход сражения. При этом ответственность за неиспользованную попытку прорвать окружение он возлагал на Паулюса и его штаб. Воспоминания высшего военного руководства вермахта нередко были сконцентрированы (если Сталинград вообще попадал в поле их зрения) на оперативной ситуации. Стратегические последствия битвы, как правило, по большей части оставались без внимания. Исключение составляют здесь мнения зам. начальника Штаба оперативного руководства Верховного командования вермахта генерала артиллерии Вальтера Варлимонта и генерал-лейтенанта Фердинанда Хайма, в нояб. 1942 Хайм (без успеха) командовал 48-м танковым корпусом, которому было поручено обеспечить защиту линии фронта 3-й румынской армии северо-западнее Сталинграда. Оба генерала сообщают, что уже летом 1941 г. значительной части командования вермахта стало ясно, что уже вследствие нападения на Советский Союз война была проиграна. 18 июня 1945 Варлимонт в разговоре с нач. 5-го отдела 3-го Управления НКГБ полк. Поташевым сказал: «Я должен завить, что был буквально потрясен, когда узнал о том, что нам предстоит война на Востоке. От этого морального шока я никогда не мог отделаться, считая войну с Советском Союзом гибельной для Германии»15. Еще более определенно выразился ген.-лейт. Хайм 23 мая 1945 в своем выступлении перед офицерами-сослуживцами в британском лагере для военнопленных Trent Park: «А можно ли было вообще победить в этой войне, даже если бы мы не совершили никаких ошибок с точки зрения военного искусства? Я настаиваю на том, что «нет». Война была проиграна самое позднее в 1941 г., как собственно и мировая война, ибо политические цели Германии никоим образом не коррелировались с ее военными и экономическими возможностями. Такое «специфическое» ведение войны со стороны Гитлера стоило немецкому народу лишь многих миллионов жизней. Единственное, что я хочу сказать, – в войне нельзя было победить [...] Если бы мы вели войну по-другому, возможно, она длилась бы еще полгода или год, но результат был бы тем же. Русские – отличные солдаты [...] Я убежден, что если бы они (русские) уже зимой 1941/1942 вели войну так же, как вели ее впоследствии, возможно, уже тогда наступил бы коллапс на восточном фронте»16. В заключение можно прийти к следующим выводам. Битва под Сталинградом окончательно развеяла сознание превосходства немцев, разбила ореол непобедимости вермахта. Как сухопутные силы, так и авиация потерпели тяжелейшее поражение, огромные потери в живой силе и технике оказались невосполнимы. Однако было бы ошибочно понимать, так уже считал в 1992 г. немецкий военный историк Gerd R. Ueberschär, «Сталинград как переломный пункт в войне, как будто до него у немецкой стороны были хоть какие-то шансы в ней победить»17. Их не было уже с момента нападения Германии на Советский Союз, как это подтверждают своими высказываниями Варлимонт и Хайм. В стратегическом отношении 2-я мировая война была проиграна Германией уже летом 1941 г. Подавляющему большинству немецких генералов это должно было быть понятно. В то же время нашлась лишь небольшая группа военных, которая противопоставила режиму открытое сопротивление. Даже после поражения немцев на Волге элита вермахта отказывала заговорщикам в своей активной поддержке. 26 янв. 1943 г. Клаус граф Шенк фон Штауфенберг в разговоре с Манштейном дал тому ясно понять, «что он не в состоянии иначе решить для себя вопрос Сталинграда». «Пожертвовать сотнями тысяч немецких солдат ... это никоим образом не соотносится с назначением и необходимостью самогó сражения»; как с моральной, так и с военно-стратегической точки зрения это было недопустимо18. Однако, как и многие другие представители этой социальной группы, Манштейн отказывался выступить против государства, что Штауфенберг комментировал следующим образом: «Понимание есть у них всех, генералов, но лишь немногие готовы действовать! [...] Они наложили в штаны или у них солома в голове, но они не хотели!»19 Как следствие, можно не удивляться тому, что после сокрушительного поражения на Волге вместо того, чтобы предостеречь, протестовать или же сопротивляться, основная масса генералитета вермахта активно выступила за продолжение войны и ее дальнейшую эскалацию, хотя и было ясно, что та напрямую вела к катастрофе и колоссальным жертвам. Практически беспрекословное послушание своих генералов Гитлер «купил» исполнением их личных карьерных устремлений, потворством их политическим амбициям20. Все сильнее увязая в преступной военной и оккупационной политике нацистского режима, генералитет продолжал войну до последней секунды несмотря на все новые поражения и на то, что осознавал абсолютную бессмысленность гибели миллионов людей в уже проигранной войне. 1 Speidel, Hans. Aus unserer Zeit. Erinnerungen. Frankfurt/Main/Wien 1977, S. 139. 2 Ibid. 3 Краткая запись результатов опроса германского генерал-фельдмаршала Кейтеля Вильгельма, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 431 432. 4 Краткая запись результатов опроса германского генерал-фельдмаршала Кейтеля Вильгельма, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 432 433. 5 Ср. Knopp, Guido. Hitlers Krieger. München 1998, S. 249 252. 6 Ср. Das deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, hrsg. vom Militärgeschichtlichen Forschungsamt. Bd. 6: Der globale Krieg: die Ausweitung zum Weltkrieg und der Wechsel der Initiative 1941 1943. Stuttgart 1990, S. 1014 1018. 7 Краткая запись результатов опроса германского генерал-фельдмаршала Кейтеля Вильгельма, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 433. 8 Краткая запись результатов опроса германского генерал-фельдмаршала Кейтеля Вильгельма, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 433. 9 Краткая запись результатов опроса германского генерал-фельдмаршала Кейтеля Вильгельма, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 421. 10 Краткая запись результатов опроса германского генерал-полковника Иодля Альфреда, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 453. 11 Краткая запись результатов опроса германского генерал-полковника Иодля Альфреда, 17.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 454. 12 Ср. Das deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, Bd. 6, S. 1014 1015. 13 Neitzel, Sönke. Abgehört. Deutsche Generäle in britischer Kriegsgefangenschaft 1942 1945. Berlin 2007, S. 140. 14 Cр. Kehrig, Manfred, Stalingrad im Spiegel der Memoiren deutscher Generäle, in: Stalingrad: Mythos und Wirklichkeit einer Schlacht, hrsg. von Wolfgang Wette und Gerd R. Ueberschär. Frankfurt/Main 1992, S. 206 208; Beevor, Anthony. Stalingrad. München 2001, S. 353 354. 15 Краткая запись результатов опроса германского генерала артиллерии Варлимонта Вальтера, 18.6.1945, ГАРФ, 9401/2//97, л. 464 465. 16 Neitzel, Abgehört. Deutsche Generäle in britischer Kriegsgefangenschaft 1942 1945. Berlin 2007, S. 214 215. 17 Ueberschär, Gerd R. Stalingrad – eine Schlacht des Zweiten Weltkrieges, in: Stalingrad: Mythos und Wirklichkeit einer Schlacht, hrsg. von Wolfgang Wette und Gerd R. Ueberschär. Frankfurt/Main 1992, S. 39. 18 Cр. Ibid, S. 42. 19 Hoffmann, Peter. Claus Schenk Graf von Stauffenberg. Die Biographie. Pößneck 2007, S. 199. 20 Ср. Hürter, Johannes. Hitlers Heerführer: Die deutschen Oberbefehlshaber im Krieg gegen die Sowjetunion 1941/42. München 2006, S. 612 616. |
Похожие:
 |
Г. В. Губарев Редактор- издатель Абрамов григорий Иванович (дон.) рожд. 1893 г., ст. Урюпинской; есаул; участник Первой Мировой войны, борьбы за Дон в г г. 1918 20... |
|
Депортация советских немцев из Поволжья в Сибирь в годы Великой Отечественной войны Прошло более шестидесяти лет со дня окончания второй мировой войны и важнейшей ее составляющей – Великой Отечественной войны (за... |
|
Положение о проведении Всероссийского театрального фестиваля-конкурса,... Целью Конкурса является сохранение памяти о событиях Великой Отечественной войны, Второй Мировой войны и жертвах Холокоста |
|
Севиндж Алиева: Азербайджанцы в годы Второй Мировой войны Российской Академии наук, на Второй Международной научно-практической конференции, посвященной 70-летию Победы советского народа... |
|
Александр Вишневецкий Статьи о Холокосте Иерусалим 2015 год К вопросу о нацистской антисемитской пропаганде среди славянских народов в Восточной Европе в годы Второй мировой войны* 74 |
 |
Зверств нацизма периода Второй мировой войны Выставка о том, как советский солдат вбил осиновый кол в тело нацизма, спася тем самым мир от рабства и уничтожения |
|
Тема урока: «Нелегкий выбор: альтернативы советской внешней политики... Умк: Загладин Н. В., Козленко С. И., Минаков С. Т., Петров Ю. А. История России XX начало XXI вв. Учебник для 11 класса общеобразовательных... |
|
Братство грааля Второй мировой войны, и во время пятилетней ссылки в Сибири, и в конце жизни в Риге, когда болезнь шаг за шагом снедала тело, но... |
|
Начало Второй Мировой войны a) польская кампания (1 сентября 1939 год) Несмотря на все заявления Гитлера, сделанные в 1938 году в Мюнхене, об отсутствии у Германии каких-либо территориальных претензий... |
|
Дипломная работа тема: «Политическая стратегия США в Тихоокеанском... К середине XX века, американская политическая и военная машина унаследовала богатый опыт вооруженных авантюр на Тихом океане, применяя... |
|
Умк: Учебник Н. В. Загладин «Всеобщая история» Москва «Русское слово»... Общедидактическая цель: организовать изучение эпохи 30-х гг. ХХ века по историческим источникам, показать роль отдельных стран в... |
|
Миллер Дон. Подводный спецназ; История; Операции; Снаряжения вооружение,... Великобритании до сих пор не разглашает подробности боевых операций своих легководолазов, осуществлявшихся в годы Второй Мировой... |
|
Приложение №3 к Типовому запросу котировочных цен «Пункт, подпункт А), второй абзац»). Если оферент предлагает включить дополнительный пункт (подпункт, абзац), в колонке «№ пункта... |
|
Джеймс Мортон Шпионы Первой мировой войны Оригинал: James Morton, Spies of the First World War. Under Cover for King and Kaiser |
|
«Химическое оружие в годы первой мировой войны» Гбоу сош №1251 с углубленным изучением французского языка имени генерала Шарля де Голля |
|
С. В. Кортунов ... |